Одна из демонов, сбежавшая во время открытия врат Ада на Дахштайне и осевшая в Праге, снабжала Аластера информацией и слухами. Его старая знакомая Дагмар вселилась в художницу, которая работала портретистом в полицейском участке. Отделение находилось в трех кварталах от дома Роули. Он вошел в крутящуюся дверь вестибюля, поднялся по лестнице и, остановившись на мгновение перед табличкой «Полицейская часть Праги 2», толкнул створку двери.

Окинул взглядом информационную стойку, столы, огражденные перестенками, и закрытые двери кабинетов следователя и детективов.

– Аластер?

Роули окликнула девушка с фигурой теннисистки. Натренированные руки, маленькую грудь и тонкую талию скрывала свободная красная рубашка, а сильные ноги были упакованы в светлые облегающие джинсы. Она явно не обрадовалась, увидев его, но Роули всегда было плевать на чужие чувства и эмоции, даже если они касались его персоны.

– Дорогуша, приветствую! Нужно установить личность человека по базе. – Аластер сразу перешел к цели визита.

Он протянул телефон с фотографией Эрики, которую успел сделать в тот момент, когда она выходила из душа. Дагмар сверкнула глазами, подведенными черным, и прошла в небольшой закуток, где располагалось ее рабочее место.

Сев за стол, она быстро вбила пароль начальника для входа в систему, как часто делала, чтобы прикрыть ту или иную сделку Роули, попавшую на камеры слежения. Загрузив снимок в базу поиска пропавших без вести, Дагмар повернулась к Аластеру, который в этот момент находился за спиной и наблюдал за поиском.

– Кто она?

– Не твое дело. Просто установи личность.

На экране высветилось «ноль результатов».

Роули пожевал губами:

– Ах да. Скорее всего, она умерла не так давно.

Дагмар закатила глаза и, вздохнув, повторно загрузила фото уже в другую базу данных. Роули нетерпеливо прошелся от стола к проходу и обратно.

– Нашла.

Аластер наклонился и уставился в монитор. С экрана на него смотрела молодая девушка с искренней, чуть застенчивой улыбкой. Черные волосы, подстриженные под каре, обрамляли миловидное лицо. Глаза, губы, нос – это точно была Эрика. Рядом с ней находилось второе изображение – мужчина в рясе священника на фоне костела.

Роули перевел взгляд на заголовок новостной колонки.

«Страшная авария унесла жизни троих на трассе в Инсбрук». Дальше описывалось само происшествие, но Аластер читал имена.

– Софи Мортем и Патрик Мортем.

Дочь и отец. Он нахмурился, не понимая, почему она попала в небытие. Дочь священника, и только. Он вспомнил сон. Приближающаяся машина, предположительно, с одержимым водителем, и девичий крик, полный ужаса. Зачем демону их убивать? Возможно, все дело в ее отце, священнике, с которым кто-то решил свести счеты.

– Глупая авария, – пожала плечами Дагмар и цепко оглядела Аластера. – На твоем фото и в новостной сводке одна и та же девушка. Говорю это как художник.

Роули кивнул и молча вышел из закутка, а потом так же быстро вернулся.

– Я приму твою внешность, а ты пока посиди здесь, – отрывисто бросил он, и его фигура на мгновение расплылась, чтобы тут же обрести идеальные черты Дагмар.

Роули в образе художницы огладил свои бедра и, похабно улыбнувшись, развязной походкой вышел в коридор. Настоящая Дагмар зло сузила глаза и выглянула, следя за представлением.

У информационной стойки, переминаясь на босых ногах, стояла чертова монашка, вернее, дочка священника Софи в тонком свитере на голое тело. Растрепанные длинные волосы и разрумянившиеся щеки говорили о том, что девчонка торопилась, сбегая из его квартиры. Аластер разозлился, увидев ее в полицейском участке, и хотел было сразу использовать перемещение, но потом решил проучить.

Дежурный отлучился на перерыв, и стойка пустовала, поэтому Роули под личиной Дагмар деловито зашел за нее и приветливо улыбнулся:

– Добрый день.

– Я… – девушка замялась. – Я очнулась после землетрясения возле костела и ничего не помню. Не могли бы вы помочь мне узнать, кто я и где живу?

Про Роули и его место жительства она ничего не сказала, что немного убавило градус его злости, но не убрало полностью. Роули придал глазам Дагмар желтый цвет и сделал их такими же, как его собственные.

Софи резко отшатнулась от стойки. Сделала шаг назад, потом еще один, зацепилась о стул и начала падать, но пола не достигла, схваченная за кисть Аластером.

– Ты думала, что сможешь так легко убежать? – прошипел он уже своим голосом.

Она высвободила руку из его и хрипло ответила:

– Я делала то, что ты велел: искала информацию о том, кто я.

– Я не велел тебе выходить!

– Но и не запрещал!

Роули криво ухмыльнулся:

– Мой промах. Идем!

Софи осталась стоять на месте. Роули слышал, как неистово бьется ее сердце, словно крошечный безумный молоток. Он наклонился к девичьему уху:

– Так и быть, оставайся и попробуй кому-то здесь объяснить, почему по документам ты умерла год назад, Софи Мортем.

Лицо Софи побледнело, в распахнутых небесных глазах отразилась мука, а потом она уставилась словно бы сквозь него. Возможно, ее имя сдвинуло пласт забытья и Мортем начала вспоминать, а быть может, просто просчитывала новый план побега.

Роули двинулся к выходу, но напоследок тихо проговорил:

– Едва я перемещусь – ты все равно последуешь за мной, но уже не добровольно.

Аластер вышел на улицу в своем обличье. Он приблизился к машине, расслабленно достал из брюк ключи. Забираясь в недра «Доджа», наконец услышал, как хлопнула дверца со стороны пассажирского сиденья.

Заводя мотор, Роули даже не соизволил повернуться в ее сторону, пока не услышал приглушенные рыдания. Он посмотрел на Софи: слезы катились по бледным щекам и капали на рукава свитера, а она даже не пыталась их вытереть. Софи закусила нижнюю губу, очевидно, сдерживаясь, чтобы не производить всхлипов. Аластер, открыв подлокотник, вытащил оттуда пачку бумажных платков и бросил девушке на колени, при этом испытывая к ней то ли отвращение, то ли интерес.

Софи вытерла лицо и, комкая салфетку в руках, обессиленным голосом произнесла:

– Я вспомнила.

Глава 3

Ut vivas, igĭtur vigĭla.

Чтобы жить, будь настороже.

«Пражский трдельник»

«Главной новостью, потрясшей всю Западную Европу, стало сообщение о дерзкой краже в австрийском городе Инсбрук. Из знаменитой церкви Хофкирхе были похищены три бронзовые статуи, входящие в состав всемирно известной «черной свиты» императора Максимильяна I. Теперь вместо двадцати восьми фигур в ансамбле осталось только двадцать пять. Как злоумышленникам удалось бесшумно вынести столь тяжелые экспонаты, остается загадкой. Похищенные статуи представляли собой образы Елизаветы Люксембургской, Альбрехта IV Мудрого и Карла Смелого.^[14]

А теперь к новостям Праги: городские орлои все еще находятся на реконструкции, работы продолжаются, и фасад башни закрыт строительным полотном.

Софи

Вспоминать, кто она, оказалось больно. Софи чувствовала, что потерянные знания о ее прошлом мерзкими холодными червями копошатся в голове, причиняя страдания.

– Я вспомнила, кто я и как умерла. В нас врезался грузовик.

– У водителя, случайно, были не черные глаза? – В голосе Роули слышалась заинтересованность.

– Не могу сказать, он был далеко.

Она посмотрела на мужчину за рулем.

Аластер Роули.

Демон. Настоящий.

Со способностью перемещения.

Она подумала о том, как он ей ненавистен.

Желтые глаза символизировали наивысшую демоническую силу, если предположить, что в записях, которые она, будучи еще совсем ребенком, случайно прочитала у папы, крылась правда. Мысли Софи метнулись к родному образу. Папа.

Слезы затуманили взгляд, пряча воспоминания от всего мира за мутной пеленой.

Отец был католическим священником и преподавателем: три месяца в году он обучал в ватиканской школе экзорцизма. За двадцать лет службы Святому престолу он не продвинулся по карьерной лестнице, все так же оставаясь при церкви Хофкирхе в Инсбруке. Лишь в последний год отцу дали какое-никакое повышение и поручили работу над проектом нового монастыря под Прагой. Так совпало, что Софи училась в Карловом университете и в тот злополучный день отец забрал ее на рождественские каникулы домой.

Причиной, по которой Патрик Мортем не смог получить более высокий церковный сан, была его дочь, родившаяся в тот же год, когда он стал священником. Ее отец в юности влюбился в девушку, поселившуюся по соседству как раз в тот момент, когда он доучивался в семинарии. Но он все равно выбрал служение Богу. Позже девушка с семьей переехала в другой район, но о том, что родила дочь, все-таки сказала. Патрик дал дочке свою фамилию, чем вызвал неудовольствие своего духовного наставника, но во всем остальном он был просто святым человеком. Лучшего отца Софи не могла бы и пожелать, даже несмотря на то, что он не жил с ней и ее мамой.

Роули тем временем завел машину, и она резко тронулась с места.

– Я призрак? – безэмоционально спросила Софи, хотя хотелось кричать от осознания того, что она совершенно точно умерла, как и ее отец.

– Нет. Твоя душа вернулась в тело мумии в костеле Святого Бенедикта.

– Вернулась откуда?

– А ты не помнишь?

– Нет.

Роули мельком взглянул на нее и на перекрестке вывернул руль.

– Куда мы едем?

Ей бы спросить, что ей дальше делать? Как быть? Как такое вообще возможно? Но воспитанная священником Софи глубоко внутри верила. Верила в то, что кто-то наверху слышит молитвы, а значит, есть и другая сторона – та, что внизу.

– Нужно купить тебе одежду, – нехотя процедил Аластер, – и обувь.

Она смотрела в окно. «Додж» влился в поток машин и въехал в тоннель.

Софи умерла и воскресла.

Умерла.

И.

Воскресла.

В чужом теле.

Она перевела взгляд на свои руки, приподняла рукав свитера. Кожа. Гладкая смугловатая кожа без изъяна. Софи протянула руку и открыла зеркало на солнцезащитном козырьке.

Ее черты отчетливо проступили на другом лице. Острые скулы, губы, цвет глаз. Даже волосы потемнели еще больше, становясь того глубокого, почти черного оттенка, какие были у нее. Значит ли это, что и шрамы скоро проявятся на теле, или все останется как есть?

– Объясни мне все. Почему ты не можешь просто отпустить меня?

Он, как ей показалось, скептически хмыкнул.

– Кого вы вызывали?

Роули снова промолчал, давая понять, что это тоже не ее дело.

– А моего отца можно вернуть, как меня?

– Нет.

Она вздохнула. Что ей делать? Ехать к маме? Но как объяснить, что Софи уже другой человек?

«Это все какой-то бред!»

Софи могла бы показаться подруге – единственной, с кем она осталась дружна с детства и кто никогда не осуждал ее из-за шрамов. Но как уехать, если ее будет притягивать обратно, едва этот жуткий демон куда-либо переместится? Его вид, его способности и то, что он находился так близко, заставляло Софи дрожать от страха и отвращения.

Она сделала глубокий вдох, впуская воздух в легкие, а затем выдохнула. И снова вдох. Голова закружилась, но дрожь в теле прошла, и паника улеглась на самое дно пустого желудка. Софи пришла к выводу, что ей необходимо выждать, разобраться в ситуации, а уж потом предпринимать шаги по освобождению себя или своей души. Самое первое, что нужно сделать, – понять, как отвязаться от Роули.

Софи еще раз потрогала кожу на правой руке возле локтя – там, где при жизни были глубокие рубцы от ожогов, однако кожа на ощупь оставалась все такой же мягкой и гладкой.

– Ты… – Она снова хотела спросить, куда они едут, ведь торговый центр находился в другой стороне, но на очередном повороте у Карловой площади прямо на них вылетел старый «Опель», до этого стоявший у обочины рядом с домом Фауста. Софи сразу узнала этот бледно-розовый мрачный фасад.

Горло Софи свело спазмом, а перед глазами снова возник грузовик, неотвратимо мчащийся в их сторону по трассе.

– Нет… Нет, – шептала она в отчаянии, стремясь закричать, но ужас словно перекрыл ей воздух.