– Да что ты? – скепсиса в голосе кузена меньше не стало. – С тобой был весь твой отряд? Нет, всего двое! Да, Елерон безопасное место, но на тебе лежит ответственность за судьбу всей империи, а ты так бездарно подставляешь себя! Вот получишь ты к кому-то из этих аферистов привязку… Дальше что? Сбивать? Только согласится ли он или попытается тобой манипулировать, требуя поблажек на испытаниях?..

– Лир, – перебила я его, перехватив инициативу, – ты хоть раз пробовал меня коснуться?

– Нет, – опешил от неожиданного вопроса кузен. – А что?

– Попробуй, – мягко предложила я. – Только желательно, когда я на этом не буду концентрироваться.

– Ладно, – не сразу и неуверенно, но согласился Лирьен.

Я думала, кузену хватит терпения дождаться, пока мы окажемся в нашем кристалле. Или вообще он проведёт эксперимент завтра. Но… Но он мешкать не стал. Видимо, любопытство пересилило. Мы едва приблизились к воротам, как меня окатило тёплой волной предчувствия опасности, и я уловила движение мужчины, направленное ко мне…

Скользящий уклон в сторону, быстрый взмах рукой, краткий взгляд на цель, накопленная энергия, срывающаяся с кончиков пальцев… Пара мгновений, и кузен уже сидит на песке почти у самых створок ворот, раскрыв рот и ошалело хлопая глазами, а вокруг его тела медленно тают голубые искровые разряды.

Я не действовала в полную силу, помня просьбу отца о сохранности Лира. Реальному обидчику досталось бы в разы сильней. И тем не менее результат вышел показательным.

– Ферт Лирьен! – первыми среагировали начавшие раскрывать ворота при нашем приближении стражники. Бросились к пострадавшему, чтобы помочь ему подняться. Мне от них достались полные опасений и непонимания взгляды, но высказывать претензии никто не рискнул.

Малла и Лаита, которые слышали, о чём мы с кузеном условились, тихо хихикали. Стражники, удерживая под руки, отряхивали своего принца. Сам Лир, тихо ругаясь сквозь зубы, безуспешно пытался пригладить поднявшиеся дыбом волосы…

Я же молча отвернулась и направилась к себе. Умиротворения в душе не было. Не было приятного осознания оттого, что я оказалась права и доказала, что считать меня уязвимой – по меньшей мере глупо. Была лишь горечь. Какой-то неприятный осадок остался от моего поступка. Может, потому, что я была заведомо сильнее и ударила более слабого? Точно знала, каким будет итог, и всё равно…

Разуму это казалось нелогичным. Подобная демонстрация – единственный способ наглядно показать мои возможности и развеять опасения кузена. О каких привязках может идти речь, если врождённые способности позволяют нейтрализовать практически любую угрозу? Только вот моя душа с доводами рассудка никак не желала соглашаться. Я чувствовала себя виноватой…

В итоге не выдержала и перед сном заглянула к Лирьену.

– Извини, – с искренним сожалением посмотрела на присевшего с краю кровати мужчину. – Мне нужно было выбрать для демонстрации кого-то другого.

– Да ладно, было бы за что. Я сам сглупил. Знал же, что ты всесильная и быстро среагируешь – сколько раз видел на полигоне, как ты со своими стражницами приёмы и способности отрабатываешь. И всё равно согласился на твоё предложение.

– А действительно, почему? – удивилась я. Похоже, нелогичность поступков свойственна сегодня не только мне.

– Гм… – кажется, Лир смутился. Прошёлся ладонью по волосам, которые уже успел привести в порядок, отвёл глаза в сторону и ответил не сразу. – Ты злилась. Устала. Ещё и я со своими нравоучениями… Тебе надо было сбросить напряжение.

Я изумлённо подняла брови. Кузен решил подставить себя под удар просто потому, что пожалел меня?

– А придумать для этого какой-то иной, более безопасный способ было никак нельзя? Раз уж ты понимал, каков будет итог.

В растерянности я опустилась на низенький пуф, стоящий рядом с входом. Лир, пожал плечами и признался:

– Мужчины иногда совершают глупости, Альма.

«Мужчины теряют рассудок, когда влюбляются» – почему-то пришли на ум слова, которые моя мама говорила не раз.

Лир… Лир в меня влюбился? И расценил мои слова «попробуй» не как предупреждение и угрозу, а как попытку дать ему надежду на что-то большее? Предположил, что он мне… симпатичен?

Нет, он действительно мне очень нравится. И от него я всегда чувствовала только приятные эмоции. Мне с ним интересно, забавно, легко… Иногда я на него сержусь, но это… Это не настоящая злость. Она… добрая. Не будь я наследницей, скорее всего наши отношения давно вышли бы на другой уровень. В империи браки между кузенами значительно укрепляют и усиливают расовые способности. И такие семейные союзы стали тайанским обычаем, потому что в правящей династии ол'Лонов у главной ветви королей рождаются только дочки, а сыновья лишь у побочных ветвей этой династической линии. Фактически мой отец оказался единственным исключением из этой закономерности за всю историю нашего рода.

Только моя жизнь и судьба принадлежат империи, и Лир это прекрасно понимает… То есть понимал. До того, как Совет принял решение о новом, втором круге правления…

– Ты хочешь принять участие в испытании? – резко выдохнула я.

Лир вздрогнул. Наконец поднял на меня глаза, то ли изучая, то ли пытаясь разобраться – я шучу или говорю серьёзно.

– Мне кажется, Совет империи благосклонно воспримет ещё одного претендента, – я решила не ждать вопросов и прояснить всё раз и навсегда. – Каждая планета из возможных столиц может иметь представителя. Ты ничем не уступаешь другим. Думаю, мой отец возражать не будет.

– А ты? Ты меня оттолкнула, значит…

– Значит, шансы у тебя точно такие же, как у всех, – улыбнулась я.

– То есть пока никакие, – Лир тоже улыбнулся. Подумал, хмыкнул и игриво напомнил: – А у меня есть макет полигона. Настоящий.

– Придётся переделать, – поняв, что он шутит, в том же тоне ответила я.

– Не нужно, – покачал головой в отрицании Лир, вновь становясь серьёзным. – Я не могу. Не имею морального права. Моя обязанность тебя охранять и защищать, а не биться за престол императора и твою любовь.

Я его решение приняла с радостью. Мне действительно намного приятнее видеть в нём заботливого брата, нежели претендента в мужья.

Похоже, Лирьен, наконец для себя всё решив, тоже испытал облегчение. Он явно был рад возможности достойно выйти из неоднозначной ситуации, перестать цепляться за иллюзии и ложные надежды. А ещё он наверняка очень боялся, что своим признанием разрушит и наши родственные отношения. Что я отвергну его и как жениха, и как кузена. Теперь же между нами не было недомолвок, с этого момента мы оба точно знали, что нам ждать друг от друга. И это действительно радовало.

День четвёртый, щедрый на приятные встречи и неожиданности

– И где моя дочь? Я бросаю наших гостей-лорепиан, спешу из космопорта во дворец, оставляю свои вещи неразобранными, откладываю завтрак, не захожу к императору, не узнаю свежие сплетни от придворных, а она ещё спит? Альма! Вставай, засоня, я тебе столько рассказать должна! И показать тоже!

Речь родительницы донеслась до моего сознания сквозь чуткий утренний сон, и потому проснулась я быстро. Кажется, шуметь она начала чуть ли не в самом низу лестницы, потому что поначалу голос звучал тихо, постепенно становясь громче, да и такой впечатляющий монолог можно было произнести только за время подъёма. Последние слова она говорила, уже когда её рука отодвинула прикрывающую вход занавеску.

– Мама!

В одно мгновение скинув одеяло, я стремительно спрыгнула с кровати, бросаясь ей навстречу. Оказавшись в её объятиях, замерла, упиваясь почти забытыми за эти полгода, но такими нужными мне ощущениями заботы, внимания и душевного тепла. Наслаждаясь тем, как ласковые руки гладят по голове, как часто бьётся сердце в груди, к которой я прижалась, как губы шепчут:

– Девочка моя, как же я соскучилась! Всё это время жалела, что не могла взять тебя с собой, что не сказала правды, что нужно было вместе выбирать женихов… Всё хорошо? Тебя никто не обидел?

Из её голоса исчез тот задор путешественницы и командный тон королевы, который она явно напоказ демонстрировала, когда пришла в мой кристалл. Теперь она была привычной, домашней, той мамой, которая баюкала меня на руках и утешала, когда было тяжело. И, судя по последней фразе, в этот момент она сама напрочь забыла, что я уже не маленькая девочка, не способная к самостоятельному существованию.

А может, она сказала это нарочно?

– Я сама кого хочешь обижу, – хихикнула я, отстраняясь. Увидев смешливые искорки в серебристых глазах, уже не сдерживаясь рассмеялась: ну точно нарочно!

– Как же хорошо дома… – Отпустив мои плечи и взяв за руку, мама потянула меня к диванчику. Присев, обежала глазами комнату, потом перевела взгляд на меня, удивлённо подняла брови и пожурила:

– Ты забыла убрать эффект трансформации.

– Нет… Я точно его снимала… – ничуть не меньше поразилась я, сосредоточиваясь на коже и мышцах лица, которые действительно шевельнулись, стремясь вернуться к исходному облику.

– Теперь да, – оценив изменения, подтвердила мама. – А до этого…

– Способность сработала ночью спонтанно? – заволновалась я.

– Видимо, так. Ещё один сбой? Это же не первый раз? – Мама сокрушённо покачала головой, когда я кивнула. – Я надеялась, у тебя таких проблем не возникнет. Думала, когда ты получишь последнюю способность, которая достанется тебе от отца, всё соединится воедино… Не вышло… – она тяжело вздохнула.

– Неужели у всех наследниц так было? – обеспокоилась я.

– Да, – невесело улыбнулась мама. – И чем больше накапливалось способностей, тем сильнее проявлялось это противоборство. После наступления совершеннолетия все мы в этом убеждались, начиная применять их в полной мере. Так что не вини себя и не считай неправильной. Так распорядилась судьба, нам остаётся лишь быть терпеливыми.

– Я не жалуюсь. Просто испугалась, будто я одна такая неумеха уродилась. А почему ты мне раньше не рассказала? Хоть бы предупредила…

– Если империанин чего-то опасается, это чаще всего в итоге с ним и происходит. Я не хотела посеять в тебе страх и неуверенность… невольно спровоцировать…

– Тебе бабушка до твоего совершеннолетия рассказала о проблеме наследниц? Поэтому ты чувствовала неуверенность?

– Да, так. Мне было пятнадцать, когда я узнала. И каждый раз, используя какую-нибудь способность, я только и думала, что вот-вот она сработает неправильно. Разве после этого я могла обречь тебя на такие же муки? Пусть даже я напрасно верила, что оберегаю тебя от ошибки, но ты хотя бы все эти годы прожила спокойно.

– Ладно, – сообразив, что тему мы затронули сложную и грустную, я решила отложить её до лучших времён. – Не терпится узнать, как ты съездила.

– Удачно, надеюсь, – сняв с себя груз вины, мама принялась рассказывать. – Не так просто было убеждать тех, кто рвётся властвовать, но фактически шансов не имеет, в том, что им выгоднее не торопиться и отложить борьбу за пост императора. Знаешь, сколько заявок на участие в смотринах получил Совет, когда решение о новом круге правления было разослано правящим династиям? Шестьдесят две! Ты представляешь себе шестьдесят две делегации на Тае? А торжественный приём, на котором эта толпа претендентов и ты одна?..

– Да уж… А я-то ещё ужасалась, что их будет аж двенадцать! – хихикнула я.

– Зато тебе достались самые-самые! – с видимым удовлетворением заулыбалась мама. – Мужи, а не юноши или увядающие старцы. Красавчики… с учётом канонов их рас, разумеется. Не глупые вроде, я с каждым лично беседовала, чтобы в этом быть уверенной. Ну а способности априори высоки. Они же наследники своих династий.

– Жаль, что некоторые готовы действовать нечестным путём.

– Ты о чём, дочка?

Хоть и не планировала я с порога озадачивать родительницу возникшими проблемами, а пришлось. Она вряд ли смирилась бы с отговорками типа «сейчас не время» или «завтра всё узнаешь». И я как могла коротко рассказала о макете, иперианке, рооотонце, эрриянине и тех империанах, которых мы попытались увлечь обещанием лёгкой победы.