Увы, призрачная надежда на мою гордость не оправдалась, и я, насытив легкие кислородом, уверенной походкой направилась к их столу. Ну а дальше… совершила один из самых безрассудных поступков в своей жизни.

– Артем Александрович, можно вас на минутку? У нас ЧП!

– ЧП? – его низкий обволакивающий баритон переливался тихим хрипом, пока карие глаза беззастенчиво скользили по моему телу.

– Ну да… – Я нервно перебирала края фартука.

– Кого-то замочили? – осведомился он сухо.

– Почти… – Еле живая от волнения, я бесстрашно выдерживала его глубокий задумчивый взгляд. – Но вы должны сами увидеть.

Повисла непродолжительная пауза, во время которой я вдруг отчетливо поняла, что мою гордость теперь уже не отмыть даже с отбеливателем.

Но заднюю давать было поздно.

– Мадин, я отойду на минутку.

И вот мы стоим лицом к лицу за закрытой дверью подсобки, далеко за границей моей скучной наперед распланированной жизни.

– Артем… Александрович… – промямлила я, не зная куда деть вспотевшие дрожащие ладони.

– М? – все с той же безоговорочной мужской уверенностью в каждом вздохе, Апостолов вопросительно выгнул густую темную бровь.

– У меня сегодня день рождения! – выпалила я.

– А от меня ты чего хочешь? – припечатал насмешливо.

Алкоголь понемногу отпускал, и вместо приключений мне вдруг отчаянно захотелось плакать. Потому что еще ни разу в жизни я не падала так низко…

Однако сложно противостоять тому, кто уже находится на дне.

– Подарок! – произнесла я решительно.

– Я попрошу бухгалтера выписать тебе премию, – не отрывая от меня равнодушного взгляда, Апостолов спрятал руки в карманах брюк.

Обида и разочарование схлестнулись у меня в душе, разрывая грудную клетку на части.

– И вы даже меня не поздравите?

Неужели я не заслужила? Даже если я и не привлекала его как девушка, можно же было вести себя со мной по-человечески? Ведь он, бесспорно, меня помнил.

Мы помолчали.

И в этот миг произошел перелом.

Я уловила это на уровне инстинктов, когда Артем неосознанно подался навстречу, сократив и без того смешное расстояние. Дыхание перехватило от его прямого серьезного взгляда. Там больше не было насмешки.

– С днем рождения, Александра! Про премию не забудь, – он подмигнул.

– Да не нужна мне ваша премия! – выплюнула я, захлебываясь его внезапной близостью.

Градусы вскипели в крови, обостряя все эмоции до предела. Рассудок, ожидаемо, попрощался со мной еще перед началом всей этой авантюры. Я почувствовала нездоровый азарт. И понеслось…

Интуиция подсказывала, другого момента может и не быть: протянув дрожащую ладонь, я положила ее Артему на грудь и с дурным куражом пересчитала пальчиками пуговицы на его рубашке.

Одна. Вторая. Третья.

Между нами искры летали в разные стороны, как от сварки.

Не так велико равнодушие, как призвано казаться, так ведь, Артем Александрович?

– Вы разве забыли? – тяжело дыша, я посмотрела на него исподлобья, дурея от симфонии его сердца под моей дрожащей ладошкой.

– Поясни, – потребовал Артем пугающе низким голосом.

– Я составила астрологический прогноз для наших знаков… У нас идеальная совместимость, Артем… Александрович… – заверила, просовывая кончик большого пальца в зазор между его рубашкой и пышущим жаром телом. – Это звезды. Понимаете?

– И в чем же мы совместимы? – прошептал Артем.

Он находился так близко… и пах даже лучше, чем в моих самых извращенно-сладких мечтах. И пусть ситуация выглядела не слишком приглядно для неопытной девственницы-официантки, я прошлась кончиками пальцев по коротким жестким волосам босса, слегка оттягивая их у линии роста.

– Вы хотели знать… в чем? – дрогнувшим от переизбытка эмоций голосом.

Кивнув, Апостолов судорожно вытолкнул ноздрями воздух, зарываясь пятерней в мои распущенные волосы. Перехватив меня за шею, он слегка дернул меня на себя горячими пальцами.

Замерли. Щелочной контакт. Глаза в глаза.

Я встала на носочки, решительно подавшись вперед в жадном предвкушении именинного поцелуя. Мои губы застыли возле его губ. Пьянчужке ведь и море по колено…

И я потянулась к его манящему рту.

Несмело прижалась. Невесомо.

Рвано выдохнула, глядя на Артема.

Не оттолкнул.

Апостолов задышал прерывисто и тяжело. Его горячее охрипшее дыхание разрывало установившуюся в подсобке тишину.

Господи, да… Это лучший подарок.

Скользя кончиком языка по приоткрытым упругим мужским губам, я медленно провела от одного уголка до другого. Хотелось их распробовать… Как же вкусно. Но тут…

Я сглотнула, завороженно всматриваясь в две полыхающие темные щели.

Он будто осатанел.

Навалившись на меня всем телом, Апостолов распластал меня по прохладной стене подсобки, грубо стискивая лицо ладонями.

Подарок хотела? – читалось в его помутневшем взгляде, пока я покорно смотрела ему в глаза.

Получи и распишись.

Содрогаясь от удовольствия, я ощутила его мощное желание, упирающееся мне в бедро.

Артем ни о чем не спрашивал…

Я ахнула, когда он припал к моим губам в наглом, требовательном поцелуе, протискивая колено между моих сведенных ног.

Застыла, почувствовав, как его язык скользнул по моей нижней губе, а потом он несильно прикусил ее зубами, чуть оттянув и глядя мне в глаза.

Секунду он всматривался в мое лицо, после чего снова зажал, безапелляционно подмяв меня и грубо, грязно завладев моими губами…

Он пожирал мои. А я целовала его с какой-то с дикой первобытной потребностью. Протяжно всхлипнув, упивалась сорванным сердцебиением Апостолова, вибрирующим глубоко у меня в горле, а грубые собственнические касания мужчины клеймили меня даже через одежду…

Внезапно дошло, что низ живота давно полыхает, наполненный неутоленной похотью. Слишком жарко. Мокро… Все на пределе эмоций. Просто в-с-ё.

Артем целовал страстно. Ненасытно. Умело. Вжимаясь в меня своим стояком. Жесткие пальцы босса властно оглаживали мою задницу и бедра, заставляя окончательно потерять контроль.

Апостолов углубил поцелуй.

А потом случилось это…

Утопив во мне кончик своего языка, он начал целовать так медленно и бережно, что у меня подогнулись колени. Я застонала в его приоткрытые губы, ощущая, как мой рот наполняется слюной…

Артем посасывал мой язычок, соединяя его со своим. Мои влажные пальцы внезапно увязли в его горячей мозолистой ладони.

Он взял меня за руку. Вроде ничего такого… Но…

Артем Апостолов бережно меня целовал, держа за руку!

– Если такая смелая, приезжай ко мне в гости. Сегодня в полночь, – поправив брюки в районе паха, Артем в последний раз облизал мою припухшую нижнюю губу, спустя миг хлопнув дверью подсобки.

Медленно скатившись по стене, я оказалась на корточках, уткнувшись в колени подбородком. Во рту ощущался его вкус. Невообразимо сладкие поцелуи с привкусом горечи.

Горечи, потому что я никуда не поехала.

Как бы нелепо это ни звучало поле этого поцелуя, но, если захочет, он знает, где меня найти…

Усмехнувшись, я решила, что ночь своего совершеннолетия проведу, предаваясь бесстыжим фантазиям с участием не моего Темного.

* * *

– С-а-а-ш…

Я попыталась сфокусироваться на сияющих зеленых глазах в обрамлении светлых ресниц. Они смотрели на меня с неподдельным интересом.

– Стас… я…

– Ты как будто не здесь была, – усмехнулся Кандинский, наконец выпуская меня из объятий. – Улетела от моих поцелуев, малышка? Признавайся!

Сцепив наши ладони, он подтолкнул меня к двери.

Скорее просто улетела, но моему парню не обязательно об этом знать…

В кафетерии нас уже заждалась однокурсница Лёля – яркая брюнетка с прической, состоящей из мелких розовых косичек. Она свела брови у переносицы, адресуя нам раздосадованный взгляд.

– Все уже пообедали. Где вас носит? – процедила, откусывая кусочек от ромовой бабы.

– Оль, не душни, а! Нам с Сашей захотелось уединиться… – сходу раскрыл все карты Стас.

Ну кто его за язык тянул?! Может, еще придет в универ с транспарантом, на котором красными буквами напишет, что мы встречаемся?

– Вы реально вместе? – оживилась подружка. – Я думала, ты навечно прописала Кандинского во френдзоне.

– Мы вместе. И уже даже подумываем съехаться, – горделиво заверил ее Стас.

Съехаться. Хоспаде.

– Тогда засоситесь! – и Оля хрюкнула от смеха. – Ну, камон!

Вытянув губы дудочкой, Кандинский моментально включился в игру. Я заметила, что на нас поглядывают из-за соседних столов.

К счастью, мой телефон взорвался спасительной трелью: входящий вызов от Натальи Леонидовны стал поводом покинуть кафетерий, сославшись на невозможность разговаривать из-за всеобщего галдежа.

– Здравствуй, Саш! У меня есть новости!

– И? – взволнованно стиснула я телефон.

– Ты им подходишь!

– Серьезно?! – выпалила, чуть не задохнувшись от радости.

– О да! Я пообщалась с арт-директором Каримова – тебя включили в основной состав. Репетиции начинаются через пару недель, а сам комплекс открывается в следующем месяце…

Речь шла о новом заведении в духе кабаре «Мулен Руж» с особой камерной атмосферой Парижа позапрошлого века. Так как в коллектив требовались профессионалы с танцевальным опытом для участия в сложных постановках, все лето шел кастинг танцовщиц под руководством известного хореографа.

– …Выступления в основном по выходным, так что сможешь совмещать с учебой. Как я тебе уже говорила, в зарплате Каримов не обидит. Он нормальный мужик. Мы уже столько лет не работаем вместе, а до сих пор поддерживаем дружеское общение.

– Наталья Леонидовна, еще раз огромное спасибо, что замолвили за меня словечко! Не знаю, что бы я без вас делала…

Положа руку на сердце, именно зарплата и стала ключевым фактором в моем желании получить это место, потому что дамокловым мечом надо мной висела необходимость платить за учебу, а на это нужны приличные средства.

Пропахав все лето официанткой в кафе, я с отчаянием осознала, что на этих копейках далеко не уедешь.

– Саш, у меня к тебе тоже есть просьба, – Наталья Леонидовна кашлянула. – Подменишь сегодня танцовщицу в «Темной ночи»? Она слегла с ротовирусом…

Стоит отметить, что бар «Темная ночь» принадлежит Артему Апостолову. Все бы ничего, но после нашего головокружительного именинного поцелуя, так и не ставшего чем-то большим, на следующий день Артем уволил меня без объяснения причин.

– …Шефа сегодня не будет! – добавила Наталья Леонидовна, очевидно, уловив мои невысказанные опасения.

На долю секунды я ощутила разочарование… До сих пор при мысли об Апостолове в груди все взрывалось яркими вспышками.

– Конечно, я вам помогу!

Закончив разговор, вместо того, чтобы вернуться в кафетерий, я вышла из корпуса и свернула в сторону ближайшего сквера.

До следующей пары оставалось чуть менее получаса. Купив в ларьке эскимо, я упала на залитую солнечным светом скамейку, стараясь побороть странное волнение, сковавшее грудь.

Мимо шли десятки людей, и именно в такие моменты я как никогда остро ощущала свое одиночество. Как-то так вышло, что после смерти мамы оно стало моим верным спутником, таким же естественным, как голод или сон. Я почти научилась с ним жить.

Беспокоило меня кое-что другое. Жуткое зудящее ощущение, что за мной наблюдают. Паранойя.

Съев эскимо, я отправила палочку в урну и скользнула сосредоточенным взглядом по лицам прохожих. Ничего подозрительного. Пора бы наведаться к психотерапевту, чтобы распутать тугой клубок беспокойства, который я все это время храню в душе.