Идя по улице, наполненной людьми, я чувствовала себя одинокой, мысли давили на меня, и все, что я хотела сделать, – спрятаться и больше никогда не смотреть в лица сверстников. Я словно предчувствовала их смерть, видела, как их тела распадаются, превращаясь в тени своей прежней жизни, как будто каждая частица их сущности растворяется в воздухе, исчезая вместе с тихими звуками дыхания и последними проблесками эмоций. Смерть настигла нас раньше, чем ожидалось. Дарен молча смотрел вниз. Пройдя четыреста шестьдесят восемь шагов, мы добрались до моего дома и тут же вошли внутрь. Дарен опустился на колени, и я различила едва слышимые всхлипы: он не смог сдержать слез. Чтобы не поддаться его примеру, я глубоко вдохнула и направилась на кухню.

Наполнив чашки и достав для Дарена его любимые пирожные, политые шоколадом, я позвала друга за стол. Я старалась угощать его как можно чаще, чтобы он ни в чем не нуждался. Видеть его боль было невыносимо, поэтому я все еще не могла взглянуть на него.

– Посмотри на меня, тебе тоже нужно выплакаться. Завтра это поможет держаться, давай же. – Он положил свою руку поверх моей и чуть или слегка погладил ее.

– Я в порядке, – сдержанно ответила я и крепко зажмурила глаза. Нельзя было допустить слез, я должна была сдержать их.

– Возможно, больше не будет шанса показать боль.

– Боли нет, страх – есть. Но боль придет после завтрашней процедуры. Не хочешь сегодня остаться у меня на ночь? Мы могли бы всю ночь поедать пирожные, – наигранно засмеялась я и сжала челюсти до скрипа зубов.

– Я хочу провести время с семьей. Как они будут без меня справляться? Мы жили на мою зарплату, и теперь я не могу не думать об этом. Я должен был защищать их, но теперь я беспомощен.

Никакие мои слова сейчас не смогли бы ему помочь.

– Не говори так, ты еще не умер, ты можешь успешно завершить эксперимент.

– Обычно это говорю я, пытаясь убедить тебя, что все будет в порядке, но мы оба понимаем, что завтра все изменится.

– Ты будешь жить, Дарен.

– Удача не всегда играет на нашей стороне.

– Ты хотел сказать, что она никогда не играет на нашей стороне, – усмехнулась я.

– Думаю, мне пора. Мама, наверное, волнуется, думает, что я натворю глупостей. – Дарен встал и подошел ко мне. – Постарайся выжить, – прошептал он и поцеловал меня в лоб. Он часто так делал, когда мы попадали в непростые ситуации. Так он будто пытался забрать мою боль себе.

– Ты тоже постарайся. Завтра увидимся, верно?

– Верно.

Посмотрев на меня в последний раз, Дарен прикрыл за собой дверь, и тогда я дала волю слезам. Я не могла остановиться: мне было невыносимо больно, было тяжело представлять, что завтра тысячи людей могут умереть, а мы – стать одними из них. Если таблетки не сработают, завтра мы познакомимся со смертью. Внезапно слезы прекратились, высушенные волной поднявшегося ужаса.

– Этого не может быть! – закричала я и побежала в свою комнату, чтобы записать сообщение для Дарена.

Чтобы он не заметил, что буквально пару минут назад я рыдала и захлебывалась соплями, я быстро привела себя в порядок. Включила ночник и, сев перед ним, нажала на запись сообщения для друга.

– Дарен, такого не может быть и мы этого даже не заметили, но… – Тут я замолчала, пытаясь собраться с мыслями, и через пару секунд продолжила: – В этот раз никого для эксперимента не отбирали, список участников D-7 не был оглашен. Ты понимаешь, о чем я? Завтра при любых обстоятельствах всем, кому исполнилось восемнадцать, и таким, как мы, кому вот-вот исполнится, будет введен вирус. В этот раз они не ограничатся парой сотен или тысяч человек, на эксперименте окажутся все! – Мой голос сорвался на крик, и паника в глазах наверняка отразилась в сообщении.

Нажав на отправку записи, я укуталась в одеяло и начала непроизвольно раскачиваться вперед и назад.

Дарен не заставил себя долго ждать и быстро записал ответ. Его лицо вновь появилось передо мной, но теперь жизнь в нем как будто угасла. Я не могла оставить без внимания красные глаза и покусанные, кровоточащие губы.

– Я тоже подумал об этом, когда уходил от тебя. Неужели они создали такое количество вируса? Зачем им это? Завтра умрут не тысячи людей, как мы с тобой предполагали, а миллионы! Неужели они пытаются собрать армию одаренных? Что-то происходит, что-то важное, поэтому им срочно нужна новая сила, но перед этим они украсят ее горой трупов! – Дарен жестикулировал, и его глаза расширились. Но удивление выглядело наигранным. Возможно, мне просто показалось.

Мы не боялись, что это сообщение прослушают, потому что сегодня эту тему обсуждали все. Завтра нас все равно ожидает D-7. Хуже этого наказания уже не будет.

Дослушав сообщение до конца, я совсем растерялась. Король хотел создать армию. Такая огромная мощь не нужна была со времен переворота! Возможно, мятежников стало слишком много и угроза мятежа перестала быть вымыслом?

Глава 6

Наш мир был разделен на четыре королевства, и каждое могло похвастаться уникальной историей. Жители нашего королевства – Королевства Элтрейс, которое находилось на юге, – гордились своей плодородной землей. Его территория значительно больше, чем у соседнего королевства Долтрейс, и это делало его одним из самых влиятельных игроков в регионе. Оставшиеся два королевства, Нортрейс и Балтрейс, оставались почти незамеченными. Нортрейс, расположенное на севере, известно благодаря суровому климату. Его народ, живущий в горах и лесах, прославился своей выносливостью и умением приспосабливаться к не самым благоприятным условиям.

Балтрейс, расположенный рядом с океаном, славился живописными пляжами и великолепными морскими пейзажами. Население этих земель издавна занималось рыболовством, предпочитая сохранять свои традиции в секрете, но в огромных портах нередко можно было увидеть необычные суда, возвращавшиеся из дальних плаваний. Жизнь в Балтрейсе текла спокойно и размеренно, и подданных короны чаще всего это устраивало.

Несмотря на то что мы практически ничего не знали о Нортрейсе и Балтрейсе, всем известно, что правители четырех королевств перестали поддерживать связь после исчезновения магии. Возможно, какой-то диалог между ними все-таки сохранялся, но это не более чем слухи. На местах тогда стали случаться перевороты. Именно во время Великого переворота наш жестокий король пришел к власти. Ни один из нас никогда не видел людей из других королевств. Путешествовать или как-то связываться между собой нам было запрещено.

Я погрузилась в свои размышления о мире и почти забыла, что сегодня день эксперимента. Родители прижимали повзрослевших детей к себе. На глаза наворачивались слезы, но все старались прятать свои чувства. Сейчас эмоции не могли помочь, наоборот, они сделали бы только больнее. Мама тоже была рядом со мной, но она меня даже не коснулась. Она делала вид, что этот день ничем не отличается от остальных. Мне же все здесь напоминало день казни. Я до сих пор видела его в красках – забыть такое невозможно. В тот день мама разговаривала со мной, пыталась отвлечь, делала хоть что-то, а сейчас просто молчала. Понимала, что нечего сказать, или настолько была уверена в своем лекарстве?

Огромная толпа народа стояла у замка короля, но собрались еще не все. Многие пришли раньше, до назначенного времени оставалось еще полчаса. Дарена до сих пор не было, – наверное, только собирался.

– О чем ты думаешь? – спросила я маму.

– О людях, – спокойно произнесла она.

– И что же ты о них думаешь?

– Этот день запомнят все. Сегодня вечером они будут сидеть со своими детьми и надеяться, что те выживут. А некоторые увидят их смерть.

– А где будешь ты?

– Ты же знаешь: у меня много работы.

– А если я буду умирать? Ты не хочешь побыть со мной?

– Ты не умрешь. – Мама взяла меня за руку и сжала ее, будто сама не до конца верила в свои слова; будто то, что ждет меня впереди, могло быть хуже смерти.

– Ты давно не держала меня за руку. – Я не стала отпускать ее, а наоборот, сжала в ответ, все-таки желая запомнить этот момент.

Сегодня во мне наконец проснулась хорошая дочь. Да и могло ли быть иначе за несколько минут до смерти?

– Ты давно уже не ребенок, странно было бы постоянно держать тебя за руку.

– Не отпускай меня сегодня до самого начала, побудь немного рядом, пожалуйста.

– Я всегда буду рядом. Ты же знаешь, я люблю тебя. – Она улыбалась мне, но ее глаза выражали грусть.

– Мама, ты знаешь что-то, чего не знаю я?

– О чем ты? – Она поддельно удивилась.

– Ты не очень хорошо умеешь врать. Что происходит?

– Кэсседи, если я скажу, ты испугаешься.

– Уже поздно, страшнее сегодня уже не будет, говори.

– Вирус будет сильнее, чем обычно, – на выдохе произнесла она.

Я даже не удивилась, словно узнала прогноз погоды на завтра.

– Насколько?

– В этот раз действительно выживут самые сильные. Сегодня ты это узнаешь, Кэсседи, постарайся быть сильной.

– А когда я была слабой?

– Я не помешал вам, дамы? – шутливо сказал Дарен, появившись откуда ни возьмись с озорной улыбкой.

– Дарен, а где твоя семья? – поинтересовалась мама с улыбкой.

– Я уговорил их не идти сюда, им не стоит на это смотреть, – все так же улыбаясь произнес он.

– Ох, Дарен, ты молодец! – Мама похвалила его и погладила по голове.

– Спасибо, миссис Белонс.

– Долго же ты, через пять минут уже все начнется, – заворчала я.

– Ну и хорошо.

– Чего это ты такой радостный?

– Просто верю в себя.

– Это хорошо, вера в себя – самое важное, – ответила ему мама.

Взглянув на друга, я почувствовала что-то странное. Он казался не таким, как прежде, не походил на моего Дарена. Он был другим. Я никогда не увидела бы его улыбающимся и смеющимся в такой день, особенно когда другие страдали. Он словно сходил с ума, не зная, куда себя деть. Перенервничал?

Немного осмотревшись, я заметила, что мама отошла поговорить с каким-то мужчиной, поэтому я приблизилась к другу. Я не могла отвести от него взгляда, но он тоже смотрел мне в глаза, немного наклонившись вперед. Его взгляд скользил по моему лицу, пытаясь запомнить каждую деталь, и вдруг он поцеловал меня. Я замерла, словно заключенная в невидимые оковы, и на этот миг мир остановился. Его губы нежно прикоснулись к моим, а руки обвили мою талию, с силой прижимая к себе.

– Стоп, – отойдя от шока и оттолкнув Дарена, прошептала я.

Поцелуй не вызвал у меня того восторга, который я раньше представляла, размышляя о том, как могли бы развиваться наши отношения.

– Что не так? – хватая меня за плечи и пытаясь обнять, спросил Дарен.

– Все не так. Ты выбрал не то место и время, чтобы выяснять отношения, – выпалила я.

– Другого времени может и не быть. Я просто хочу знать, что ты всегда будешь на моей стороне.

– Ты же знаешь, что я всегда на твоей стороне! – неожиданно для самой себя вскрикнула я, и все повернулись в нашу сторону.

– Что с тобой? – удивился он.

В словах друга я уловила непривычную резкость. Он нахмурил брови.

– Нет, что с тобой? Я не узнаю тебя! Со мной сейчас будто не Дарен, а совершенно чужой человек, – уже тише произнесла я.

– Это я, обычный я, просто сегодня у меня появилась уверенность в себе, уверенность в нас.

– Но нет никаких «нас».

Я была не готова выяснять отношения, когда нервное напряжение и без того зашкаливало.

– Пока что нет, – усмехнулся и подмигнул Дарен.

Это не он, не мой друг! Я не могла остановить эти мысли, но ситуацию спасла мама: она вовремя вернулась, и разговор прервался.

– Пойдемте, всех просят пройти внутрь, – сказала она.

– Я пойду один, – ответил Дарен и пошел впереди нас.