– До свидания.

– Пока, – безмятежно прощается Солнцев. Машина срывается с места, из-под колес летит жидкая грязь. Полина вздыхает и плетется в метро, волоча ставшую неподъемной сумку. Адреналин, что поддерживал ее последние минуты, откатывается в мертвую точку. Она минует турникет и подходит к эскалатору. На ступеньках ее вновь охватывает дурнота. В метро душно. Толпа рвется к поезду, но Полина отходит в сторону и садится на скамейку. Сердце бухает в груди, словно вот-вот выпрыгнет. Она шарит в кармане и вынимает пузырек, непослушные пальцы слишком резко срывают крышку. Таблетки рассыпаются и весело скачут по полу, под ноги пассажирам, что без всякой жалости топчут их. Полина тупо глядит на них, а потом сама падает туда же, не слыша испуганных вскриков.

* * *

Мертвецу на вид было около пятидесяти. Мужчина лежал на спине, закатив глаза под набрякшие веки, отчего казался слепым. Темно-русые волосы были подернуты сединой, левая рука закрывала зияющую дыру в животе, вторая рана была выше. Дорогая хлопковая рубашка почти почернела от крови, светлые брюки были испачканы кровью почти до колен. Капли остались и на светлых туфлях, тоже недешевых. Осторожно отогнув шариковой ручкой полу рубашки, Селим спугнул жирных мух и почувствовал тошноту, будто видел покойников впервые. С трудом сдержав рвотный позыв, он поднялся и оглядел улицу. Бурые капли уходили за поворот. День обещал быть жарким, солнце стояло уже довольно высоко, поэтому покойника следовало как можно скорее убрать с улицы. Скоро к храму Аполлона потянутся туристы, и кто-нибудь обязательно потащится по улице Сюмбуль, начнет фотографировать, выкладывать фото в интернет, и тогда прости-прощай оперативность. К тому же на такой жаре труп начнет портиться очень быстро. Судмедэксперт за это спасибо не скажет. Селиму померещился тошнотворный запах, и он торопливо отвернулся.

Его дежурство завершалось, он даже сбежал из участка, под бок к своей любовнице Джайлан, молодой вдове, с которой спал уже с полгода. Она жила очень удобно, недалеко от участка, и в те ночи, что ему приходилось торчать на работе, он прихватывал рацию и шел к ней на вкусный ужин, который всегда завершался одинаково – в постели, где Джайлан с удовольствием шла навстречу всем его желаниям. Каждый раз он думал, как ночью будет мять ее мягкое рыхловатое тело, и только это могло примирить его с суровой действительностью. Дома, конечно, будет скандал. Жена Асия, как гончая, обнюхивала его одежду и каждый раз набрасывалась с яростью фурии, а он обычно отмалчивался, слишком усталый и измученный. Вот и сегодня Джайлан в порыве страсти расцарапала ему спину, хотя он всегда просил ее быть осторожнее, но она объясняла, что не может сдерживаться. Врала, конечно. Хитрость Джайлан была шита белыми нитками: жизнь вдовы тяжела и безрадостна, тащить на себе хозяйство одной тяжело. Устранить соперницу и прибрать к рукам инспектора криминальной полиции было очень соблазнительно. Асия увидит царапины и примется орать так, что опять под окна сбегутся все соседи, а трое сыновей станут прятаться в кладовке.

Ну и пускай. Он не знал, зачем остается с этой давно нелюбимой женщиной, утешал себя, что ради детей, но это было враньем. По городу, в самых разных районах, Селима ждали несколько женщин, готовых принять его в любое время. И его это устраивало, поскольку каждой он мог сказать, что женат и ничего не может изменить.

– Ты сокрушительно красив, – шептала ему Джайлан по ночам. Ей нравилось это слово: «сокрушительно», Джайлан применяла его по поводу и без, что всегда выглядело смешно или мило. Вроде фразочки: «Иди ужинать, я приготовила тебе сокрушительно огромную отбивную» или же: «Сегодня ты был просто сокрушителен, мой тигр». Селим смеялся, отмахивался, но ее лесть грела сердце. Жена уже давно не говорила ему ничего приятного.

В воздухе чувствовалась горькая соль. До моря тут было рукой подать, быстрым шагом можно уложиться в четверть часа. Деревья вокруг давно покрылись красными и желтыми цветами. Самое благодатное время, потом наступит сезон удушливой жары, когда на улицу не выйти, а служебная форма после целого дня стоит колом. Селим бросил взгляд в сторону служебного «Форда Транзит», где можно было включить кондиционер на полную и немного подремать перед возвращением домой.

– Что скажете, инспектор? – с жадным интересом спросил Карталь, совсем еще молодой, лет двадцати с небольшим, полицейский, стажер с тонкими редкими усиками под носом, излишне суетливый и нервный, как молодой доберман, талантливый, но бестолковый. Селиму уже надоело показывать сопляку мастер-класс, и потому он спросил:

– Карманы проверили?

Карталь кивнул и дернул подбородком в сторону патрульного «фиата», где прямо на капоте было разложено барахло покойного. Конечно, никакого паспорта, портмоне и телефона. То ли таковых не не имелось изначально, то ли их уже увели воришки. Улов оказался небогат: пачка сигарет, зажигалка и пластиковая карта-ключ с выдавленными на ней цифрами. Названия отеля на карте не было, что, конечно, сильно осложняло процесс.

– Здесь поблизости куча хостелов и отелей, – важно сказал Карталь. – Он наверняка жил в одном из них. Я займусь этим, если вы не против.

– Не против, – скупо кивнул Селим. – Только он вряд ли жил рядом.

– Почему?

– На ключе четыре цифры. Значит, отель довольно большой, а тут преимущественно двух- или трехэтажные. И еще момент. Пойдем, покажу.

У трупа суетилась Нехир, осматривающая повреждения. Увидев приближающегося начальника, она пальцами в резиновой перчатке осторожно убрала со лба волосы и отодвинулась в сторону. Селим наклонился над телом и указал пальцем на запястье покойника.

– Нет отельного браслета. Нет обручального кольца. Ищи крупный отель, в котором гостям не выдают опознавательных знаков и куда заселяют одиноких мужчин, хотя, конечно, его статус под вопросом. Он мог жить со спутницей, мог просто не носить обручального кольца, но все-таки проверь, это может быть зацепкой. И обрати внимание на русских.

– Почему на русских? – спросил Карталь, старательно внося указания в записную книжку мобильного. Селим осторожно указал на массивную золотую цепь и перстень с крупным красным камнем.

– Это не наше золото, да и вообще оно не с Востока. Видишь, красноватый отлив? И сама форма украшений. Старая школа Союза, безвкусица и варварство. Очень грубая работа, такое сейчас давно не делают. Что свидетель говорит?

– Ничего. Он, как обычно, встал рано утром, позавтракал, открыл гараж и собрался выехать на работу. Он развозит воду по офисам и потому всегда выезжает рано. Увидел мужчину и сперва подумал, что пьяный, а потом разглядел кровь, испугался и позвонил нам.

– Он не пытался оказать ему помощь?

– Нет, сказал, что было очень страшно, он даже из машины не вышел. Утверждает, что до нашего приезда просидел внутри. К покойнику якобы никто не подходил.

– Якобы?

Карталь пожал плечами: это не проверить с ходу. Селим поглядел на улицу и вздохнул, после чего вновь повернулся к Карталю.

– Добеги вечером до бара «Пасакой» и ресторана «Терраса». Поспрашивай тамошних шлюх и персонал, может, они смогут его опознать. Это единственные места, где такой человек стал бы ужинать. Отправь свидетеля к нам в отдел, его надо потрясти, может быть, он врет, что не трогал тело, или видел, как к покойнику кто-то подходил. Я сам его допрошу.

Карталь почтительно кивнул и ушел. Селим повернулся к Нехир, которая жадно пила из пластиковой бутылки воду.

– Что можешь сказать?

– Думаю, это действительно русский, если судить по лицу. Славянский тип. На золото я тоже обратила внимание. Одежда недешевая, но и не люксовая, такую в любом нашем гипермаркете купишь. Загар с красноватым отливом, свежий, то есть на солнце он недавно и слегка подгорел.

– А по ранам?

Нехир неопределенно пожала плечами.

– Навскидку – работал не профи. Раны серьезные, но, если бы его сразу положили на операционный стол, он бы выжил. Киллеры так не работают, возможно, пьяная драка, но я не уверена, от него не пахнет алкоголем. По сути, смерть наступила из-за большой кровопотери. Ударили его не здесь, но вы, я думаю, и сами это поняли, инспектор. Я быстренько пробежала по каплям крови. Он прошел почти полкилометра, несколько раз останавливался и, наверное, пытался достучаться до жителей домов, но его не услышали. Удары наносились немного снизу, и не сказала бы, что с большой силой.

– То есть ты имеешь в виду, что нападавший был ниже ростом?

– Скорее всего, – ответила Нехир. – Целили в жизненно важные органы, но не попали. Это могла сделать и женщина. Предварительно по орудию убийства – нож с коротким и очень острым лезвием, но я это только после вскрытия точно скажу. Видимых следов борьбы нет, наверняка нападение было неожиданным. Если вы не против, я отправлю тело в морг, здесь из него уже ничего не выжать.

Селим скупо кивнул и двинулся по улице Сюмбуль, вглядываясь в брусчатку. То на одной, то на другой плитке виднелись кровавые капли, где-то образовывая небольшие лужицы. Этот мертвый мужчина делал небольшие передышки, позволяя жизни утекать сквозь окровавленные пальцы. Вглядываясь в багровый след, Селим едва не врезался в Карталя, который шел ему навстречу, размахивая прозрачным пакетом.

– Кажется, я нашел телефон жертвы, – сказал он. – Валялся у стены, весь в крови. Наверное, мужчина выронил его. А еще я обнаружил, где его ударили. Там больше всего брызг крови, даже на цветах есть. До этого места крови нет.

– Позови Нехир и проводи нас, – скомандовал Селим. – Не забудь отдать ей телефон. Он, кстати, включен?

– Экран треснул. Включить его я не смог, возможно, телефон разбит или просто разрядился, – отрапортовал Карталь и, козырнув, убежал. Селим посмотрел ему вслед и сделал зарубку: напомнить Карталю, если он оперативно не сможет опознать пострадавшего, обратиться в туристическую полицию за помощью. В Сиде отелей предостаточно, а на всем Анталийском побережье их не счесть. Хорошо бы раскрыть дело по горячим следам, и просто прекрасно будет, если жертвой стал просто турист, которого пытались обокрасть местные бандиты. Гораздо хуже, если убитый окажется кем-то важным, как в две тысячи шестнадцатом году, когда убили русского посла. Селим тогда еще только начал служить, но прекрасно помнил аврал и суматоху, которая охватила полицию Турции после выявления причастности к убийству одного из сотрудников. Внутреннее дело – это внутреннее дело, но, если речь заходит о важной шишке из заграницы, все меняется.

Место предполагаемого убийства выглядело вполне спокойно. Судя по брызгам крови, на мужчину напали почти у поворота на улицу Чагла. Нехир с интересом разглядывала кровавые капли и рыскала по редкими кустам в поисках улик. Селим оглядывался по сторонам с недоумением. Карталь, что помогал Нехир в поисках, оказался поблизости и вопросительно уставился на шефа.

– Что он тут делал? – спросил Карталь. – Тут же ничего нет: ни магазинов, ни баров. Дальше есть бургерная, но она не работает ночью.

– А мотели?

– Я был в обоих. Похожий мужчина в них не останавливался, если верить дежурным администраторам. Я попросил записи с видеокамер, может быть, он на них попал, когда проходил мимо.

– Машины тоже проверь, – приказал Селим. – Не пешком же этот франт сюда пришел среди ночи. И еще пробегись вперед, может быть, найдешь где-то поблизости машину, которая может ему принадлежать. Сделай запрос в службы такси.

Нехир закончила со сбором образцов и подошла к Селиму, почтительно дождавшись, пока он закончит разговаривать. Едва он обратил на нее внимание, сказала:

– Его, скорее всего, ударили здесь. Брызги крови весьма характерные. Орудия преступления нет, но я обнаружила окурок, который соответствует марке сигарет, найденных у убитого. Я не нашла следов борьбы, думаю, для жертвы это было неожиданностью. Думаю, он кого-то здесь ждал.