Наши девочки попросту не в порядке. Сегодня депрессия развивается у девочек гораздо чаще, чем в прошлом, и проявляется она раньше, чем всего 20 лет назад, – часто уже в возрасте 12–13 лет4. Такой тревожный всплеск не объясняется более высоким уровнем диагностики сегодня. На самом деле, когда ученые оценивают психическое здоровье молодых людей, они не опираются на диагнозы. Так как многие подростки с симптомами ментальных расстройств не проходят обследования, национальные данные о проблемах психического здоровья у тинейджеров основаны на других критериях. Эксперты стараются выяснить, сталкивались ли подростки с эмоциональными или поведенческими проблемами, которые значительно нарушали их нормальную повседневную жизнь на протяжении 12 месяцев и дольше и требовали сторонней помощи5. Недавние исследования, основанные на этих параметрах, показали, что к 17 годам более трети девочек переживают по крайней мере один эпизод «большого депрессивного расстройства» за последний год своей жизни, сопровождающийся ощущениями «никчемности и вины»6. Это состояние не похоже на временный приступ тревоги. Под эпизодом большого депрессивного расстройства понимают период в несколько недель (часто дольше), в течение которого человек испытывает постоянную грусть и беспомощность, утомление, нарушения сна, потерю интереса к деятельности и продолжительные суицидальные мысли.

Ежегодно расхождение между уровнями депрессии и тревоги у мальчиков и девочек сохраняется. С 2018 по 2019 год этот разрыв увеличился на 14 %7. В период с 2016 по 2020 год у девочек диагностировали депрессию в среднем на 48 % чаще, а их заболеваемость тревожными расстройствами повысилась на 43 % по сравнению с мальчиками того же возраста8. Ощущение повседневного благополучия у девочек также отличается от такового у мальчиков: почти 50 % девушек сообщают о десяти днях плохого психического самочувствия за последний месяц, по сравнению с 28 % молодых людей9.

Хочу пояснить: современным мальчикам тоже трудно. Безусловно. Зачастую тревожные расстройства у них могут проявляться в виде нарушений поведения или проблем с вниманием, и их часто путают с чем-то другим или просто упускают из вида. Мальчики, страдающие депрессией, чаще девочек совершают самоубийства. Но проблемы мальчиков и девочек нередко имеют разные причины, и игнорирование данного факта может навредить нашим детям.

Более того, сегодняшняя эпидемия самоубийств среди подростков указывает на растущее отчаяние именно среди девочек. Разрыв в статистике суицидов у мальчиков и девочек сокращается: за последние двадцать лет число самоубийств среди девушек увеличилось в три раза, включая девочек в возрасте от 10 до 14 лет10. В 2021 году количество попыток суицида среди девушек-подростков выросло на 51 % по сравнению с 4 % среди парней11.

Статистика подсказывает, когда этот кризис впервые начал усиливаться, даже несмотря на то, что долгое время он оставался незамеченным. Если изучить имеющиеся данные, то можно увидеть поразительную тенденцию: сегодняшний стремительный рост уровня тревожности и депрессии наблюдается только у тех, кому еще не исполнилось 25. Исследование Journal of Abnormal Psychology показало, что за 2019 год частота эпизодов большого депрессивного расстройства увеличилась на 52 % среди подростков в возрасте от 12 до 17 лет и на 63 % среди девушек и парней в возрасте от 18 до 25 лет. При этом подобная динамика отсутствует у молодых людей в возрасте 26 лет и старше12.

Безнадежность, беспокойство, никчемность и суицидальные мысли значительно чаще наблюдаются у людей моложе 26 лет, чем у достигших этого возраста и старше. У девочек и девушек эпизоды большого депрессивного расстройства и эмоционального дистресса^[4] встречаются намного чаще, чем у мальчиков и парней той же возрастной категории. Беря во внимание все факторы, авторы исследования полагают, что это говорит о «поколенческом сдвиге в эмоциональных расстройствах и суицидальных исходах».

Такой спад в благополучии девочек, который начался задолго до COVID-19, стал особенно заметным после длительного влияния стресса, вызванного пандемией. По данным ученых Мичиганского университета, почти половина родителей сообщают о том, что они заметили ухудшение психического здоровья их детей во время пандемии. Приблизительно у трети девочек появились новые или усугубились имевшиеся симптомы депрессии или тревоги против менее чем каждого пятого мальчика13. За 2020 год, когда начался карантин, количество обращений в отделение неотложной психиатрической помощи для подростков увеличилось на 31 %, причем этот рост оказался гораздо более резким среди девочек14.

СОВСЕМ НЕДАВНО УЧЕНЫЕ и исследователи общественного здравоохранения приступили к изучению причин, которые стоят за этим тревожным феноменом. Авторы исследования Journal of Abnormal Psychology ссылаются на «культурные тенденции» середины 2000-х годов, ускорившие отрицательную динамику психического здоровья девочек-подростков. В дополнительных аналитических работах эксперты указали конкретный год, когда состояние ментального здоровья девочек впервые начало катастрофически ухудшаться, – 2012-й15. И все же только с 2016 года (тогда Национальные институты здравоохранения США попросили учитывать половые различия при разработке доклинических исследований и изложении их результатов) ученые стали внимательнее рассматривать половые различия мужчин и женщин в качестве биологического обоснования того, как, когда и почему депрессия и тревога развиваются в ответ на проблемы и стресс^[5]16.

Шокирующие результаты, полученные учеными, указывают на причину страдания наших девочек, а также позволяют лучше понять всю сложность их взросления сегодня. Проще говоря, наука утверждает, что хронические стрессоры влияют на мозг женщины совершенно иначе, нежели на мозг мужчины, и, хотя эти изменения начинаются в период раннего развития, чаще всего они достигают своего пика в подростковом возрасте и, как правило, имеют негативное значение. По сути, упомянутые научные открытия показывают нам, что происходит, когда девочек осаждают бесчисленные стрессовые факторы, как эти трудности проявляются в ощущениях подростков и их психологическом благополучии и почему эти стрессоры обладают большей мощностью в формировании пути каждой девочки, чем мы прежде полагали.

Научные данные утверждают, что хронические стрессоры влияют на женский мозг совершенно иначе, нежели на мужской, и, хотя эти изменения начинаются в период раннего развития, чаще всего они манифестируют в подростковом возрасте и, как правило, пагубным образом.

ЧЕТЫРЕ ОБЛАСТИ ДЕТСКОГО СТРЕССА

Стресс – простое слово, которое большинство из нас произносит ежедневно, но помимо этого стресс – термин, который вводит в заблуждение. Когда мы говорим о стрессе, что конкретно мы имеем в виду? Большая часть того, что мы знаем о влиянии стресса и невзгод на детское благополучие, вытекает из целого комплекса исследований под названием «Исследование неблагоприятного детского опыта» (НДО; ориг. «Adverse Childhood Experiences» (ACE)). Данные НДО состоят из более чем двух тысяч хорошо воспроизведенных исследований за последние 25 лет. Результаты показали: воздействие на ребенка различных пагубных факторов до достижения им 18 лет повышает у него вероятность развития проблем с физическим или психическим здоровьем во взрослом возрасте.

Такие стрессоры, или источники стресса, возникают в четырех широких областях. Первые, домашние стрессоры, – это трудности, с которыми ребенок сталкивается в своем собственном доме. Например, когда он растет с родителем либо опекуном, страдающим от психического расстройства, алкоголизма, наркотической зависимости, хронического физического заболевания; переживает расставание или развод родителей; теряет родителя до достижения зрелого возраста либо разлучается с одним из родителей. Кроме того, к этому относятся плохое обращение со стороны родителя или основного опекуна, например постоянная критика или унижение; физическое пренебрежение, например отсутствие обеспечения медицинской помощи во время болезни; эмоциональное пренебрежение, например ощущение, что семья не защищает или не заботится о ребенке, наблюдение насилия в доме или травля со стороны братьев и/или сестер; физическое и сексуальное насилие.

Вторая область источников детского стресса и проблем – средовая. Она охватывает стихийные бедствия и потрясения от таких климатических кризисов, как ураганы, землетрясения, лесные пожары и оползни, воздействие токсинов, инфекций и загрязнений, а также стресс, вызванный пандемией COVID-19.

Также детские травмы возникают в широкой сфере нашего сообщества: взросление в условиях бедности, столкновение с дискриминацией, расизмом и жестокостью в обществе; отсутствие нормального жилища; посещение школ, не соответствующих стандартам; переживание терактов в школе либо даже возможная угроза их возникновения.

Последняя группа стрессоров – социальная. Это эмоциональные либо межличностные конфликты, с которыми дети обычно сталкиваются в социальном окружении, внутри компаний в школе или по соседству. Однако, поскольку подростки все больше живут онлайн, в социальных сетях, и пытаются совладать с лайками и дизлайками, критикой и вездесущей угрозой буллинга либо насмешек, хронический стресс в данной области становится более серьезным и превращается в новый тяжелый источник беспокойства.

Если сделать шаг назад и взглянуть на основные проблемы четырех сфер жизни подростков, можно заметить определенные общие знаменатели. Во-первых, данные проблемы постоянны и непредсказуемы; никто не знает, когда они повторятся. Они вселяют в ребенка чувство, будто он находится под своего рода угрозой, а это подрывает его базовое ощущение безопасности в мире. Во-вторых, стресс из-за этих ситуаций может проявляться на эмоциональном уровне – в виде страха, тревоги, стыда, беспокойства, одиночества или подкрадывающегося ужаса. Или на психологическом уровне, как скрытое напряжение, наличие которого ребенок может даже не осознавать в теле. Иногда стресс проявляется более открыто – через панику, характерную учащенным пульсом, дискомфортом в животе и ощущением замирания сердца в груди. Все эти переживания незащищенности могут погрузить ребенка в умеренное либо острое состояние «бей-беги-замри», в котором тело и мозг готовятся защититься от воспринятой угрозы, убежать от нее или замереть на месте с целью остаться незамеченными. Со временем подобное повышенное чувство беспокойства относительно того, что ожидает за углом, ведет к усилению выработки в организме веществ, вызывающих воспаление, а это, в свою очередь, способно запустить изменения в функционировании иммунной системы и структуре формирующегося мозга.

БОЛЬШИНСТВО ПЕРЕЧИСЛЕННЫХ СТРЕССОРОВ отражаются на мальчиках и девочках одинаково. Теперь уже все дети и подростки пережили смертельно опасную эпидемиологическую ситуацию, и многие потеряли членов семьи в связи с пандемией. Согласно исследованию Центров по контролю и профилактике заболеваний США за 2021 год, опубликованному в The Lancet, к лету 2021 года на каждых двух взрослых, умерших от COVID-19, пришелся один ребенок, лишившийся родителя или другого опекуна, например бабушки или дедушки, живших вместе с ними17.

Тревога по поводу пандемии ложится поверх иных хронических стрессоров, включая стрельбы в школах и другие массовые теракты. Недавнее исследование Центра Пью выяснило: почти 60 % учеников боятся, что их школа станет следующей мишенью в бесконечной веренице расстрелов в учебных заведениях18. Дети старше шести лет регулярно участвуют в учениях по самозащите против потенциальных вооруженных злоумышленников.