– Не думаю, что ради нас специальный отдельный самолет запустят, – с трудом сдерживая смех, отвечал ему я. – А до самолета, кстати говоря, нам еще ехать придется. Так что никого никаким крылом не заденет.

– Это в каком смысле ехать? – уставился на меня Сеня. – Так мы сейчас и едем в аэропорт, разве нет?

– Так это в аэропорт, – объяснил я. – А там еще нужно будет ехать от здания самого аэропорта до самолета.

– В смысле? – Сенины глаза ещё сильнее округлились от удивления. – А зачем так? Что, нельзя самолет ко входу подогнать, что ли?

– «Подогнать», – фыркнув, передразнил его Шпала, услышавший наш разговор. – Это тебе такси, что ли? Или грузовик на приемке товара?

– Это для того, Сень, – терпеливо объяснил я, – чтобы как раз никого и ничего крылом и не задело. Самолет огромный, вообще-то, ему даже чтобы просто развернуться, знаешь сколько пространства надо?

Но все мои объяснения не шли ни в какое сравнение с впечатлениями от увиденного пацанами воочию после того, как нас с вещами выгрузили из автобуса.

– О, а это чего, все аэропорт, что ли? – воскликнул Колян, увидев громадное здание. Конечно, по сравнению с международными хабами двадцать первого века все выглядело довольно-таки скромно. Но для человека, который ни разу в жизни не летал, это, конечно, все равно было колоссальное зрелище.

– А как это…, а куда нам идти? – растерянно спросил Лева, озираясь по сторонам. – Тут везде одно и то же, и там самолетов столько… как понять, который из них наш-то?

– Так, орлы, а ну-ка не разбредаемся здесь! – прикрикнул Григорий Семенович. – Значит, так! Все следуем строго за мной, понятно? Никаких «погулять» и «посмотреть»! Сами видите, территория огромная, я вас по всему аэропорту искать не собираюсь!

Неизменные таксисты на «Волгах» с усмешкой смотрели на толпу пацанов, с раскрытыми от изумления ртами озиравшихся вокруг, пока проходили вслед за своим тренером в здание аэропорта.

– Вот это да! – проговорил Колян, оглядывая зал ожидания. – Да тут попробуй не потеряйся! Да еще столько народу кругом. Пока разберешься, куда тебе идти – самолет уже без тебя улетит!

– Поэтому я и говорю – от меня ни на шаг, – напомнил Григорий Семенович. – Не хватало нам еще здесь заблудиться!

«Да, конечно, по уровню комфорта с будущим не сравнить», – размышлял я, изучая каменные лестницы, по которым в обе стороны шли люди и волочили за собой тяжеленные чемоданы. «Но зато народу пока еще поменьше, чем в нулевых и десятых. Мест свободных много, отдохнуть можно спокойно. Хотя здесь люди наверняка считают это толчеёй».

Григорий Семенович напряженно вслушивался в объявления, которые то и дело раздавались откуда-то сверху. Пацаны сначала тоже пытались разобрать, что говорит диспетчер, но вскоре бросили эту затею: чтобы расшифровать это монотонное бубнение, нужен был хотя бы минимальный опыт.

– Да, – Лёва вальяжно развалился на сиденье, насколько это позволяла сделать деревянная конструкция. – А вот представляете, пацаны, станем мы знаменитыми боксерами, так ведь будем в аэропортах бывать чаще, чем в метро!

– Ага, и вот так же валиться, как ты сейчас, только от усталости, – подколол его я.

– Ну, наверное… – задумался Лёва. – Только это же все равно интереснее, чем дома штаны просиживать.

– А ты куда хотел бы слетать? – спросил Шпала.

– Я? Да не знаю, я же ведь ещё почти нигде и не был, – признался Лёва. – Так что везде хорошо.

– А я бы вот на море слетал, – уставился вдаль Шпала. – Солнце, воздух и вода – наши лучшие друзья, как говорится!

– Друзья-то друзья, – скептически заметил Лёва, – да только сколько ты того моря увидишь-то за тренировками да выступлениями. Разве что когда только приехал и когда уезжать будешь.

– Ну… – задумчиво произнес Шпала, – значит, надо как-то так загадывать, чтобы был выходной. А то что это за поездки такие!

– Так, все, закончили все разговоры, пошли за мной! – скомандовал Григорий Семенович, и мы, подхватив чемоданы, отправились на посадку.

Я продолжал наблюдать за Сеней. Его искреннее изумление вызывало буквально все: и то, что подъехавший ко входу автобус был точь-в-точь таким, как и рейсовые автобусы в городе, и то, что нас везли по огромному асфальтовому полю, и то, что проход в сам самолет оказался настолько узкий, что пройти в салон можно было только по одному.

– Какие кресла интересные! – не мог сдержать он восторга. Впрочем, не только он – особенный интерес пацанов вызвала конструкция ремней безопасности. По салону раздавалось постоянное щёлканье, похожее на стрекот кузнечиков – это юные боксеры беспрерывно пристегивали и отстегивали ремни, не в силах оторваться от этого увлекательнейшее процесса. Остальные пассажиры, улыбаясь, наблюдали за этим – видимо, вспоминая, как сами впервые в жизни оказались в самолёте.

А уж когда начался полет, то не только Сеня, но и другие динамовцы не могли сдержать эмоций.

– Ууууоооййй! – воскликнул Лева, когда наш самолет оторвался от земли. – Это что такое? Я чуть на пол не упал!

– А для этого и говорят, чтобы пристегивали ремни, – напомнил я ему.

– Я понял! – восторженно отозвался Сеня. – Это мы полетели, да? А почему мы сначала ехали?

Я снова принялся объяснять ему принцип взлета воздушного судна. За такими познавательными разговорами мы и провели большую часть полета. Хотя большинство из нас успели и вздремнуть – что, честно говоря, было совсем не лишним, учитывая и количество зашкаливающих эмоций, и пусть небольшую, но все-таки разницу во времени, и предстоящую серьезную работу.

– Шё-не… Чего там написано, не пойму? – Сеня по обыкновению пихнул меня в бок, пытаясь разглядеть в иллюминатор надпись на крыше немецкого аэропорта. – Мих, ты немецкий знаешь?

– Шёнефельд, – опередил меня Григорий Семенович, сидевший впереди нас. – Это аэропорт так называется. Вещи не забывайте, а то все обратно в Советский Союз улетит и на этот раз без вас!

Своих вещей мы не упустили, и уже через несколько минут очутились в комфортабельном немецком автобусе. Для наших пацанов это был ещё один шок: хотя ГДР и была, по сути, таким же социалистическим государством, как Советский союз, но всё-таки многие бытовые условия отличались, прямо скажем, разительно.

– Слушайте, пацаны, да здесь же жить прямо можно! – с восторгом выдал Колян, устраиваясь поудобнее в кресле. – А можно, нас здесь поселят?

– Ага, и выступать прямо здесь будем, – азартно подхватил Лева. – Причем желательно не поднимаясь с кресел!

Снова задремав в уютных автобусных креслах, мы и сами не заметили, как через час с небольшим оказались на базе, где нам и предстояло провести пару ближайших недель. И если из окна автобуса пацаны ещё вовсю глазели на незнакомые им до этого улицы и здания, то теперь глазеть по сторонам было уже некогда. Расписание на новом месте обещало быть ещё более напряжённым, чем обычно перед соревнованиями.

В принципе, обстановка напоминала наши привычные сборы, с той только разницей, что на этот раз вокруг постоянно звучала незнакомая речь на немецком и других европейских языках. Григорий Семёнович, обладая кое-какими познаниями в немецком, получил ключи от наших комнат и выяснил, как нам до них добраться.

– Значит, так! – перед тем, как заселяться по номерам, Григорий Семёнович снова собрал нас для инструктажа. – Чемпионат Европы открывается через неделю. Так что у нас впереди есть несколько свободных дней. Но сразу предупреждаю – это время вам даётся не для того, чтобы шалберничать и глазеть по сторонам. Такой промежуток был специально предусмотрен для того, чтобы вы освоились и акклиматизировались в новой для себя обстановке. Это условие для всех гостей из Советского союза – мы должны оперативно сориентироваться на месте и выработать для себя приемлемый распорядок дня.

– Акк… клёма… что? – недоуменно спросил Сеня.

– Климат здесь немного другой, чем в Москве, – охотно пояснил Григорий Семёнович. – А ещё – другой часовой пояс, другая кухня, ну и вообще другое почти все. Так что сейчас главная ваша задача – вести себя аккуратно, прислушиваться к своему организму, если вдруг что-то пойдет не так – сразу сообщайте мне. К началу чемпионата вы должны быть в такой же блестящей форме, как и в Свердловске.

– Ха! А мы-то чего? – по привычке не мог не встрять Колян. – Выступает-то от «Динамо» здесь все равно один Миха!

– Во-первых, – строго сверкнул на него глазами Григорий Семёнович, – считайте, что каждый из вас находится здесь в качестве запасного бойца. И должен быть готов в любой момент выйти на ринг, в случае чего. А во-вторых, не забывайте, что в следующий раз на выступление на чемпионате могут отобрать кого-то из вас. Так что воспринимайте это как репетицию. Или, лучше сказать, тренажёр. Сейчас у вас есть прекрасная возможность не только посмотреть, но и во многом испытать на себе, как проходят такие соревнования. Поэтому можете считать, что вы находитесь даже в привилегированном положении по сравнению с остальными. Ни у кого больше такой возможности нет и вряд ли она появится. Я имею в виду наших зарубежных коллег, разумеется.

Само заселение на базу прошло весело. Я, по традиции, заселился в одну комнату с Сеней и Левой. Однако на этот раз в жилом корпусе находились не только динамовцы, но и боксеры из других советских сообществ. Я уже предвкушал знакомство с коллегами, среди которых наверняка были и будущие звёзды советского, а то и мирового спорта. Впрочем, выяснилось, что кое с кем я уже был знаком. В числе наших соседей по корпусу оказались наши недавние соперники, с которыми мы сражались на чемпионате в Свердловске. А прямо в соседней комнате поселился казах Тамерлан, с которым мы встретились на ринге в финале и в пользу которого этот финал в результате и отошёл. Когда я протянул ему руку, чтобы поздороваться, он даже немного отпрянул от неожиданности.

– Э… привет, а что ты тут делаешь, – задал он самый дурацкий вопрос из всех возможных.

– Видимо, то же самое, что и ты, – иронично усмехнулся я. – Вот решил на чемпионате выступить.

– А, ну это… удачи! – растерянно произнес Тамерлан и поспешно скрылся в своей комнате.

Судя по всему, ему было неловко за случившееся в Свердловске, и он явно никак не ожидал столкнуться со мной ещё и в ГДР. Ну что же, посмотрим, как все обернется на этот раз. Кто знает, может, ещё и пересечёмся с ним на ринге.

Глава 2

Ждать новой встречи с бывшим соперником пришлось недолго. На следующий день уже была назначена первая объединенная тренировка советских боксеров из разных спортивных обществ. Привычная полудомашняя атмосфера окончательно сменилась на строго-рабочую, и вместо Григория Семёновича с нами занимался уже другой тренер, специально поставленный для подготовки ребят из Советского союза.

– Ну что, пацаны, давайте знакомиться! – бодро произнес высокий белобрысый парень. – Я – Славик Калганов, Белорусская ССР, брал первенство республики, а также первое место на чемпионате СССР!

Мы пожали друг другу руки. Остальные ребята также начали представляться по очереди. Слушая их, я заметил про себя, что команда здесь подобралась очень сильная. Все участники были опытными спортсменами, на их счету уже было множество успешных боёв, и можно смело сказать, что боксерский ринг был для каждого из них родным домом.

– Ну а ты? – спросили меня пацаны, когда пришла моя очередь представляться.

– Я Миша, – уверенно произнес я, – второе место чемпионата СССР, кандидат в мастера спорта.

– Понятно, – громко хихикнул уже представлявшийся Тамерлан. – Я думал, это случайно у тебя вышло, а ты, оказывается, везде и всегда – второе место и вечный кандидат. Короче, пацаны, это случайный пассажир! Я хрен знает, как он сюда попал – может, пропихнул кто, но когда мы стояли на ринге, его вообще дисквалифицировали. Кстати, я – Тамерлан Ахметов, первое место того самого чемпионата.