Глава 10

В доме пахло курицей и запеченным картофелем – моим любимым блюдом. Мама всегда добавляет туда травы, которые выращивает в нашем саду.

– Я дома!

Пока раздевалась, немного отвлеклась. Теперь надо в душ, чтобы окончательно смыть неприятные ощущения. Только бы мама не заметила, что я расстроена: начнет ведь задавать вопросы, на которые мне не хочется отвечать.

В коридоре я бросила взгляд в зеркало: бледная, уставшие и печальные глаза – слишком большие для маленького личика, черные волосы спадают на плечи. Может, перестать их красить и вернуться к натуральному блонду?

Я выдохнула, пощипала себя за щеки, натянула фальшивую улыбку и шагнула в гостиную, откуда доносился звук телевизора.

Мама сидела на диване и листала Vogue: волосы убраны в привычный пучок, на голове очки в винтажном стиле – она носит их только дома, потому что «форма оправы старит». Еще на ней была бежевая атласная пижама, которую подарил Виктор.

Как у нее это получается? Она умудряется всегда быть элегантной, не прикладывая для этого никаких усилий.

– Что-то случилось? Я ждала тебя весь день.

– Все хорошо. Я была у Трэвиса на тренировке, а сейчас иду к себе, – я оперлась на дверную ручку.

– Ужин будет готов через сорок минут, поторопись, – сказала мама, не отрывая глаз от журнала.

– А почему ты сегодня не с Виктором?

– У него возникли срочные дела.

Мне стало горько. Как изменилась наша жизнь! Теперь мама приходит домой, только если Виктор занят.

Я поднялась в комнату, быстро сбросила с себя грязную одежду и поспешила в ванную. Горячая вода скользила по коже, помогая прогнать плохое настроение. Оно слишком задержалось – мне его компания ни к чему.

Переодевшись в надушенную пижаму, я спустилась вниз и присоединилась к маме на диване.

– Ты что-то смотришь? – я указала пультом на телевизор.

– Нет, можешь переключить.

Странная тишина нервировала, нужно было о чем-то поговорить. Я щелкала каналы и подбирала слова. Но в голову, как назло, ничего не приходило. Тогда я оставила в покое пульт, положила голову на подлокотник и выпрямила ноги.

– Как дела на работе?

– О, хорошо. Вчера наняли нового стажера, это его первая работа.

– Почему ты не сказала, что фирма искала сотрудников? Я бы сразу отправила свое резюме, думаю, меня бы взяли, – с сожалением пробормотала я.

– Зачем тебе работа? – мама недовольно перевернула страницу журнала.

– Причин несколько: я хочу вносить вклад в наш семейный бюджет, заняться делом и… обрести независимость, – перечислила я, накручивая на палец мокрую прядь волос.

– Глупости! Благодаря Виктору я прекрасно справляюсь с расходами, а тебе нужно думать об учебе. – Она улыбнулась и добавила: – В любом случае твое резюме даже не прочитали бы.

– Почему?

– Они не принимают в штат членов семей сотрудников, хотят таким образом избежать фаворитизма.

– Я все равно собираюсь устроиться куда-нибудь, так что…

Мама спустила очки на кончик носа и перебила меня:

– Даже не думай. Работа помешает учебе. Ты не можешь все испортить. Я столько усилий приложила, чтобы ты поступила в университет, поэтому мой ответ – нет!

Она, как обычно, самоутверждалась.

– Не понимаю, в чем проблема. Многие студенты совмещают учебу с работой, и я тоже справлюсь.

– Меня не волнуют другие: ты будешь делать так, как я скажу, – мама сделала акцент на последних двух словах.

– Мама, мне почти двадцать, а ты обращаешься со мной как с ребенком. Я устроюсь на работу – и точка! – огрызнулась я и скрестила руки на груди, показывая, что возражения не принимаются. Мне хватило на сегодня чужого контроля.

Мама сжала губы и злобно на меня посмотрела. Видно было, что она вот-вот взорвется.

Но я не испугалась. Не в этот раз. Сейчас я была готова встретить ее гнев и в ответ тоже выпустить пар.

Мама, наверное, почувствовала мой настрой, потому что тяжело вздохнула и сказала:

– Ладно. Как хочешь.

– Правда? – мне не верилось, что я это слышу.

– Да. Ты уже взрослая: если считаешь, что справишься, то не вижу причин для запрета.

Вот это да! Может, я попала в параллельное измерение? Иначе как объяснить, что она так легко сдалась?

– Спасибо, – пробормотала я.

– Не за что, – мама вернулась к чтению журнала.

Еще несколько секунд я ошеломленно на нее смотрела, а потом отвернулась к телевизору и снова попыталась отвлечься.

Но не вышло. Слова Томаса, которые так ранили меня, снова зазвенели в голове. Я вспомнила, с какой злобой он их произнес, как презрительно скривилось при этом его лицо. Больно и обидно сознавать: для него я всего лишь орудие мести. Весь этот фарс с желанием быть моим другом нужен Томасу лишь для того, чтобы досадить Трэвису. Он все спланировал, знал, что Трэвис скоро выйдет и непременно увидит нас вместе. А я, дура, повелась, когда он вдруг попросил меня остаться. Если бы я ему правда нравилась, он бы так не поступил…

– Ты в порядке? – вопрос мамы вернул меня в реальность.

– Да, – мой ответ прозвучал бесстрастно.

– Уверена? Ты сидишь и смотришь в одну точку, – мама склонилась ко мне и заглянула в глаза.

– Мам, все хорошо, правда. Ужин скоро будет готов? Я хочу есть.

К счастью, на кухне как раз прозвенел таймер духовки.

– А вот и он, – мама вскочила с дивана.

За ужином снова повисла тишина, прерывал ее лишь стук столовых приборов о тарелки. Время от времени я ловила на себе мамин пытливый взгляд.

– Хотела спросить… – это был мой отвлекающий маневр. – Когда ты поняла, что у вас с папой испортились отношения?

Мама искоса на меня посмотрела, вилка с ножом в ее руках зависли в воздухе.

– С чего такой вопрос?

– Ну, мы никогда не говорили об этом. Я была ребенком, когда вы развелись, а сейчас мне вдруг стало интересно.

– Лучше не ворошить прошлое, – ответила мама со свойственным ей апломбом и тут же встревожилась: – У вас с Трэвисом все в порядке, не так ли?

Ее вопрос застал меня врасплох. Я стала нервно водить пальцем по ободку стакана, понимая, что, если скажу правду, мама взбесится.

– Да, все в порядке, – соврала я, потому что другого выхода у меня не было.

Она облегченно выдохнула.

– Вообще-то, я тоже хотела с тобой поговорить, – мама положила ладони на стол, и я приготовилась к худшему. – Мы с Виктором вместе уже несколько месяцев, у нас все замечательно, поэтому я хочу, чтобы ты с ним познакомилась поближе. Официально. Например, на семейном ужине.

Стоп. Что? Нет! Ни в коем случае!

– Не делай такое лицо, – она мигом все поняла. – Благодаря Виктору я счастлива. Для меня очень важно, чтобы ты тоже его узнала, – мама протянула ко мне руки через стол.

– Мама, ты же знаешь… я ненавижу все эти семейные ужины, – прошептала я.

– Пожалуйста, Ванесса, сделай это для меня. Ты же хочешь видеть маму счастливой?

Я покорно вздохнула. Черт бы побрал ее настойчивость и мое неумение говорить «нет».

– Хорошо, мама.

– Спасибо, милая! Давай в пятницу? – проворковала она.

– Нет, в пятницу игра, а после нее мы идем на вечеринку, – объяснила я без энтузиазма.

– Куда? С каких пор ты ходишь на вечеринки? – мама приподняла одну бровь.

– Это будет в доме подруги Тиффани. И я хожу на вечеринки: редко, но хожу.

– Трэвис пойдет с тобой?

– Конечно, мам.

– Хорошо, я ему доверяю, – она подняла руки в знак капитуляции. – Может, тогда в субботу?

– Давай в субботу, – улыбнулась я.

– Чудесно!

Мы вместе убрали со стола и загрузили посудомоечную машину. Мама предложила посмотреть телевизор в гостиной, но я была не в настроении и отказалась. Сегодняшний день меня вымотал: столько всего произошло, нужно как-то все это переварить.

Я хотела лечь спать и забыться. Но у мыслей в моей голове были другие планы. Упав на кровать и закрыв глаза, я тут же занялась самокопанием: куда делась прежняя рациональная Ванесса, как меня может тянуть к такому человеку, как Томас?

Ночь прошла беспокойно, так что проснулась я до будильника. Большая редкость для меня.

На кухне нашла записку от мамы: она извинялась, что пришлось убежать на работу пораньше. Я скомкала бумажку и выбросила в мусорное ведро. В холодильнике нашла два яйца и почти пустой пакет апельсинового сока. Надо сходить за продуктами.

После завтрака я убрала за собой и пошла в комнату одеваться. Надела обтягивающие черные джинсы – более узкие, чем обычно, – и фиолетовую кофточку. Сегодня я дам бой низкой самооценке! Брызнула на шею и запястья любимые духи, выпрямила волосы, слегка подкрасила глаза и выглянула в окно: Трэвис был уже здесь и ждал, прислонившись к капоту машины. Его хмурое лицо говорило о том, что он все еще обижен.

Я еще раз покрутилась перед зеркалом и заметила, что джинсы как-то слишком подчеркивают ягодицы. Последний штрих – свободный кардиган. Все, я готова!

К Трэвису я шла с опаской, но, оказавшись рядом, расслабилась: он улыбался.

– При…

Трэвис не дал мне договорить: обнял за талию и страстно поцеловал. Неужели больше не сердится?

– Прекрасно выглядишь! – он покружил меня. – Что в тебе изменилось?

– Ничего, – щеки опалило смущением.

– Я скучал по тебе вчера вечером, – Трэвис прижался своим лбом к моему.

– Трэвис, мне жаль, что так получилось, правда жаль.

– Тсс… забудь, – он приложил палец к моим губам. – Я думал всю ночь и понял, что слишком остро отреагировал. Отыгрался на тебе, хотя проблема в Коллинзе.

– Знаю. Прости. Это больше не повторится, – пообещала я. – Ты мой парень, Томас тебе не нравится, и мне тоже, так что я буду держаться от него подальше. Хочу сосредоточиться на нас, ведь мы дали друг другу второй шанс.

Я коснулась его губ, и мы нежно поцеловались.

– Родителей не будет до завтра, переночуй сегодня у меня, – предложил Трэвис.

– Конечно, – я ласково провела носом по его щеке.

В машине он поставил плейлист с песнями Гарри Стайлса и стал подпевать ему, как на концерте. Веселое настроение оттеснило вчерашние проблемы.

У кампуса я заметила Мэтта и Тиффани. Они о чем-то увлеченно болтали. Надеюсь, Мэтт не рассказал ей о вчерашней драке: последнее, что мне сейчас нужно, это нравоучения от лучшей подруги.

Оставив Трэвиса с Мэттом, я почти побежала на лекцию по литературной критике. Но от Тиффани было не скрыться.

– Синьорина, нам нужно поговорить! – подруга поймала меня за рукав.

По ее глазам я поняла: она сгорает от желания узнать, что же произошло у спортзала. Прибью Мэтта за болтливость! Хотя Тиффани могла узнать это и от Трэвиса, посмотрев на его лицо…

Пришлось рассказать все в мельчайших подробностях по дороге в аудиторию.

– Итак, подведем итоги, – Тиффани постучала указательным пальцем по подбородку. – Томас попросил тебя остаться, и вы больше часа проболтали под романтичным звездным небом. Он постелил бандану, чтобы ты не испачкалась. Спасая тебя от жука, оказался слишком близко к твоим губам, чем разгневал Трэвиса. Ну а потом повел себя по-хамски в стиле Коллинза.

Стиль Коллинза? Что за стиль Коллинза?

– Да, все было примерно так. И что? – я скрестила руки на груди, ожидая, что еще она скажет.

Тиффани встала передо мной, положила ладони мне на плечи и посмотрела в глаза весело и строго одновременно.

– Ну? – подтолкнула я.

Подруга медленно выдохнула:

– Ты в глубоком дерьме, красавица. По самую шею.

– Что это значит?

– Я думала, мой брат параноик, но теперь считаю, что он прав.

– Тифф, я ничего не понимаю!

– Очнись! Ты заинтересовала Томаса, – она произнесла это по слогам, чем вызвала у меня смех. – Ты меня слышишь?

– Да, – кивнула я. – И ты ошибаешься. Он сказал мне в лицо, что я ему не нравлюсь.

Тиффани пожала плечами.

– Он сказал это не тебе, а твоему парню. Это разные вещи.