Однажды на канале Дискавери рассказывали про бабочек. Возможно, папа был прав. Я действительно похожа на них, а не на муравьев. Ведь если дотронуться до их крыльев, то они больше никогда не смогут летать. Они просто медленно и мучительно умрут. 

Глава 1
Аврора

Три с половиной года назад

«Самый желанный холостяк Британии», – вопят заголовки газет.

«Наследник герцога сделал заявление о намерении жениться».

«Кому достанется семейное кольцо Расселов?»

Все это играет как белый шум в моей голове, пока я со злостью сжимаю руль. Наверное, я глупая, раз продолжаю цепляться за все это, как за последний кусок хлеба во время голодовки.

Давно пора усвоить, что нет повести печальнее на свете, чем повесть о Ромео… Зачеркните! Нет повести печальнее на свете, чем наша чертова история с Уильямом Аароном Расселом III. Шекспир перевернулся бы в могиле, узнай, что в романтичных печальных историях герои носят такие длинные имена. Почему я не могла влюбиться в обычного парня без цифры в имени? Почему в моем животе зародился целый полк бабочек при взгляде на человека, чья кровь была чище горных рек и благороднее алкоголя столетней выдержки?

Почему, почему, почему? Я беспрестанно задаю себе эти вопросы. Но лишь один ответ всплывает в голове: бабочки в животе не предвещают влюбленность, они предупреждают о разбитом сердце. Как жаль, что я этого не поняла.

– Порхай, как бабочка, жаль, как пчела, – шепчу я, вдавливая педаль и набирая скорость.

Руки сжимают руль, нервное напряжение ощутимо потрескивает в воздухе и заполняет каждую клетку тела. Но это ненадолго. Стоит пройти первый поворот, и тревожность уступит место адреналину.

Соперник поджимает меня с левой стороны. Его машина, как злая тень, нависает рядом. Я делаю глубокий вдох и медленно выдыхаю.

– Входим в поворот через пять секунд. «Ламборгини» дышит тебе в зад, а «Ниссан» ты видишь, – комментарии моего инженера доносятся до меня сквозь какой-то туман.

Потому что вместо этого я слышу его голос.

«Ты медленно входишь в поворот. Слишком рано тормозишь. Попробуй на три секунды позже». – Рука с длинными пальцами, на одном из которых фамильное кольцо с гербом, касается моего запястья. 

Раз. Два. Три.

Вошла.

Боже, у этого человека есть проклятый фамильный герб. Было изначально понятно, что я не в его лиге. Нас разделяет триста световых лет. А если не драматизировать, то семь. Просто семь лет, которые совсем не ощущались пропастью. Проблема никогда не касалась возраста. По крайней мере, с моей стороны. Ведь в свои восемнадцать я ощущаю себя слишком старой душой.

«У тебя инстинкты, которым нельзя научить. Доверься своему чутью. Чувствуй дорогу», – глаза темно-серого цвета с вкраплениями синевы смотрят на меня так, словно я… единственная, кого они хотят видеть. 

На секунду прикрываю веки и вдавливаю газ в пол, когда проезжаю последний участок поворота. Сердце стучит в унисон с ревом мотора, а в ушах стоит гул с эхом голоса человека, которого я отчаянно пытаюсь выбросить из головы.

Я выхожу на прямой участок трассы, чуть ли не вереща от восторга, потому что ярко-желтый «Ламборгини» больше не мечтает протаранить мой бампер, а «Ниссан» вылетел за пределы трассы.

Вот и все. Я почти у цели. Нужно лишь сохранить позицию и продержаться остальные круги.

Мне необходимо получить квалификацию FIA¹. Во-первых, я знаю, что достойна этого. Во-вторых, чтобы стать проклятьем Уильяма Аарона Рассела III.

Я смеюсь, отчего в душном шлеме становится еще жарче.

Интересно, каково ему будет, когда мое имя станет звучать отовсюду, а он будет слышать его снова и снова… И понимать, что никогда меня не догонит. А я ни за что не поеду ему навстречу.

Глава 2
Аврора

– Чисто. Гас приближается, – сообщает мой новый инженер Донни, и я смещаюсь влево, не проверяя в зеркало правдивость его слов. Мне нужно привыкнуть доверять ему.

Теперь у меня все новое.

Новая команда.

Новые спонсоры.

Новая машина.

Новая гоночная серия, в которой я уже больше года не участвовала.

Если бы мне было лет сто, то можно было сказать, что из старого в моей жизни осталась только я. Но мне не сто, а всего лишь почти двадцать два, но ментально мой возраст уже вылетел за пределы атмосферы.

Ладно, будем мыслить позитивно. Говорят, что позитивное мышление – ключ к успеху. Как по мне, так это ключ к дверям психбольницы. Потому что объективно мне не удается найти хоть что-то положительное в тонущем корабле, где в дне огромная дыра размером с мою карьеру.

Так бывает, когда твой прошлый инженер решает, что было бы классно трахнуть своего пилота. Единственную женщину среди мужчин, которые ему явно не по вкусу. И нет, я не ханжа. И не воспринимаю любое прикосновение как домогательство. Однако у меня есть строгое правило, и я советую выгравировать его на лбу всем девочкам, девушкам, женщинам. Оно достаточно банально и просто: «нет – значит нет».

Это не значит «да», потому что я вся такая стеснительная и робкая. Это значит «нет», черт возьми, потому что я не хочу, чтобы твои руки лежали на моей пояснице. «Нет», потому что я не хочу, чтобы ты целовал меня в щеку в знак приветствия. «Нет», когда ты прижимаешься к моей заднице в любом тесном пространстве или при скоплении людей.

Если человек не понимает «нет», то ты бьешь ему по яйцам или в нос. Я сделала и то и другое. Гаечным ключом. И осталась без команды и спонсоров. Поговорим о справедливости? Они должны сказать мне спасибо, что я выбрала ключ на восемнадцать, а не на тридцать два. Позитивное мышление, говорю же.

В прошлом сезоне я финишировала десятой в Дейтоне. В этом я буду глотать грязный воздух в странах Европы.

Просто чудесно, мать вашу. Вернулась туда, с чего начинала. И я понимаю, что для моего возраста карьера складывается достаточно успешно, но все же… Как будто бы всегда чего-то не хватает. Подиума и шампанского, например. Ну или хотя бы здравомыслия, на крайний случай.

Гас выравнивается с моей машиной, начиная свою грязную игру, чтобы вывести меня из себя. Я резко смещаюсь в его сторону, но не касаюсь крылом.

От испуга он дергается влево и теряет управление, крутясь вокруг своей оси, как юла.

Я смеюсь и ускоряюсь. Сегодня неофициальная гонка. Это вообще сложно назвать гонкой, потому что нас всего двое: я и Гас, владелец моей новой команды Elusive Racers.

Он решил проверить, не потеряла ли я хватку. На самом деле Гас просто захотел, чтобы ему надрали задницу, судя по его выходкам на трассе. Он не профессионал, а просто ярый фанат кузовных гонок и… миллионер.

Миллионер, который видел, как я нокаутировала своего прошлого тренера гаечным ключом. Он был единственным человеком, мужчиной среди кучи недоразвитых, грязных обезьян, который встал на мою сторону.

Может сложиться впечатление, что я ненавижу мужчин. Это неправда. Правда в том, что я ненавижу всех: мужчин, женщин – неважно. Если они, достигнув осознанного возраста, так и не научились вести себя разумно, а не как пещерные люди, которые впервые добыли огонь, то мой список дерьма всегда открыт для них. Скажу больше: в нем еще множество вакантных мест. Опять же, позитивное мышление.

Я пересекаю финишную черту и делаю еще круг, чтобы просто проветрить голову.

Только это всегда спасает от вороха мыслей, от отвращения к себе и ко всему земному шару. Серьезно, иногда кажется, что я ненавижу весь чертов мир. В один прекрасный день моя сдерживаемая (или нет) агрессия затопит какой-нибудь континент.

Злость.

Она осязаемо потрескивает под кончиками пальцев. Но стоит коснуться руля, переключить передачу и проехать не один десяток кругов – все затихает. Уравновешивается. Я начинаю чувствовать, как за спиной вырастают крылья.

Скорость уже не такая высокая, поэтому мне удается рассмотреть хоть что-нибудь за окном, чтобы это не сливалось в одну картинку. Голые деревья, темно-коричневые здания и начинающийся дождь. Чертова Англия. И все люди, живущие в ней в придачу.

В Лондоне не так много людей, которых я люблю.

Первую строчку занимает моя сестра Аннабель. Боже, как я по ней соскучилась. Если бы Анна была такой же злючкой, как я, то она давно открутила бы мне голову за то, что по окончании прошлого сезона ее сестра так и не соизволила явиться домой.

Но Анна совсем не злючка, у нее сердце размером с солнце, поэтому она просто тяжело вздыхает и говорит, что всегда рада мне в любое время дня и ночи.

– Ты могла убить меня! – кричит Гас, когда я останавливаюсь.

Он открывает дверь моей машины и отстегивает ремни безопасности, помогая мне вылезти.

– Не драматизируй, Август.

– Не драматизируй? – Его брови ползут вверх и достигают облаков. – Что бы ты делала, если бы я умер? Напоминаю, эта команда держится на мне.

Я снимаю шлем и постукиваю по подбородку.

– Обратилась бы к Натали? По брачному договору или завещанию все твои активы достанутся ей.

Он театрально прикладывает руку к груди.

– Ты такая бессердечная, Рора.

Вероятно, я действительно такая.

– Так бывает. – Я пожимаю плечами, отплевывая свои темные густые волосы, которые постоянно норовят устроить вечеринку у меня во рту. Когда-нибудь мне придется побриться налысо. Это уже просто невыносимо.

– Гас, милый, не истери, тебе это не идет. – Натали подходит к своему мужу и целует его в щеку.

Он тут же расслабляется и обвивает рукой ее талию.

– Ты видела, как она чуть не убила меня? – шепчет он. Они потираются носами, а у меня на зубах начинает хрустеть сахар от их сладких взаимоотношений.

– Видела, ты так шикарно вращался. Просто дух захватывает.

– Правда?

– Правда. Я аж возбудилась.

– Так, хватит. – Я хлопаю в ладоши. – Это уже слишком, знаете ли. И он совсем не «шикарно вращался». Не тешь его эго, Натали. Иначе в один прекрасный день оно выплеснется, и мы потонем, как Атлантида.

Гас вздыхает и стонет:

– Опять она все портит.

Натали смеется, а затем подходит ко мне. Я вижу, что ее рука еле заметно дергается, чтобы обнять меня, но она сдерживается.

Спасибо.

Мы сегодня уже обнимались. Мой лимит исчерпан. Я люблю Нат, но в отношении прикосновений мы несовместимы как молоко и дыня. Или как кола с ментосом. Она слишком любит объятия, я же хочу намылить себя хлоркой.

– Я так рада, что ты все-таки решила вернуться в Лондон. Хоть и останешься тут совсем ненадолго, прежде чем начнешь новый сезон.

– Да, я тоже.

Ложь.

Ладно, я рада лишь потому, что смогу увидеться с сестрой и ее детьми, маленькими дьяволятами. На этой неделе у меня много дел и встреч, поэтому мне не удастся навестить родителей. Наверняка у папы опять случится истерика, как у трехлетнего ребенка, а мама просто расстроится.

Грущу ли я по этому поводу? Да. Однако меня совсем не расстраивает, что мой родной город, Бристоль, не входит в список мест, которые мне нужно посетить. Будь моя воля, я бы удалила эту точку на карте со всех GPS.

Несмотря на то что возвращение в Англию было неизбежно, я все еще могу сделать все возможное, чтобы проводить здесь как можно меньше дней в году.

– Завтра после съемки мы могли бы сходить поужинать. У нас давно не было девичника. – Натали смотрит на меня с надеждой в глазах и чуть ли не подпрыгивает от радости. Уверена, у нее накопилось много новостей, которые она жаждет рассказать.

Натали дизайнер нижнего белья, и так уж вышло, что я лицо ее бренда. Она каждый раз силой заталкивает меня на фотосессии, чуть ли не приставляя нож к моей яремной вене.