– И сам, значит, не магичишь? – не унимался десятник. Лёха сходу выделил его по самой богато украшенной кирасе.

– Нет. Сказал же, механик я, – повторил Лёха, которого уже начал раздражать этот разговор.

– Механик. Ну-ну, – иронично хохотнул гном. – Ты хоть болт от винта отличить можешь?

– И даже гайку от шайбы отличаю, – в тон ему фыркнул парень. – Как и контргайку от гайки корончатой. Ещё вопросы будут?

– Что, торопишься куда? – насупился гном.

– Да надоело языком впустую чесать. Дело делать надо, уважаемый.

– А ты мне не указывай, гладкорожий. Я на посту. Велю, и пойдёшь отсель туда, откуда пришёл, – завёлся гном.

– Пойду, только в дальний кряж. И князь твой за потерянную прибыль тебя в дальние шахты закатает на всю оставшуюся жизнь. Не умеешь с людьми разговаривать, значит, нечего на пограничном посту делать. Грозить он мне ещё будет, пенёк каменный. Твоё дело гостя встретить и с начальством связаться, а не разговоры разговаривать, – наехал на десятника Лёха, окончательно потеряв терпение.

Стоявший рядом с ним эльф еле слышно застонал от испуга. Ругаться с вооружённой стражей дороги – не самое умное занятие, но Лёха почему-то был уверен, что всё происходящее – не более чем проверка на прочность. Так и вышло. Услышав ответ парня, гномы переглянулись, одобрительно усмехаясь в густые бороды.

– Смелый, – иронично буркнул десятник. – Ладно, бхарут подгорный с тобой. Руку вон к тому камню приложи. Посмотрим, что ты за зверь такой.

Прикрыв глаза, Лёха с удивлением понял, что булыжник этот совсем не простой. Во всяком случае, силой от него так и пёрло. Вспомнив про слова мага, что никакая агрессивная магия ему не страшна, парень подошёл к камню и, не задумываясь, коснулся его левой ладонью. Булыжник осветился ярким серебристым свечением, вызвавшим недоумённые переглядки между гномами. Следом за Лёхой к камню подошёл эльф, и камень осветился ровным розоватым свечением.

– А ушастый и вправду добряк, – удивлённо проворчал десятник, с интересом разглядывая эльфа.

– Его Эльваром зовут. Запомни это, уважаемый. Не думаю, что тебе понравится, если я тебя буду всё время косой бородой звать.

Слова парня вызвали среди гномов тихие, ехидные смешки. Борода десятника и вправду была косой. Две косицы, в которые она была заплетена, были разной длины. Причём конец одной косицы был явно опалён. Насупившись, десятник отступил в сторону и, активировав какой-то амулет, принялся тихо что-то бурчать в него, то и дело настороженно поглядывая на Лёху. Между тем парень с интересом рассматривал винтовки гномов. Длинные, явно тяжёлые, из отличной стали, с прикладами и скобами, сделанными под руки своих носителей.

Несмотря на небольшой рост, гномы были, что называется, поперёк себя шире. И руки у них выглядели соответствующе. Широкие, словно лопаты, ладони с пальцами толщиной с хорошую сардельку. Лёха заметил, что руки всех стражей были покрыты мозолями и ожогами. В свободное время они, похоже, работали в шахтах и кузнях. Придя к такому выводу, парень заметно успокоился. Заинтересовать настоящих мастеров новыми техническими новинками будет несложно.

Между тем десятник закончил разговор и, подойдя к путешественникам, мрачно буркнул:

– Ступайте по этой тропе и никуда не сворачивайте. Дойдёте до ворот, там вас встретят. Но учти, за своего уш… – гном осёкся и, быстро зыркнув на притихших подчинённых, поправился: – За своего попутчика ты отвечаешь. Ежели он чего не так сделает, обоим головы снесут.

– Спасибо за предупреждение, почтенный. Простите, имени не знаю, – с лёгкой улыбкой ответил Лёха. – А за Эльвара не беспокойтесь. У него только песни на уме. Говорю же, бард. Даже лук в пуще забыл, когда бродить в большой мир уходил.

– А какого бахрута ты его тогда вообще за собой таскаешь? – не сумел промолчать гном.

– Он хоть и бард, но в лесу такому проводнику цены нет. По дороге мы бы ещё десяток дневных переходов шли, а через лес – за четыре управились, – ответил парень.

– Выходит, и от них польза бывает, – нехотя кивнул гном.

– Почтенный, я понимаю, что война всех зацепила, но мальчишка-то тут при чём? – тихо возмутился Лёха. – Сказал же, музыкант он. Так что спрячь свою злость подальше и покажи, куда идти.

– Вон тропа вверх пошла, по ней и ступай, – вздохнул гном, ткнув пальцем в неширокую, очищенную от камней дорогу.

Поблагодарив десятника, Лёха махнул рукой эльфу и не спеша зашагал в гору. Эльвар, подстроился под шаг напарника и, оглянувшись, тихо сказал:

– Ты видел, какие у них винтовки?

– Видел, и чего? – не понял Лёха.

– Как чего?! – возмутился эльф. – Они же их, как револьверы, многозарядными сделали.

– И что? На моей родине винтовки вообще автоматические, – пожал плечами Лёха, обдумывая, как лучше выстроить разговор с мастером.

– Как это, автоматические? – испуганно всхлипнул эльф.

– Долго объяснять, – отмахнулся Лёха. – Ты лучше помалкивай, когда я с их мастером говорить буду.

– Да не с мастером, а с князем. Только он решает, интересно гномам новый механизм использовать или нет. Я же тебе говорил, – торопливо зашептал Эльвар.

– Да по мне, что князь, что герцог – один чёрт. Главное, чтобы в деле шарил, – снова отмахнулся Лёха, устало перевешивая мешок на другое плечо.

– Чего делал? – не понял эльф.

– Эльвар, уймись, – попросил парень. – Мне подумать надо, а ты суетишься, словно тебя уже поджаривать тащат.

– Так ведь страшно. Думаешь, почему там всего десяток дорогу охраняет?

– И почему?

– В этих скалах куча всяких дыр и расселин, через которые вся эта дорога простреливается. Пальнут пару раз – и всё.

– Хотели бы пальнуть, не стали бы вообще за пост пропускать. Там бы на месте и положили, – фыркнул Лёха. – Так что перестань трястись и возьми себя в руки. Ты бард или хвост поросячий?

– Перестань меня обзывать, – обиделся эльф.

– А ты перестань быть сопляком и становись мужчиной, – огрызнулся Лёха. – Сказано тебе, никто нас не тронет.

Эльвар, явно обидевшись, насупился и молчал до самых ворот. Подойдя к этому грандиозному сооружению, Лёха не удержался и, внимательно их осмотрев, присвистнул от удивления:

– Это какую же наковальню иметь надо, чтобы такое соорудить?!

– Хотел бы я посмотреть, как ты наковальню иметь будешь, – раздался ехидный ответ, и из угла выступил очередной бородач. – Это ты, что ли, механик?

– Он самый. Дальвар сейт-Ваган. А это Эльвар. Бард.

– Бард, значит? Ладно, посмотрим, что он за бард, – усмехнулся гном. – Пошли, чего встали.

Гном скользнул за какой-то скальный выступ и пропал из виду. Удивлённо хмыкнув, Лёха скинул с плеча мешок и направился в тот же угол. Как выяснилось, за выступом находилась маленькая калитка, за которой вился длинный, узкий коридор. Не спеша шагавший впереди гном нёс в руке факел, так что света друзьям хватало. Минут через пять коридор сменился огромным залом, по периметру которого горело огромное количество светильников. Создавалось впечатление, что вся гора внутри полая. Растерянно переглянувшись, друзья поспешили за проводником.

Все попадавшиеся им на глаза гномы спешили по своим делам, удивлённо поглядывая незнакомцам вслед, но агрессии никто и не думал проявлять. Пройдя в дальний конец пещеры, проводник свернул в боковое ответвление и повёл их куда-то вглубь и вверх. Очень скоро друзья просто потеряли счёт поворотам и поняли, что самостоятельно выбраться из этого лабиринта не смогут даже под страхом смерти. Ориентироваться в паутине одинаковых коридоров было просто невозможно.

Шагая за гномом, Лёха с интересом оглядывался, попутно припоминая, из чего состоит гидрогенератор. Если кто и сумеет построить такую штуку, так это только подгорные мастера. Хотя торопиться с новаторством и прогрессорством было чревато.

Парень уже потерял счёт времени, когда проводник вывел их в очередную хорошо освещённую пещеру. Присмотревшись, Лёха с удивлением понял, что все стены пещеры украшены великолепной резьбой. Выточенные из камня древесные стволы и листья казались живыми, а сидевшие на ветвях птицы разве что только не пели.

– Здорово! – не сдержал восхищения парень. – Давно такой красоты не видел.

– Это ты ещё главный зал не видел, – с гордостью отозвался проводник, открывая резную дверь странного сиреневого цвета.

– Это же миеллирон! – охнул эльф.

– Ваша работа, – кивнул гном. – Умеете, когда хотите, – добавил он, поглаживая резную створку. – Входите, вас ждут.

Друзья шагнули в проём и, оглядевшись, увидели очередного гнома, склонившегося над огромным столом. Толстые пальцы гнома осторожно сжимали свинцовое стило, которым он что-то черкал на листе пергамента. Заметив гостей, гном выпрямился и, выйдя из-за стола, спросил, уперев кулаки в бёдра:

– Это ты, что ли, механик?

– Я, – кивнул Лёха, которому уже надоело представляться.

– И чего хотел?

– Предложить есть чего. И, кроме гномов, с такой механикой никто не справится.

– А чего предложить-то хочешь? – с интересом спросил гном.

– Вместо револьверов делать пистолеты. И не с гладким стволом, а с нарезным, – коротко ответил Лёха, решив оставить подробности на потом.

– Как это, с нарезным? – спросил гном, складывая на груди могучие руки.

– В стволе делаются нарезы, которые заставляют пулю закручиваться в полёте. Это позволяет увеличить дальность и точность стрельбы.

– Как это? – озадачился гном.

– Пули вы делаете свинцовые, мягкие. Значит, если сделать в канале ствола четыре спиральных нареза, то пуля, вырвавшись из гильзы, начнёт вращаться, пока движется по стволу. И, вылетев, это движение продолжит.

– А почему в обычном револьвере это сделать нельзя?

– Можно. Но пистолет перезаряжается быстрее, – всё так же дозированно отвечал парень.

– Темнишь ты чего-то, – помолчав, выдал гном.

– Нет. Просто мы ещё о моём интересе не говорили, – усмехнулся в ответ парень.

– Об этом есть смысл говорить, если твоя задумка сработает, – отмахнулся гном.

– Сработает. У меня на родине всё оружие по такому принципу сделано, – не сдавался Лёха.

– И сколько ты хочешь? – спросил гном, с интересом поглядывая на него.

– Три сотни золотых единовременно, а потом двадцать процентов с продаж, – сходу выдвинул свои условия парень.

– О как!? – удивлённо охнул гном. – А рожа не треснет?

– В самый раз, – нахально усмехнулся Лёха.

– Вина хочешь? – помолчав, вдруг спросил гном.

– Я не лошадь, чтобы одну воду пить, – отшутился парень.

– Ну ты наглец?! – восхищённо покачал головой гном. – Бросай мешок вон туда и садись. И ты тоже, бард.

Отложив мешок в указанный угол, Лёха присел к столу и, глотнув вина, с удивлением посмотрел на гнома. Даже не будучи знатоком, он понял, что напиток этот не так прост, как кажется. Один аромат чего стоил. Пригубивший свой бокал Эльвар, восхищённо причмокнул и, вздохнув, сказал:

– Сорокалетний мускатель! Редкое вино.

– Это да, верно, – кивнул гном, допивая свой бокал. – Но ради дела – не жалко.

«Сработало!» – внутренне возликовал Лёха, стараясь, чтобы на физиономии ничего не отразилось.

– Можешь нарисовать, как в стволе нарезы проходят? – вернулся к делу гном.

– Может, для начала скажешь, как тебя зовут? – ответил ему Лёха вопросом на вопрос.

– Тоже верно, – усмехнулся гном в густую рыжеватую бороду. – Родри Два Кулака.

– Дальвар сейт-Ваган. А это – Эльвар. Ну это я вроде как уже говорил, но на всякий случай, что называется для памяти, повторить не мешает.

– Вот и познакомились. А теперь давай по делу, – решительно заявил Родри, доставая из-под стола ведёрный бочонок.

– А это что? – насторожился Лёха.

– Тёмная брага. Под разговор в самый раз. И не окосеешь, и горло не высохнет, – ответил гном, лукаво подмигивая и наполняя три огромные кружки.