– Входите, – рявкнули с той стороны женским голосом. Саша осторожно шагнула в кабинет и застыла, разглядывая очень колоритную даму.

«Обалдеть!» – Саша едва успела прикусить язык, чтобы не сделать даме сомнительный комплимент.

Дама была очень колоритной. Просто до невозможности. К какому виду или расе она принадлежит, Саша сказать не могла, потому что еще мало знала. Но впечатление производила монументальное.

Дама, затянутая в темно-синее строгое платье с белым воротничком и манжетами, пригвоздила ее таким взглядом, что Саша почувствовала себя внезапно провинившейся отличницей перед директором школы.

На серо-зеленом лице дамы ярким морковным пятном выделялись губы, сейчас недовольно поджатые. Нос был очень плоским, с двумя широкими ноздрями. Большие круглые глаза удивительного ярко-зеленого цвета подчеркивали синие тени, ресницы были густо накрашены черным. Брови были тщательно нарисованы тоже черным, Саша была уверена, что природой они не предусмотрены. Зато роскошные волосы цвета баклажан были тщательно уложены в пышную халу.

И почему-то из-под стола раздавался плеск воды.

– Если в ва-ашем мире опаздывать в поря-адке вещей, – голос дамы был суров, но в нем проскальзывали нотки мультяшной лягушки, – то в на-ашем мире это счита-ается неприемлемым, – а из-под стола раздался раздраженный плюх.

– Прошу меня извинить, – Саша изобразила виноватый вид.

– Милочка, – дама причмокнула морковными губами, – это надо вам или мне? Думаете, за вами очередь желающих принять на работу?

– Но в таверну, – голос Саши был полон сомнений, – я не уверена, что еда из моего мира понравится жителям этого.

– А кто вам сказал, что вы будете готовить? – жабодама выгнула тщательно прорисованную бровь. – В таверне полно другой работы. Мыть посуду, подметать, колоть дрова.

– Дрова я колоть не умею! – возразила Саша.

– Научат, – припечатала дама. – Подойдите распишитесь. Место работы вам, согласно указа, предоставлено. Не нравится – ищите другое сами.

Саша подошла к столу и поставила свою подпись в строчке, указанной острым зеленым ногтем дамы.

– На рабочее место вам нужно явиться сегодня, – напоследок дама выдала «распределительный» лист. – Можете идти, – скомандовала она.

– И вам всего хорошего, – Саша выскочила за дверь.

– Ну что там? – Питер сразу сунул нос в лист. – Нуууу, – разочарованно протянул он. – Нашли, куда сунуть!

– Плохое место? – осторожно спросила Саша.

– Ну как сказать, – Питер замялся. – «У трех дорог» находится за городом. Там всякий сброд собирается. Засунули тебя так засунули!

Саша обернулась на дверь. Под большой цифрой 6 висела табличка поменьше:

«Отдел по подбору работы нуждающимся».

– Всё правильно, я нуждающаяся. Вот и подобрали. Ладно, идем домой, – Саша, повесив голову и ссутулившись, пошла на выход.

Жаждущие получить услуги в коридоре переругивались, спорили и ругались с работниками магистрата.

– Я вам десятый раз приношу эту бумагу! – остроухий эльф старался удержать остатки достоинства. Его злость выдавали покрасневшие кончики острых ушей, а еще эти уши нервно дергались, как у кота. – Могу я сейчас исправить эту строчку и занести?

– Не положено! – отказали ему громовым голосом. – Исправления недопустимы. Получите новый бланк и заполните правильно. Все, не задерживайте очередь!

– Иди уже отсюда, остроухий! – его оттерла от двери коренастая гномка. – Ишь, чего захотел! Шустрый больно!

Саша протолкалась к выходу и выскользнула на улицу, сразу же отошла в сторонку, чтобы не затоптали.

– Да не переживай! – Питер утешающе так хлопнул ее по спине, что чуть вперед не улетела. – Обживешься тут, попривыкнут к тебе. Потом другую работу найдешь! Мамку попроси. Пусть поспрашивает. В богатые дома всегда нужна прислуга. Все лучше, чем в дрянной таверне тарелки мыть.

– А вот скажи мне, – Саша, повернувшись к Питеру, уперла кулаки в бедра, – откуда ты знаешь, что таверна там дрянная и собирается всякий сброд? Таверна находится же за городом?

Уши мальчишки вспыхнули огнем, он смущенным жестом потер шею и промямлил:

– Эээ… ну… эээ… – его глазки забегали, – мы это… в лес часто мимо бегаем.

– Ясно, – Саша хмыкнула. – Идем, надо вещи собрать.

Обратно Саша шла медленно, разглядывая улицы и жителей города. Жаль, что нет солнцезащитных очков, можно было бы приглядеться более пристально. А приходилось это делать украдкой.

Добравшись домой, она уложила свои пожитки в узелок. Но уходить, не попрощавшись с Янкой, было бы просто верхом неприличия. Еще Саша думала, что Питер немного преувеличивает.

– Тьфу, жаба противная, – Янка сплюнула под ноги, когда сын еще во дворе сообщил ей новость. – Нашла, в какую дыру сунуть!

– Она и правда чем-то на лягушку похожа, – согласилась Саша. – А еще под столом что-то плескалось.

– Да ноги ее с перепонками в тазу и плескались, – ошарашила ее ответом Янка. – Из водяниц она. Сидела бы в своем болоте, учет ягодам вела. А вот нет же, вылезла!

– Что, совсем плохо? – последняя надежда рушилась. Янка буквально полыхала гневом.

– Иди вещи собирай. Провожу и по дороге расскажу, – Янка злым взглядом прожигала бумажку. – Ну, жаба болотная!

– А я уже. Только взять, – Саша грустно улыбнулась. – Только, может, я сама доберусь? Скоро стемнеет, а вам домой возвращаться. Питер сказала, что идти далеко.

– Волки темноты не боятся, – лающе и хрипло засмеялась Янка. – Питер! Бери Сашины вещи. Идем ее проводим! Заодно поздороваемся со стариком Биром, – в ее глазах вспыхнули зловещие огоньки.

Глава 7

Янка первой направилась через двор к калитке, ведущей на луг. Питер, хоть и ворчал, что не носильщик, но вещи Саше не отдал. Только рюкзак.

– Да ты сильно не переживай, – Янка подхватила Саша под руку и повела через луг к дороге. – Поработаешь месяц или два, а я за это время подыщу тебе место поприличнее. Ты у нас новенькая, вот попривыкнут к тебе и найдется местечко.

Саше от этих утешений становилось все тревожнее. Это же в какую дыру ее засунули?

– Янка, скажите прямо, там все так плохо? – не выдержала Саша.

Оборотница отвела взгляд. Вздохнула.

– Ну так, – невнятно ответила. – Таверна как таверна. Для стоящей на дороге не так и плоха.

– А далеко идти? – Саша вглядывалась вдаль, ей казалось, что там будто что-то движется.

Чем ближе подходили, тем яснее она различала всадников, кареты и телеги. Они приближались к тракту, ведущему из города.

– Да как тебе сказать, – Янка задумалась. – Я ж не знаю, как быстро ты можешь идти. Вот волчицей я б быстро добежала, да и Питер тоже. На лошади вообще рядом.

– Ясно, – хотя ясно Саше не было совершенно.

Из Янки внятных объяснений было не вытянуть, оставалось только наслаждаться нежданной прогулкой. Шли они долго, по ощущениям – часа два. За это время наступили глубокие сумерки и количество путешественников значительно поубавилось.

Саша вдоволь нагляделась на орков, которые предпочитали в основном идти пешком, на эльфов, гордо восседавших на прекрасных скакунах, на гномов, предпочитавших телеги, запряженные буйволами с огромными рогами.

– Слушай, я вот понять не могу, – Саша пыталась разобраться в особенностях местного народонаселения, – это же империя драконов? – Янка кивнула. – А дракона я пока видела только на паспорте.

– На чем? – удивленно спросила Янка.

– Ну на документе жителя империи, – пояснила Саша. – У нас это паспортом называют. Я свой дома оставила, а то бы показала. Так вот. Дракона я еще не видела.

– А магистр? А казначей? – Янка, остановившись, всплеснула руками. – А вон тот, на лошади? – она без стеснения ткнула на всадника пальцем.

– Они – драконы? – Саша просто опешила.

Какие же они драконы? Она не так себе их представляла. Где высокие статные красавцы и взрослые, но все равно импозантные мужчины?

– Ну да, – Янка снова схватила ее за руку. – А кто еще может стать главой города? У нас городок пограничный, поэтому много всяких. А в других городах в основном драконы проживают. Все высшие посты – ихние. Драконы – высшее сословие, у них привилегии всякие по рождению. Вот и Бир тоже дракон. Чего-то там провинился, и его отправили этой таверной управлять.

– Мне надо будет научиться различать всех, – вздохнула Саша. – А то я не пойму, кто оборотень, а кто дракон.

– Да научишься, – Янка снова повеселела. – О, почти пришли!

Засмотревшись на красавца эльфа, Саша чуть шею себе не свернула. Вот этот был прям канонический – тонкий, но вполне рельефный, черты лица надменные, волосы блондинистые за спиной развеваются.

– Саш, вон таверна, – Янке пришлось даже дернуть подругу, чтобы обратить ее внимание на здание.

– Жуть, – у Саши на глазах навернулись слезы.

Таверна даже с такого расстояния, даже в сумерках выглядела отвратительно.

Дорога, по которой они шли, впереди разделялась, убегая вправо и влево. И вот чуть в стороне от этого перекрестка, частично скрытый лесом, стоял темный дом с покосившимся крыльцом. Крыша зияла не то дырками, не то заплатками. Из окон лился не только свет, но и отборная ругань, которая с каждым шагом становилась все громче.

Чем ближе подходила Саша, тем сильнее было желание сбежать. Она готова была безропотно нырять во все лужи после каждого дождя, лишь бы не работать здесь.

– «У трех дорог», – прочитала Саша на кривом указателе. И подпрыгнула, громко взвизгнув, когда кто-то смачно приложил ее по пятой точке. – Ай!

– Оу, цыпа, – скалился белоснежными клыками, чуть выступающими и острыми, мужчина с темными сальными волосенками. Не менее сальным был и его взгляд.

– Пошел прочь! – смачный подзатыльник Янки отрезвил наглого приставателя.

– Тьфу, оборотниха, – сплюнул мужчина и, поправив широкий шейный платок, двинулся зигзагами к таверне.

Сашу больше шлепка поразили даже не клыки, а то, что на мужчине были только шейный платок и штаны. И все. Ни рубашки, ни обуви.

– Хуже алкаша-вампира только эльф в меланхолии, – Янка плюнула тому вслед. – Учись, деточка, сразу постоять за себя. А то будут всякие вот так вот.

– Я туда не пойду, – Саша широкими от шока глазами смотрела на таверну. Она наконец-то прислушалась к песенкам. Лучше бы этого не делала, это было ужасной ошибкой! Песенки были веселыми, матерными и весьма похабными. – Пусть эта жаба сама там работает.

– Ты подписала бумагу, – Янка смотрела на Сашу с жалостью. – Отказаться уже не сможешь. Идем. Мы через вход для работников зайдем. А ты, – она дернула сына за ухо, – так радостно не скалься. Услышу, что повторяешь – уши оборву!

– Ага, – кивнул Питер, явно запоминающий каждое слово песенки.

– Ох, поганое место, – вздыхая, Янка тащила Сашу к черному входу. – Поганое. Потерпи, деточка, я найду в городе чего поприличней.

Поднявшись по скрипучему крыльцу, она толкнула дверь и как гаркнула:

– Бир, тащи сюда свой хвост облезлый, старый проходимец!

Саша осторожно заглянула Янке через плечо. Таверна изнутри выглядела не лучше. Да и пахла тоже. Кислым, прогорклым и пригорелым. Зря она боялась, что плохо готовит для этого мира. Кажется, тут можно и вовсе не готовить.

«Горячее сырым не бывает» – вспомнилась поговорка.

– Би-ир! – загорланила Янка. – Пожри тебя тьма, плешивого!

– Чего тебе? – откуда-то сбоку выкатился тот самый Бир. Был он и правда плешивый, поэтому тщательно зачесывал остатками волос лысину.

«Драконы и такие бывают?» – мысленно воскликнула Саша. Все ее представления о великолепных мужчинах, превращающихся в не менее великолепных ящеров, рушились с грохотом обвала в горах.

Невысокий Бир обладал выдающимся пузом и вредным характером.

– Чего приперлись? – невежливо спросил он.

– Вот, – Янка сунула ему под нос бумагу. – Жаба тебе работницу прислала.