В США ведь именно молодежь держит в своих руках Уолл-стрит, верно?

Я представился, слегка поклонившись кредиторам.

– Говард?

Они переглядывались, повторяя мое имя.

– Я американец во втором поколении, поэтому у меня американское имя. Надеюсь на ваше понимание.

– Вот оно что. Продолжайте то, что собирались нам сказать.

– Да. Наша группа оценки инвестиций из штаб-квартиры в настоящее время приступила к повторному тщательному рассмотрению этого приобретения.

Как только я забросил наживку, последовала ожидаемая реакция.

– Что? Повторное рассмотрение?

– Какое вообще может быть повторное рассмотрение сейчас? О чем вы!

Пылающие взгляды вздрогнувших от испуга кредиторов обратились к О Сэхёну. Наживку закинул я, но они инстинктивно продолжали смотреть на директора.

Банки следовали железному правилу: не иметь дел с лакеями.

– И правда. Я несколько раз пытался их остановить, но… Как вы знаете, американцы следуют только системе и не слушают своих начальников. – О Сэхён пожал плечами, а затем поднял руку и указал на меня. – Из-за системы внутри нашей компании я тоже вынужден прислушиваться к нему. Ведь в его руках мнения американских инвесторов «Миракл». Поэтому прошу вас выслушать его до конца.

Я начал вытаскивать по соломинке из циновки, которую разложил для меня О Сэхён.

– Первоначально сценарий был таков. «Сунъян Групп» хотела завладеть «Аджин Моторс», но потратила все деньги на поглощение «Хандо Стил». Тогда на сцену вышел наш «Миракл». Мы собирались какое-то время придержать «Аджин Групп» у себя, а затем, когда «Сунъян Групп» накопит деньги, продать эту компанию им по весьма высокой цене. Думаю, до этого любой из вас мог догадаться.

На лицах кредиторов появился дискомфорт. Ведь стоило им узнать, что целью «Миракл» были деньги, как они поняли, что получить желаемое будет непросто.

– Однако… Кто бы мог предвидеть, что в Корее разразится валютный кризис? Сумма приобретения: один и две десятых триллиона вон. Когда обменный курс составлял восемьсот вон за доллар, это было полтора миллиарда долларов, а теперь, с курсом тысяча восемьсот вон, это всего лишь шестьсот семьдесят миллионов. А что, если курс вырастет до двух с половиной тысяч вон? Четыреста восемьдесят миллионов долларов!

Когда речь зашла о валютном курсе, кредиторы побледнели и начали причитать:

– МВФ уже оказывает помощь. Поскольку к нам поступило уже два миллиарда долларов, курс не вырастет до двух с половиной тысяч вон. Теперь он опустится ниже двух тысяч вон и скоро стабилизируется…

– Пообещали пятьдесят пять с половиной миллиардов долларов, а пришло еще только два. Поскольку правительство сменилось, они попытаются опять договориться с новой администрацией. Пятьдесят миллиардов долларов… Нет никаких договоренностей о сроках, когда их дадут. Возможно, в следующем году курс вырастет вообще до трех тысяч вон.

Кредиторы больше ничего не смогли сказать.

– Однако послезавтра наступит девяносто восьмой год. Вам нужно подвести финансовые итоги года, но в ваших бухгалтерских книгах не найти ответов. Когда новое правительство придет к власти, они наверняка займутся консолидацией банков… Похоже, вам для выживания нужно, чтобы доллары «Миракл» оказались в банке до начала нового года?

Компании-экспортеры зарабатывали валюту, но она нужна компаниям-импортерам. Все они тут же устремятся к тому, у кого сейчас есть доллары.

Требования о долларовых платежах со стороны иностранных банков также только копились с каждым днем.

В условиях подобных экономических кризисов потребность в крупных банках всегда выходит на первый план, и новое правительство точно поспешит консолидировать банки на основе их результатов в текущем году.

– Но с точки зрения «Миракл» обстановка в Корее тревожная. Что, если экономика не сможет всплыть? Что, если она упадет до уровня Юго-Восточной Азии?

– Т-так что вы хотите сказать?

– Мы являемся «предпочтительным приобретателем», но нам бы хотелось отказаться от этого права.

– Ч-что?

– Это значит, что мы хотим выйти из переговоров. Если мы откажемся от поглощения «Аджин Групп», на наше место придет «Тэхён Групп», не так ли? Вы сможете вести переговоры с ними.

Разве может прийти «Тэхён Групп»? Но у них же сейчас и без того голова кругом от попыток потушить пожар у собственных ног!

– Ох, не смотрите на меня. Хозяева денег – американские инвесторы, и они обеспокоены ситуацией в Корее, так что же я могу сделать? – пошутил О Сэхён, притворяясь, что испытывает неудобство из-за устремившихся на него взглядов кредиторов.

Если среди них найдется кто-то достаточно сообразительный, он знает, что делать.

Ликвидные средства иссякли, и сейчас у них есть только мертвый груз, который не продается, но занимает много места и приносит одни неприятности.

Нужно избавиться от него как можно скорее, пусть и за полцены.

Этот простой принцип одинаково применим и к крошечным бизнесам, и к крупным корпорациям, и к банкам.

– Измените мнение американских инвесторов. Наша Республика Корея не настолько слаба. С точки зрения масштаба экономики и ее конкурентоспособности…

Когда один из руководителей банка поспешил сказать это, я ответил ему с легкой издевкой:

– То же самое заявляло корейское правительство ровно до того, как грянул валютный кризис. Не так ли?

Они замолчали. Им нечего было сказать, кроме одного и того же оправдания.

В это время О Сэхён тихонько вмешался и зажег настоящий пожар:

– Разве вам не нужно принять судьбоносное решение?

– Что? Решение?

О Сэхён сложил пальцы в форме телефонной трубки и, высокомерно глядя на собравшихся, кивнул.

– Звоните главам банков. Это ведь они принимают решения.

Руководители подразделений – тоже лакеи. Настало время хозяевам выйти на сцену.

Поначалу казалось, что кредиторы не понимали, что имеет в виду О Сэхён.

– Чего вы ждете? Звоните уже скорее.

Как только он поторопил их еще раз, руководители достали свои мобильные телефоны.

Они поняли, что выход из переговоров означает предложение договориться заново, а во время новых переговоров сумма приобретения сократится настолько, что решение должны будут принять главы банков, как самые главные среди кредиторов.

Мы с О Сэхёном неторопливо пили кофе, пока руководители не закончили звонить.

Торопливо закончив телефонные разговоры один за другим, они собрались в углу конференц-зала и начали перешептываться. Поделившись мнениями каждого из начальников, они собирались прийти к единому выводу.

– Не могли бы вы сказать, на каких условиях сможете внести полную стоимость приобретения до шестнадцати ноль-ноль завтра, тридцатого декабря?

Трое руководителей высказали приведенное к общему знаменателю мнение глав банков.

– Сумма приобретения составит восемьсот миллиардов вон. Четыреста миллионов долларов по курсу две тысячи вон. Если вы примете эти условия, мы сегодня же переведем четыреста миллионов долларов на указанный вами счет. А завтра подпишем новое соглашение, – сказал я, даже не переводя дыхания, как будто только этого и ждал.

– А если мы не получим от вас ответа сегодня во второй половине дня, завтра утром объявим, что «Миракл», обливаясь слезами, отказывается от поглощения «Аджин Групп» по причине экономического кризиса, – не забыл добавить предупреждение О Сэхён сразу, как только я закончил.

– Теперь вы будете несколько заняты, поэтому мы уходим. Будем ждать вашего положительного ответа.

Лица кредиторов настолько исказились, что невооруженным глазом было видно, насколько абсурдными они посчитали эти условия.

Мы открыли дверь конференц-зала и вышли прежде, чем они успели что-то сказать.

– Думаешь, все будет в порядке? Обменный курс уже достиг отметки две тысячи вон, так что его они примут, но снижать цену аж на сорок процентов наверняка сильно их обременит.

– Мы ведь уже все решили, разве нет? Почему вы опять поднимаете эту тему?

– Потому что у меня сердце упало, когда я увидел их лица.

Перед встречей с кредиторами мы с О Сэхёном серьезно поспорили по поводу изменения суммы приобретения, но он не смог сломить моего упрямства. Однако, похоже, он забеспокоился, не было ли это решение неправильным, когда увидел реакцию кредиторов.

Цифру восемьсот миллиардов выбрал не я сам.

В прошлом, когда «Тэхён Моторс» поглотила «Аджин Групп», она сделала это ровно по цене восемьсот миллиардов вон. После назначения предпочтительным приобретателем «Тэхён Групп» затянула переговоры на два года, а затем снизила сумму с одного и двух десятых триллиона до восьмисот миллиардов вон.

Дело было не в том, что стоимость компании упала, а в ситуации внутри Кореи.

Я тоже чувствовал тревогу.

Однако верил, что сейчас ситуация не лучше, чем будет два года спустя.

Разве на самой вершине стоят не те, кто готов пойти на что угодно, чтобы защитить себя?

Главы банков отчаянно желают получить четыреста миллионов долларов, чтобы сохранить свое положение.

И, поскольку я сделал им предложение, которое поможет определиться с выбором, мое беспокойство вскоре полностью исчезнет.

О Сэхён вернулся в Ёыйдо, а я поспешил в дом к дедушке.

* * *

– Вы только взгляните на него! Настоящий грабитель, только без ножа. Восемьсот миллиардов!

– В переговорах не бывает грабителей.

– Парень, заставляя загнанную в угол крысу сделать выбор, ты как раз нападаешь на нее с ножом. Ха-ха.

Дедушка разразился довольным смехом.

Похоже, ему понравилось, что я вытащил новую карту в самый подходящий момент.

– Хорошо, что ты не дал им времени подумать. Даже загнанная в угол крыса непременно сбежит, если дать ей время.

– Потому что, когда год закончится, это все станет бесполезным. – Я осторожно обратился к кивавшему дедушке. – У меня к вам просьба.

– Хочешь, чтобы я вбил последний клин, верно?

– Да.

В догадливости ему не было равных.

– И какой клин мне вбить?

– Прошу вас подготовить должности советников в «Сунъян Групп». Все расходы я возьму на себя.

– Как быстро ты учишься плохому, ха-ха.

Я всему научился у вас. Вы научили этому своего сына, а он передал знание внуку. Я же просто был рядом и подхватил.

Вместо этих слов я горько улыбнулся.

– Сколько будешь ему платить?

– Думаю, его удовлетворит, если я буду платить по два миллиарда в течение пяти лет?

– Сколько было основных банков-кредиторов?

– Три.

– Выходит шесть миллиардов. А ты щедр.

– Потому что на кону стоит имя «Сунъян Групп». Нельзя терять человечности.

– Это так много, что даже жаль, но… Благодаря тебе мой имидж улучшится, ха-ха.

Дедушка с улыбкой протянул мне листок бумаги.

– Взгляни на это.

На нем был план финансовой реструктуризации вместе со списком банков, которые подлежат продаже или слиянию.

Два банка, которые привлекли мое внимание первыми, были кредиторами «Аджин Групп», и их планировалось выставить на продажу.

– Я-то думал, что мне с этим делать, а теперь воспользуюсь им ради нашего Доджуна.

То, что план реструктуризации финансового сектора уже появился на данном этапе, означало, что его взял на себя комитет по передаче полномочий, созванный новым правительством.

С его создания не прошло и нескольких дней, а каждый их шаг уже ложился на стол дедушки. Этот эпизод ясно показал, насколько сильно раскинуты щупальца «Сунъян Групп».

– Банки уже получили этот список?

– Если бы информация была настолько обыденной, мне бы о ней даже не доложили. Думаю, в курсе только «Тэхён Групп».

– Значит, я действительно могу использовать ее с пользой.