Трудовые будни барышни-попаданки 5 (страница 12)
– Мы должны ехать дальше, – продолжила я. – Это очень важное путешествие, самое дальнее не только для тебя, но, возможно, и для меня. Нам предстоит встретиться с людьми, которые повлияют на судьбу России. Во благо или во зло – зависит в том числе и от нас. Мы не смогли предотвратить наводнение в прошлом году, но есть еще большие опасности – следствие человеческих ошибок.
– А ты расскажешь мне о нашей миссии? – спросила Лизонька.
Я кивнула.
– Может быть, папенька сам поедет в Москву. – Дочка вернулась к тому, что волновало ее больше всего. – Кстати, маменька, ты не забыла?
Тут уж я удивилась:
– Что, дочка?
– Что Шурка выклянчил у папеньки обещание взять его в первую же поездку. Уж он-то всех злодеев найдет!
Мы дружно рассмеялись. Даже Зефирка радостно гавкнула.
Глава 15
Ваше Императорское Высочество!
Возможно, это послание прибудет в Столицу одновременно со мной – мы с папенькой возвращаемся. Но все же я считаю необходимым доверить бумаге повествование о завершении моих приключений.
Итак, я сказал папеньке, что знаю, как можно обнаружить злодеев.
– Как? – спросил отец таким печальным и усталым голосом, что я немного испугался. Как будто кто-то умер, а я вспомнил сказку и пообещал принести живую воду.
К этому времени мы уже вернулись в особняк. Стало окончательно ясно, что, даже если ямщик является сообщником фальшивомонетчиков, он боится негодяев больше, чем полиции, и не намерен отвечать на вопросы отца. А применять к нему меры пристрастья отец отказывался. Пристав Филимонов не получил за день новых сведений от знакомых злодеев. Есть от чего грустить.
– В письме Степаши сказано, что он слышит колокол, который заглушает другие колокола. Я стал расспрашивать прислугу. Кухарка Авдотья говорит, что это, несомненно, Успенский колокол.
Надобно заметить, что я и прежде, пока мы были в пути, говорил с папенькой о звуках пилы, а также о колокольном звоне. Папенька сказал, что злодейское пристанище, видимо, расположено возле столярной мастерской. Что же касается звона, то церквей в Москве сорок сороков, и у каждой колокольня, а на ней несколько колоколов. Он предложил мне подсчитать, сколько всего церквей, я вспомнил уроки маменьки и ответил, что 1600, но, пока умножал, папенька принялся думать о другом и отвлекся разговором с Ильей.
Теперь папенька прислушался. Позвал пожилую повариху и принялся расспрашивать.
– Успенский колокол, никак иначе, – уверенно ответила Авдотья. – Хранцуз старый колокол попортил, отлили новый, больше прежнего. Четыре тысячи пудов весом! Когда поднимали, народ кричал, что Иван Великий шатается, полицмейстер еле успокоил. Зато как зазвонит – любой заглушит. Только Царь-колокол может громче звонить, да он уже давно…
Отец поблагодарил кухарку, сказал, что про Царь-колокол ему известно, поцеловал меня и покинул особняк, застегивая шинель на бегу.
Уже было поздно, но я не мог заснуть. Не раздевался, то и дело подходил к окну, ожидая увидеть знакомый экипаж.
Когда отец вернулся, то поспешил в дом еще быстрей, чем его покинул. Вся наша команда – Илья, Андрей, Анзор, Черныш и я – ждала его в гостиной.
– Не без труда донес до его сиятельства генерал-губернатора простую мысль, – громко и даже весело сказал отец. – Чем быстрей я изобличу преступников, тем скорее покину пределы подведомственного ему города. Он это осознал и дал мне полную свободу действий. В том числе право искать злодеев в Кремле. Коменданту даны предписания допускать нас всюду и содействовать, и днем и ночью.
– Ваше высокопревосходительство, Кремль огромен, – вздохнул Илья.
– Сейчас идут работы только в Арсенале, – пояснил отец. – Значит, именно там можно услышать вблизи самый большой колокол Москвы и при этом шум от пилы. И самое главное, я узнал, что в подвалах Арсенала после взрыва его французами еще никто не бывал. Служитель, которого я расспросил после разговора с губернатором, уверен, что подвалы не завалены. Посему подземные ходы, вырытые при строительстве Арсенала и соединенные с остальным кремлевским подземельем, не пострадали. Поспешим… А ты куда?