– Вы кто? – набираюсь смелости, спрашиваю.

Один из конвоиров дергает меня. шипит, чтобы я заткнулась.

– Андрей, ты ей не сказал? – обращается к моему парню, цокает языком. – Плохо. Твой мальчик задолжал мне денег.

Я хмурюсь. Что за бред? Андрей простой дизайнер интерьера. Какой долг? Он мне ничего не говорил. Может, это какая-то ошибка?

– Я могу выплатить долг, – говорю я.

– Он уже погасил долг, милая Лера, – смотрит мне в глаза, улыбается и говорит: – Тобой.

Глава 3

Лера

Я несколько раз моргаю в надежде, что сейчас этот мужчина засмеется и скажет, что все это глупая ошибка.

– Что это значит? – спрашиваю я, голос трясется от страха. – Андрей? – обращаюсь к парню.

Он дергается, чтобы подойти ко мне, но его скручивают, заламывают руки, и он кричит от боли.

– Хватит! Перестаньте! – прошу я. – Что вам нужно?

– Я уже сказал, что он должен мне деньги.

– Я все отдам.

Мужчина шагает ближе ко мне. А я заставляю себя стоять на месте, хотя самой страшно до одури, волоски на теле становятся дыбом. Всеми фибрами души чувствую, что сегодня случится что-то плохое и я никак не повлияю на исход.

Он рассматривает меня. Нагло, без стеснения. Лапает своим взглядом. Мне хочется уползти и забиться в угол. Страшные глаза у него. Жуткие. Злые. Взгляд пробивает до костей.

– Дело не в деньгах, а в репутации, Валерия. Понимаешь разницу? Твой мальчик деньги взял, а в срок не вернул. Я же не банк, чтобы требовать проценты.

– А я не валюта, – говорю тихо, но твердо.

Мужчина усмехается.

– В нашем мире ты самая настоящая валюта, малышка. Много голодных мужиков заплатят кругленькую сумму, чтобы порезвиться с тобой.

От его слов паника скручивает все мое тело. Нет, только не это.

– Лично я вам ничего не должна, – смотрю ему в глаза.

– Лично ты? У тебя сейчас вообще нет права голоса. Тебя мне предложили взамен на долг. Сейчас я распоряжаюсь твоей жизнью и тем, под кого ляжешь. Будешь хорошей девочкой, оставлю тебя себе.

Я понимаю, что ему плевать на деньги. Он хочет показать свое влияние. Никто не может нарушать условия, что он поставил. Это демонстрация власти. Что же ты наделал, Андрей?

– Я не… – начала говорить.

Но меня остановила пощечина.

От силы удара я едва устояла на ногах.

– Разговаривать будешь, только когда я разрешу, – прошипел, теряя самообладание. – Сегодня ты отправишься развлекать одного из моих приятелей, и поверь, ни один из них не будет так добр к тебе, как и я.

С этими словами он выходит за дверь.

Охранник толкает меня в спину и подводит к Андрею. Я сажусь на пол рядом с ним.

– Лера, ты как? Боже, мне так жаль, так жаль, родная, – частит Устинов.

Я молчу, жду, когда конвоир отойдет от нас.

– Что ты натворил, Андрей?

– Это не я! Это все Глеб. Клянусь.

– Что вы сделали?

– Мы… Нам нужны были деньги для бизнеса. Банки не давали, Глеб сказал, что знает, где можно найти. Мы тогда пришли к Аслану. Все казалось так прозрачно! Я даже подумать не мог, что он бандит! Он дал денег, а Глеб взял эти деньги и бросил меня. Этот урод меня подставил! Бизнес прогорел, и я не смог все погасить…

– Поэтому ты решил, что расплатиться мной – лучший вариант!

– Нет! Лера, никогда! Я не знаю, как они узнали о тебе. Наверное, это все Глеб. Умоляю, поверь мне. Скажи, что ты мне веришь! Прошу тебя, Лерочка.

– Замолчи нахрен, – прошипела я.

Я просто не в состоянии сейчас слушать его нытье.

Боже, какие-то несколько минут, и со мной могла быть Рина!

Сколько уже прошло времени? Ее уже давно надо было забрать. Она сейчас ждет меня и не понимает, почему я за ней не пришла. Надеюсь, в центре догадаются позвонить моей маме, я оставляла ее номер для экстренной связи.

На глазах выступают слезы. Мне хочется выть в голос. Это просто какой-то кошмар наяву. То, чего так сильно я боялась и случилось. Почему? Я же была такой осторожной.

В следующий раз, когда этот Аслан придет, я скажу ему, чтобы связался с Имановыми. Они мне помогут. Обязательно. Все будет хорошо. Скоро я снова буду со своей малышкой.

Не знаю сколько проходит времени, по моим ощущениям – целая вечность, и тут я слышу, как в нашу «камеру» входят новые действующие лица.

– Девчонку на выход.

Я встаю, сердце бьется где-то в горле.

– Мне надо поговорить с Асланом, – говорю я. – Вы меня слышите? Я хочу с ним поговорить.

Но, естественно, никто слушать меня не собирался.

Двое конвоиров схватили меня за руки.

– Не трогайте ее! – пытался вступиться Андрей, за что и получил.

Я пыталась донести до охранников, что Аслан точно захочет меня выслушать, но им было плевать. У них приказ. Мне связали руки за спиной и заклеили рот скотчем. Они действовали, словно роботы.

– Босс сказал снять с нее платье, – пробасил один из них.

Я дернулась и стала мычать. Нет! Не надо!

Один из конвоиров достал нож и срезал с меня платье. Я осталась в одном нижнем белье. Слезы страха и унижения потекли по щекам. Меня трясло так сильно, что двое охранников меня буквально волокли за собой.

Когда мы вошли в большой зал, я поняла, что никто мне не поможет. Это не люди, это просто скоты. Аморальные ублюдки. Эмоциональные импотенты. Им плевать на мои чувства и страдания. Я для них просто развлечение.

Здесь стояло несколько столов для игры в покер, за которым сидели мужчины, едва одетые официантки, куча выпивки. Я опустила глаза в пол. Не хочу смотреть. Тошнота подкатила к горлу.

– А вот и моя девочка, – услышала голос Аслана. – Смотрите, какая кукла. Все натуральное, – мерзко засмеялся. – Ставлю ее на кон. Но если кто-то хочет купить, цена вопроса десять лямов.

– У нее что, п*зда золотая? – заржал один из игроков. – Дай сначала попробовать. Я только кончиком языка.

Меня передернуло от отвращения. Я не могла поверить, что все происходит на самом деле. Такое не представить и в страшном сне.

Я ничего не вижу из-за слез, которые катятся из глаз. Но зато прекрасно слышу мерзкие разговоры. Они разговаривают так, словно я кусок мяса.

– Даю девять! Хорошая соска.

– Забирай, – говорит Аслан.

Я дергаюсь, брыкаюсь, но это не помогает.

Чувствую мерзкие руки на своем теле.

– НЕТ! – пытаюсь кричать через скотч.

– Двадцать, – в мое сознание прорывается еще один голос.

В комнате становится тихо. Кажется, даже дышать все перестали. Пытаюсь стереть слезы, чтобы рассмотреть мужчину.

– Иди нах*р, я уже купил ее, – рычит мужик рядом со мной.

А меня воротит от его запаха и близости.

– Давай двадцать лямов и забирай, – говорит Аслан.

– Та пошел ты со своей шлюхой, – выплевывает урод и отталкивает меня от себя.

У меня подворачивается нога и не могу смягчить падение, мои руки все еще связаны. Больно бьюсь о пол бедром. Лежу на полу, жадно тяну воздух носом.

Вижу, как перед моим лицом останавливается мужская пара обуви. Поднимаю глаза выше и замираю в ужасе.

Напротив меня стоит Исайя Иманов.

Глава 4

Лера

Такое чувство, что время замирает. Мы смотрим друг другу в глаза, и воздух потрескивает между нами.

Опасный. Жестокий. Безумный.

Сердце неистово бьется в груди, пульс долбит по точкам. Я забыла, что дышать надо, я все напрочь забыла.

Я наивно полагала, что никогда больше не увижу этого мужчину.

Два года.

Два чертовых года никто не видел его и не слышал о нем.

Первое время я ждала, что он придет, чтобы наказать меня за смерть жены и забрать Катарину. Но время шло, а его все не было. Я стала жить дальше, без оглядки.

А теперь он возвышается надо мной, словно хозяин, словно он лучше, чем я. Что он вообще здесь делает? Пытаюсь подняться с пола, но не могу.

– Зачем она тебе, Исайя? Понравилась? – слышится чей-то голос.

Я судорожно вдыхаю воздух. Реальность возвращается резко и больно.

– Отведите ее в машину, – впервые за несколько лет слышу голос Иманова, и кожа покрывается мурашками. – И засуньте в багажник.

В багажник?

Мне не послышалось?

Я даже моргнуть не успеваю, как кто-то поднимает меня на ноги, лодыжка тут же простреливает болью. Не обращая никакого внимания на мои мучения, меня выводят из дома.

Я опять мычу в скотч, вырываюсь, но всем пофиг. Вижу впереди огромный внедорожник. Открывают багажник и засовывают меня внутрь. Я начинают метаться из стороны в сторону, пытаюсь встать, но мои мучители уже закрывают его, словно крышку гроба.

Я кричу, бью ногами о крышку, естественно, никто не собирается освобождать меня. Я понимаю, что все бессмысленно. Слезы бессилия и отчаяния катятся по щекам. Я пытаюсь успокоить себя, чтобы не задохнуться, но получается плохо.

Не знаю, сколько прошло времени, у меня затекли руки, я их не чувствовала, я очень хотела пить и в туалет. Я услышала разговоры, смех, а потом машина пришла в движение. У меня не было сил, чтобы снова биться о дверцу. Лучше беречь свои силы.

Я стараюсь отогнать от себя абсолютно все мысли, потому что боюсь полностью сломаться. Если честно, то мне плевать, что будет со мной, мне главное, чтобы с Риной было все хорошо. Где она сейчас? С кем? Забрала ли ее мама?

По моим ощущениям, мы ехали около часа, когда меня вытащили из машины, уже было темно на улице. Меня вытащили из машины, и все тело скрутило от боли. Я не могла даже ноги переставлять. Меня затащили в дом, а затем в кабинет, бросили на пол, словно мусор. Я застонала от боли.

Услышала шаги, следом зашел Исайя и закрыл двери. Я вздрогнула от звука запираемой двери. Мне стало жутко. Я смотрела, как этот мужчина идет ко мне, и я четко понимала, что боюсь его до суеверного ужаса.

Останавливается напротив, а мне хочется забиться в угол. Господи, мне так страшно не было в комнате, полной незнакомых мужиков, как сейчас.

Иманов прожигает во мне дыру. Его взгляд пылает чистой, ничем не прикрытой ненавистью, направленной на меня. Шагает ближе. Я затаила дыхание. Убирает волосы от моего лица и проводит кончиками пальцев по щеке, по которой меня ударили. Его прикосновения легкие, едва ощутимые, но я вздрагиваю, словно меня током шарахнуло. Громко сглатываю и смотрю на него. Проводит подушечкой большого пальца по моим губам, все еще скрытых скотчем, а затем резко сдергивает его с меня.

Я стону от боли. Втягиваю в себя воздух через рот. Облизываю пересохшие губы.

– Развяжи меня, пожалуйста, – хриплю я.

Но мужчина ничего не говорит.

Он подходит к бару, а я рассматриваю его. Такое чувство, что за последние два года он стал еще больше, раздался в плечах, в глазах столько ненависти и холода. И эта аура… Она давит, не дает нормально дышать.

Я кое-как встаю на ноги, хочу умолять его развязать меня, отпустить, но что-то мне подсказывает, что лучше мне держать язык за зубами, Исайю лучше не злить.

Иманов возвращается ко мне и смотрит на меня. Причем не на лицо. Он ощупывает мою фигуру: плечи, грудь, живот и ниже… Бедра, колени, залипает на розовом педикюре. И в обратной последовательности – к моим глазам.

Моя кожа полыхает. Мысли путаются. Я жадно втягиваю в себя воздух, и это была ошибка. В легкие забивается его запах. Терпкий, темный, опасный.