Мы сидели на кухне. Мистер Оллсоп прихлебывал кофе и с видимым удовольствием ел плюшки, а я ковырялась в куске торта и старалась ежиться не слишком заметно. Воспоминания – неровные и острые – как осколки тарелки, которые я выбросила только теперь. Не могла я заставить себя в одиночку зайти на кухню, не могла и все!

– Что они сказали? Те люди. – я не поднимала глаз. – Зачем они…

Вилка звякнула о тарелку, я торопливо ее отодвинула. Вдруг затошнило, и я тяжко сглотнула.

– Мисс Вирд, – начал мистер Оллсоп мягко, – быть может, вам лучше немного пожить у какой-нибудь подруги или родственницы?

Я покачала головой.

– Здесь у меня никого нет. Я ведь совсем недавно в столице.

Об отъезде даже речи не шло – нельзя терять место в «Си-бемоль»! Из подруг, с натяжкой, я могла назвать только Николь, но в общежитие к ней меня не пустят, да и не до меня ей теперь.

– Если пожелаете, я найду вам тихое местечко.

Я замотала головой.

– Не надо. Лучше расскажите, это из-за приворота, да?

– Да, – ответил он просто. – Эта троица – всего лишь мелкие сошки, посему известно им немного. Они из банды Тони Толетти, слышали о таком?

– Вроде нет, – я потерла виски. – Гангстер?

– Именно! – подтвердил мистер Оллсоп энергично. Выглядел он усталым – по-видимому, тоже нормально поспать не довелось, однако явно был готов идти по следу. – Толетти проворачивает всякие делишки, противозаконной магией тоже не брезгует. Не сам, разумеется, есть у него для таких дел… мастера.

– Все равно не понимаю! – выпалила я и прикусила губу.

Спокойно, нельзя сейчас срываться в истерику. Срочно взять себя в руки!

Я встала, вынула из холодильника целую плитку шоколада – с апельсиновой цедрой и орехами – и отломила дольку. Отправила ее в рот, прожевала и только потом продолжила:

– Зачем нужно было нападать на меня?

Оллсоп смущенно отвел взгляд. Кашлянул.

– Мне, право, неловко, мисс Вирд. Боюсь, это моя вина. Я ведь представил вас как специалиста по любовной магии и снятию приворотов, что дало преступнику основания считать все это делом ваших рук.

– Но… – я хлопала глазами. С недосыпа витиеватые словесные конструкции воспринимались туго. – Ведь так и есть?

Он вздохнул.

– Разумеется, да только преступник не в курсе, что вы фея и что никак не можете… хм, отыграть все обратно.

– То есть меня хотели напугать и заставить сделать, как было? – наконец сообразила я. А потом рассердилась: – Вы специально это подстроили! Напустили тумана, чтобы поймать на горячем!

– Каюсь, грешен, – развел руками Оллсоп. – Однако я ведь позаботился о вашей безопасности, не так ли? Полицейским было велено наблюдать и немедленно вмешаться в случае чего.

Я поежилась. «Безопасности», как же! Что, если бы меня без затей ударили по голове или пырнули ножом? Ведь нельзя было предугадать, что преступнику взбредет в голову!

Вот и доверяй после этого доброму дядюшке Оллсопу.

Уже без всякого удовольствия я доела шоколад и спросила хмуро:

– Вы сказали, это гангстеры. Значит, их кто-то нанял?

Он пожал плечами.

– Несомненно. Увы, сами они знают лишь то, что на вас им указала некая дама под густой вуалью. Опознать даму они затрудняются, да и не горят желанием. Тони Толетти уже прислал к ним своего адвоката, а это рвач еще тот, недавно самого Тони от тюрьмы избавил. Так что, боюсь, вряд ли мы сумеем еще что-то из них выбить.

– Значит, это ничего нам не дало?

На глаза навернулись слезы. Выходит, все это – мой страх, бессонная ночь, поиски – без толку?

Мистер Оллсоп вдруг недобро усмехнулся.

– Вовсе нет, мисс Вирд. Это навело меня на превосходную мысль, и я уже знаю разгадку этой истории. Требуется лишь кое-что уточнить.

– И? Кто? – я затаила дыхание и сжала кулаки.

Он лишь покачал головой.

– Всему свое время. А вам советую на досуге поразмыслить, каким образом преступница могла выйти на банду Толетти. – мистер Оллсоп поднялся. – Сожалею, мне пора. Полисмен проводит вас на работу и подежурит у входа. До свидания, мисс Вирд!

«Преступница»?!

А он взял и подло сбежал!

***

Когда в кафе зазвонил телефон, я была вся в мыле. В буквальном смысле – пыталась отмыть жирные руки после замеса песочных корзиночек.

Я наскоро сполоснула ладони под струей воды, схватила полотенце и помчалась к телефону.

– Алло, кафе-кондитерская «Си-бемоль».

Трубку я прижимала плечом, торопливо вытирая руки.

– Мисс Вирд, снова здравствуйте.

– Здравствуйте, мистер Оллсоп, – я растерялась. – Что-то случилось?

– Вовсе нет, – заверил он быстро. – Просто я полагаю, что вы вправе присутствовать при, скажем так, развязке. Если желаете.

– Желаю! – выдохнула я. Неужели он правда докопался?! Судя по довольному голосу, очень на это похоже.

– Тогда я приеду за вами к трем, – пообещал он и дал отбой.

Я посмотрела на умолкнувшую трубку, пожала плечами и опустила ее на рычаг. Что еще за загадки?..

Три чашки крепкого кофе и несколько часов кухонной возни сотворили чудо. К обеду я пусть не порхала по «Си-бемоль», но чувствовала себя вполне уверенно. Клалия злобствовала пуще прежнего, но разговаривать ей было больно, так что она обходилась фырканьем и выразительными взглядами.

Когда у входа просигналило такси, я едва успела закончить с делами. По воскресеньям «Си-бемоль» обходится без повара и буфетчицы – за стойку становится сама миссис Гилмор или одна из ее племянниц.

– До свидания, Клалия! – крикнула я на ходу и помахала ей рукой.

Мистер Оллсоп заходить в кафе не стал, ждал рядом с машиной.

– Нашла на кого повестись, – буркнула Клалия и отвернулась.

Я чуть не споткнулась. Она что, решила, что я тороплюсь на свидание?!

Мистер Оллсоп галантно открыл передо мной дверцу, а я не знала, куда глаза девать. Было неловко до слез.

– К особняку Донованов! – скомандовал он, устраиваясь (точно заметил!) рядом с водителем. – Знаете, где это?

– Найдем, – пообещал таксист, так рванув с места, что я чуть не прикусила язык.

Зато домчал он нас с ветерком.

Мистер Оллсоп расплатился, помог мне выйти и взглянул на часы.

– До назначенного часа еще пятнадцать минут. Желаете войти или побудем тут?

Я пожала плечами. Какая разница? К этому моменту я уже переварила выпад Клалии и успокоилась. Все равно заткнуть ее нет никакой возможности, доказывать что-то глупо – она лишь сильнее уверится, что дело нечисто. Так что лучше не обращать внимания.

– Может, намекнете? – попросила я безнадежно.

Он покосился на меня эдак хитренько.

– Разве вы не догадались?

– Догадалась, – созналась я. Пришлось основательно поломать голову, но в конце концов я сообразила, что к чему. – Но вы же знаете больше!

Мистер Оллсоп улыбнулся.

– Разумеется. Но позвольте мне посвятить вас в детали чуть позже. Разрешите старику эту маленькую радость.

Подмигнул и направился к двери…

***

В гостиной Донованов собралась та же компания, плюс еще трое: Николь со Стивеном, которые держались за руки, и высокий худощавый парень, в локоть которого вцепилась Джинни Поуп. На этот раз она не хлопотала вокруг кузины, да Мэри в этом и не нуждалась. Особенно довольной она не выглядела, однако явно ожила и приободрилась.

Если это – моя магия, то мне есть, чем гордиться!

Обе семьи расположились напротив друг друга, словно заранее готовясь к конфронтации. Только Джинни с парнем предпочли сесть чуть поодаль от Мэри с родителями, хоть и на «их» стороне.

При нашем появлении хозяин дома встал. Выглядел он недовольным и не слишком приветливым.

– Добрый вечер, старший инспектор, – сказал он хмуро, даже не подав руки. – Что вас привело к нам снова?

Не очень-то нам тут рады!

Поупы смотрели исподлобья, миссис Донован кусала губы и бросала на будущую невестку ненавидящие взгляды. Кстати, а каким ветром сюда занесло Николь со Стивеном? По-видимому, Оллсоп настоял.

– Я попросил вас собраться, дамы и господа, – начал мистер Оллсоп официально, обведя взглядом оба семейства, – чтобы наконец-то внести ясность в историю с приворотом. Точнее, приворотами, поскольку их было два.

Что тут началось! Честное слово, после такого никакой театр не нужен.

Миссис Донован вопила, что она так и знала – все посягают на ее кровиночку, по второму кругу привораживают. По-моему, она не прочь завернуть Стивена в вату и спрятать на антресоли. Мистер Донован играл желваками на скулах и смотрел на полицейского так, что тому не помешало бы запастись огнетушителем. Лицо мистера Поупа налилось апоплексической краснотой. Может, ему водички предложить? Хотя миссис Поуп об этом уже позаботилась, уговаривала его принять лекарство и не нервничать. Кажется, вместо лекарства он предпочел бы чего-нибудь покрепче и побольше. Хозяин дома понял его без слов – щедро плеснул в два бокала коньяка и жестом предложил угощаться. Мистер Поуп вцепился в свою порцию, как умирающий от голода – в сочный бифштекс.

Молодежь отреагировала спокойнее, хотя они-то как раз давно в курсе, так что ничего удивительного. Мэри наблюдала за всей катавасией, приподняв брови. Джинни с парнем, по-видимому, женихом, о чем-то шептались. А Николь со Стивеном сидели молча, прижавшись друг к другу, как озябшие воробышки.

Мистер Оллсоп переждал гам и продолжил, когда все более-менее угомонились:

– Мистер Донован, разобраться в этом всем в ваших интересах. Вы позволите?

Тот отхлебнул из своего бокала, потом махнул рукой.

– Валяйте. Мне самому интересно, кто. – И одернул жену, вздумавшую возмущаться. – Помолчи, Маргарет!

Пока она хватала воздух ртом, мистер Оллсоп усадил меня в кресло. Сам он остался стоять, заложив руки за спину.

Ой, что сейчас будет! Я вглядывалась в их лица, стараясь ничего не упустить. Вдруг я догадалась неправильно? Хотя вроде бы все очевидно.

– Эта история, – начал мистер Оллсоп негромко, и все притихли, внимательно слушая, – являет собой смешение точного расчета, дерзости и редкой глупости. Признаю, расчет был превосходен. Преступница понимала…

– Преступница?! – вскричала миссис Донован.

– Моя Мэри не такая! – заявила миссис Поуп, так вцепившись пальцами в подлокотники, что я вытянула шею, ожидая увидеть клоки обивки. Увы, кресло оказалось на редкость добротным.

Мистер Оллсоп кивнул.

– Да, это дело рук дамы. Но позвольте мне продолжить, все разъяснится в свое время. Итак, она знала, что семья Донованов не одобряет брак единственного сына с какой-то артисткой. Следовательно, Донованы вряд ли стали бы вникать, почему сын вдруг бросил негодную невесту и решил жениться на другой, из более подходящего круга. На радостях обе семьи не слишком приглядывались к новоиспеченным жениху с невестой, а надо бы! – он воздел палец. – Поскольку обоих – и Стивена, и Мэри – приворожили друг к другу.

Переждав очередной шквал эмоций, на этот раз пожиже, мистер Оллсоп сменил тактику.

– Мистер Донован, – обратился он к Стивену, – почему вы не сказали мне, что бывший жених Мэри теперь собирается обвенчаться с ее кузиной?

На лице Стивена отобразилось замешательство.

– Вы не спрашивали.

Я с интересом разглядывала парня рядом с Джинни. Он был красив, только слишком слащавой красотой – тонкий, изящный, с женственными чертами, одет тщательно, даже с шиком. Как Мэри повелась на такого хлыща? Ставлю любимую блинную сковородку, что носки у него подобраны под цвет галстука, а без светского календаря ему жизнь не мила.

Почему-то он напомнил мне пирожное в витрине пафосной кондитерской – восхитительное по форме и посредственное на вкус.

Мистер Оллсоп возвел глаза горе.

– А сами вы, конечно, не догадались? Впрочем, что толку сетовать? И все же один-единственный факт собрал воедино все разрозненные кусочки этой мозаики. – Он резко повернулся и вперил взгляд в… Джинни. – Мисс Дженнифер Поуп, снимаю шляпу. Гениальный расчет и редкая дерзость исполнения.