– Шлюха… – выплюнул он и отвернулся.

Тут из толпы проорали:

– А их напряжённые органы им теперь дадут вести бой?

Смешки заполнили поляну.

– Заткнитесь! – рявкнул Гангож. – Если не дадут, значит, тупые лисы, хуже зайцев. Продолжайте! А если и эта красота маловата для вас, то наша Камочка обнажится полностью, да ещё и стройные ножки расставит. – Разгоготался царь.

А лисица сделала нарочитый вид, что уже готова это сделать.

Лисы продолжили бой. Одни боролись в рукопашную, другие – палками молотили друг друга, третьи – умудрились даже кинжалами махать. Летели клочки по закоулочкам. Сочная трава хватала куски рыжей шерсти как живая. Рамил наблюдал за этими неуклюжими боями испод золотистых махровых ресниц. Его, по истине, смешили эти спарринги. Однако он сдерживался от ехидной ухмылки неимоверным усилием воли. Если б ему нужна была бы эта бестия – Кама, он бы за доли минут раскидал всю эту грязную свору. Ещё бы и на развесистые ели зашвырнул. Но Рамил действительно не желал эту девку. От слова: «Совсем». Никакие её обнажённые прелести не могли бы вывести его из мужского равновесия. Ему, правда, надоели и свои развратные лиски. Каждой он безумно нравился. Ещё бы: высокий, атлетического телосложения, молодой, красивый, сильный, ловкий, смелый, да ещё и богатый. Царь, одним словом. Нефритовые глаза с чистыми белками казались зеркальными. От угольного зрачка расходились тонкие золотистые лучики, преломляясь в солнечном и лунном свете, как драгоценные камни и его глаза, будто светились. Появлялся некий гипнотический вид. Тонкие черты лица с прямым небольшим носом добавляли аристократичности. А когда он не полностью обращался в человека, а только частично, его белокурую голову украшали изящные уши с белоснежной шерстью по краям. И грациозный пушистый хвост украшал со спины. Даже такого качества хвосты имелись только у царской четы. Бугристые мышцы катались под гладкой золотистой кожей. И было от чего. Рамил чуть ли не с люльки сильно тренировался. Гал ещё тренировал его отца, а после уже и сына. Он был настоящим духовным наставником, учителем боевых искусств, другом. Молодой царь искренне любил и уважал его. И так как тот ещё и заменил ему отца, слушал во всём и впитывал все знания как губка, а тренировался как вепрь. Рамил не боялся, не боли, не травм. Частенько забивался, особенно, когда бил в деревянное чучело. Разбивал костяшки пальцев в кровь, оттачивая мастерство. С детства мечтал о том мире, где пропал и погиб отец, чтобы отомстить. Во что бы это ни стало, появиться там, найти убийц и разорвать на части. Представлял, как оторвёт этим отморозкам головы, руки, выдерет глаза. Месть руководила им как живая субстанция, виляла по стройному телу, делая его стальным.

Он бегал по горе Рамилии с утяжелением на лодыжках, специальных повязках с булыжниками. Прыгал с налёту в пропасть в ледяные воды водопада. И плыл, плыл, плыл без остановки как рыба. Нырял на такую глубину, что мог достать оттуда мелкие красоты дна. Любил воду, лес, птиц и чистоту тела. Приучил весь клан к опрятности и ежедневному купанию, а в жару даже и по несколько раз в день. Несколько озёр были лучшими купелями. Лисы украсили их фонарями со свечами и скамьями из старых пней, чтобы было приятно купаться даже ночью.

Бой подходил к концу. Оставались пара соперников. И тут один из них сломал нос второму ударом кулака. Кровь залила пострадавшего до пупа.

– Я! Я – победил! – проорал лис – мужлан. Оставалось только в грудь себя ударить для пущей важности. – Кама – моя! Иди сюда, красавица.

– Нет! – фыркнула лисица. Заложила ногу на ногу и отвернулась. Обнажённая грудь аппетитно колыхнулась.

Все затихли, напряжённо наблюдая за победителем, лисой – наградой и своим царём. Тот вскинул брови на девку и поднял руку в знак внимания.

– Кама… что не так? Ты сама согласилась, что станешь наградой победителю. Варж победил в честном бою. Ты теперь принадлежишь ему.

Лиска нравилась всем, Гангож тоже не был исключением и надеялся поиметь её правом первой ночи, только не на глазах у всех, а позже, договорившись с победителем. Царь знал, что тот не откажет. Иначе лишится головы.

– Иди душка. Варж не тронет тебя до ночи. Есть время собраться с мыслями и подготовиться.

– Я не хочу доставаться ему! Я – самая красивая лиса в клане. Молода и девственна. Я хочу стать его! – указала изящной рукой на Рамила.

Лисы негодующе загудели:

– Но он не победитель!

– Он – чужак!

– Он даже не участвовал в турнире!

– Иди к Варжу!

Гангож опять поднял руку, на этот раз уже в знак тишины. Все резко замокли.

Он перевёл взгляд на гостя. Чёрный, хищный испод кустистых бровей. Грубые черты лица заострились.

– Рамил дорогой. Ситуация странная. Лиска полюбила тебя. А мы – дорожим нашей красавицей. Что скажешь? Последнее слово за тобой.

Кама спрыгнула с ветви ели, подошла виляющей походкой к гостю. Взошла на помост и, встав перед ним, медленно стянула юбку, обнажаясь полностью. Переступила её и, присев на колени, обняла его ноги в высоких кожаных сапогах. Глаза бесстыдной лисы уставились на него, а руки легли на его чресла в замшевых брюках.

– Я буду делать все, что вы пожелаете. Любые ваши фантазии воплотятся. Возьмите меня к себе.

Рамил осознал, что сейчас на кону в этом клане его репутация. Отказаться, сочтут за трусость. Принять предложение девки, вступить в бой с победителем. По-своему ему даже было жаль его. Всё-таки честь и воинственность ценилась везде на острове. Варж пыхтел, глаза вращались, кулаки сжимались. Оставалось только начать ногой бить об землю как бык копытом.

Гангож сощурился.

– Откажешь? – процедил.

– Нет. Не откажу. – Резко ответил Рамил и, взяв девку за подбородок, поднял лицо, заглядывая в карие глаза. Красивые, бесспорно. С длиннющими смоляными ресницами и дугообразными бровями.

– Ты будешь слушаться меня с полуслова. С взгляда. Мыться два раза в день и исполнять все мои прихоти.

– Да. Всё что пожелаете.

Он встал, оттолкнув её, и спрыгнул с помоста. Широким шагом подошёл к Варжу. Тот мгновенно бросился в драку. Лисы затаили дыхание. А их царь судорожно соображал, как послать лучших драчунов отлупить молодого выскочку – царя высот горы и поиметь девку, а после оставить ему как испорченный товар. Всё равно та продажная тварь и их клану уже не нужна, даже как общая шлюха.

Боя, к которому все приготовились морально, не состоялось.

Рамилу не составило особого труда вырубить спесивого лиса в нокаут. Тот грузной тушей упал спиной на землю и замер. Вернее потерял сознание. Лисы низины не проронили ни звука. Победных возгласов не было. Все впали в ступор, ожидая слов царя.

Гангож даже встал.

– Молодой царь высот Рамилии победил в честном бою. Кама – его.

Тишина затянулась. Рамил внутри негодовал, кипел так, разве что дым из ушей не начал валить. Он не хотел тащить эту девку в клан. Ещё одной шлюхи там не хватало. Тем более личной. Она должна стать его наложницей и иметь привилегии. Хотелось рвать и метать. И, главное, оторвать ей её тупую красивую голову прямо здесь и оставить посередине поляны. Рамил повернулся к ней и рявкнул:

– Иди сюда!

Кама чуть ли не подлетела.

Он расстегнул ремень, снял брюки на бедра и свысока, глядя на неё, процедил:

– Принимайся. – Указал взглядом на свой орган.

– Здесь? – пролепетала.

– Да. Именно здесь. На колени!

Она упала на колени и, взявшись за орудие любви, которое так желала, начала облизывать. А вскоре засосала.

Зрители молча наблюдали за победителем, получавшим награду.

Рамил было абсолютно плевать на прилюдное унижение этой развратной девки, а то, как она ласкала его, становилось ясно, что лиса делала это уже и не раз. И если её щель ещё и была девственной, то рот и язык точно нет.

– Сука… – выдохнул в момент оргазма и, схватив за волосы на затылке, вдавился по самое горло.

Лисица расширила глаза от неожиданности, но даже не поперхнулась, смотря на него таким влюблённым взглядом, будто вокруг и не было сотен изумлённых глаз.

Побеждённого утащили в лачугу, выхаживать. Рамил заправился.

– Оденься бесстыжая.

Его голос не был дружелюбным, наоборот, Кама расслышала нотки недовольства и даже раздражения.

– Вам не понравилось? – промямлила слащавым голосом.

Он наклонился и, взяв за подбородок, пробуравил свирепым взглядом, а через миг выдавил:

– То как ты это делала, похоже, такой вид секса у тебя не в первой?

Она округлила глаза.

– Нет. Что вы? Впервые.

– Лжёшь! – ударил её наотмашь.

Лиса схватилась за щеку. Все вокруг помалкивали, понимая, что он может делать со своей наградой всё что хочет. Хоть убить. Больше Кама уже не принадлежала клану. Некоторые лисы с сожалением поправили разбушевавшееся мужское естество. Каждый мечтал засадить ей, а некоторым самым богатым, удалось даже попользоваться её услугами орального секса.

Рамил пошёл обратно к помосту, однако подниматься не стал.

– Благодарю за всё. Я ухожу к себе.

Гангож нахмурился, но тут же спохватился и набросил хитрый вид.

– Что ты дорогой? А как же пир? Ты же победитель.

– Не хочу. Я – сыт.

Кама бегом нацепила платье и встала за ним.

Он обернулся и, схватив её за руку, потащил на выход из поселения.

– Я могу взять свои вещи? – простонала. – У меня много красивых платьев и даже украшений.

– Что заслужила их услужливым ртом? – рявкнул.

Та потупила взгляд, не зная, как убедить его, что всё это у неё впервые с ним. Она в силу своей тупости, не понимала, что умный лис сразу догадается о её профессионализме в этом.

Гангож, смотря им в след, сжал подлокотники трона, до побеления костяшек. Когти вылезли из подушечек человеческих пальцев и поцарапали дерево.

Рамил, таща Каму, вышел за ворота и размашистым шагом, направился по тропке, ведущей наверх в гору.

Царь низины отдал приказ троим отпетым лисам напасть на него, избить, а девку привести к нему.

– После того как отымею её, убью. Нечего этому выскочке нашу красавицу трахать.

Лисы кивнули и направились за Рамилем.

Он молча дотащил лису до крохотного ручейка и толкнул.

Она, непонимающе уставилась на него.

– Помойся.

– Здесь?!

– Да. Другой воды до моего царства с этой стороны нет. Я не приведу в свой дом грязную шлюху.

– Я не шлюха! – распрямилась и гордо вскинула голову, надеясь на свою красоту.

Он схватил её за горло и сдавил. Она захрипела, расширив глаза.

– Ты лживая тварь. Сколько мужских органов побывало в твоём услужливом рту? А там?

Лиса отрицательно замотала головой. Он выпустил её.

– Я… девственна. Можете сами проверить.

И тут же легла на спину, поднимая платье.

– Мойся.

Отвернулся.

Она сняла платье и кое-как частично вымылась.

Рамил не верил в её чистоту и решил, если лиса и в этом врёт, казнит.

Вскоре они двинулись дальше. По пути он задрал зайца и, съев, даже и не подумал поделиться с ней.

– А мне?

– Сама поймай. Ты не царица, чтобы царь тебя кормил.

– Может стану. – Пробурчала.

Рамил услышал.

– Дура. Ты – шлюха и тебе до титула царицы как до орла в небе. Тебя мне навязали. Оставить в лесу не могу. Придётся с собой тащить. Ты будешь греть моё ложе, но не более и жить в отдельном доме для постоянной наложницы, и то… если не солгала насчёт твоей чистоты. Иначе… – в его глазах появился незримый огонь. – Я убью тебя. Казню на главной площади.

Кама молчала. Она, и правда, ещё не была в такой связи с мужчиной, а заработала на кучи платьев и украшений действительно ртом, обслуживая богатых лис их клана.