– Позвольте вам помочь, – раздался за спиной бархатистый мужской голос.

И не успела я пикнуть, как чужие руки легли на талию, и мужчина выдернул меня из кустов, словно пробку из бутылки. Перехватил поудобнее, и наши взгляды встретились.

Вау, какие у него глаза! Я и не подозревала, что радужка бывает золотистой. А почему на нас не капает? Дождь ведь никуда не делся. Это какая-то магия? Кто он такой? На вид – лет двадцать пять. Студент или преподаватель? На матерого волка похож. Опасный, таинственный, манящий.

Вот о чем думаю?! Прежде на красивых мужчин слюни не пускала, с чего вдруг начала? К тому же я теперь треклятая ведьма с испорченным источником, изгой, и жить мне осталось полгода.

Рассердившись сама на себя, попыталась слезть на землю. Но притягательный незнакомец не позволил, прижав крепче.

– Ваша обувь испорчена. Вы насквозь промокли, а проводника потеряли. Шли устраиваться на службу?

Я осторожно кивнула.

– Отнесу вас, – заявил мужчина и уверенно зашагал по дорожке.

– Мне он не нравится. Что-то с ним не так, – пробурчало привидение.

Жар стыда опалил щеки. Конечно не так! Но не с ним, а со мной. Мокрая, грязная как черт знает кто, человек меня из кустов вытащил, на руках доставит куда надо, а я ему даже спасибо не сказала.

– Нельзя позволять постороннему мужчине нести себя, – продолжила бубнить призрачная боярышня. – Твое поведение неприлично.

И не поспоришь. Но все же гордо шлепать босиком по лужам я пойду как-нибудь в другой раз.

– Благодарю вас за помощь, – я снизу вверх посмотрела на своего спасителя.

– Пожалуйста.

Украдкой рассматривая профиль красивого мужчины, я испытывала странное смятение. Стоит ли еще что-то ему сказать? Но что? В голове звонил тревожный звоночек, и я не понимала, что со мной творится.

Остаток пути прошел в молчании. Занеся меня в здание, безымянный помощник быстро миновал узкий скудно освещенный коридорчик, вошел в какое-то помещение.

– Добрый вечер, Агриппина Васильевна. Принимайте новую сотрудницу, – он аккуратно поставил меня на пол.

– Здравствуйте, – я смущенно улыбнулась элегантной пожилой женщине, сидящей за письменным столом.

Та величественно кивнула в ответ на мое приветствие и скептически посмотрела она на мужчину.

– Дмитрий Игоревич, голубчик, и кем же мне ее принять? Девушка, очевидно, слишком юна, чтобы быть преподавателем. А штат прислуги полностью укомплектован.

Острое разочарование полоснуло душу. Но мириться с неудачей я не собиралась:

– Агриппина Васильевна, у меня есть информация, что сегодня у вас уволилась поломойка. Я хочу работать на ее месте.

– Поломойкой? – с удивлением переспросила кадровик и озадаченно воззрилась на моего спасителя.

– С ректором согласую. Оформляйте, – приказал Дмитрий. – Всего доброго, – он вежливо мне поклонился и покинул кабинет.

– Надо же, – пробормотала растерянно Агриппина Васильевна. Поправив и без того безукоризненную прическу, деловым тоном обратилась ко мне: – У вас документы при себе есть?

– Да, – я бережно вытащила из кармана влажную картонку. Развернув паспорт, положила на столешницу.

– Александра Лаптева. Изгой, – вслух прочла женщина. Сокрушенно вздохнула, взяла со стеллажа толстую папку, достала бланки и начала что-то писать.

– Не нравится мне все это, – проворчала зависшая у окна призрачная боярышня. – Пойдем в монастырь, пока не поздно. Будешь метку хорошенько прятать, и проблем не возникнет.

Ага. Просто помру в келье. В лучшем случае.

Я проигнорировала призрака, внимательно наблюдая за тем, как женщина заполняет документы.

Закончив, она подала мне листы:

– Подписывайте.

Я поставила в нужных местах загогулину, отдала бумаги изучающей меня Агриппине Васильевне. Кадровик вернула папку обратно на полку, встала.

– Пойдемте со мной, – пригласила и грациозно направилась к выходу.

По дороге женщина уведомила, что мне выдадут сменную одежду, предоставят комнату и прямо сегодня накормят. И вроде стоило бы радоваться, но тревога грызла все сильнее.

Меня однозначно не хотели брать на работу. Если бы не загадочный Дмитрий Игоревич, то Агриппина Васильевна мне бы отказала. Вопрос: с какого перепуга мужчина воспылал желанием помогать первой встречной замарашке?

Почему-то потянуло обернуться.

Оставленная мной цепочка грязных следов волшебным образом исчезала на глазах. И не успела я моргнуть, как каменный пол стал девственно чистым.

Если по всей школе так, то зачем им поломойки?

* * *

Я растерянно осматривала свое новое жилище. Маленькая квадратная комнатушка, узкое окно-бойница, под ним – стол. Справа двухстворчатый шкаф, слева кровать. И все. Ни тебе занавески, ни напольного коврика, ни цветка в горшке.

Хм-м. Аскетично. Наверняка как-то так и выглядят кельи.

– Полотенца, гигиенические принадлежности, стандартный набор одежды – в шкафу. Размер универсальный. Как оденетесь, все станет вам впору. Удобства на этаже, – кадровик достала из кармана ключ: – От душевой. Как приведете себя в порядок, приходите в столовую. Поужинаем в тесном, – она отчего-то тяжело вздохнула, – женском кругу.

Желудок жалобно заурчал. Есть хотелось неимоверно. Однако прежде чем садиться за стол, необходимо помыться: мокрое платье противно липнет к телу и голова чешется. Я сжала ключ в руке.

– А как пройти в душевую?

– Объяснить-то могу, но особого смысла в этом нет: все равно заплутаете. Замок старинный, множество дверей, коридоров. Первое время рекомендую пользоваться услугами проводника.

Это она про того сумасшедшего кролика? А я так надеялась, что забег под дождем – разовая акция.

– И как позвать проводника?

– Громко, – Агриппина Васильевна впервые улыбнулась. – До встречи в столовой.

Она развернулась и вышла из моей «кельи».

– Не нравится мне здесь, – снова завела свою пластинку зависнувшая под потолком призрачная боярышня. – В женской гимназии и то было лучше. А мадам Тюсон, между прочим, нас в строгости держала. Нас и в город-то пару раз всего выводили.

– Как долго ты жила в гимназии?

Я с удовольствием скинула развалившиеся туфли. Поставив их у стеночки, подошла к шкафу.

– С десяти лет. Выпустилась неделю назад, – тихо ответила дева.

Сейчас ей восемнадцать. Выходит, восемь лет провела взаперти. М-да уж, что она знает о реальной жизни?

Распахнув створки, оглядела висящую на плечиках одежду: дождевик, теплая куртка, комбинезон, брюки, рубашки. Под одеждой стояла обувь: ботинки, домашние тапочки.

– Тебе предлагают носить штаны? – удивилось привидение. – Это неприлично! Ты должна потребовать нормальную женскую одежду!

Нет, штаны меня не смущали. Я привыкла в них ходить. Но то, что стандартный набор одежды оказался мужским, конкретно напрягало.

Взяла с полки трусы. Развернула. Полюбовавшись на гульфик, положила нижнее белье обратно. Под меня эта вещь точно не подстроится.

В итоге выбрала лишь штаны и рубашку. Достала громадные тапки. Сунула в них ноги и с изумлением обнаружила, что обувь моментально уменьшилась под мой размер.

– Чудеса, да и только.

– Беда будет. Тебе надо срочно идти к ректору, – разнервничалась призрак, летая из угла в угол. – Пусть сейчас ты в статусе мещанки, но это же немыслимо! Да мадам Тюсон выпорола бы тебя розгами за одно намерение надеть брюки! Минимум на месяц посадила в карцер, а потом опять выпорола! Не надевай эту одежду. Пожалуйста, не надевай.

Боже, в каком же аду она жила?

Сложив вещи и полотенце стопочкой на кровати, я пристально посмотрела на призрачную девушку.

– Как относились твои родители к методам воспитания мадам Тюсон?

Она опустилась к полу, подплыла к окошку и отвернулась.

– Много лет наш род раздирала междоусобица. Батюшке было не до меня. После того как меня в первый раз выпороли, я пожаловалась матушке. Так она сказала, что все это во благо, и мне нужно подчиняться воле педагогов. Ну и больше не жаловаться.

Злость закипала внутри. Что за бред несла ее мать?!

Мой отец – алкоголик. Он бросил нас с мамой, когда мне исполнилось четыре. Через год мамочка скончалась от скоротечного рака, я ее совсем не помню. Меня воспитывала бабушка – питерская интеллигентка, уважаемый ученый в области нейронауки и психолингвистики. Чтобы она на меня подняла руку? Да никогда в жизни!

– Ты один ребенок в семье?

– Нет, – боярышня печально покачала головой. – У меня было двое старших братьев. Они погибли. Вместе со своими семьями и папой, – дева повернулась ко мне. – В тот день мама занималась обустройством нашего дома во Владимире, а в московском особняке случился пожар. Никто не выжил. С их смерти минуло три года.

Уф-ф.

– Мне жаль.

– Полгода назад матушка вышла замуж за этого проходимца Антона Леонидовича. Мол, она устала одна тянуть родовое дело и ей требуется сильное мужское плечо, – лицо призрака исказилось от ненависти. – А этот мерзавец понабрал кредитов, наделал долгов и распродает имущество! Я попыталась поговорить с маменькой, так она и слушать не захотела. Дескать, ее Антонушке виднее. И тогда я решила пробудить духа рода, чтобы он ее вразумил, растолковал, с каким подлецом она живет! Ну и вот, – боярышня горько расплакалась.

Что тут скажешь? И даже обнять подругу по несчастью не выйдет. Так странно. Она младше всего-то на два года, но мне кажется, что я гораздо взрослее.

Встав рядом с надрывно плачущей девушкой, я молча ждала, пока она выплеснет свою боль.

– Давно не плакала. А сегодня не сдержалась, – шмыгнув носом, смущенно призналась дева.

– Накопилось, – я тепло улыбнулась.

– Тебе же помыться и поесть надо! – встрепенулась девушка. А заметив, как я взяла школьную одежду, жалобно попросила: – Может, все же не станешь это надевать?

– Люблю носить штаны, – подмигнула я удивленной деве и громко позвала: – Проводник!

Возле ног материализовался уже знакомый белый кролик. Вот откуда он взялся?

– Вряд ли иллюзия. Больше похож на фантома, – неуверенно предположила призрачная боярышня.

Так, ладно. Дело ясное, что дело темное. Позже разберусь. А сейчас – срочно мыться и есть!

– Веди меня в душ, – велела зверьку. И грозно добавила: – Бегать за тобой не буду! Понял?

Кролик пошевелил ушами, совсем по-человечески ехидно фыркнул и медленно поскакал к выходу. Я распахнула перед проводником дверь и вышла следом за ним.

К моей радости, в коридорах никого не встретилось, а кролик не летел как полоумный. Однако шли мы чересчур долго. Я уже начала подозревать, что этот плут намеренно ведет меня окольными путями, но мы наконец-то остановились у одной из дверей. Проводник стукнул по ней задней лапой и растаял в воздухе.

От удара дверь приоткрылась. Хм, и зачем мне дали ключ, если душевая не заперта?

Вошла в раздевалку. Оглядела множество металлических шкафчиков, выбрала один наугад. Положила в него стопку чистой одежды, захватила полотенце и отправилась исследовать душевую.

– Что-то тут не так, – пробубнило привидение.

Да вроде все нормально. Обычные душевые кабинки, как в спортзалах и бассейнах моего родного мира.

Зашла в самый дальний закуток, выложенный светлой плиткой. Повесила полотенце на крючок, избавилась от грязного влажного платья и нижнего белья. Кинула все это кучей на пол. Немного помучившись с кранами, включила воду и встала под горячие струи.

Как же хорошо-о-о!

С истинным наслаждением намылилась обнаруженным на полочке мылом, ополоснулась и, закрыв краны, обернулась полотенцем. Наклонилась за грязной одеждой, которую не помешает постирать, и изумленно распахнула глаза.

Стирка отменяется. Ни платья, ни белья нет. Что за чудеса?

И тут по ушам резанул душераздирающий крик привидения. Придерживая полотенце, я выскочила из кабинки.