Маша, едва мы пришли и разделись, тут же утащила Галию к себе в комнату, пообещав бабушке, что они «буквально на минуточку». Соскучилась, видимо, и еще явно о чем-то посекретничать хочет. Вон, как глаза горят. Ну а мы с Викторией Францевной расположились в гостиной.

Стол она накрыла, как я и предполагал, серьезный. Формат «к чаю» был вроде и соблюден, но еды на столе было на десятерых. Принесенные нами плюшки, тем не менее, вполне пришлись ко двору и заняли почетное место на блюде. А конфеты просто добавили в вазочку к уже имеющимся.

Виктория Францевна сначала с интересом расспрашивала меня о работе, особенно о выступлениях на радио, похвалила фельетоны. Я расспросил ее немного о здоровье и о последних новостях. А как только Галия с Машей присоединились к нам, и мы все вместе уселись за столом, сразу перешли к делу, ради которого, собственно, и пришли.

– Порадовал меня ваш вопрос, – одобрительно кивала Виктория Францевна. – Очень правильный подход к выбору помощницы для ухода за детьми. Здесь тоже профессионализм нужен, я считаю. Воспитание – дело ответственное.

– Да, хочется, чтобы человек был надежный и чтоб взгляды на жизнь его с нашими более-менее совпадали. – подтвердил я. – Хотелось бы быть уверенным, что пока мы на работе, никто наших пацанов не шлепает почем зря. Да и на перспективу мы с Галией задумались. Дети быстро растут. Скоро с ними не только играть надо будет, но и учить понемногу.

– Да-да, – подтвердила Виктория Францевна, – иностранным языкам, например, с самого детства лучше потихоньку начинать учить деток. Потом намного лучше и быстрее все схватывают. А что касается методов воспитания, то тут вообще вопрос принципиальный. Маша мне уже рассказала про ваши проблемы с няней.

– Да, совсем не ожидали от нее, – удрученно кивнула Галия, – такая семья интеллигентная, и человек Ирина Леонидовна неплохой, но в этом вопросе совершенно непреклонна. Даже говорить на эту тему бесполезно, отвечает, мол, испортите детей.

– Не переживай, милая, – попыталась успокоить ее Виктория Францевна, – многие так сейчас детей воспитывают. И спорить здесь бессмысленно. Взрослого человека не исправишь. Вам просто самим надо решить, что для ваших детей подходит, а что нет, и найти человека подходящего, который ваших правил будет придерживаться.

– Вот-вот, – подхватил я, – к слову о подходящей кандидатуре. Можете нам кого-то посоветовать? Очень на вашу помощь рассчитываем, – улыбнулся я.

– Да, есть у меня кандидатура, очень хорошая. – улыбнулась в ответ Виктория Францевна и тут же немного смущенно добавила, – только нет уверенности, что все получится у вас с ней.

– А что не так? – напряглась Галия.

А я начал догадываться, о чем сейчас пойдет речь и мысленно улыбнулся. Скорее всего, Машина бабушка не знает, как нам вежливо сказать о стоимости услуг этой своей знакомой. Учитывая круг общения этой семьи, предполагаю, что помощницам по уходу за детьми платят очень прилично. А тут мы такие, два студента, пусть и работающие. Сомнения Виктории Францевны вполне понятны.

– Это давняя подруга моей приятельницы, – начала пояснять Виктория Францевна. – Она за их дочкой смотрела несколько лет. Женщина очень ответственная, образованная, детей обожает. Хорошо умеет с ними общаться. Леночка, дочка приятельницы, ее очень любила и при этом слушалась. И немецким она с ней занималась. У приятельницы муж военный, они в Венгрию уезжают на три года, так что Валентина Никаноровна будет свободна. Дети у нее взрослые, давно отдельно живут, а мужа нет. Овдовела она рано. Муж генералом был, войну прошел, а умер рано, сердце слабое было. Валентине дома одной скучно, вот она и занялась тем, что нравится.

Я мысленно присвистнул. Генеральская вдова в няньках – неслабо, конечно. Понятно, почему Машина бабушка смущается и все к больному вопросу не переходит.

Заметил, что Галия тоже сидит тихонько, вопросов не задает. Ошалела слегка от статуса потенциальной помощницы.

– Я с ней предварительно немного переговорила, – продолжала тем временем Виктория Францевна, – чтобы хотя бы о планах ее узнать, а то вдруг она тоже куда соберется. Ей уже одно предложение поступило. Оказывается, приятельница, когда отъезд в Венгрию подтвердился, друзьям своим всем рассказала, что няня хорошая освобождается, и одна из семей заинтересовалась. И это первый момент, из-за которого у меня есть сомнения…

– А второй? – решил я немного ускорить развязку.

– А второй – это оплата, – со вздохом произнесла Виктория Францевна и снова смущенно отвела взгляд. – Сколько вы рассчитываете платить няне?

– А сколько она хочет? – поинтересовалась Галия неуверенно.

Я заранее прикидывал, что плата точно будет выше 70 рублей, которые мы платили Ирине Леонидовне. Поэтому сразу решил назвать сумму побольше. Заодно проверить, правильно ли рассчитал, а также показать Машиной бабушке, что мы морально готовы платить няне достаточно серьезные деньги. А то мало ли, она думает, что мы рублей на 50 рассчитываем. Вон как смущается…

– Мы думали, что плата будет где-то около 150 рублей, – сказал я. – А когда дети подрастут, и нужно будет с ними заниматься иностранным языком и другими предметами, то за это уже будем доплачивать отдельно. Кстати, эта няня, Валентина Никаноровна, правильно запомнил? – уточнил я, – она только немецкий знает?

Виктория Францевна после моих слов посмотрела на нас удивленно и при этом заметно расслабилась. Видимо, в ценовой диапазон я попал верно.

– Не знаю точно, – ответила она задумчиво, – немецким точно владеет свободно. Но она МГИМО заканчивала, значит, второй иностранный язык точно есть. Но я не знаю, какой именно.

Хоть бы английский, – пронеслась в голове мысль. – Немецкий уже не особо актуален, и дальше будет только хуже. А вот английский детям знать надо обязательно.

– А что касается оплаты, то ваши ожидания, на мой взгляд, вполне разумны, но проблема в том, что семья, которая хочет пригласить Валентину Никаноровну присматривать за их ребенком, уже предложила ей больше. Она, конечно, еще ничего им не обещала и мои рекомендации для нее очень важны, но, сами понимаете, вряд ли она заинтересуется более низкой оплатой, тем более, что у вас двое деток.

– А сколько ей предложили? – поинтересовался я.

– 200 рублей в месяц плюс питание. Работа на полный день, иногда включая выходные, если возникает необходимость.

Да, сумма немаленькая, задумался я. Сейчас инженер на ставку зарабатывает 110-120 рублей. А тут почти в два раза больше. С другой стороны, если женщина реально настолько хороший специалист, а мнению Виктории Францевны я доверяю, уж очень опытный и мудрый она человек, то здесь не только деньгами надо мерять. Хорошую няню попробуй еще найди. А если еще прикинуть, сколько я готов платить за здоровую психику своих детей, то сумма в 200 рублей вообще не кажется завышенной. Однозначно, надо познакомиться с этой Валентиной Никаноровной и, если все действительно так хорошо, как нам расписали, то попытаться ее заполучить к нам в помощницы. Пусть сейчас мы даже и будем немного переплачивать, это в перспективе однозначно окупится.

– Виктория Францевна, я вашим рекомендациям всецело доверяю, поэтому давайте мы познакомимся с этой женщиной. Если понравимся ей, и она нас устроит как няня, то значит, будем платить ей 200 рублей. Хороший специалист того стоит.

А сам подумал, что если она понравится, то я и двести пятьдесят дам, чтобы ее переманить. Все же, у нас двое детей, намного больше работы… Эти полсотни могут оказаться решающим аргументом.

Вот только надо строго договориться с Галией, чтоб никто не узнал о том, сколько мы няне платим, даже Апполинария, Загит и прочая родня. Не говоря, само собой, об Оксане. Иначе нарвемся на проблемы как пить дать.

Глава 5

***

Москва. Квартира Андриянова.

Антон вернулся домой в недоумении. В ССОД он съездил, вот только Галии в этот раз там не было, как и ее начальницы. Зато Валерия Белоусова очень воодушевилась, увидев его. Ладно, это все лучше, чем на ее начальницу нарваться, как в прошлый раз, – подумал он, – та предпочитает меня расспрашивать, а эта хоть сама что-то расскажет про Галию, авось. Непросто оказалось навести ее на разговор о Галие, чтобы не продемонстрировать свой интерес, но все же как-то получилось.

– Галия куда подевалась? – презрительно фыркнула она, – так она у нас куратором фильма документального заделалась. Если мы, конечно, этот фильм в законченном виде хоть когда-то да увидим! В чем я лично очень сомневаюсь.

Антон так ничего и не понял с ее слов. Начнешь расспрашивать, Валерия догадается, что он вовсе не к ней в гости пришел.

Ладно, завтра Оксану нужно не забыть встретить… Сказать ей, правда, по ее вопросу будет нечего…

***

Договорились с Викторией Францевной, что она поговорит предварительно с няней и даст ей наши контакты для созвона. Довольные, вышли из подъезда.

– Надо будет как-то аккуратно с Ириной Леонидовной поговорить, – озабоченно сказала Галия.

Усмехнулся мысленно. Как жена впечатлилась, однако. Уже спит и видит, как с нашими детьми вдова генерала будет заниматься.

– Не спеши пока об этом думать, – приобнял я ее ласково, – ещё даже не познакомились. Будем решать все вопросы по мере их появления.

Жена согласно кивнула и прижалась ко мне. Поцеловал ее нежно в лоб и тут же поймал на себе очень неодобрительный взгляд сидящей на скамейке бабули, видимо, вышедшей подышать воздухом. У нее прямо на лице было написано праведное возмущение нашим неподобающим поведением в общественном месте. Вот всегда найдется, где бы вы ни были, такая поборница нравственности. Улыбнулся ей вежливо. Бабка нахмурились ещё больше и отвернулась.

Прошли к машине, оставил ее в соседнем дворе. Сели и поехали. Жена мне говорит:

– Двести рублей… Виктория Францевна так на тебя посмотрела… С уважением.

И ласково погладила меня по плечу. Такой жест гордящейся своим мужем женщины, который может побудить влюбленного в нее мужика Эльбрус штурмовать.

– Ну, мы можем себе позволить… Со всеми моими подработками, нам на няню хватит. И ничего, что звучит дорого. Главное, чтобы у нее второй язык английским оказался. Тогда она их обучать ему начнет, и представь, насколько легче им будет потом и в школе учиться, и в университете, если иностранный язык в совершенстве знать будут! А акцент у нее должен быть хороший, раз в МГИМО училась. Я-то по-английски говорю, но акцент не фонтан, вот что значит самоучка. Да и когда мне детей учить, я с каждым годом только больше и больше занят буду. Ну и не умею я этого делать, к этому призвание нужно иметь…

Галия довольно прищурилась, явно представляя себя наших парней, уже взрослых и говорящих по-английски без акцента:

– Так они у нас и дипломатами тогда, наверное, смогут стать?

– Ну, сейчас это считается очень приличной карьерой, но я бы лично не хотел им такой судьбы. Тут особый склад ума нужен и море терпения. Представь – пошлют тебя работать в какую-нибудь африканскую страну, где средняя продолжительность жизни двадцать семь лет из-за отсутствия нормальной медицины и вьются мухи цеце над головой. Как туда жену везти с собой, детей? А дома оставлять на три года, приедешь – дети тебя не узнают, а жена вообще чужим человеком станет.

– Даже так? А разве нельзя отказаться от такого сомнительного назначения?

– Ну как откажешься, так тебя с работы быстро и выпрут, или никогда уже ничего вообще не предложат, останешься мелким клерком… МИД – та структура, где не нужны капризные работники. Если, конечно, за таким не стоит кто-то с мохнатой лапой. Но такого сынулю в Африку и не направят. Для него найдут что-нибудь приличное в Париже или Нью-Йорке.

– Ну так дети совсем еще маленькие… Ты через двадцать лет сам станешь таким человеком, детей которого отправят в Нью-Йорк или Париж…

Усмехнулся, конечно. Приятно мне, как мужчине, что жена в меня так верит.