Жилище Димы имело две основные черты: пугающую чистоту и холодную функциональность. Идеально вымытый пол, ровно стоящие вдоль стены ботинки, вешалка с несколькими куртками, поверхность зеркала блестит так, будто пять минут назад здесь была клининговая служба.

Марина разулась, как всегда, бросив туфли прямо на дороге. За спиной захлопнулась дверь, он разулся и поставил ботинки на место. Она точно знала, что именно туда, куда нужно. На тряпочку рядом с этажеркой.

Сама не заметила, что несколько минут стояла на месте посреди прихожей, как статуя, как часть интерьера, периодически приходящая и уходящая, похожая на дверь шкафа, которая прячется в небольшое отверстие в стене – хитрая задумка дизайнера.

Стало вдруг так мерзко и противно на душе, что она чуть не вырвалась и знакомых рук, что легли на плечи и развернули на сто восемьдесят градусов.

– Все в порядке?

– Да, просто устала и не выспалась, – выдохнула Марина и уткнулась лбом в его плечо, вдыхая запах терпкого дорогого парфюма. Мужчина обнял её за талию и притянул к себе.

– Предлагаю поужинать и лечь спать. Твой бледный вид не внушает мне никакого доверия, – тихо произнес Дима, нежно поглаживая по спине.

– Не притворяйся мужем. Ты знаешь, я не люблю эту игру.

Она чуть отстранилась, подняла на него взгляд и, обхватив руками за шею, поцеловала. Страстно, искусно, слегка прикусив его нижнюю губу. Так, как он должен был целовать её вместо того, чтобы говорить про бледный вид и здоровый сон. Дима вошел в роль мгновенно. Топ-менеджер умел оправдывать ожидания.

***

Она никогда не оставалась у него ночевать – всегда уезжала домой. Вот и сегодня сбежала, а полчаса спустя уже кралась мимо дремлющего консьержа. Специально сняла туфли, чтобы своим цоканьем не разбудить старика. Он всегда был к ней добр, даже соглашался временами заходить и поливать цветы, когда Марина уезжала по делам за границу.

Несмотря на то, что сегодня Дима порядком её вымотал, спать не хотелось. В голове крутились невеселые мысли. Все сложнее становится держать любовника в рамках. Если первый год все было прекрасно: безудержная страсть, бессонные ночи, – то сейчас он явно хочет большего. Начал проявлять заботу, интересоваться делами, просить остаться до утра. Марине это не нравилось. Да, он хорош в постели, бизнесе и внешне весьма привлекателен, но внутри при виде него ничего не трепещет, нет никаких чувств.

А выходить замуж за деньги и власть? Однажды она это уже сделала, не понравилось. Еще тогда, два года назад, Марина решила, что если и выйдет замуж, то только по любви. Вот только существует ли она в мире вечного поиска выгоды? В мире жажды власти и вечных попыток оттяпать кусок побольше? До недавнего времени ей казалось, что ничего настоящего в её жизни не осталось.

Размышляя о любви, она уже несколько минут нервно крутила в руках телефон. Максим Кравцов. Влюбилась? Пока это больше похоже на безумие, подтачивающее фундамент привычного и удобного. На что-то странное, танцующее на грани нелепости и безрассудства. Чего только ананас стоит!

Воспоминание об ананасах заставило улыбнуться. Марина знала, что новых сообщений не было, но все равно открыла чат. А вдруг программа глючит, и он написал? Но нет, тишина. Сама набрала сообщение:

«Я ненавижу ананасовый сироп»

Почти сразу ответ.

«Учту. Как провели вечер? Надеюсь, ВАС проводили до дома?»

«ВАС это не должно интересовать. Я приехала на такси»

«ВАШ парень ужасно невнимательный»

Это его показательное «вы» – раздражало ужасно, аж до дрожи в руках и скрипа зубами. Задело его. Серьезно задело. Она отвечала быстро, почти автоматически.

«Он не парень»

«А кто?»

«Партнер»

«Партнер? По бизнесу?»

«По сексу»

– Ой! – сорвалось с губ. Марина с ужасом посмотрела на отправленное в запале сообщение. Тишина. Ответа нет. Он на том конце словно обдумывает её слова и пытается переварить эту жесткую искренность.

Звонок. Марина послушно взяла трубку.

– Вы очень странная женщина, Марина, – голос звучал прохладно.

– Понял, наконец, что не совершенная? – довольно произнесла она, надеясь, что эта тема с совершенством и ананасами, которая выбивает её из колеи, закончится.

Вера в совершенство всегда ведет к разочарованию. Это Марина знала точно. Чем быстрее он в ней разочаруется, тем лучше. Второй ночной разговор за два вечера знакомства – это уже переходит границы допустимого. Те, что она нарисовала вокруг себя сама и по большей части для себя же любимой. Их Мрина не перейдет никогда, иначе всё рухнет. Рисковать всем, что досталось с таким трудом? Нет. А крах тщательно спланированного поведения и ритма жизни ведет именно к этому, к революции в её тихом омуте. К ней Марина не готова. Разбудить лихо, что прячется в тишине итак очень легко, а вот справиться с ним, когда оно вырвется на свободу, уничтожая все на своем пути, будет уже невозможно.

– Нет. Просто странная. Как вы можете так? Просто партнер?

– Я слежу за своим здоровьем, – лаконично ответила Марина. – Ты никогда не спал с женщиной просто так? Без чувств?

– Нет, – парень на секунду задумался и продолжил. – Я никогда не изменяю себе. Всех своих женщин я искренне любил.

– Но недолго? – хихикнула Марина, ей отчего-то подобное заявление казалось смешным. Искренне любил во множественном числе. – Я думала, мальчики проще относятся к этому.

– Врут, – хмыкнул Макс, кажется, его тоже забавлял этот разговор. – Простая бравада, чтобы девочки думали, какие мы крутые.

Она невольно представила его улыбку, эти ямочки на щеках, красиво очерченные тонкие губы. Будь он рядом, Марина не выдержала бы и прикоснулась. Хотя бы подушечкой пальца, но тронула бы их. Внезапно стало так стыдно за свое утреннее сообщение, этот грубый призыв к порядку, выброс её внутреннего страха. Он же просто искренний парень, который не сделал ей ничего плохого.

Лежа на прохладной подушке, она предпочитала не думать о том, какие цели преследует Максим Кравцов, ведя с ней полуночные разговоры и посылая цветы. Интуиция подсказывала, что все равно не угадает.

– Прости, – вырвалось само.

– За что?

– За всё. Я не должна была писать то сообщение утром, да и сейчас мешаю тебе спать. Раз ты перенес встречу на сегодня, значит, завтра у тебя много дел. Нужно выспаться.

– Никаких дел нет, Марина. Я просто хотел увидеть тебя сегодня, а не завтра.

Он молчал несколько секунд. Она тоже, оглушенная стуком собственного сердца в тишине комнаты и дрожа под ватным одеялом в конце мая.

– Полночь. Сегодня. Я хочу увидеть тебя сегодня.

Невидимая волна накрыла её с головой. В ней было все: паника, смущение, холод в руках и огонь в груди. Марина будто сорвалась с места и на невероятной скорости помчалась куда-то в темноту ночи. Хотелось одного – остановиться. Заставить мир замереть на месте, а не лететь в неизвестность, окончательно потеряв точку опоры.

– Нет! – она сбросила вызов и швырнула телефон на соседнюю подушку, хваленый алюминиевый корпус обжигал руку. – Нет, нельзя. Марина, что ты творишь?

Женщина накрылась одеялом и обхватила голову руками. Невозможно. Решительно невозможно. Ночь сводила её с ума, одиночество в темноте становилось невыносимой мукой. Она почти готова вызвать такси и вернуться в дом к Диме. Хоть к кому-нибудь, только не здесь, только не одной умирать от желания встретиться сегодня.

Глава 5. В осаде

Конец недели выдался напряженным. Марина металась между поставщиками продуктов и оборудования для нового ресторана. Французской кухней она занималась впервые, предпочитая другие варианты пищи: компании «Вкус жизни» принадлежал целый ряд заведений от ресторанов традиционной русской кухни до псевдо-хипстерской бургерной.

В среду она пришла на работу и передала Лене все дела, связанные с Кравцовым, наивно полагая, ей удалось благополучно спихнуть художника под крылышко восхищенному арт-директору. В общем и целом, да. Но вот в частном. Вся неделя прошла, как на вулкане. Слова «я хочу увидеть тебя сегодня» художник претворял в жизнь, проявляя чудеса изобретательности.

***

Среда, пять часов вечера. Время пить чай, как сказали бы англичане.

Последняя на сегодня встреча откладывалась – пробки. Марина выдохнула и откинулась на мягкую спинку кожаного кресла. Неужели есть несколько минут покоя? Женщина закрыла глаза, небрежно заправила за ухо выбившуюся из пучка прядь волос и улыбнулась приятной усталости. День был таким насыщенным, что сходить с ума, как вчера, было попросту некогда. Приятно вновь почувствовать себя в знакомой обстановке, оказаться там, где ты, как рыба в воде, счастливо лавируешь и остаешься спокойной.

В коридоре послышались шаги. Лидочка громко вскрикнула. Марина быстро открыла глаза – спокойствия, как ни бывало. Тело мгновенно напряглось, руки сжали деревянные подлокотники.

– Вам сюда нельзя! Только по записи, – она услышала громкий, чуть визгливый голос секретарши.

Та явно пыталась возмущаться, но с её тональностью это больше походило на комариный писк. Что-то упало на пол в приемной, видимо, папка с документами на подпись. Она обычно лежала на самом краю стола.

Дверь в кабинет распахнулась, Максим втащил внутрь огромную охапку цветов: чего здесь только не было и герберы, и лилии, и тюльпаны, и даже сирень, судя по ветке, отломанная от ближайшего куста.

Пользуясь общим замешательством, мужчина подошел ближе и швырнул цветы прямо на письменный стол. На документы, которые она не успела убрать после предыдущей встречи.

– Что это?

Марина поджала губы и нахмурилась, стараясь сохранять спокойствие, которое таяло от одного присутствия Кравцова в помещении.

– Мне сказали, что ты категорически против цветов в интерьере. Я должен знать, против всех или каких-то конкретных? Выбирай то, что нравится.

Скомандовал художник и отошел, чтобы захлопнуть дверь кабинета прямо перед побледневшими от испуга лицами Лены и Лиды. Они явно уже прикидывали, где искать нового художника и куда прятать тело.

Максим вернулся и практически навис над ней в ожидании ответа. Он пах сиренью: свежо, сладко и даже немного душно. Кравцов что, лазил за ней сам? Определенно, так и было.

– Ну? Выбирай! Что нравится?

Она прикоснулась к его волосам лишь кончиками пальцев, но кожу словно укололи сотни мелких иголочек, а температура подскочила сразу на несколько градусов. Мягкие. Марина с трудом поборола желание запустить в них руку, перебирать медленно, наслаждаясь каждым движением.

Голубые глаза смотрели на неё удивленно, но парень не отстранился. Ей показалось или его дыхание тоже стало глубоким и жадным? Как будто на маленький остров, где они внезапно оказались вдвоем, вот-вот обрушится гигантская волна. Нужен воздух. Вдохнуть как можно глубже, чтобы выжить, сохранить и разделить его с другим, если потребуется. Если кому-то из них не хватит сил.

– Это, – выдохнула Марина и показала спасенный из плена его волос помятый листок сирени.

Художник взял из её рук листок и ушел, оставив после себя буйство цветов на столе, запахов в кабинете и мыслей в голове Марины. Среди них она с трудом вычленила одну: «Растрогнуть контракт, срочно».

***

Четверг. Начало рабочего дня. Время, когда у кофе-машины очередь.

Благодаря вчерашнему визиту Кравцова весь кабинет благоухал цветами, пришлось даже открыть окно – за ночь все запахи в закрытом помещении так перемешались, что хоть противогаз надевай. Розу, которая спряталась в этом многообразии, она сразу нашла и попросила Лиду выбросить или забрать себе, лишь бы на глаза не попадалась.

Так не может больше продолжаться. Пора остановить это безумие. Но…

– Что значит, я не могу расторгнуть контракт? – Марина так гаркнула на рекламщика, что на том конце провода рыбный день и без дождичка прокляли.