Когда начали подбивать первые итоги, Белоконь при всех высмеяла Рыбину за некомпетентность. Причём злобно так высмеяла, едко. Та в долгу не осталась и наорала на Белоконь, что та сорвала ей работу. И вообще вредит ей от зависти. С другой стороны, на Белоконь наорала ещё и агроном Сиюткина, ведь пока та проявляла инициативу с плакатами, Сиюткиной в одиночку пришлось готовить комнату и стеллажи. Белоконь огрызалась, огрызалась и доогрызалась до того, что Рыбина и Сиюткина объединились и вместе напали на неё. Тогда за Белоконь заступился Пивоваров, который похвалил Белоконь, но зато сделал обидное замечание Сиюткиной, что два стеллажа она подготовила плохо.

Неудивительно, что и Сиюткина, и Рыбина в отместку напали на Пивоварова.

Вдобавок сцепились Кущ и Комиссаров. А потом Пивоваров высмеял ещё и Ксюшу Зыкову, что она не может элементарного (она что-то там напутала с картотекой), та расплакалась, и вообще хотела уйти, но за неё горой встали Сиюткина, и Рыбина. Они обвинили Пивоварова, что это он во всём сам виноват…

И разборка понеслась по второму кругу.

Капец.

Результатом первого мероприятия стала такая склока, что клочки по закаулочкам летали ещё долго.

Кое-как удалось утихомирить народ и разогнать. Но потом все ещё долго ходили дулись друг на друга, а некоторые (Рыбина и Белоконь) так вообще ядом плевались и вербовали сторонников, как в группе, так и за её пределами, в общине.

Второе задание – организация двух мероприятий по озеленению площади Чкалова, встретили вообще без энтузиазма. И соответственно полностью его завалили.

Нужно было что-то делать. И то срочно.

И вот я теперь шла по коридору и не могла ничего креативного выдумать, выход из сложившейся ситуации не находился. Какой-то тупик прямо. И вот как их сплотить и заставить действовать, причём не просто, а сообща?

И тут резко открылась дверь в соседний кабинет, оттуда выскочила толстая блондинистая женщина и по инерции изо всей дури налетела на меня. Бумаги, которые она держала в руках, веером рассыпались по полу, а меня отбросило к стенке.

– Любовь Васильевна! – возмущённо вскричала толстуха, потирая лоб, которым она буцнулась в моё плечо.

– Таисия? – нахмурилась я, разглядывая бывшую ревнивую подругу Григория, – осторожнее, ты же чуть не сбила меня. Да и сама вон ударилась как.

Она открыла рот, чтобы что-то сказать, само собой нелицеприятное, как вдруг меня осенило:

– Слушай, Таисия, нам поговорить надо, – сказала я и плеснула чуток интриги, – только секретно.

– Но я сейчас спешу… – расстроилась Таисия, сплетни и новости она пропускать не любила и собирала их по всему ЖЭКу, словно пёлка цветочную пыльцу.

– Я тоже спешу, – кивнула я, – и уже опоздала, там небось Неля Гурьяновна рвёт и мечет.

– Давайте так, – деловым тоном сказала Таисия, – вы мне помогите сейчас собрать бумаги, а я схожу с вами на комиссию. Вы же туда идёте?

Я кивнула.

– И объясню Неле Гурьяновне, что это из-за меня вы опоздали. Она не посмеет бурчать, а то я ей помешаю отгулы взять, и она это прекрасно знает. Мы с вами спешить теперь не будем и по дороге вы мне расскажете секретный секрет.

– Отлично, – улыбнулась я и принялась помогать собирать бумаги.

Таисия работала в отделе кадров. Попросту говоря, была кадровичкой. И характер имела далеко не сахар. У нас с нею была довольно жёсткая стычка из-за Григория, который сперва встречался с Таисией, а потом решил приударить за мной, когда я только-только пришла работать в ЖЭК. Потом правда Григорий переключился на разбитную разведёнку в бригаде маляров-штукатуров, поэтому Таисии со мной делить уже было нечего, и наша вражда сама по себе как-то иссякла.

– Рассказывайте! – потребовала Таисия, когда все бумаги были собраны, а мы отошли подальше от кабинета, где кто-то мог услышать наш разговор.

– Расскажу, – усмехнулась я и рассказала, – слушайте, Таисия, а хотите иметь доступ к очень хорошей гуманитарке из Америки?

Таисия, очевидно, надеялась услышать, кто с кем спит, тем не менее с энтузиазмом выдохнула:

– Хочу!

– Но для этого нужно провернуть небольшую интригу… – закинула удочку я.

– Интригу? – растерянно переспросила Таисия.

– Нет, вам не послышалось, – сказала я и объяснила, – я привлеку вас в секту… ну в смысле в общину «Союз истинных христиан». Знаете же такуюю?

Таисия кивнула.

– Ну так вот, – продолжила рассказывать я. – Сходите туда раза два-три, чтобы вас видели. Гуманитарку туда привозят из Бруклина. Продукты так себе, хотя консервированные ананасы, соевый соус и сладкая кукуруза – хорошая вещь и у нас такого не купишь. А вот шмотки там всегда очень качественные. И красивые. Я для Анжелики такой пуховик отхватила – ярко-малиновый, с капюшоном и помпончиками. А для Ричарда – джинсовые шорты.

Глаза у Таисии алчно полыхнули.

– Только вы же понимаете, что доступ к гуманитарке есть не у всех. Там человек восемь из всей общины, кто пользуется этой привилегией.

– Что-то я сомневаюсь, что я вот только приду, и меня сразу же туда допустят, – скептически скривилась блондинка.

– Не допустят, но, если я смогу убедить старейшину – тогда допустят. Уж поверьте!

– А вам это зачем?

– Ну, мы с вами, Таисия, можно сказать, «сёстры по несчастью». Обе пострадали от Григория, – доверительно ответила я, – поэтому можете считать, что я просто проявляю человеколюбие.

– А что от меня нужно? – деловито спросила Таисия, которая явно в человеколюбие не особо верила.

– От вас мне нужно одно-единственное, – улыбнулась я и объяснила, – под моим руководством есть группа членов общины. Мы выполняем кой-какие мероприятия. Общественные, если вы понимаете, о чём я.

– Вам не хватает людей для выполнения мероприятий? – удивилась Таисия. – Я всегда думала, что там полгорода, в этой секте.

– Людей-то хватает, – пожала плечами я, – но мне нужен особый человек. Временно конечно же. Ненадолго. Недели на две, максимум на три, не больше.

– В каком смысле?

– Мне нужен человек, который будет против всех в группе, – ухмыльнулась я, – ему нужно будет найти слабые места каждого члена группы. И с каждым капитально рассориться. Вот прям поскандалить. Точнее вынудить их поскандалить.

– Зачем? – совсем удивилась Таисия, и аж остановилась, как вкопанная.

– Чтобы они объединились против общего врага и дружно дали ему отпор. Я хочу сплотить группу, и только общий враг может помочь. Причём враг должен быть сильным и безжалостным. А у вас и смекалка и артистические задатки – на высоте, – подольстила я.

– Но как-то скандалить… – замялась Таисия.

– Ну это же для общего блага, – развела руками я, – не взаправду. Им действительно нужен мощный стимул. Чтобы сдвинуть с мёртвой точки. Иначе толку не будет.

– Поняла! – на лице Таисии сверкнула предвкушающая улыбка. – Когда приступать?

***

Я разложила бумаги на столе аккуратными стопочками. Подготовила на завтра папку, чтобы не искать (по утрам я всегда была менее инициативна). Часы подтвердили, что рабочий день окончился, я надела вязанную кофту (сегодня на улице был ветер и не жарко) и уже собралась идти домой, когда в дверь дважды стукнули и она раскрылась.

Не успела я вознегодовать, что мои планы нарушают, как на пороге застыл улыбающийся Алексей Петрович. Вот только улыбка у него была слегка смущённая:

– Любовь Васильевна! – он вошел в кабинет и закрыл дверь, – вы сейчас куда направляетесь?

– Ну как бы понятно куда, – я растерянно пожала плечами, – конец рабочего дня, иду домой. Но сперва по магазинам надо.

– Любовь Васильевна! – он подошел поближе и с мягкой улыбкой заглянул мне в глаза, – сегодня же в Доме культуры концерт. Слышали?

– Это вы о группе «Мираж» что ли?

– Ага.

– Конечно слышала, – кивнула я, – у нас весь день только и разговоров.

– А вы собираетесь?

Я аж зависла. В принципе я к попсе отношусь равнодушно, ну, могу потанцевать на какой-то праздник под такие песенки, но, чтобы прямо убиваться и бегать искать билеты – нет. Да и стоять в душной орущей толпе – приятного мало. Кроме того, зуб даю, что в Калинов явно не первый состав группы приехал. Поэтому вслух сказала, надеясь, что отмазка прокатит:

– Я? На концерт? Так билетов же не достать. Да и дорого.

– Любовь Васильевна! – торжественно изрёк Алексей Петрович, покраснел и вытер взопревшую лысинку платочком, – а у меня, представьте себе, есть два билета.

– Поздравляю вас, – вяло ответила я, размышляя, как бы побыстрей закруглить разговор и идти домой.

– Любовь Васильевна, – чуть досадуя на мою непонятливость, настойчиво сказал Алексей Петрович, – я приглашаю вас на концерт! Давайте сходим?

Бам-с! – моя челюсть отвалилась и поскакала по полу. Шучу конечно. Но изумилась я изрядно.

– Алексей Петрович, билеты дорогие…

– Любовь Васильевна! – голос Алексея Петровича дрогнул.

И тогда я призналась:

– Я бы с радостью, Алексей Петрович, но дело в том, что в плотной толпе у меня начинается паника. Поэтому я стараюсь на концерты и митинги не ходить.

Алексей Петрович расстроился и обиженно умолк. Я уже решила, что он достаточно обиделся, чтобы хлопнуть дверью и уйти, но тут он, просияв, выдал:

– А давайте тогда сходим в ресторан?

– Я не пью спиртное сейчас, – выдала очередную отмазку я, – мне врач приписал таблетки от зрения, так они со спиртным несовместимы.

– Ничего страшного! – обрадовался Алексей Петрович, – мы же можем просто мороженного поесть, или тортик с кофе. Ну что?

Он с такой надеждой смотрел на меня, что пришлось соглашаться. Единственное что получилось, так перенести свидание на пятницу.

И вот как теперь быть? Придётся идти…

***

Я была дома одна. Дети и дед Василий в деревне, поеду туда на выходные, поэтому после тяжелого рабочего дня я решила ужином не заморачиваться, соорудила себе гигантский бутерброд, налила чашку чаю, уютно устроилась перед телевизором в детской комнате и смотрела очередную серию «Богатые тоже плачут». Фильмец, я скажу, так себе, но больше смотреть было нечего, книгу читать неохота, хотелось просто расслабиться и ни о чём не думать. Этот сериал подходил как нельзя лучше.

Я как раз слушала, как падре Адриан отчитывал Луиса Альберто, что тот слишком много пьёт и поэтому ему надо жениться, когда в дверь раздался звонок. Так как мои все в деревне, а больше никого я не жду, то настроение немного упало.

Звонок повторился, я вздохнула и пошла открывать дверь.

На пороге стояли незнакомые мужчина и женщина.

Глава 6

– Любовь Скороход? – утвердительно сообщила вопрос незнакомая женщина.

Она могла бы быть даже красивой, особенно в этом шикарном платье из василькового шифона, если бы не тройной подбородок и полное отсутствие шеи.

– Да, – кивнула я.

– Нам надо поговорить, – уведомил незнакомый мужчина, суетливый лысоватый толстячок в дорогом костюме.

– Говорите, – согласилась я, – раз надо. Но было бы уместно сперва представиться.

У незнакомцев от такого моего ответа слегка вытянулись лица. Женщина демонстративно удручённо выдохнула и выразительно посмотрела на мужчину. Тот поморщился и сказал:

– Понимаете, Любовь, дело в том, что после смерти Воли по закону вы – ближайшая родственница.

– Какой Воли? – не поняла я, машинально вспоминая, кто среди родни Любаши в последнее время умер.

– Не какой, а какого, – поправил меня мужчина. – Воля, это сокращённо от имени Владимир.

Из Владимиров, которые приходятся родственниками Любаше я знала только зятя.

– А он что, умер? – растерянно спросила я, прикидывая, сколько суеты сейчас начнётся и чем это будет грозить Тамарке.

– Ещё нет, но понимаете…

– А раз ещё нет, то, что мы здесь обсуждаем? – удивилась я. – И кто вы такое, что вам есть дело до его жизни и смерти?

– Волька находится при смерти, – решительно влезла в разговор женщина, видя, что толку от мужичка нету, – он в коме и врачи не дают ему никаких утешительных прогнозов…

– Но он не умер, – развела руками я, – в коме он может находиться и двадцать лет. Так кто вы такие? Пришли на кладбище место продавать?