Довольно занятный диалог завязался у графа Перовского с афганцами, которые активно воевали с вторгшимися в их страну англичанами. Бывший эмир Дост Мухаммед готовился свергнуть с трона в Кабуле своего младшего брата Шах Шурджа, который считался послушной марионеткой британцев. Дост Мухаммед рассчитывал на поддержку Российской империи. Император Николай долго колебался перед тем, как решить – передать оружие бывшему эмиру или нет. Шах Шурджа, хоть и английская марионетка, но все же правящий монарх. И негоже царю вооружать мятежников.

А вот граф Перовский, наоборот, считал, что оружие Дост Мухамеду предоставить следует. Ведь разгром англичан в Афганистане будет только на руку России. Шумилин в данном случае был скорее на стороне Перовского, чем императора, однако он считал, что русскую помощь афганцам не следует афишировать и все надо сделать тайно. Как именно, Перовскому и должен был конкретно разъяснить капитан Султанов. В XXI веке соответствующие службы неплохо знали способы переброски вооружения тому, кто в нем нуждался, причем найти потом того, кто именно это оружие продал, было весьма затруднительно.

В общем, Владимиру Далю и Рустему Султанову в Оренбурге скучать не приходилось. «Большая игра» шла своим чередом, и англичане, несмотря на красивые слова виконта Палмерстона, которые он собирался произнести в Петербурге во время визита королевы, отнюдь не собирались уступать «русским варварам». Но и русские, в свою очередь, не желали, чтобы шайки кочевых разбойников, как и прежде, арканили людей у самых стен Оренбурга и продавали их на невольничьих рынках. Главная схватка за власть в Средней Азии была еще впереди.

Немного легче в Оренбурге стало дышать после того, как его покинул генерал Леонтий Дубельт. Императору изрядно поднадоела его подозрительная возня с иностранцами. В конце концов, Николай решил отправить окончательно скомпрометировавшего себя жандарма в отставку. При этом Дубельту откровенно намекнули, что его постоянное проживание в Петербурге нежелательно. Тот правильно все понял и укатил в имение своей супруги в Тверскую губернию.

Но агентура Дубельта осталась. По совету Рустема-хаджи, ее не стали трогать. Пока не стали. За агентами было установлено тщательное наблюдение. Они стали чем-то вроде маячка, на который слетались те, кто прибывал в Оренбург из-за кордона. Ну а далее начиналась обычная рутинная оперативная работа по установлению целей и задач британских агентов.

Генерал Перовский тем временем создал летучие казачьи отряды по борьбе с разбойничьими шайками, которые грабили торговые караваны и уводили в полон людей. При этом отряды эти использовали некоторые девайсы из будущего: рации, коптеры и пулеметы «Печенег». Казачкам удалось изрядно подсократить количество «романтиков с большой дороги». Как следствие – оживилась торговля, купцы с выгодой для себя стали сбывать свой товар, а цены на этот товар значительно снизились.

Русские ткани и изделия из железа теперь можно было купить на рынках многих азиатских городов. Стоили они гораздо меньше, чем подобные же товары, которые предлагали английские купцы, из-за чего последние стали нести немалые убытки. Все в этом мире оказалось взаимосвязано – удача одного становилась неудачей для другого.

Британцы привыкли быть первыми везде. Но, как оказалось, и другие имели полное право претендовать на первенство в этом мире. Эта истина стала горькой пилюлей для английских негоциантов. А посему, зная нравы джентльменов из Туманного Альбиона, следовало ждать очередной пакости. Какой именно, Перовский и Султанов пока еще не знали и потому с тройным старанием продолжали разведывательную работу, отправляя своих агентов в кочевья воинственных племен…

* * *

Английской королеве понравился дворец, который любезно предоставил ей русский император. Как объяснил ей служитель дворца, построен он был в начале XIX века для императрицы Марии Федоровны, вдовы императора Павла I и матери покойного царя Александра I, а также ныне здравствующего русского монарха. После ее смерти дворец сделали запасной царской резиденцией.

Дворец был просторным – в нем свободно разместилась королева со своей свитой и дипломаты, прибывшие на переговоры с «атлантами». Трехэтажный главный корпус был увенчан куполом, рядом с ним имелось три дополнительных павильона, а также Оранжерея, Кухонный и Конюшенный корпуса.

Викторию восхитил Овальный зал дворца высотой в два этажа, украшенный кариатидами и ионическими полуколоннами. Купол зала был расписан причудливым орнаментом, а стены большинства помещений дворца облицованы искусственным мрамором (так называемым стюком). В одной из комнат был использован стюк чисто-белого цвета, внешне очень похожий на фарфор, из-за чего эту комнату назвали Фарфоровым кабинетом. Королева решила поселиться именно в этой комнате. Мраморные стены других помещений искусные художники расписали цветами, орнаментами и сценами из античной мифологии, а на потолках изобразили группы резвящихся жизнерадостных купидонов.

По обе стороны от зала на первом этаже располагались Голубая и Малиновая гостиные, названные так в соответствии с цветом драпировки. Через Малиновую гостиную был проход в Столовую залу, оформленную светло-желтым искусственным мрамором, пилястрами и зеркалами. Из Голубой гостиной можно было попасть в Фарфоровый кабинет, который был отведен королеве Виктории. За кабинетом располагались опочивальня и туалетная.

Особенно восхитили юную королеву двери на первом этаже Елагина дворца, оформлением которых занимался знаменитый архитектор Росси. Каждую из двух десятков дверей можно смело назвать настоящим произведением искусства: они были облицованы ценными породами дерева с тонкой позолоченной резьбой. Дверь кабинета на втором этаже, в котором обычно останавливался император Александр I, была отделана украшениями из бронзы. За изысканное и совершенное оформление дверей, декор которых не повторялся, Елагин дворец часто называли «дворцом дверей».

В конце XVIII века на Елагином острове был разбит английский парк с каналами, прудами и гротами. Для прогулок по парку выстроили изящные мостики и беседки. Перед дворцом тянулся широкий Масляный луг, на котором в Масленицу устраивали катание на санях.

В 1818 году по указу Александра I началась перестройка дворцового комплекса. Архитектор Росси преобразил весь остров. Были построены новые служебные корпуса, летние павильоны, пристани. Все это обошлось российской казне в немалую сумму – стоимость работ составила 1588 тысяч рублей.

Королева, которую встретил на пристани Елагина острова сам император Николай, по совету виконта Палмерстона решила не торопить события и не спеша обосноваться в предоставленной ей резиденции. Люди виконта тем временем должны были провести рекогносцировку, повидаться с представителями столичного бомонда, которые с пониманием относились к британцам и политике, проводимой правительством королевы Виктории. Помня о зорком оке III отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии, все приватные встречи следовало проводить тайно. Об этом должен был озаботиться Майкл Робинс, который уже имел удовольствие познакомиться с майором Соколовым. Он заранее прибыл в Санкт-Петербург и провел с русскими предварительный инструктаж по поводу безопасности королевы и сопровождающих ее лиц.

Хозяева сразу же поставили условие – британцы могут делать все, что им заблагорассудится во дворце и отведенных для них помещениях. Им также будет дозволено гулять по парку, но при этом запрещалось без соответствующего разрешения покидать территорию Елагина острова и подходить к помещению, в котором расположится штаб и караульное помещение для русских.

– Запомните, мистер Робинс, – сказал майор Соколов. – Требования караульных должны выполняться беспрекословно. Не надо вам объяснять, что наши люди лучше подготовлены, чем ваши. К тому же руководить охраной королевы будут те, кого вы называете «атлантами».

Услышав последнюю фразу майора, Робинс насторожился. Ведь контакт с непонятными людьми, взявшимися неизвестно откуда, – это одна из основных целей, ради которых виконт Палмерстон покинул Лондон и отправился в Петербург.

– Скажите, майор, – спросил он, – а мои люди будут снабжены техническими устройствами «атлантов»? Мы уже говорили с вами об этом, но вы так и не сообщили мне о своем решении.

– А зачем они вам, эти устройства? – вопросом на вопрос ответил Соколов. – Вы ведь все равно не умеете с ними обращаться. Времени же для того, чтобы обучить ваших людей, практически не осталось. Впрочем, кое-какие вещи, необходимые для охраны королевы, мы вам, возможно, и дадим.

По прибытии Виктории и Палмерстона русские действительно установили небольшую черную коробочку из неизвестного материала с красной кнопкой в прихожей королевы. Как объяснил хмурый и неразговорчивый человек в пятнистой униформе – Робинсу один из его агентов успел шепнуть, что так обычно одеваются «атланты», – на кнопку следует нажать лишь тогда, когда жизнь королевы окажется в опасности. К дворцу будут немедленно высланы вооруженные караульные, которые знают, как им следует поступать в таких случаях.

Робинс, естественно, в первый же вечер нажал на красную кнопку и стал ждать, что вслед за этим произойдет. То, что произошло, весьма удивило его и чуть не довело до апоплексического удара виконта Палмерстона.

Через пару минут к входу во дворец примчалась самодвижущаяся повозка, в которой сидели трое вооруженных до зубов «атлантов». Лица их были закрыты масками, на головах красовались сферические шлемы, обтянутые пятнистым материалом, а в руке старшего была небольшая продолговатая коробочка, из которой раздавался человеческий голос.

Выпрыгнув из своей повозки, «атланты» взяли наизготовку оружие. Старший бросился к двери и лихо сшиб на землю обомлевшего от изумления британского стражника. Наступив ему коленом на спину, «атлант» на довольно приличном английском языке спросил у перепуганного бодигарда, что произошло во дворце и почему была нажата кнопка тревоги.

Так и не дождавшись внятного ответа, «атланты» вошли во дворец и стали двигаться к покоям королевы, под угрозой применения оружия укладывая на пол всех встречных мужчин.

Мистер Робинс, не ожидавший подобного развития событий, поспешил к старшему «атлантов» и успокоил его, сообщив, что во дворце все в порядке, королева в безопасности, а кнопку случайно нажала одна придворная дама. Процедив сквозь зубы неприличное английское слово, пришельцы покинули дворец, уселись в свою повозку и уехали. Больше желающих проверять их бдительность не оказалось.

* * *

Таояте-Дута внимательно выслушал посланца родственного племени лакота и задумался. Когда-то давно его дед Четан Вахува Мани, «Ястреб, который охотится пешком», великий вождь племени мдевакантон народа дакота, посадил его к себе на колени и заговорил:

– Внук мой, когда-нибудь и тебе доведется стать великим вождем нашего племени. Да, это большая честь, но и огромная ответственность. Но ты всегда сможешь опираться на опыт твоих предков, как и я во многом следую заветам моего отца и моего деда. И главное, что я понял из их примера, это то, что белым людям нельзя доверять, ни французам, ни англичанам, ни тем более американцам.

– А другим индейцам?

– И им не всегда – многие из них наши злейшие враги. Даже с другими племенами нашего народа у нас порой случаются войны. Тем не менее, если вождь другого племени что-либо тебе пообещает, он почти всегда выполнит свое обещание.