– Какой клоун? Сань, да что с тобой сегодня? – рычит Юрка. – Срываешься на всех, уходишь из зала, когда самый важный этап впереди.

– Юра, ты что-то мутишь? – спрашиваю напрямую, делая резкий шаг к другу.

– Саня, ты совсем сбрендил, – отмахивается от меня Юрка. – Хочешь уходить, иди.

– Мне нужны организаторы, ты оглох, – теперь рычу я ему.

– Тебе нужно успокоиться, – отбивает Юрка. – Найди себе бабу. Трахни её хорошенько, дурь свою спусти, и легче станет.

– Тебя забыл спросить, – отвечаю безразлично. – Ладно, достань мне номер одного из организаторов. А лучше список всех тех, кто был сегодня здесь.

– Ты же сказал, что никого спонсировать не будешь, – огрызается Юрка.

– Передумал. Мне нужна информация о той, которая сидела во втором ряду, восьмая слева, – отдаю чёткое указание.

– И для чего? – сощурившись, спрашивает Юрка.

– Я же сказал, буду спонсировать её проект, – отвечаю безразлично. – Всё, я ушёл. До завтра.

– А Алевтина? – и снова по новой.

– Саня, запомни раз и навсегда: я и твоя сестра – несовместимы. То, что она мечтает залезть мне в штаны, мы знаем ещё с универа, – уже реально злюсь. Если раньше только Алевтина постоянно лезла со своими предложениями, то теперь и друг туда же. – А то, что она тебе рассказывает или пытается преподнести, фильтруй. Я не настолько конченый, чтобы трахать сестру лучшего друга. А на большее, уж прости, она не сойдёт.

– Ты забываешься, Саня, – Юрка злится.

– Говорю как есть.

Разворачиваюсь и ухожу. Что-то у нас последнее время какие-то недомолвки с Глажиным пошли. Не хочется делать паршивые выводы, но они сами напрашиваются.

– Фёдор, мне нужно будет пробить информацию обо всех, кто присутствовал сегодня на конференции, – сажусь в машину и сразу даю указание своему водиле.

– Кого-то конкретного? – уточняет Фёдор.

– Женщины. От двадцати восьми до сорока. Думаю, такой диапазон подойдёт идеально, – быстро прикидываю, сколько таких было на конференции, и понимаю, что список не должен быть большим.

– Сделаю, – спокойно отвечает Фёдор и трогается с парковки.

А вот меня не отпускает образ этой красной королевы. Ну так ведь не может, да и это было так давно, что я могу ошибаться.

***

– Ты что, разучилась мужиков соблазнять? – зло рычит голос мужчины.

– Сам пойди и соблазни его, раз такой умный! – отвечает в тон ему девушка. – Я должна была залезть под стол и отсосать ему? Или как ты себе всё представляешь?

– Если я не смогу провернуть схему с проектом, то мы так и останемся у Чернова на побегушках!

– Не мы, я ты, – ядовито звучит в ответ.

– И ты тоже, милая, – девушку дёргают за руку. – Если не выгорит у меня, ты будешь расплачиваться натурой.

Глава 4

***

– Влада, ты здесь? – голос Милаши врывается в моё сознание, вытаскивая из тяжёлых размышлений.

Милаша – это единственная отрада, которая осталась у меня и родителей после гибели старшего брата и его жены. Она уже была подростком, но иногда мне кажется, что она, с тех пор как нам сообщили о смерти Лёши и Лизы, уже и не была больше ребёнком.

– Да, я здесь, солнышко моё, – отзываюсь с гостиной и вижу испуганное лицо моей девочки.

Хотя Милаша уже давно прекрасная девушка. Третьекурсница меда. На хорошем счету. Умница, красавица и просто отрада для нас всех.

– Ты почему не берёшь трубку? – Милаша подходит и садится рядом. Заглядывая в глаза, берёт меня за руки.

Для неё всегда было важно чувствовать, что с ней есть кто-то рядом. Первые полгода после гибели брата Милана даже спать не могла одна. Мама или я всегда оставались с ней.

– Я пытаюсь собраться с мыслями, – пожимаю плечами и чувствую, как внутри теплеет от её присутствия. – Нужно понять, как жить дальше.

– Мне звонил Валентин и кричал, как ненормальный, – скривилась моя Милаша, и её чуть вздёрнутый носик так смешно сморщился, что я хихикнула.

– Ну а отчего же ему не орать, – хмыкнула я. – На развод я подала. Лицо ему испортила. А на его нынешней работе сильно не заработаешь.

Меня даже передёрнуло от воспоминаний, и это не осталось незамеченным. Вижу кучу вопросов на личике Милаши, но восхищаюсь её выдержкой.

Это большая редкость, когда человек в её возрасте умеет слушать. Как она смогла стать такой, со всеми испытаниями, что ей пришлось пережить, удивляет и восхищает. Но то, что наша милая и нежная Милана имеет титановый стержень внутри, знают все, кто когда-либо общался с ней.

Наша девочка – стопроцентное доказательство народной мудрости “Внешность обманчива”.

– А поехали к бабушке с дедушкой, – предлагает Милаша и аккуратно тянет за собой. – Ты же обещала им приехать на выходные. И у меня экзамены почти все сданы. Сделаем шашлыки. Дедушка нам лагман приготовит.

– Милаш, ты с Дусей не общалась, случайно? – спрашиваю я, улыбаясь племяшке.

– Нет, за Дусю забыла, – щурится она. – Хотя нужно было сразу ей позвонить. Может, не пришлось бы тогда выслушивать истерику твоего мужа.

– Милаша, это некрасиво, – останавливаю племяшку.

– Некрасиво орать на девушку, которая понятия не имеет, что произошло, – быстро отвечает она. – И вообще, поехали уже, а то у тебя здесь невкусно пахнет, – снова морщится Милаша.

– И чем же, позволь уточнить? – не понимаю претензий племяшки.

– Одиночеством и стерильностью.

– Какая ты у меня наблюдательная, – притягиваю её к себе и обнимаю.

Вот она, моя отрада. Своих детей нет, но зато есть та, которая стала мне дочкой. Милаша обнимает в ответ, и так мы и стоим, слушая тишину и биение сердец.

– Едем, – подталкиваю Милашу на выход и хватаю свою сумочку.

– И кстати, а чего это ты такая красивая? – уже усаживаемся в машину, когда я понимаю, что так до сих пор и не переоделась после этой глупой конференции.

– Была на конференции, – отвечаю. – И собирала меня туда Дуся.

– А-а-а, а я-то подумала, что ты решила кого-то соблазнить, – улыбается Милаша, шевеля бровями. – Но если Дуся тебя собирала, тогда можешь не продолжать.

Мы обе прыснули, и меня стало окончательно отпускать. Включила любимую музыку, и поехали за город, к родителям. Не хочу оставаться одна. Я будто тону в своём одиночестве. Задыхаюсь в нём. Милаша права, вокруг меня слишком пахнет одиночеством.

Как бы я ни привыкла прятать свои эмоции и чувства, но всё же наружу выходит то, что ущербная. За столько лет проб и ошибок, неудач и постоянно пустых тестов я научилась не показывать себя настоящую.

Жалость с детства не переносила и отступать от своих принципов не собираюсь. Но сейчас эта самая жалость к себе скребётся внутри побитой кошкой.

До дома родителей доезжаем достаточно быстро. И меня совершенно не удивляет злой вид папы и расстроенная мама. Одно радует, что папа уже готовит стейки, с такой силой отбивая их, что я могу предположить, кого он представляет на их месте. А мама быстро берёт в оборот меня и Милашу.

Родители у меня идеальные. Только вот жизнь их совершенно не жалеет. Полностью белая голова папы и изрешечённое морщинами лицо мамы – тому прямые доказательства. Но они настолько поддерживают друг друга, любят, ценят. Всегда всё вместе.

Одна я не смогла так, и от этого только хуже.

– Прекрати! – спустя три часа общения и уже сидя за чаем, папа громко стучит по столу ладонью и резко встаёт со стула.

– Витя, – шепчет испуганная мама, но я даже без слов понимаю, кому предназначено это слово.

– Моя дочь не может пускать нюни по уроду, который за столько лет так и не смог оценить и дорасти до такой женщины!

– Витя, – уже всхлипывает мама.

– Не перебивай меня, Надя, – останавливает папа маму. – Ты наше сокровище. Ты и Милаша. Вы обе дороги для нас. И если этот недомужик ещё раз позвонит мне или матери, я сам ему голову откручу.

– Пап, – прошу его севшим голосом и боюсь даже спросить, что они знают.

– Ты на развод подала?

– Подала, – отвечаю безразлично.

– Вот и молодец! – кивает папа, а после подходит к плетёному из ротанга диванчику, который делал собственными руками, и, сев рядом со мной, притягивает к себе. – Моя девочка, ты со всем справишься.

– Папа, – шиплю от злости на собственную слабость.

– Давай лучше партию сыграем, – быстро соображает папа, что его объятия хорошим не закончатся.

– Давай, – соглашаюсь я.

Через пару минут мы уже расставляем шахматы по доске и погружаемся в игру. С папой всегда интересно играть. А если учитывать, что выигрывала я у него всего несколько раз, то это ещё и азарт. И место на доске всегда есть для моей красной королевы.

Игра в самом разгаре, и я понимаю, что снова проигрываю. От раздумий над следующим ходом меня отвлекает уведомление в календаре.

“Укол витаминов”.

Блин, я забыла про укол. Валя нас несколько лет водит на витаминные уколы каждые три месяца. Не знаю, отчего у него проснулась такая забота. Но после того, как он отговорил меня от ЭКО, стал заботиться о нашем здоровье. Хотя какой теперь смысл от этих уколов. В понедельник заеду к доктору и скажу, чтобы больше не назначали.

Только собираюсь перевернуть телефон, как на экране высвечивается улыбающееся лицо Дуси.

– Ты где? – сразу звучит вопрос.

– И тебе привет, – улыбаюсь я. – У родителей.

– Ага, хорошо, – говорит она, будто соглашаясь с какими-то своими мыслями.

– И всё? – не понимаю подруги.

–Тебя здесь кое-кто разыскивает, Владусь, – как-то загадочно произносит Дуся.

– Замечательно, но неинтересно, – отвечаю я.

– А вот мне интересно, дорогая моя Владуся, как ты умудрилась просрать такого мужика на конференции, – шепчет подруга в трубку.

– Какого мужика, Дусь? – переспрашиваю, но тут же меня осеняет. – Ах, этого, – тяну я.

Ты смотри, какой настырный. Хорош, но не мой уровень. Я не готова ни с кем меряться тем, что помогает мне руководить фабрикой.

– И это всё?! – вопит она в трубку так, что мне приходится отодвинуть телефон в сторону.

– Дуся, такие мужики живут только для себя, – начинаю говорить, как профессор на лекции по естествознанию. – Тем более его костюм, часы, парфюм и манеры быстро показали наши статусы. И они разные.

– Влада! – не унимается Дуся. – Да ты хоть представляешь, кто он?

– Лицо знакомое, но точно не из моего круга, – отвечаю я, пытаясь продумать свой ход. – Я тебя люблю, но если я сейчас проиграю партию папе, то перекушу тебя. Всё, пока.

Недослушав, отключаюсь и понимаю, что я могу сейчас сделать ход и выиграть. От такой перспективы даже бабочки начинают шевелиться в животе.

– Шаг и мат тебе, папуля, – довольная своей победой, смотрю на доску.

– Я готов принять это поражение, если ты мне расскажешь, о чём говорила с Евдокией.

Поднимаю взгляд на папу и вижу в его глазах такие заинтересованные искорки, которые прямо кричат мне, что чему-то быть, но пока неизвестно чему.

Глава 5

Выходные прошли идеально. Я давно так не отдыхала, и даже вся ситуация и непростой разговор, сначала с папой, а после и с мамой, не испортил ничего. Наоборот, всё это придало мне намного больше сил и уверенности в своих решениях.

Выехать в город решили пораньше, чтобы не застрять в утренних пробках, да и переодеться нужно заехать на квартиру перед работой. Милаша всю дорогу делилась планами на неделю, а я пыталась мысленно скоординировать все свои дела, чтобы сделать всё по максимуму.

Первым делом нужно заказать мастера и сменить замки в квартире. Это теперь мой дом. Вот так вот, оказывается, просто можно превратить любимое место в самое отвратительное и неприятное.

Так, дальше завод, и наконец-то заняться заказом для летних террас сети кафе. Я всё не могу подготовить договор, а клиент ждёт.

– Я надеюсь, ты не будешь против, что мы с тобой поживём пока вместе? – спрашиваю у Милаши, заходя в подъезд.