След смерти (страница 8)
– Унучек! Милой! Молочка захотел? Сам бы сбегал! Или девку-то пошли! Ну да, она не знает, куды идти. Ну сам беги, я тебе баночку дам. А у мене чтой-то ноги совсем не ходють! Старость – не радость! Еле с печки слезла. Силов ну совсем нет! Мне ведь годочков-то уже за девяносто! Щас картошечки поем и выползу на крылечко посидеть. А ты беги за молочком, беги. Баночка на балясине сохнет. Там и возьми.
Митяй ругнулся матом и вышел, хлопнув дверью. А старушка полезла в печку – наверное, за картошкой. Она села за стол и медленно начала жевать.
А я закрыла глаза, стремительно обдумывая план дальнейших действий. В висках стучало. Но хоть ноги свободны. Это уже один плюс. Хотя одними ногами не отмашешься. А руки сзади связаны. Нужно работать с бабкой. Не успела я об этом подумать, как дверь опять распахнулась и в комнату вошёл злющий Митяй.
– Су…а, а ведь ты наверняка знала, что дядю Мишу повязали. Дозвонился я. Да только попал не туда. Думаешь, я дурак и не понял, кто там отвечал? Ничего-ничего! Я тебе устрою сегодня день заплыва. Хочешь поплавать с камушком на шее? Я удовлетворю твоё желание. До темноты время ещё есть. Я удовлетворю все свои желания. Судя по всему, ты телка тоже горячая! Ну я напоследок тебя тоже удовлетворю. Узнаешь, что такое настоящий мужик!
Всё это он говорил негромко, чтобы не было слышно старушке. А потом подошёл к ней и заорал:
– Ба! Ты куда дела ключи от лодки? Почему на месте нет?
– Как нет? Ой, совсем забыла! Матвеич лодку на рыбалку брал, обещал занести ключ-то.
– Почему даёшь кому попало?
– Дак Матвеич-то не кто попало. Он свояк мой! У деревне нас и всего четверо осталось. Надо в дружбе жить.
– Свояк её! А мне-то что делать? Мне она щас нужна!
– Ну сходи к нему, чай, недалече. Девка, а ты картошечки не хочешь? В обед варила. Хорошая, рассыпчатая.
– Спасибо. Не хочется. – Кричать у меня не было сил, поэтому я слегка отрицательно пошевелила головой. Все эти телодвижения опять доставили мне неприятные ощущения.
Митяй опять ругнулся и вышел. Бабка завершила свой скромный ужин. Сунула остатки в печь. Но что делать, я собрала волю в кулак и приготовилась к громкому диалогу с бабкой. Пока другого выхода не было. Ведь Митяй, судя по всему, ушёл ненадолго. А к его обещанным удовольствиям я не была готова.
– Бабуль, – крикнула я, – помоги мне!
– У чем? – повернулась ко мне бабка. – Картошку надумала есть?
– Ну да, и картошку! Только мы игрались здесь с Митей, и он мне руки завязал, а развязать забыл. Развяжи, чтоб я смогла поесть!
– Кувырялись? Это как? А-а-а-а! – Что-то до неё доехало, и старушка засмеялась беззубым ртом. – Вот Митька шалун! Ну весь в моего деда Петю. Он раньше тоже как придумает што! Ох, шалили!
Я почувствовала, что бабка настроилась на длительный рассказ о своих былых сексуальных приключениях, а выслушивать их у меня не было времени.
– Бабушка! Ну скорей развяжи! Страсть как хочу твою картошку попробовать! – опять с трудом прокричала я.
Бабка услышала, подошла к горке и начала что-то искать. Как оказалось, нашла ножницы. А потом, кряхтя, подошла ко мне и начала возиться с веревками. Они долго ей не поддавались, но, о слава богу, наконец ей это удалось! Я начала разминать свои онемевшие руки.
– Эк как сильно завязал! Паршивец! Ты б сказала, послабее надо! – посетовала старушка. – Ну ладно, ты кушай, а я пойду на завалинку, подышу воздухом.
И бабка зашаркала к двери. Вышла и закрыла за собой дверь. Я не стала терять время и рванула за ней. Бабка, увидев, что я выбежала, что-то начала кричать вслед мне. Но я оставила её позади. Сначала я просто бежала по просёлочной дороге, но потом сообразила, что все дома в деревне шли вдоль неё. И конечно же, это шанс быть Митяем замеченной. Поэтому я свернула и юркнула за покосившийся балясник, к тропинке, ведущей на когда-то процветающие огороды. Про себя ухмыльнулась: уходим огородами!
* * *
Быстро за огородами бежать было нелегко, но зато быть незамеченной можно. Ботва сорняков благодаря дождям уродилась высокой. Больная голова мешала моему бегству, отзывалась каждому шагу тысячами молоточков. И каждый из них от души барабанил. Да ещё под ногами постоянно попадались разные колдобины, которые, по всей вероятности, нарыли кроты. Но деревня была невелика и заканчивалась заросшим большим прудом, который мне предстояло обойти. Но тут я услышала чей-то громкий разговор и юркнула за густые кусты ивняка.
– Ну ты, это, потом зайди, когда покатаешься! Я ночью схожу проверю. Сашка мне ятерь сделал. Прошлый раз много наловили. А я пойду поужинаю пока.
– Ага! Обязательно, Егор Матвеевич! Через часочка два-три жди! Щас тоже за удочкой схожу, – послышался голос Митяя.
И с пруда вывернули две фигуры, которые направились к главной улице деревни. Только они скрылись, я тоже заспешила к дороге. Идти стало гораздо легче. Дорога хоть и была просёлочной, но относительно ровной и без растительности.
Я понимала, что мой побег быстро раскроется и Митяй бросится в погоню. Поэтому мне надо как можно дальше оторваться от него. И я торопилась как могла. Но нестерпимо хотелось пить. Поэтому, увидев около последней избы колодец, я всё-таки решилась остановиться. И, на моё счастье, колодец оказался чистым. Я ещё никогда с таким наслаждением не пила воду. Всё это заняло у меня не больше пяти минут, после которых я припустила по дороге вперёд, к свободе. Досада брала, что мобильника со мной не было. С другой стороны, оно в чём-то и к лучшему: вряд ли Митяй оставил бы мне телефон, а искать его в бабкином домишке у меня времени не было.