Госпожа Мераль закрыла папку, которую держала в руке, и отложила ее на стол. Она сложила руки перед собой и скрестила ноги, а потом пристально посмотрела мне в глаза.

– Хочешь поговорить о том, почему сегодня ты такая тихая?

Я неопределенно качнула головой:

– Не хочу.

– Пожалуйста, – сказала она и наклонилась к столу. – Сколько раз мы говорили, что тебе следует довериться мне? Не закрывай свой разум от меня.

Хотелось бы мне не закрывать свой разум от себя самой.

Я повернула голову к окну, наблюдая, как осень медленно перекрашивала улицы Анкары в серый цвет.

– Я чувствовала, словно находилась в стороне, – равнодушно пробормотала я. – Как будто я никогда и не была их дочерью, как будто они сами не претендовали на роль моих родителей… – Я глубоко вздохнула, мои губы дрожали. – Я чувствую себя такой потерянной.

Шелест листьев, танцующих на ветру, еле слышной мелодией разносился по кабинету.

– Ты думаешь так, потому что ты не Демироглу?

Госпожа Мераль спросила меня об этом, словно была на сто процентов уверена в своей догадке. Когда я не ответила, она предложила:

– Эфляль, вещи, которые определяют нас, – это не семьи и не фамилии. Если бы это было так, то мы должны были тогда давать всем людям, которых встречаем на своем пути, наши фамилии и фамилии наших семей или любимых людей. Но нас определяют не они или кровные узы; нас связывают друг с другом узы любви. – Я перевела на нее полные слез глаза, и она продолжила тихим голосом: – Чувство, которое ты ощущаешь в своем сердце, и есть семья.

Чувство, которое ты ощущаешь в своем сердце, и есть семья.

Я горько улыбнулась, и слезы потекли из глаз, оставляя мокрые дорожки на щеках.

– Я потеряла свою семью, – от этих слов в груди все сжалось.

– Нет, – быстро ответила госпожа Мераль. – Ты предала их земле. Но пока ты хранишь любовь к ним в своем сердце, ты не сможешь их потерять.

– Это трудно, – мой голос дрогнул. – Это очень трудно, и я больше не могу справляться с этим.

Наши глаза на миг встретились, а потом госпожа Мераль перевела взгляд на папку на столе. Она взяла ее в руки, открыла и пролистала пару страниц, слегка улыбаясь прочитанному.

– Знаешь, – сказала она, подняв голову. – Однажды ко мне на сеанс пришла клиентка, которую я очень полюбила, и она кое-что сказала мне при первой встрече… – Я с силой прикусила нижнюю губу, ощутив металлический привкус крови во рту. – Она спросила меня: «Когда это пройдет?». Я сказала ей, что будет трудно, но однажды это все же пройдет, а если нет, то ее эмоции хотя бы немного, но утихнут.

Я заметила печаль в ее глазах.

– И она ответила мне с горькой улыбкой: «Вы говорите, что будет сложно, но если это так, то пусть тогда это будет испытанием. Мое жизненное испытание – пережить это, пока оно не пройдет».

Если вы говорите, что будет сложно, тогда пусть это станет моим жизненным испытанием^[10].

– В тот момент я осознала, какую именно боль перенесла та молодая девушка. И что она готова исцелиться, чтобы вновь обрести себя.

Госпожа Мераль встала со своего места, присела на краешек стола и внимательно посмотрела мне в глаза:

– Эта девушка, которую звали Эфляль, все еще здесь?

Я помню только один случай, когда, говоря «значит, это судьба», я не испытывала горечи. И миллион случаев, когда, произнеся эту фразу, я была готова к последствиям. Сейчас же, при взгляде на фотографию, у меня затряслись руки; страх сковал все тело. Я не могла выговорить: «Значит, это судьба».

На фотографии был конверт, на котором виднелось всего одно слово – «Демироглу».

В сообщении Озлем написала: «Я нашла конверт на подушке. Мне открыть его? Мне немного не по себе».

В ушах зазвенело. Это было слишком страшно, чтобы быть правдой. От опасения, что кто-то может причинить вред Озлем, пока она в моем доме, мне казалось, словно мою грудь разрезали и, вынув сердце, разорвали на части. Глаза готовы были выскочить из орбит. Не знаю, как я сумела совладать с собой, чтобы набрать номер Озлем.

– НУ ЖЕ! – закричала я вслух, когда страх опустился на мои плечи. – Возьми телефон!

Гудки… гудки… гудки… Ответа не было.

Я прижала телефон к уху так сильно, будто хотела его сломать, и снова закричала:

– Возьми трубку! Ну давай же!

Проведя рукой по волосам, я нервно шагала по комнате из угла в угол. Меня не отпускала мысль, что с подругой могло что-то случиться, и я попробовала позвонить еще раз.

– Умоляю тебя, возьми же трубку! – говорила я хрипло. – Что бы ни случилось, возьми, Озлем!

Прошла еще пара секунд, и я была уверена, что произошло ужасное, пока наконец не услышала на том конце провода голос:

– Да, Эфляль?

Сердце подскочило к горлу. Я подняла взгляд к потолку и прошептала:

– Слава Аллаху. Слава Аллаху.

– Что происходит, Эфляль? – спросила Озлем спокойным голосом, но в нем чувствовались тревожные нотки.

– Ты все еще у меня дома?

– Да.

– Глупая! – закричала я. – Почему ты сразу не ушла, увидев этот конверт? Почему не отвечала на звонки? – Я вытянула вперед указательный палец, словно она могла меня сейчас увидеть. – Ты должна немедленно покинуть это место, немедленно!

– Чт… что происходит? Ягыз Эфе…

– Только не это! – Я не могла остановиться. – Не говори мне, что Ягыз Эфе там с тобой.

Я не смогу пережить, если из-за меня что-то случится с ее маленьким сыном.

– Убирайтесь оттуда немедленно, СКОРЕЕ!

– Я не могу уйти! – голос Озлем дрожал от страха. – Ягыза Эфе должны привезти прямо сюда. Они скоро подъедут. – Теперь уже и она кричала в трубку. – Произошло что-то плохое? В чем дело? Не пугай меня!

– Я же говорила тебе не ходить туда одной! – не унималась я.

Сейчас было самое время включить логику, но мои мозги отказывались работать. Озлем все еще могла быть в опасности. Я была слишком далеко, чтобы как-то ее защитить. Что мне делать?

Позвони Ясину.

– Я позвоню брату, – быстро сказала я в трубку. – Не переживай и ничего там не трогай. Не переживай!

Прервав звонок, я дрожащими руками начала искать имя брата в контактах. Мое дыхание было таким сбивчивым, что в глазах появился туман, все начало расплываться, я не могла сфокусироваться. Наконец, найдя номер Ясина, я нажала на его имя и стала слушать гудки в трубке.

«В настоящий момент абонент не может…»

Из моего горла вырвался беспомощный крик, я швырнула телефон о землю, не в силах совладать с собой. Я больше не могу снова кого-то потерять. Потому что на этот раз мне будет с этим не справиться.

Через секунду я поняла, что наделала, и поспешно подняла телефон с пола. Он не был сломан и все еще работал.

– У него же еще один номер. Вспоминай! Вспоминай! – от стресса я начала рвать на себе волосы.

У Ясина имелся номер, который не был записан в контактах телефона, но из-за паники мне никак не удавалось его вспомнить. Без промедлений я подскочила с колен и выбежала из комнаты. Возможно, Акдоганы могли мне помочь. Они должны знать номер брата. Судьба не должна наказывать меня снова, заставляя заново переживать прошлое.

Рискуя упасть с лестницы, я неровными шагами спустилась вниз, но Каран с Омером уже шли мне навстречу. Увидев меня в таком состоянии, они явно обеспокоились.

– Мне нужно связаться с братом, – поспешно выпалила я. – У вас есть его номер? Он не отвечает с обычного телефона. Мне нужно срочно с ним поговорить! – Я невольно повысила голос на последней фразе.

Каран аккуратно подхватил меня за локоть.

– У нас есть его номер, но мы обычно не связываемся по нему просто так. Что случилось? И почему ты кричала? – спросил он спокойно, но я была на взводе.

– Мне нужно с ним связаться прямо сейчас. Моя подруга в опасности!

Я высвободила локоть. Дрожащей рукой вложила телефон в его раскрытую ладонь.

– Набери его. Пожалуйста!

– Успокойся, – сказал он, с удивлением смотря на меня. – Кто твоя подруга? Почему ты думаешь, что она в беде? – Он положил мой телефон к себе в карман и взял меня за руку: – Давай присядь и спокойно объясни.

– Отпусти! – Я снова вырвала свою руку. – Что значит успокойся? Я говорю тебе «моя подруга в опасности», а ты мне твердишь «присядь»!

Я перевела взгляд на Омера, надеясь на помощь с его стороны.

– Пожалуйста, помогите мне! Моя подруга может умереть из-за меня! – я застонала от волнения.

– Может умереть? – ошеломленно переспросил Каран.

– Брат, что случилось? – Ариф торопливо шел к нам, заслышав мои крики. Каран все еще смотрел на меня, игнорируя Арифа.

– Говори номер и имя своей подруги, – сказал он.

– Я не помню номер наизусть, – поспешно ответила я. – Подругу зовут Озлем. Я не помню номер! – Я злилась сама на себя.

– Ш-ш-ш, тихо, успокойся, – Омер, ухватив меня за запястье, притянул и развернул лицом к себе. – Мы ее скоро найдем. Просто успокойся. – Он пытался утешить меня, но мне было далеко до спокойствия.

– Она уже полчаса в моем доме. Скоро и Ягыза Эфе туда привезут. Надо что-то…

Каран прервал мой бессвязный поток слов:

– Она в твоем доме в Чанкая^[11]?

– Да! – вскрикнула я. – Мой дом там. В Чанкая, да!

Каран повернулся к Арифу:

– Я диктую номер, записывай, – он взял мой телефон и продиктовал номер Озлем. Подняв голову, он сказал Арифу и мой домашний адрес, вплоть до номера квартиры.

– Немедленно отправляй команду, – приказал Каран. – Пусть они заберут девушку и ее ребенка и доставят в целости и сохранности домой.

– Хорошо, – коротко ответил Ариф и быстро вышел из гостиной.

Я схватила Карана за руку и посмотрела ему в глаза.

– А если с ними случится что-то до того, пока приедет команда? У нее есть сын. Он еще очень маленький.

Мой голос дрожал.

– Пожалуйста, – умоляюще попросила я. – Пожалуйста, пусть с ними ничего не случится.

– Я лично все проверю, – ответил Омер и вышел, в то время как Каран положил руки мне на плечи и внимательно посмотрел мне в глаза.

– Все будет хорошо, – он слегка нагнулся, согнув ноги в коленях, чтобы быть со мной на одном уровне.

– Ты можешь сейчас позвонить своей подруге и предупредить, что за ней приедут? – спросил он мягко. – Пусть не боится, увидев наших людей у дома.

Я кивнула. Каран сам набрал номер Озлем и передал мне трубку. Я накрыла его теплую руку своей ладонью и ожидала, когда он отпустит смартфон, но он продолжал держать его у моего уха, не отстраняясь.

– Эфляль? – раздался в трубке тревожный голос Озлем. – Что происходит? Почему ты так долго мне не перезванивала? Ягыз Эфе вот-вот приедет. Что нам делать?

– Скоро вас двоих заберут оттуда. Возвращайтесь с охраной домой. И не выходите из квартиры, пока не удостоверитесь, что это безопасно. – Я перевела дыхание. – Ты поняла меня, Озлем?

– Хорошо, но разве мы в опасности? А ты где сейчас? Все будет хорошо? Что нам теперь делать? – Она запыхалась от такого количества вопросов. – Как я пойму, что могу доверять людям, которые приедут сюда? Ты их знаешь?

Я перевела взгляд на Карана. Поскольку Озлем говорила очень громко, Каран тоже услышал ее вопрос.

– Скажи, что знаешь, – прошептал он. – Она и так напугана, не нужно еще больше усугублять ситуацию.

Я прикрыла телефон рукой и спросила:

– Ты можешь сказать мне имя того, кто придет за Озлем?

Каран медленно закрыл глаза и снова открыл их. Услышав настойчивый голос Озлем, я ощутила, как рука Карана, которой он держал телефон, напряглась.

– Альптекин, – сказал он. – Человека, которого к ней послали, зовут Альптекин.