Я шумно сглотнула подступивший к горлу ком. Слишком долго его разглядывала, нужно уже было что-то ответить, а у меня словно словарный запас за одно мгновение сузился до десятка слов, совсем неподходящих к месту.

– Он… он не продаётся. И сломан. К тому же. Да, без вариантов.

Имперец отвернулся, позволив мне, наконец, перевести дух, и ещё раз с интересом окинул взглядом мотоцикл отца.

– А если починю? – Задумчиво спросил он, вызвав у меня не то ядовитую усмешку, не то истерический припадок.

– Если почините – забирайте бесплатно! – Ляпнула я, не подумав, и тут же обмерла от своей расточительности. Но если уж строить из себя госпожу Храбрость, то до конца. – Вот только… ничего у вас из этого не получится. Даже отцу не удалось, а он, поверьте, и не такую рухлядь с того света возвращал. Руки у него были золотые. У моего отца то есть, да… Я не хочу сказать, что у вас руки как из… э-э… в общем, гиблое дело. Простите. – Зачем-то добавила я.

Однако имперец вроде бы даже и не слушал меня. Всё это время он продолжал в глубокой задумчивости разглядывать отцовский моцик.

– Значит, мотоцикл принадлежал твоему отцу?

Он снова обернулся ко мне, пригвоздив к месту своим цепким, аметистовый взглядом, а я покраснела, словно была застукана на месте преступления. Слишком явно и жадно разглядывала его в тот момент… Однако быстро пришла в себя и напряглась.

Было в его вопросе что-то болезненное, что укололо меня в самое сердце. Так и захотелось выплюнуть в ответ имперцу прямо в его странную белую рожу что-то горькое, обличительное! Типа:

«Да, принадлежал. И это из-за вас, сволочей, теперь он мой, а не его!»

Но, к счастью, в этот раз я нашла в себе силы промолчать. Просто отпустить. Презрительно оставить его вопрос без ответа.

Отвернулась от него и схватила первое, что попалось мне под руку, чтобы сделать вид, что я, между прочим, занята работой, а не языком чесать сюда пришла. И ему, вообще-то, пора на выход.

– Я правильно расслышал? Ты сказала, если починю, то смогу забрать бесплатно?

Я бросила на него недовольный взгляд и снова промолчала. Неужели такой дурак, что не понимает – этот вопрос не подлежит обсуждению!

– Хорошо. – Услышала я позади себя.

А затем мастерскую наполнил мерный звук его удаляющихся шагов.

Когда я, наконец, осталась одна, мне на секунду показалось, что у меня вот-вот откажут ноги. Колени подогнулись, и я не села, а буквально без сил рухнула на стул.

Много времени прошло, прежде чем мне удалось унять своё бешено колотящееся сердце и спокойно выдохнуть. Моя голова всё это время буквально лопалась от вопросов, на которые сейчас никак нельзя было получить ответы:

Зачем он сюда пришёл?

Кто он? Что ему от меня надо?

Знает ли он о том, что я кое-кого здесь прячу?

Зачем ему мотоцикл отца?

А может быть, он зашёл сюда случайно?

Нет, это точно из-за рутения! Ведь так?

Стоит ли рассказать об этом Эггеру и остальным?

О, небо… что же будет дальше?

Записи на полях #4

«Империя – это гигантская военная машина. Она была создана каприйцами, как ответ на постоянные вторжения инопланетных рас на собственную планету. Вначале это были уллы, которые, достигнув технического превосходства, обложили их данью, а затем и разумные представители других звездных систем.

Гордые жители Аргемона раз за разом мирились с поражением и терпели бедствия, пока среди них не нашлось несколько человек, сумевших выстроить эффективную систему управления планетой и противостояния захватчикам. Один из них, ныне и навечно известный, как Император, поклялся, что ни в одной из звездных систем кемрийцы больше не будут знать поражения. И что от Аргемона кемрийского разойдётся во все концы вселенной Великая Империя, которая через Последнюю Войну положит конец всем бессмысленным смертям, раз и навсегда объединив все населённые планеты под единой рукой, во имя справедливости и всеобщего блага».

Выдержка из учебника истории для младших школьников: 177-е переиздание для колонизированных систем.

Глава 13

Час был поздний.

По улицам давно шлялись имперские патрульные, отлавливая бесстрашных забулдыг и прочих припозднившихся бедолаг. Я уже закрыла мастерскую и даже пожелала Эвон спокойной ночи, но мне самой не спалось.

Тревожные размышления о минувшем дне совершенно этому не способствовали. Я знала – чтобы отключить голову, мне требовалось смертельно устать, поэтому взялась за работу. К сожалению, время шло, но легче не становилось.

Голову никак не хотели покидать мысли о проклятом белобрысом имперце и том, чем грозит мне его неожиданное появление. Ведь он ясно дал понять, что это была не последняя наша встреча.

Ещё и Эггер напросился остаться у меня с ночевой.

Из-за того, что он теперь всё своё свободное время тёрся в моей мастерской, мои постоянные клиенты уже начали подтрунивать надо мной на тему скорой свадьбы. Я на их шуточки и намёки старалась не реагировать, но от Эвон-то ничего не скроешь.

На её прямой вопрос не сошла ли я с ума, связавшись с таким бабником, как Эггер, пришлось соврать. Ничего лучше, чем сказать, что он набился ко мне в подмастерье, я в тот момент, к сожалению, не придумала.

Конечно, моя смышлёная сестрёнка мне не поверила! Но пусть уж лучше она подозревает меня в том, что я с ним встречаюсь, чем будет знать правду.

Нет, я верю Эв и знаю, что она лишнего болтать не станет. Но чем меньше людей было во всё это вовлечено, тем больше оставалось шансов на то, что все закончится благополучно.

– Эй, Мора! Спустись, он хочет с тобой поговорить.

Эггер махнул мне рукой и, не дождавшись ответа, скрылся в колодце, оставив его крышку открытой.

Наверно опасался, что я пошлю его туда, куда Амкар тулудов не водил.

Вполне резонно, ведь в тот момент я была по шею в делах и по локоть в чёрном, вонючем и густом, как сироп, машинном масле. Битый час пыталась найти протечку в гидравлической системе двигателя, собранного из двух… или даже трёх раритетных экспонатов местной свалки.

Эта здоровенная балда, на уровне моего пояса висевшая сейчас на металлических стропах в углу мастерской, была частью механизма глубинного бурения. Вода на пустынном Отероте не была какой-то особой роскошью, но залегала очень и очень глубоко под землёй. Без таких людей, как мой клиент, использовавших бурильные установки, собранные из всякого хлама, у простых людей не было бы к ней прямого доступа и пришлось бы платить за неё втридорога посредникам. Он, как и я, работал, не задирая цену на свои услуги, и это было возможно только благодаря тому, что все его рабочее оборудование было собрано из хлама.

И всё же, моё экспертное мнение – что попало на свалку, на свалке и должно оставаться. Но более 97% населения Отерота жило за чертой бедности и не имело средств для покупки чего-то с гарантийным сроком. А это значит, что своё очень важное экспертное мнение я могла засунуть себе в… куда подальше.

В общем, я была очень занята и не собиралась срываться с места по чьему бы то ни было первому зову.

Ничего. Подождёт.

Сказать по правде, мне было совершенно неинтересно, что такого важного мне хочет сказать человек, которого в моём доме быть не должно. Разве не за то он мне так щедро платил, чтобы я изо всех сил делала вид, что его здесь нет? Так ведь я с этим и без всяких разговоров неплохо справлялась. Вон, даже имени его до сих пор не знала. И узнавать не собиралась.

– Теперь ясно, почему такая красивая девушка живёт одна и занимается мужской работой. Характер…

От неожиданности я чуть палец в нутре двигателя не оставила!

Ну да. Решив не бежать к нему по первому требованию, я, пожалуй, слегка переборщила со временем ожидания… Но я даже подумать не могла, что он поднимется в мастерскую сам, вместо того чтобы ещё раз послать за мной Эггера. Взбираться вверх по вмонтированным в бетон скобам – то ещё удовольствие с его-то травмами.

Впрочем, спустя пять суток под землёй он стал выглядеть лучше. Как минимум бодрее. С избитого лица сошла болезненная припухлость, синяки позеленели, а местами и пожелтели. Он побрился, состриг волосы так, что от неопрятной шевелюры остался только небольшой хвост на затылке, выбрил виски. Теперь седина его даже украшала. Две чёткие светло-стальные полосы от высокого лба до затылка выглядели как продуманная часть причёски. Пожалуй, его даже можно было назвать симпатичным.

Однако жуткая рана на правом боку по-прежнему доставляла ему неудобства. Двигаясь, он придерживал её левой рукой и заметно прихрамывал.

– Думаешь, если заплатил за проживание, то можешь лезть в мою жизнь?

Мужчина широко улыбнулся. Как ни странно, все зубы у него были на месте.

– Нет. Но думаю, что за столь щедрую плату ты могла бы вести себя со мной и повежливее. Так уж и быть, прощу на первый раз за красивые глазки. Но поверь, строптивая, я не из тех, кто позволит безнаказанно вытирать об себя ноги. Я не так сильно завишу от твоей доброй воли, как тебе кажется, Мора.

Разумеется, он был прав. Будь этот мужчина простым неудачником, вокруг него не ходили бы на цыпочках столько человек. Тем более Эггер… Каким бы он в обычной жизни раздолбаем не был, никогда и ни перед кем не пресмыкался. А вокруг этого… бегал, словно курица-наседка. И к тому же, я всегда знала о связях Эггера с Кри. Пусть он никогда и не афишировал своей вовлечённости в дела корпуса.

Так кто же этот мужчина? Один из лидеров нового подполья? Какая-нибудь большая шишка в Кри? Кто-то помельче рангом вряд ли стал бы так щедро разбрасываться слитками рутения. Те, кто помельче, вообще рутения не видели даже на картинках!

Я прикусила язык и, схватив со стола ветошь, принялась со злостью оттирать с рук вязкое масло. Но язык мой – враг мой, что ему мой инстинкт самосохранения?

– Поэтому ты поднялся ко мне сам, вместо того чтобы ещё раз отправить Эгга? Или просто свежим воздухом решил подышать?

По тому, как недобро сверкнули его глаза и недовольно поджались губы, я поняла, что только что прошлась по самому краю его терпения.

Ну и пусть. Будет знать, что здесь не только он об себя ноги вытирать не позволит!

Он слегка запрокинул голову и, прикрыв глаза, шумно втянул носом воздух. С ухмылкой выдохнул.

– Н-да… воздух здесь не такой уж и свежий. Воняет отработанным маслом и автосвалкой. Неужели тебе правда нравится во всём этом возиться? Или уже присмотрела местечко получше, на вырученные со слитка деньги?

Я замерла и внутренне сжалась, как пружина.

Он знал о том, что я продала слиток! О, небо… что сейчас будет? Подозреваю, продажа редкого металла на чёрном рынке совсем не укладывалась в условие «жить так, словно ничего в моей жизни не поменялось». Дура! Какая же я дура… Нельзя было этот проклятый слиток даже лишний раз трогать до того, как вся эта кодла свалит куда подальше!

Глава 14

Нужно было срочно придумать правдоподобное объяснение. Ну не признаваться же ему, что всё дело было в глупом эмоциональном порыве!

– Я… я должна была убедиться, что ты не подсунул мне фальшивку. Я рутения в глаза никогда не видела, и у меня тут не химлаборатория, чтобы выяснить это самостоятельно.

Мужчина примостился на край заваленного хламом верстака и снисходительно на меня посмотрел.

– Понимаю. Но так не пойдёт. Ты привлекла внимание – не об этом мы договаривались.

У меня словно кто-то все внутренности холодной ложкой перемешал.

– Привлекла внимание?

Он медленно кивнул, не сводя с меня своего удавьего взгляда.

– И… и что это значит?

– Для нашей договорённости? – Он как-то нарочито безразлично пожал плечами. – Ничего. А вот деньги тебе теперь придётся отдать.

– Чего?! Да с какой бы стати я стала тебе что-то возвращать?!

Мужчина довольно улыбнулся и развёл руками. Ему явно доставляло удовольствие медленно выводить меня из себя.