На этот вопрос «Гугл» не смог дать внятного ответа. Фиби налила в блюдце немного молока из коробки, а затем решила еще раз позвонить в питомник со стационарного телефона. Питомник с выдрами был единственной достопримечательностью в округе. Они с отцом видели ведущие к нему указатели и планировали туда наведаться – попозже, когда немного освоятся.

Фезерстоуны жили в коттедже Хайер-Мид уже месяц, но большая часть их вещей все еще лежала в коробках. Оба хотели отдохнуть от бешеного ритма жизни в городе и не видели смысла в спешке – во всяком случае, пока они не принимали гостей. Да и потом, время в Дарликомбе текло совершенно иначе, представляясь этакой флегматичной черепахой на фоне вечно несущегося куда-то во весь опор зайца – Бирмингема.

Эл почти полностью взял на себя поиски жилья, по субботам мотаясь в Девон и возвращаясь совершенно без сил. Когда однажды он вошел в их прежний дом с характерной улыбкой, в которой читалось: «Кажется, я нашел то, что нам нужно», – Фиби согласилась сопроводить его на второй просмотр.

Пожилая пара, владевшая коттеджем Хайер-Мид, с радостью показала им дом. Они заверили, что покосившийся дымоход простоял в таком виде уже несколько десятилетий, так что беспокоиться Элу и Фиби не о чем. Комнаты были непритязательными, уютными, с низкими потолками. Некоторые из них были оборудованы небольшими каминами со встроенными дровяными горелками. Из минусов – в щели в прохудившихся оконных рамах задувало, а на мобильный сигнал не было даже намека. Однако, как с гордостью отмечали бывшие владельцы, в доме имелось широкополосное подключение к Интернету.

Судя по всему, провести сюда выделенную линию их уговорили дети, хотя сами хозяева никогда им не пользовались.

Они оказались очень приятными людьми. Равно как и их дом. Впрочем, сейчас в нем царил беспорядок. Эл никогда не мог похвастаться опрятностью, и Фиби унаследовала это от него. «Но по большому счету, разве это имеет значение?» – развел руками Эл.

Не сводя глаз с выдры, Фиби ждала, слушая длинные гудки на другом конце провода. Но ответа по-прежнему не было.

* * *

Когда Эл вернулся, Фиби сидела на корточках перед дровяной корзиной. Ее поза напомнила ему картины, изображающие поклонение волхвов.

– Уже вернулся?

– Да, удалось быстро управиться, – сказал он довольным голосом, в котором, тем не менее, сквозило беспокойство. – Я успел как раз вовремя. Грузовик был уже полностью разгружен, и мне оставалось лишь перенести посылки через парковку.

Его дочь наконец-то оделась, сменив пижаму на широченную толстовку, которая делала громоздкой даже ее миниатюрную фигуру. Еще она простелила корзину газетой и разложила по дну листья папоротника, чтобы выдренок чувствовал себя как дома. Сейчас он крепко спал, свернувшись калачиком.

– Умница, – похвалил он. – Удалось дозвониться до питомника?

Фиби отрицательно покачала головой.

– Что ж, мне все равно пора выдвигаться развозить посылки. По дороге сам к ним заеду и передам выдру. Надо будет переложить ее в обувную коробку, как только закончу с делами. Опоздаю, наверное… – Он хрустнул костяшками пальцев. Живот свело нервной судорогой. – А теперь самая сложная часть.

Эл старался сохранять невозмутимый вид, но Фиби сразу поняла, к чему он клонит.

– Помощь нужна? – уточнила она.

– О, если тебя не затруднит…

Для работы Элу нужно было использовать специальное мобильное приложение, и у него еще ни разу не получилось сделать это, не костеря телефон на чем свет стоит. Фиби разбиралась в технике гораздо лучше него, и ей потребовалось всего три минуты, чтобы сообразить, что к чему. Первые два дня Эл с горем пополам справлялся с сортировкой посылок самостоятельно, но теперь, когда время поджимало, ему действительно пригодилась бы ее помощь.

Эл разгрузил машину, охапками перетаскивая посылки в дом и раскладывая их полукругом на ковре в гостиной. Посылки были самые разные – от огромных коробок из гофрированного картона и компактных бандеролей до пухлых конвертов и свертков из обычной коричневой бумаги, старомодно перевязанных бечевкой.

Эл начал напевать себе под нос песню из «Звуков музыки». Он считал, что вполне отдает должное таланту Джули Эндрюс^[3]. Однако Фиби приложила палец к губам и сказала, что если он не прекратит, то разбудит детеныша.

Она быстро, вполголоса, зачитала почтовые индексы, проследила, чтобы он ничего не перепутал, расставляя посылки по порядку, и построила для него маршрут в приложении. На некоторых отправлениях в качестве адреса получателя значилось название магазина, и она шепотом озвучила свои предположения об их содержимом. Оптовый заказ мультивитаминов, шоколад, косметика, резиновые сапоги, канцелярские принадлежности… Другие коробки таили больше загадок.

– Мистер Крокер, мистер Добсон, мисс Пенроуз, преподобная Доуз. Интересно, что в их заказах? – гадала она. – Держу пари, мы могли бы узнать кучу всего интересного о наших соседях, если бы знали, что находится внутри их посылок.

– В тебе я даже не сомневаюсь. – Эл выделил слово «тебе». – А я так нервничаю, что даже думать ни о чем не могу, не то что совать нос в чужие дела.

Пока Фиби перекладывала маленькую выдру в обувную коробку, ее отец торопливо загружал посылки в машину в порядке, обратном порядку доставки. Закончив с этим, он вернулся в дом за коробкой.

Когда он вышел на улицу, Фиби последовала за ним.

– Ты со мной? – Эл полагал, что стоит ему выйти за порог, как его дочь снова юркнет в постель, не теряя ни минуты.

– Неужели ты думал, что я позволю вам уехать без меня?

Она уселась на пассажирское сиденье, и отец протянул ей драгоценную ношу. Фиби бережно обхватила ее руками, Эл завел двигатель и вывел машину на проезжую часть.

– Веди осторожно.

Он взглянул на нее искоса и ухмыльнулся.

В коробке что-то зашуршало, и из-под крышки выглянул мокрый нос. Фиби крепко вцепилась в коробку, стараясь держать ее ровно, чтобы зверька не подбрасывало на деревенских ухабах и рытвинах. Нос дернулся и снова исчез.

Дарликомб раскинулся на обоих берегах реки и заканчивался высоко на взгорье. Дома здесь представляли собой смесь покосившихся, но живописных коттеджей с соломенными крышами, блочных уродцев, построенных в семидесятые, и хлипких современных построек, позиционировавшихся как «жилье по доступным ценам» (хотя существовало ли в наши дни по-настоящему доступное жилье?). Несколько домов, расположенных повыше других, почти на середине склона, гордо возвышались над остальными, как бы надзирая за открывающейся им панорамой. В ясный день, такой как сегодня, вдалеке можно было разглядеть вересковую пустошь, подернутую фиолетовой поволокой.

Они миновали живописную часть деревни, мост, муниципальные дома и оказались на другом берегу. Река здесь изгибалась и ненадолго пряталась в пролесок, но затем вновь появлялась и текла вдоль дороги.

Фиби склонилась над обувной коробкой и снова приоткрыла ее, не в силах удержаться от того, чтобы еще раз не заглянуть внутрь. Оттуда выглянула щекастая мордочка с длинными усами, а за край ухватилась крошечная лапка. Фиби быстро толкнула лапку обратно.

– Лучше не лазить туда слишком часто, – предупредил Эл. – Если выдра выскочит и юркнет мне под воротник, я могу ненароком и в живую изгородь врезаться.

Вскоре они были на месте. Следуя указателю, они повернули направо и заехали на автостоянку. Фиби разрешила Элу донести коробку до ворот, но все время шла рядом, не отставая от него ни на шаг.

Было закрыто, но Эл нажал на звонок, и почти сразу дверь распахнулась. В дверях стояла женщина, загораживая собой вход. Невысокая и крепкая, с густыми седыми волосами, собранными в два пучка, небрежно лежащих у нее на плечах. На вид ей было слегка за шестьдесят. Резиновые сапоги, джинсы и джемпер выглядели по-домашнему, но она держала себя в них так, словно была облачена в строгую униформу.

Эл представил себя и Фиби.

– Рада встрече, – кивнула она, хотя по ее лицу сказать этого было нельзя. – Меня зовут Кэрол Блейк. Я хозяйка этого питомника. – Она с подозрением покосилась на коробку.

Эл неуверенно протянул ее женщине, постучав пальцем по крышке.

– Мы нашли его у реки. – Он подождал, пока Кэрол быстро заглянула внутрь. – Сегодня утром гуляли там с дочкой и увидели, как он валяется в траве. Сначала мы приняли его за горностая или ласку, но…

– Но как только пригляделись, то сразу поняли, что это выдра, – подала голос Фиби. – У горностаев и ласок не бывает таких пухлых очаровательных щечек.

– Мы понаблюдали за ним какое-то время, – продолжил Эл, – и вдруг он издал тоненький писк, совсем как мышка, будто звал кого-то, но ответа не последовало. Он что-то вынюхивал, возможно, искал своих родителей. Но рядом никого не было, а он выглядел таким маленьким и беспомощным. Мы подобрали его – он легко пошел на руки – и отнесли домой. А потом привезли сюда, потому что… Ну, мы подумали, что так будет правильно.

Губы Кэрол сжались в тонкую линию. Эл был уверен, что они делают доброе дело и женщина похвалит их за это. Что ж, очевидно, он ошибался. Еще он надеялся, что Кэрол предложит Фиби посмотреть на других выдр и его дочь прекрасно проведет время, пока он будет колесить по окрестностям, развозя посылки.

Вместо этого Кэрол спросила:

– Надеюсь, вы не давали ему молока?

– Нет, мы принесли его прямо сюда.

– Ну, уже что-то. У выдр непереносимость лактозы, так что, если бы вы напоили щенка молоком, ему пришлось бы очень несладко.

Из горла Фиби вырвался сдавленный стон.

– Подождите здесь, – молвила Кэрол и скрылась внутри.

Эл пробормотал себе под нос что-то про «черствый сухарь», стараясь не считать стремительно убегающие минуты.

Кэрол вернулась через минуту, в толстых кожаных перчатках, с кошачьей переноской и картой местности в руках. Жестом она велела открыть обувную коробку. Они и глазом не успели моргнуть, как Кэрол подхватила детеныша выдры за шкирку и переложила в переноску.

Она смерила их строгим взглядом.

– Вы не увидели рядом с ним взрослых и сразу решили, что малыш – сирота. Скорее всего, это не так. Куда более вероятно, что его мать находилась поблизости, пряталась в подлеске и ждала, когда вы уйдете.

– Ох, – удрученно протянула Фиби. – То есть мы все испортили?

– Поживем – увидим, – ответила Кэрол. – Самцы выдры ужасные отцы и перекладывают всю работу по воспитанию потомства на самок, но матери очень заботливы и внимательны. Я попросила Руперта подменить меня, – Эл предположил, что Кэрол говорила о своем муже, – а сама отнесу выдру туда, где вы ее подобрали, если вы сможете точно показать мне, где находится это место. Там я оставлю ее во временном вольере и понаблюдаю за ней. Если мать вернется, я сразу же отпущу малышку к ней, и с детенышем все будет в порядке. Если же в течение следующих двадцати четырех часов мать не объявится, я верну ее сюда, в питомник.

– Вы сказали «малышка». Это девочка? – поинтересовалась Фиби.

Кэрол пожала плечами:

– Трудно сказать, и сейчас я не собираюсь ее осматривать. Но на такие вещи у меня глаз наметанный. – Она развернула карту. – Покажите мне место. – Быстро отыскав на карте коттедж Хайер-Мид и ту самую поляну у берега реки, Фиби ткнула в нее пальцем. – Поеду туда прямо сейчас. Это недалеко от главной дороги.

Эл сунул руки в карманы.

– Раз уж вы направляетесь в ту сторону, не могли бы вы подбросить Фиби домой? Мне нужно доставить кучу посылок, а я уже страшно опаздываю.

– Ладно, – безразлично согласилась Кэрол.

– Можно мне вернуться с вами на поляну и тоже понаблюдать за матерью-выдрой? – попросила Фиби.

Кэрол покачала головой:

– Боюсь, что нет. Чем меньше рядом людей, тем лучше.

Фиби не стала спорить.