Может, он улепётывал со всех ног из-за сопутствующих спецэффектов? Взрывы, землетрясение и прочие «радости жизни»? Скорее всего, так оно и было.

Но что такое ценное охраняли турели и минное поле?

Егерь снял с костра зарумянившийся шашлык и, обжигаясь, зубами стянул с шампура кусок мяса. Следующие десять минут он ни о чём не думал, позабыв и про турели, и про загадочного обладателя трекинговых ботинок, и даже про ноющую боль в спине и шее.

Насытившись, он поставил на утихнувший огонь следующую порцию шашлыка, а сам поднялся на ноги.

Бегун следовал от центра леса к краю. Но как-то же сюда он должен был попасть?

Егерь оценивающе посмотрел на шипящее на углях мясо.

«Десять минут у меня точно есть», – решил мужчина и вылез из котлована. Детальное исследование поляны и обелиска он решил отложить на потом.

Знакомые следы нашлись быстро – всего-то нужно было обойти котлован.

«Здесь они замерли, следы более глубокие. Значит, рысь бросилась в одну сторону, а бегун в другую. Хм…».

Внимательно изучив следы, Егерь двинулся дальше.

«Рысь шла впереди, словно ведя человека за собой. Ерунда какая-то, ну да ладно… Так, а это что такое?!»

С интересом осмотрев выкопанную в сугробе берлогу с уложенным на полу вчерашним ельником, Егерь задумался. Судя по тому, что он увидел, в рукотворном иглу никто не ночевал.

«Выкопал берлогу, но не стал в ней ночевать. Хм… А судя по следам, обрывающимся на краю леса, человек с рысью пришли, рысь отправилась на разведку в лес, а человек взялся рыть землянку для ночёвки. Вырыл, ушёл назад, снова вернулся, только почему-то прошёл мимо и направился сразу же в центр. Самый настоящий Перевал Дятлова!»

Егерь вспомнил историю, послужившую основанием для создания его отдела. Неужели пробои случались ещё в прошлом веке? Ударившись в воспоминания, он не спешил расслабляться, положившись на свои чувства. И, как оказалось, не зря.

«Знакомый запах…»

Егерь шумно втянул воздух ноздрями и наклонился к поваленной ели. В расщеплённом надвое сучке была зажата упаковка от шоколадного батончика! А ещё… Егерь сорвал с пояса верхонку чёртова Ника – они… они пахли одинаково!

– Ну конечно, – прохрипел Егерь, чьи глаза налились кровью, – и как только я сразу не сообразил!

До котлована он буквально долетел – чёртов пиндос, из-за которого он стал калекой, где-то рядом! Схватил с углей подгоревшее с одной стороны мясо и проглотил его, не заметив вкуса. Последний кусок и вовсе встал в горле, заставив его зайтись кашлем.

С трудом отрыгнув едва пережёванный шашлык, Егерь вновь обрёл способность адекватно мыслить.

Во-первых, он решил остаться в лесу. Если всё пойдёт как обычно, то спустя несколько дней он вместе с лесом окажется в другом месте. И выберется наконец-то из этого Богом проклятого ущелья!

Во-вторых, пока не произойдёт смена локации, найти ублюдочного костоправа он не сможет – следовательно, пока что ему некуда спешить.

Ну, и в-третьих, критически важно было понять, зачем человек и кот приходили сюда. А для этого нужно исследовать каждый сантиметр котлована. Каждый камушек, каждое бревно! И он будет землю носом рыть, но найдёт эту причину. А потом найдёт и Ника…

Успокоившись, Егерь подкинул в костёр ещё одно бревно и направился в «своё» ущелье за шкурами и новой порцией мяса. У него есть время, чтобы подготовиться к встрече и всё хорошенько спланировать. Ведь месть – это то блюдо, которое подаётся холодным.

* * *

Сперва он хотел соорудить себе домик из разбросанных по котловану брёвен и досок. Но, всё хорошенько обдумав, Егерь решил последовать примеру американца и выкопать в склоне котлована снежную берлогу.

На создание дома у него ушёл весь день, но то, что получилось, превзошло все его ожидания. Из подходящих брёвен и досок он сложил пол и лежанку, устлал их и часть стены бараньими шкурами, пробил в «потолке» несколько отверстий для вентиляции.

Посередине берлоги он устроил костровище – камни пришлось тащить из ущелья – и перенёс туда треть всех углей.

Удостоверившись таким образом в том, что огонь теперь точно не погаснет, Егерь с удовольствием переночевал в тепле. Он немного нервничал, что его иглу подтает и рухнет, но обошлось. Ночи в лесу оказались значительно холоднее, чем в ущелье, и выделяемая из-за избытка тепла влага абсорбировалась, превратив его берлогу в ледяную крепость.

Позавтракав сочным шашлыком – соли бы! – Егерь принялся за исследование котлована.

Он перебрал каждое бревно, каждую полусгнившую доску. Нашёл обломки сложенной из кирпича печки. И стал гордым обладателем кожаной сумки, нескольких серебряных монет, медного ожерелья и чугунного (!) горшка. Чуть позже к добыче присоединились какие-то засохшие до состояния камня фруктово-ореховые плитки, от которых тянуло мятой, и тетивы для лука в количестве десяти штук.

Как все эти вещи смогли сохраниться спустя столько времени – Егерь не представлял.

Попробовать «мятные» плитки он не решился, с удовольствием пообедав шашлыком. Воду он вскипятил в найденном чугунном горшке и в первый раз за всё своё пребывание в этом мире напился горячего чая. Ему, как бывшему леснику, не составило труда найти в сосновом бору подходящие травки.

Ещё раз внимательно осмотрев свои трофеи, Егерь приступил к самому, на его взгляд, важному и пугающему – осмотру матово-чёрного обелиска.

Стоило ему подойти к четырёхгранной стеле, как он первым делом обнаружил у её подножья обгорелый и разодранный чёрный балахон. Встряхнув находку, Егерь подобрал вылетевшие оттуда два небольших изумруда. Убрав добычу в карман плаща, он с опаской посмотрел на обелиск.

Всё его чутьё кричало о том, что лучше к нему не прикасаться, лучше оставить его в покое, лучше уйти куда подальше! Например, пожарить ещё мяса, но так, чтобы вышло средней прожарки, желательно с кровью.

И всё это настолько походило на перенесённые им на своей шкуре ментальные внушения Вики, что Егерь, зажмурившись и не думая о том, что делает, выбросил руки вперёд. Ещё пара секунд сомнений, и он точно не смог бы прикоснуться к этому поглощающему свет тёмному обелиску. Но, обманув свой ум, Егерь сделал ставку на чёрное. И не прогадал.

Стоило ему открыть глаза, как перед глазами волшебным образом появилось сообщение:

Внимание! Ошибка Сети, устойчивое соединение потеряно!

Внимание! Запущен сценарий «Автономная инициация»!

Для продолжения необходим Имперский амулет. Осталось времени:

10

9

8

…

На «7» Егерь вышел из ступора и рванул к костру, следуя вбитой в него привычке – сначала делать и только потом думать. Выхватив из лежащего хабара медное ожерелье, он в три прыжка вернулся к стеле и вцепился в неё свободной рукой.

О чём-то таком его предупреждали на Инструктаже, да и несколько прочитанных книг весьма подробно описали визуальный интерфейс и его преимущества.

…

2

Внимание! Данный амулет не подходит! Всё равно продолжить выполнение инициации?

Егерь неуверенно согласился.

Внимание!

В качестве основы будет использован внутренний источник / ядро носителя. Следующие функции будут недоступны:

Пространственный карман

Внутренние переводы

Доступ к Аукциону

Информационная справка

Продолжить?

Да / Нет

– Продолжить, – хрипло согласился мужчина и облизнул пересохшие губы.

Внимание! Ошибка сценария! Неверный реципиент!

Запуск аварийного пакета!

Егерь моргнул, и мир вокруг него померк. Исчезли лес, котлован и странная стела. Исчезло небо и даже его тело. Исчезло всё, кроме единственной перламутровой точки. И эта точка принялась увеличиваться в размерах. Секунда длиной в вечность – и Егерь увидел. Увидел себя со стороны.

Вот он живёт в лесу следующие три дня. Вот на рассвете четвёртого дня по его телу проходит невидимая волна, и он вскакивает как ошпаренный. Мчится по следу Ника, покидает лес и видит – о чудо! – идущий через долину след, который заканчивается у воды.

Некогда искать брод! Он берёт разбег и перепрыгивает речку. Находит след и несётся по спрятанной за валуном горной тропе.

Утомительный подъём, встречающиеся по пути скелеты, разваливающиеся от одного удара ногой. И такой знакомый запах ненавистного американца. Ещё час стремительного подъёма, и он его видит! Летит к нему, но на пути возникает снежный барс.

Он, ослеплённый жаждой мести, бросается вперёд. Левая рука обмотана бараньей шкурой, в правой – верный нож.

Но снежная кошка не спешит кидаться на выставленную вперёд руку и стремительно летит ему в лицо. Удары ножом сменяются жуткими укусами и вспарывающими живот и ноги когтями. Тело кричит от боли, но ненависть придаёт сил, и он нечеловеческим усилием пробивает жёсткую шкуру ирбиса.

Чувство опасности на мгновение гаснет и тут же вспыхивает сверху. Он поднимает голову, чтобы увидеть летящий ему в лицо ледоруб и вцепившегося в него американца.

Удар. Вспышка боли. Влажный треск. Толчок в развороченный живот. И вот он уже летит с обрыва в ту самую тёмную речку, через которую перепрыгнул несколько часов назад. Ледяная вода, заливающая лёгкие. Смертельный холод, вцепившийся в измученное тело. Ядовитая боль, вгрызающаяся в живот…

– Чёртов американец, – просипел Егерь, стоило видению окончиться. – Все проблемы из-за…

Он вспомнил, что на самом деле послужило причиной его безрассудной атаки. Жгучая ненависть, сводящая с ума жажда крови. Застилающее глаза безумие.

«А может, – в голове мелькнула непривычная Егерю мысль, – оставить этого сосунка на потом и заняться собой? Вдруг получится совладать с внутренним Зверем?»

Он пробежал глазами появившуюся надпись:

Внимание! Выберите класс!

И несмело улыбнулся. Если у него действительно появился шанс сохранить набранную силу и не превратиться в Монстра, он его не упустит! А костоправ… Что ж, костоправ подождёт.

Глава 6

Как он забрался на этот утёс – Ник помнил смутно. Он вообще мало что помнил из событий вчерашнего дня. Кажется, он дошёл до первой попавшейся на пути трещины, в которую смог протиснуться человек, занёс туда Котю и скинул рюкзак.

Сначала он хотел подежурить пару часов, отбиваясь трекинговой палкой от возможных атак скелетов, но после того, как заснул стоя, свалился и чуть не разбил себе нос, передумал.

Пришлось импровизировать.

Воспалённый мозг не придумал ничего лучшего, чем достать из рюкзака спасодеяло и попытаться замаскировать трещину. Слегка намоченная плёнка отвратительно держалась на камне. И Ник, до сих пор мучимый насморком, не соображая, что делает, высморкался прямо на спасодеяло и приклеил его к скале.

К его удивлению, спасодеяло с горем пополам прилипло к камню.

«Теперь я понимаю значение русской фразы – висит как на соплях», – подумал Ник и, забравшись в трещину, отрубился.

Через четыре часа он с трудом открыл слипшиеся глаза и едва слышно застонал от боли в замёрзшем и онемевшем теле. Впившись зубами в свёрнутую верхонку, чтобы, не дай Бог, не выдать себя ни единым звуком, Ник дождался, пока тело отойдёт от тысяч раскалённых игл, и с опаской выглянул из трещины.

Скелетов было штук двадцать, и они бессистемно бродили выше и ниже по тропе.

Шурх-шурх!

Шорох отклеившегося спасодеяла слышен был, казалось, во всех горах. Сердце парня ушло в пятки, и он тут же подхватил прислонённый к скале ледоруб.

Внимание!

За применение запрещённого классу оружия штраф ко всем характеристикам – 10 %