– Не хочу, – отрезала я. – И остальные павильоны проверять тоже не хочу. Строители поработали на совесть, я доверяю их мастерству. А девочки уже устали.

– Ты струсила, стала осмотрительней или просто надоело? – не поверил кузен. Оглянулся, словно отыскивая причину моего странного поведения, вернулся глазами ко мне и, внятно, чеканя каждое слово, заявил: – С меня довольно твоих экстремальных поступков. Хватит нервировать других. Для тебя это очередная порция острых ощущений, а я чуть с ума не сошёл. Ещё одна подобная выходка или хотя бы намёк на неё – и я настоятельно порекомендую твоему отцу запереть тебя в кристалле и до свадьбы не выпускать. Я не шучу, Альмина Мео Клерос.

Ну вот… Он решил, будто я специально всё устроила. Даже не знаю, как на это реагировать. И обидно из-за несправедливых обвинений, и отрадно, что он не понял реальных причин моего падения. Родителям, конечно, пожалуется, но хотя бы пугать больше чем обычно не станет. Поругают, повозмущаются, ничего страшного. А в кристалле меня запирать – не самая лучшая идея, ведь я же не выдержу изоляции и разнесу там всё. Да и женихов может насторожить моё затворничество. С них станется принять эту воспитательную меру на свой счёт, будто бы я намеренно игнорирую гостей и мне неприятно их общество.

Возвращение домой прошло относительно спокойно. Больше не было шумных выяснений отношений и нотаций. Лир терпеливо подождал, пока я дам мастерам указания о снижении уровня сложности цессянского павильона и попрошу прощения за испорченные декорации, которые теперь придётся восстанавливать. Спокойно взялся за управление капларом, даже не съязвив по тому поводу, что я ему уступаю «своё законное место». Без комментариев проводил до кристалла и молча следил, как мы расходимся по своим комнатам.

Я, конечно, понимала, что этот подозрительно бесстрастный кузен наверняка что-то замышляет. Но выяснять, в чём именно кроется вероятный подвох, не было ни сил, ни желания. Да и возможности тоже – мы вернулись совсем поздно, на полигоне я потеряла счёт времени.

Потому, отложив все размышления на завтра, я лишь привела себя в порядок и отправилась спать. За ночь многое может измениться, так что незачем изводить себя понапрасну.

День седьмой, который всё переворачивает с ног на голову

Золотистые лучи Эпсона уже давно разогнали ночной сумрак, осветив парк под моими окнами. Разогрели кристаллы, вынуждая обитателей дворца выйти на прогулку на свежем воздухе.

Я не стала исключением, хоть и предпочла балкон. И теперь, не находя в себе сил не улыбаться, смотрела, как две степенные фиссы воспитывают стражника, который, на свою беду, оказался у них на пути.

– Безобразие! Ваш внешний вид возмутителен, – наседала на него придворная тайанка.

– А чего не так? – лепетал, видимо, новенький в рядах охраны, потому как бывалый наверняка отправил бы придирчивую фиссу к начальству, а не пытался оправдываться. – Форма при мне, сапоги и щиток тоже…

– Вот именно! Почему вы так помяты? – чувствуя, что «противник» дал слабину, присоединилась к развлечению вторая женщина.

– Неужели так сложно одеться опрятно? – подхватила первая. – Или желаете, чтобы о подданных Таи пошли дурные слухи среди наших гостей?

– Разве правителям других планет есть до меня дело? – затравленно оглядываясь в поисках поддержки, пытался выгородить себя несчастный.

– Правители замечают больше, чем нам кажется, – триумфально припечатала зачинщица. – Учти, завтра мы проверим, как ты усвоил урок.

Я всё же не выдержала и, хихикая, ретировалась обратно в приёмный зал. Бабушка в своём репертуаре. Не изменяет пристрастию к смене амплуа. И не умеет жить спокойно – за неимением увлекательных событий создаёт их себе и другим.

Впрочем, она такая не одна. Лир вон тоже вчера приложил все усилия, чтобы сегодня с утра на меня навалились сложности. По-моему, сразу, как только мы вчера разошлись по комнатам, даже не переодевшись, рванул к моим родителям. Нажаловался, само собой.

Ясно, что не преувеличил масштаб проблемы, а даже снизил – ведь истину мы с Эвиной от него утаили. Понятно, что беспокоился – как ни крути, а это его зона ответственности. Но мне в итоге пришлось выслушать часовую нотацию, призывающую к большей осторожности, ответственности и рассудительности. Ведь я наследница империи и не могу позволить себе необоснованный риск, а тем более глупые выходки.

Отвлеклась от своих мыслей, ощутив, как к занавеси, перекрывающей вход, кто-то приближается. Спустя мгновение ткань отодвинулась, а в комнату заглянуло приятное личико лансианки. Фиолетовые глаза пробежались по диванам и остановились на мне.

– Можно? – Дождавшись приглашающего жеста, Эвина зашла, но не села, так и осталась стоять. – Девочки интересуются, какие планы на сегодня. Мы поедем снова на полигон?

– Нет, будем бездельничать, – вздохнула я. – К павильонам меня теперь и близко не подпустят.

Нельзя сказать, что я так уж сильно из-за этого расстроилась, просто после вчерашнего сбоя способностей мне до сих пор не по себе. Жутко чувствовать абсолютную беспомощность взамен привычной всесильности.

– Ясно. – Эвина кивнула. Перевела взгляд на мою руку, закрытую длинным рукавом блузки, и поинтересовалась: – А как ваша рана?

– Почти зажила. Регенерация идёт не так быстро, как обычно. – Я невольно погладила место, которое утром уже не так страшно выглядело, как накануне. Покрылось розовой кожей, но рубец ещё был заметен.

Стражница развернулась, чтобы уйти, но медлила в непонятной мне нерешительности.

– Что-то не так? – подтолкнула к откровенности я, проявив закономерное любопытство.

– Да, но… – Эвина развернулась, и на её лице так явственно отразилась борьба желаний и сомнений, что я не выдержала.

– А ну-ка сядь, – приказала, похлопав ладонью по дивану. Подождала, пока она устроится рядом, и продолжила: – Давай начистоту. Без недомолвок. Я же вижу, ты что-то держишь в себе, и это тебя мучает.

– Не уверена, правильно ли я поступлю, рассказав… Можно я сначала спрошу?

– Разумеется.

– Вы могли бы обходиться минимумом способностей?

– Не могла бы.

– Понимаю, для вас оскорбительно не быть особенной. Вы же наследница империи…

– Нет, не поэтому, – улыбнулась я. – Все империане имеют всего одну способность, а у риталиан вообще лишь иммунитет к воздействию некоторых империан, но это не делает их хуже меня. Я не чувствую превосходства перед теми, кого природа одарила в меньше степени. И себя не стала бы презирать за несоответствие статусу наследницы.

– Не понимаю… Вам и важны способности, и не важны. Это как?

– Я воспринимаю разнообразие наследия планет империи как неотъемлемую часть себя. Несомненно, я могла бы смириться с их отсутствием, если бы с рождения не имела. А так… Ты же не хотела бы, чтобы однажды твой привычный облик вмиг изменился до неузнаваемости? Или твоя сила не откликнулась так, как обычно?

– Такое и представлять жутко, – согласилась стражница. Покусала губы в задумчивости и наконец перешла к сути: – А если я вам скажу, что есть способ достичь гармонии способностей?

– Ты серьёзно? – ошалела я, не ожидая подобного заявления.

– Совершенно, – уверенно кивнула лансианка. Пригладила волосы, выбившиеся из-под резинки тугого хвоста, придвинулась ближе и, понизив голос до шёпота, пояснила: – Существует прибор, который способен стабилизировать и закреплять способности. Его очень давно создал учёный Анджи Джай. Он был милнарианин, и ему приходилось подолгу жить в командировках на других планетах, а для возвращения на Милнар не всегда появлялся удобный случай. И его расовые способности, как и способности всех империан, неизбежно слабели вдали от родины. Вот он и нашёл выход – изобрёл диск-стабилизатор. Ему удалось собрать всего один образец, но тот успешно справлялся со своей задачей.

– А ты откуда всё это знаешь? – изумилась я, потому как не уверена, что если это правда, то хоть кто-то из окружения папы в курсе. Ведь даже намёков никогда не было ни на что подобное – ни в беседах с наставниками, ни в информации на накопителях, которых мне пришлось немало проштудировать, когда училась.

– У моего отца был… друг… – Эвина снова замялась, осторожно подбирая слова. – То есть и сейчас есть. Он и мой… хороший знакомый… тоже. И… В общем, у нас нет тайн друг от друга. Я, ещё когда только в ваш отряд попала и догадалась, что некоторые ваши способности вступают в противоречие, ему об этом рассказала. Простите… – она виновато сложила руки лодочкой и умоляюще посмотрела на меня. – Я не желала вам вредить, наоборот думала, как помочь, вот с ним и поделилась. Он сначала сказал, что ему вас очень жаль, но вряд ли что-то можно сделать. А спустя год нашёл вот эту информацию.

– И ты ещё целый год после этого молчала?! – рассердилась я. – Почему сразу мне не сказала?

– Потому что это ведь были непроверенные сведения. Никаких доказательств. Мой друг не нашёл точной информации о том, где именно этот прибор находится. Была вероятность, что он вообще уничтожен. Какой тогда смысл вас обнадёживать?

– Ну да, логично, – успокоилась я. И тут же вновь воспрянула духом: – А сейчас, раз ты об этом говоришь?..

– Да, – правильно поняла моё нетерпение лансианка. – Место стало известно. Возможно, оно не очень точное, но попробовать отыскать прибор можно. Хотя, конечно, нет никаких гарантий, что устройство подействует так, как нужно вам. Всё же учёный рассчитывал на фиксацию всего одной способности. С другой стороны, прибор ведь на любую способность действовал, независимо от расы империанина.

– Для меня даже такая призрачная надежда – повод бросить всё и помчаться на поиски, – признала я. – А где находится прибор?

– Друг сказал, что передаст мне координаты и дальнейшие инструкции, если вы решитесь лететь.

– Решусь, – без колебаний озвучила я и лишь потом сообразила, каким ворохом проблем обернётся моё стремление.

Упрямство Лирьена, осуждение родителей, непонимание со стороны женихов, вопросы среди придворных… И начало состязаний завтра! Кузен мне уже угрожал заточением в кристалле, чувствую, он исполнит свою угрозу. Какой космос, какие поиски, какая самостоятельность в таких условиях?

– Я скажу ему, – с облегчением выдохнула Эвина, не дожидаясь, пока мой мозг закончит представлять бесконечный перечень последствий. Она поднялась, направляясь на выход, но я, сообразив, что не всё узнала, её остановила:

– А как зовут этого друга?

– Фаффит, – сообщила стражница.

– И он?.. – я выразительно сделала акцент на окончании вопроса, подразумевая, что не помешает и расу неведомого помощника назвать.

– Он… – Эвина в очередной раз замешкалась, но на этот раз от прямого ответа уклонилась: – Фаффит просил меня не афишировать себя и свою помощь. Он очень скромный. Благородный, честный и абсолютно бескорыстный. Он уже не раз выручал меня прежде, не требуя ничего взамен.

Отпустив стражницу, я пожала плечами. Скромный? Хм… Ну да, бывает. Но как-то странно… Или же у меня паранойя и я вижу то, чего на самом деле нет? Мне тут искренне помогают, а я двойной смысл ищу! В конце концов, надо правильно расставлять приоритеты. И раз для меня на первом месте необходимость примирить между собой и заставить правильно работать способности, значит, надо забыть обо всём второстепенном и сосредоточиться на достижении цели.

Легко сказать – «достичь цели»! А как?! Тут даже не в сомнениях дело, а в банальной проблеме покинуть Таю! Я хоть и наследница, но личного рейдера у меня нет. И очень сомневаюсь, что капитаны штатных кораблей с распростёртыми объятиями, предварительно не доложив своему императору, примут меня на борт. Да ещё и не одну. Я не настолько безрассудна, чтобы оставить своих стражниц здесь и рисковать собой, не имея страховки.

Захватить и угнать корабль? Можно, разумеется, мы с девочками справимся. Но подобный поступок кажется каким-то ребячеством, а не взвешенным решением, принятым потому, что это единственная возможность.