Уму непостижимо, как он может двигаться с такой скоростью. Рейф отталкивается от пола согнутыми руками, споро таща за собой жирное сгусткообразное тело. Он скользит вперед точно змея. Не дойдя до конца прохода, припадает к полу, почти касаясь его грудью, а затем, резко оттолкнувшись, летит в меня как снаряд, целясь прямо в лицо.

Я машинально прикрываюсь книгой, однако рейф перелетает через нее и, врезавшись в мою голову, сбивает меня с ног. Я распластываюсь на полу, мир вокруг кружится. Постойте-ка! Почему я не покрыта мерзкой слизью? Почему не придавлена тающим телом? Почему…

Меня прошибает дрожь, от которой содрогается даже душа. Я медленно раздваиваюсь.

Пытаюсь кричать, но тщетно. Невозможно даже сделать вдох, когда тело разрывает между реальностями. Одна часть меня продолжает стоять в библиотеке с книгой в руке и ручкой наготове.

Другая лежит на спине в мире тьмы.

Моргая и хватая ртом воздух, поворачиваю голову. Я все еще различаю очертания книжных стеллажей и балконных перил, но сквозь дымку кружащих теней. Мотаю головой, пытаясь прояснить зрение. Бесполезно.

Где рейф? Он врезался в меня и… испарился? Исчез? Это возможно?..

Да помилуют меня боги, он же не забрался мне в голову?!

Прежде чем я успеваю обдумать эту мысль, раздается влажное булькающее рычание. Я приподнимаюсь на локтях, оборачиваюсь и вижу скалящегося на меня из другого прохода рейфа. Его тающее лицо – единственное, что я отчетливо вижу в полной темноте окружающего мира. Опершись на свои передние конечности, рейф мячиком отскакивает от пола, снова нацелившись на меня.

Я успеваю только сесть. Подхватываю валяющуюся рядом книгу и, хорошенько размахнувшись, встречаю ей летящее в меня существо.

Книга с громким хлюпающим звуком впечатывается в его морду. Рейф визжит и заваливается на бок. Его уродливое тело съеживается до размеров кошки. Он поднимает голову. Половина его лица сплюснута от удара книгой. Один глаз пылает лютой ненавистью.

«Впиши его в книгу»…

Я не трачу время на раздумья.

Действуя чисто инстинктивно, раскрываю книгу, опускаю ее страницами вниз на деформированную голову уродца и изо всех сил давлю, давлю и давлю. Работает? Кажется, да! Я чувствую, как рейф впитывается страницами, поглощается ими.

Плюясь слизью и визжа, он встряхивается, лишая меня равновесия. Я падаю на бок вместе с книгой. В тот же самый миг противное существо удирает, скрываясь в ближайшем проходе.

– Нет! – рычу я и с трудом поднимаюсь на ноги, путаясь в длинных золотистых юбках. – Нет-нет-нет, не уйдешь!

Поскальзываясь на комках слизи, несусь по горячим следам в нужный проход. Однако рейф имел хорошую фору. Его жирный хвост, мелькнув, исчезает за последним стеллажом. Рыча, прибавляю ходу. Мой взгляд сосредоточен на одной точке – конце прохода, и мир вокруг все больше теряет четкость. Я окружена тенями, темнотой.

Но я поймаю чудовище, чего бы мне это ни стоило.

Добежав до последних стеллажей, поворачиваю направо и, к своему удивлению, обнаруживаю рейфа в соседнем проходе. Помогая себе культей, он карабкается вверх по полке. Достигнув верха, оборачивается и скалится на меня. Его лицо частично вернуло свою прежнюю форму, однако глаз, смотрящий на меня дико и яростно, не вернулся на место, а застрял над носом.

Мотнув безволосой головой, рейф отворачивается и галопом – другого слова и не подобрать – скачет по верху полки, где мне его не достать.

Зарычав сквозь стиснутые зубы, я бросаюсь вслед за уродцем понизу. Добравшись до конца стеллажа, рейф прыгает на следующий, вильнув в полете жирным хвостом. Однако, чуток не рассчитав, приземляется футом ниже.

Стеллаж пошатывается, кренится и падает. Он обрушивается на рядом стоящий стеллаж, а тот – на следующий, и полки продолжают валиться, сшибаемые друг другом. Я кричу, закрыв уши ладонями. Книги тенями разлетаются в окружающей меня тьме.

Когда падает последний стеллаж, ошеломленный рейф все еще лежит там, где приземлился.

Рыкнув, я прыгаю к нему. Он успевает повернуться ко мне, но я шлепаю его книгой по голове, наступив ногой ему на хвост. Рейф расплющивается под моей ступней. Фу! Мне так противно, что я даже кричу.

Но не сдаюсь. Вновь открываю книгу и, навалившись на склизкое бесформенное тело, давлю чистыми страницами на уродливую башку. Рейф корчится и вырывается. Не пущу! Я с силой нажимаю на книгу, вдавливая в нее голову существа, шею, плечи. Вскоре остается лишь извивающийся хвост.

Отчаянно поднажав, впихиваю в страницы и его, после чего захлопываю книгу.

* * *

Я прихожу в себя, усевшись на полу и прижавшись спиной к балконным перилам.

Смотрю на свои вытянутые ноги. Одна босая. Тонкие юбки порваны и обнажают ногу до самого колена. Прижав книгу к животу, тяжело дышу.

С хрипом выталкивая из груди один глоток воздуха, вбираю новый.

Что только что произошло? Что я сейчас сделала?

* * *

Разум заполняют образы – странные, кошмарные и расплывчатые. Чудится, будто безобразное тающее лицо и корчащиеся тени покрывают собой весь мир. Вокруг тягучая тьма, и это так ужасно, что я зажмуриваюсь и пытаюсь вытолкнуть эти образы из сознания.

Осмелившись открыть глаза, вижу, что сижу на втором этаже библиотеки. Стеллажи как стояли, так и стоят, со всем своим содержимым. В проходе лежит растаявшая книга. В остальном же никаких разрушений, к большому счастью, нет.

Медленно и осторожно, боясь того, что могу в ней обнаружить, я опускаю книгу на колени и заглядываю под обложку. На странице моим витиеватым почерком записано:

«На лице существа раньше были черты, которые все еще слабо различимы. Два глаза. Нос. Рот. Один глаз опустился до половины обвисшей, сочащейся слизью щеки».

У меня отпадает челюсть. Я читаю то… что произошло. Со мной. Так ведь? Я уже не вполне уверена. Что было сном, а что явью? Не знаю. Но я знаю эту историю, хотя и не помню, чтобы записывала ее. Я знаю ее, потому что только что ее пережила.

Или нет? Как такая невидаль может быть реальностью? И как я могла пережить это и одновременно записать? Или происходящее стало реальным, после того как было записано?

По странице идет рябь. Я вздрагиваю и напряженно смотрю на нее. Слова подпрыгивают, будто их что-то толкает снизу. Будто что-то пытается вырваться из книги.

Не задумавшись ни на секунду, я захлопываю ее и двумя руками крепко прижимаю к груди. Чувствую сквозь обложку выпуклость и толчок. Затем тишина. Недолгая.

Я сижу на полу, открыв рот и прерывисто дыша. В голове вихрем носятся вопросы. Множество вопросов, на которые у меня пока нет ответов.

* * *

Таддеус, Лидия, Джордж и остальные библиотекари встречают меня молчанием и округлившимися глазами. Я останавливаюсь в дверях и медленно обвожу их взглядом. Что им известно? Обо мне? О существе внутри книги, зажатой у меня под мышкой? Об ощущениях в теле, которые охватили меня, когда Эстрильда… не знаю, что сделала со мной? Им хоть что-то известно? Или они пребывают в неведении, как и я.

Почему они так на меня смотрят?

Нацепив на губы свою обычную, ничего не значащую улыбку, иду к Таддеусу и протягиваю ему книгу.

– Вот, мистер Крикл. Я вписала его в книгу. Я имею в виду рейфа. Как вы и просили.

Он не делает ни единого движения, чтобы забрать ее. И смотрит на нее так, будто я предложила ему взять паука.

– Библиотека вроде не особо пострадала, – продолжаю я, довольная своим бодрым деловым тоном. – Боюсь, только несколько книг уже не вернуть.

Таддеус медленно кивает.

– С… спасибо, мисс Дарлингтон. Выражаю вам благодарность от себя и от каждого библиотекаря Аурелиса.

Он даже и не собирается забирать у меня книгу.

Я сую ее под мышку и морщусь, чувствуя под обложкой новую волну ряби.

– Думаю, мне нужно вернуться к своей госпоже, – вспоминаю я последние наставления Эстрильды.

– Конечно-конечно, – машет рукой Таддеус, нервно облизывая губы, спрятанные в пушистых усах и бороде. – Не буду вас задерживать.

Похоже, и в пиршественный зал он со мной не пойдет.

Я отправляюсь в обратный путь по огромным ветвистым коридорам, ведущим в зал Бирорис, одна. По дороге никого не встречаю, но подозреваю, что все прячутся буквально за секунды до моего появления. Не понимаю зачем. Я всего лишь низшая, не достойная внимания Должница и уж точно не та, кто может вызывать у них страх.

Покачав головой, крепко стискиваю зубы. Все это неважно. Неважно! Через несколько минут Эстрильда заберет у меня то, что ненадолго высвободила и над чем имела контроль последние пять лет. Если повезет, то она подавит и воспоминания о сегодняшнем вечере. Тогда не придется больше думать о произошедшем. О жутком подтаявшем чудовищном лице. О теневом мире, соприкасающимся с нашим. О ненависти, пылающей в глазах короля Лодирхала, когда он говорил, что, по правде говоря, меня следовало бы давно уже убить.

О выражении лица Ивора, когда он поручился за мою преданность…

Нет! Я не хочу ни о чем думать! Я знаю свое место. Знаю правила Должников: никогда не зли фейри, никогда не доверяй фейри и никогда, ни за что на свете, не влюбляйся в фейри.

И что-то не очень у меня выходит следовать этим трем правилам.

К моему возвращению в пиршественный зал благородные гости еще не разошлись. Они сидят за столами, но не едят, не смеются и не общаются. Все застыли в молчаливом и напряженном ожидании, устремив взгляды на двери. Ступить в зал – все равно что ступить в гигантскую паутину, жаждущую облепить меня, связав по рукам и ногам.

Я держу голову высоко поднятой. Прижимая к груди книгу, пересекаю зал и подхожу к столу, где сидят король Лодирхал, моя госпожа и лорд Ивор. Опустив взгляд, приседаю в почтительном реверансе перед королем и, не говоря ни слова, кладу книгу на стол.

– Значит, дело сделано? – спрашивает Лодирхал.

Мне кажется, его голос чуть дрогнул. А может, у меня от нервов воображение разыгралось.

– Сделано, великий король, – отвечаю я.

– Ну вот! – восклицает лорд Ивор. Я чувствую его улыбку, но взгляда не поднимаю. – Что я вам говорил? Преданность этой Должницы сомнению не подлежит!

– Это не имеет значения, – рявкает Лодирхал. – Как я уже говорил, она обладает слишком большой силой, чтобы ее оставлять. Боюсь, моя дорогая Эстрильда, тебе придется отказаться от нее.

Эстрильда фыркает.

– Мне бы никогда и в голову не пришло перечить дорогому дяде, – отвечает она тоном, подразумевающим обратное, – но у меня Договор с человеком. Я его подписала. Нас связывают законы Обязательств. И даже вы, мой любимый король, не в силах их разорвать.

– Разве?

Я вскидываю взгляд на короля. Его лежащие на подлокотниках руки сжаты в кулаки.

– Это записанный закон, – мило улыбается Эстрильда. – Заклинание нерушимо. Для того, кто захочет его снять, это обернется большими потерями.

– Возможно, – цедит Лодирхал, – потери будут того стоить.

– Да бросьте! – вмешивается Ивор, и его голос – мед для ушей, уставших от тигриного рычания короля и его племянницы. – Должница оказала нам неоценимую услугу. Мы должны быть ей благодарны! Давно уже рейфы не пересекали границы Аурелиса. Если бы не ее способности, сейчас мы оказались бы во власти немыслимых кошмаров.

– В твоих словах есть доля правды, – Лодирхал переводит взгляд с Эстрильды на меня. Лучше бы он этого не делал. Я не вижу в его глазах ни толики благодарности. – Рейф. В Аурелисе. Возмутительно! Как он сюда проник? Как…

– У меня есть для тебя ответы.

Все головы в зале, включая и мою, разворачиваются на донесшийся сверху звучный голос. Все чуть ли не сворачивают шеи, глазея на верхние ступени лестницы при галерее.