Она по очереди проверила все места, куда он мог уйти, и обзвонила всех, к кому он мог наведаться. В первую очередь, конечно же, спросила в семье, и там ей мать беззаботно ответила: «Ох, простите моего непутевого. Он у меня с самого детства дуется, когда что-то идет вразрез с его желанием». После этого Каяко убедила женщину позвонить в управляющую службу дома и договориться, чтобы отперли замок.

В квартире Одзи не оказалось. Вместе с ним пропали кошелек и мобильный телефон. По всей комнате валялись рабочие материалы, но он не оставил никакой записки.

Аппарат абонента, в свою очередь, оказался выключен или находился вне зоны действия сети. Может, сам Одзи и выключил. Так или иначе, он оборвал все контакты без всякого предупреждения.

Любой бы решил, что он сбежал.

Вот и Каяко, оглядывая в прострации опустевшую комнату, не знала, как ей все это понимать. Еще вчера он страдал, что никак не придумывается сюжет дальше четвертой серии.

Очень часто для производства аниме-сериалов назначают главных сценаристов, которые следят за общим течением истории и курируют создание сценариев на каждый конкретный эпизод. Чем опытнее главный сценарист, тем, разумеется, более цельным и качественным получится итоговое аниме.

Однако в случае «Лиддела» общим сценарием также заведовал режиссер, то есть Одзи. Сценаристы каждого эпизода работали по его расплывчатым подсказкам, знали лишь примерное направление истории, хоть и беседовали с ним по многу часов.

За время работы над проектом Одзи успел уволить уже троих сценаристов и в конце концов заявил, что напишет все сам. Каяко еще тогда подумала, что это он от отчаяния.

Среди обывателей считается, что достаточно на момент выхода эпизода в эфир продумать наперед только следующие три. Однако на практике такой маленький запас мгновенно испаряется, а студии приходится напрягать все силы, чтобы успевать с производством в срок. А поскольку надрыв на студии заметен сразу, необходимо начинать проект как можно раньше и заранее согласовывать команду, которая будет над ним трудиться. Большая часть аниме-сериалов состоит из двенадцати эпизодов и транслируется в течение трех месяцев. Аниматоры делятся на команды, каждая из которых отвечает за свои, чередующиеся в определенном порядке серии.

К счастью, сценарий и раскадровки для первых трех эпизодов, по которым уже отрисовывали действие и фоны, Одзи приготовил. Однако на этом материалы заканчивались. Наработки уволенных сценаристов он отверг, и проект вернулся к состоянию чистого листа. Без одобрения режиссера историю с мертвой точки сдвигать нельзя, даже просто убрать из названия пометку о том, что название – временное!

Режиссер следит за развитием проекта, а Каяко не справилась с обязанностями и не уследила за режиссером.

Когда она, бледнее мела, рассказала Это, что произошло, тот даже не разозлился. Спокойно принял к сведению. Каяко предпочла бы, чтобы на нее наорали, но директор ни словом ее не попрекнул. Только бросил строго: «Ждем пять дней».

Конечно, умом она понимала, какой это широкий жест – простить пятидневный прогул в самой что ни на есть горячей стадии работы. Но оговоренный срок прошел, и позавчера на собрании директор велел сменить режиссера. Убрать Тихару Одзи из проекта.

– Ты вроде собиралась сама им все объяснить. Вместо тебя мог съездить и я, и любой другой человек.

– Конечно.

Под взглядом начальника ей всякий раз хотелось раствориться в воздухе.

Однако это ведь ей доверили вникать во все нужды Одзи. Поэтому Каяко считала своим долгом лично объяснить сложившееся положение всем заинтересованным сторонам. И если уж совсем честно, она бы предпочла сама сообщить режиссеру об увольнении, чем спихнуть неприятные переговоры на кого-то еще.

И если именно Каяко не уследила за Одзи, то не стоит забывать и о том, что предложила его на место режиссера тоже она. Каяко непременно хотела поработать с ним плечом к плечу хоть над каким-нибудь проектом. А когда еще делать шаг, если не сейчас, когда он уволился со студии-конкурента и пустился на вольные хлеба? Что бы там ни говорили, она хотела создать вместе с ним что-то по-настоящему прекрасное.

Если все-таки менять режиссера, то идти обивать порог другой звезды уже поздновато. Самый реалистичный вариант – посадить на его место кого-то из помощников. На презентации, до которой оставались считаные дни, пришлось бы отказаться от козырной карты «первого аниме Одзи за девять лет», поэтому можно не надеяться на повышенный интерес публики. Да и журналисты, которых завлекли на пресс-конференцию обещанием громкой сенсации, наверняка разочаруются.

Итак, вот уже два дня Каяко собиралась начать обзванивать «Блу-той» и другие компании, материально заинтересованные в проекте, но каждый раз оправдывалась перед собой и окружающими, что такие новости лучше сообщать лично. Наконец сегодня она собралась с духом и поехала в «Блу-той»… только чтобы вернуться ни с чем.

Директор еще раз громко и протяжно вздохнул, прозрачно намекая на свое недовольство.

– Ты же не думаешь, что я считаю Одзи личным врагом? На самом деле мне вообще до него дела нет. Режиссера необходимо сменить, чтобы спасти наше аниме. Ты понимаешь?

– Конечно…

– Творческие люди больно любят брать произведение в заложники. Они считают, будто без них тут все развалится, поэтому, как только им что-то не по нраву, тут же грозятся уйти… А Одзи вообще сбежал, никому ни слова не сказав. Так что, как ни прискорбно, нам придется брать дело в свои руки. И так уже качество продукта пострадает.

Тут, разумеется, Каяко было нечего возразить. Пока что сроки не критичные, однако без режиссера в студии падает моральный дух. И рано или поздно все поймут, что он растворился неизвестно где.

– Ты серьезно считаешь, что он вернется к следующей неделе?

– Да.

Каяко так часто повторяла, как твердо в него верит, что уже и сама себя не понимала. Только знала: если еще и она разуверится в Одзи, то все пропало. Директор покачал головой:

– Допустим. Предположим, вернется, но дальше-то что? Вспомни того же Тиёду. Одзи сам сказал, что Тиёде точно сможет поручить сценарий. Что в третий раз все точно получится, насилу договорились. И что же в итоге?

– Ничего…

Начальник бил по самому больному.

– То он отказался от партнерского опенинга, то он недоволен составом актеров озвучивания – сплошные капризы и палки в колеса. С ним очень сложно работать. Исчезновение – это вишенка на торте, но мое терпение и так уже подходило к концу. Понимаю, как ты горела идеей привлечь его к проекту, но Тихару Одзи полностью оправдал все слухи, которые о нем ходили.

– Я… я съезжу еще раз в «Блу-той». Только, пожалуйста, дайте мне немного времени. Я его обязательно найду. Позвольте идти… – Каяко согнулась в поклоне.

– Я-то подождать могу, не жалко, но ты занимайся своим делом, – отчеканил директор. – Нам нужен другой режиссер.

Она не нашлась что ему ответить и молча вышла из кабинета, кусая губы.

Коки Тиёда, которого Одзи потребовал в качестве сценариста, писал ранобэ^[10]. Режиссер уверял, что с давних пор зачитывался ими.

– Я его уважаю, поэтому не стану с ним спорить, – обещал Одзи, и Каяко решила: попытка не пытка.

Тиёда не спешил соглашаться, потому что сценариев никогда в жизни не писал, однако его удалось уговорить «хотя бы в качестве эксперимента», и он прописал третью серию. К счастью, он тоже в свое время смотрел «Опору» и также в нее влюбился. Видел и другие аниме, к которым Одзи потом прикладывал руку. Казалось, их союз благословили сами небеса, и все же…

Каяко до сих пор содрогалась от неловкости всякий раз, как слышала название издательства, с которым работал Тиёда, – «Ёёся». И покрывалась холодным потом, вспоминая, сколько было желчи при окончании их деловых отношений в речи Куроки, редактора, закрепленного за автором.

Коки Тиёда написал совершенно замечательный третий эпизод. Он был даже лучше, чем от него ожидал Одзи. Диалоги героев вышли такие бойкие и живые, что мир произведения прекрасно считывался даже без картинки. Оживали локации, а противостояние Дзюри и ее главной соперницы Киёры заиграло новыми красками.

«Есть!» – подумала тогда Каяко. Успех «Лиддела» был обеспечен. Мало того что сама по себе вещь получится отменная, так еще сочетание имен Одзи и Тиёды никого бы не оставило равнодушным.

Однако одна-единственная реплика Одзи мгновенно выморозила все ее светлые надежды.

– М-м-м, что-то не то, – пробормотал он. – Значит, даже с Тиёдой не получилось… Он слишком писатель, мы не сработаемся.

В душе Каяко что-то переломилось.

– Жить надоело? – спросила она. В первый раз – тихо. А во второй она уже кричала: – Жить надоело, а? Может, без тебя всем проще будет?!

– Гм-м-м, – задумался Одзи. – Но ведь правда не сработаемся. Тиёда – прекрасный писатель, тут спорить невозможно. К его сценарию даже изображение никакое не нужно. Более того, оно будет только мешать… Ну и все, и ничего не попишешь. Раз даже Тиёда не справился, больше обращаться не к кому. Буду писать сам.

Тиёда при этом разговоре не присутствовал, но перед его редактором Куроки Каяко чуть не провалилась под землю от стыда. Наконец тот спокойно уточнил:

– И вот на это вы потратили драгоценное время нашего самого золотоносного автора?

Каяко, а вслед за ней и все остальные коллеги, принесли самые искренние извинения. Потом Одзи попытались уговорить, чтобы согласился работать с Тиёдой и очень постарался, чтобы его собственная работа не поблекла на фоне столь блестящего сценария. А тот не моргнув глазом ответил: «Не-а».

Каяко не сдавалась и попыталась уломать его хотя бы использовать готовый сценарий третьего эпизода, потому что уж очень он хорош. Все-таки не каждый день удается выцепить такого популярного автора.

Здесь не нашелся что возразить даже Одзи.

Однако, по мнению издательства, такой исход выглядел чересчур наглым и самонадеянным. В глазах Куроки за очками не читалось ни малейшего сочувствия. Он сдержанно прокомментировал: «Как вы хорошо устроились» – и наотрез отказался передавать права на сценарий.

Каяко тогда показалось, что она сидит на стуле из гвоздей.

Пока переговоры велись только третьими сторонами, разговор успел зайти даже о том, чтобы из-под пера Тиёды вышла новеллизация их проекта. Однако после того инцидента речи ни о чем подобном больше не шло.

Как и обещал, Одзи засел за новый сценарий третьей серии, но проблемы наваливались снежным комом, и процесс встал, а без сценария не начнешь и раскадровки, то есть скелет будущего эпизода, в котором зафиксированы основные движения персонажей, фоны и реплики. Именно по ним работают аниматоры.

В довершение всех бед Одзи еще и не рисовал. Раскадровки он черкал в стиле «палка-палка-огуречик», и большую часть пространства кадра заполняли текстовые разъяснения. Во что-то удобоваримое эти «шедевры» превращали художники, и только после длительных совещаний.

Когда на студии начали подозревать, что дело плохо, с ними вдруг снова связался Куроки. Говорил он с такой неприязнью, что Каяко легко догадалась: сам бы он просто отозвал все права, но, когда ради соблюдения приличий спросил мнения автора, тот с радостью согласился, чтобы его труд использовали. На студии чуть не расплакались от благодарности.

– Раз Коки не против, то мы не имеем права ему препятствовать. Но просим, чтобы в дальнейшем таких историй больше не повторялось. К тому же мы не хотим включать в профиль его бренда ваше аниме. Поэтому вы не имеете права использовать его имя.

Напоследок он процедил сквозь зубы:

– Передайте Одзи пожелания всяких благ. – И повесил трубку.

Вот на каких условиях им передали сценарий: не писать имя Тиёды в титрах и не использовать в рекламной кампании.