На самом деле, ранее уже трижды был Совет, три раза только и занимались тем, что подсчитывали количество задействованных войск, да сколько у кого еды, телег, коней. А после всегда был пир. И нет, питие и чревоугодие – это не расхлябанность какая, или же манкирование своими обязанностями. Так принято.

Поход – это важная мужская забава, со своими правилами, ночевками у костров, байками, да и выпивкой. Выезд на природу с оружием и без женщин. Хотя, те же крестоносцы не гнушались под разными благовидными предлогами с собой на войну брать красоток с низкой социальной ответственностью. Впрочем, кто женщину будет спрашивать об уровне ее ответственности, если берут то, что хочется? Поход – это еще и чувство вседозволенности.

Я искореняю подобное в Братстве. Существует система наказания, где наиболее распространенным является отправка воина домой, на сельхозработы. Всем внушается, что воин Братства – это «облико морале» и все такое.

– Все прибыли? – строгим тоном, будто требовательный учитель перед контрольной работой, спросил Изяслав.

Так и норовило поднять руку и отчитаться, кто в классе присутствует, кто отсутствует и по каким причинам. Какое-то игривое настроение накатывало. У меня так было, видимо, и есть, когда перед боем нервишки несколько шалят. Главное, что после начала сражения, все проходит и я собран, отринув многие эмоции, но к сожалению, не все.

– Давайте решать, как наказывать булгар будем. Что ты скажешь, князь Глеб Ростиславович? И да, спаси Христос тебя и твою семью, ты добре принимаешь все наше русское воинство. Купцы твои цену не ломят, овса вдоволь, даже выстроил таборы для войска, снеди заготовил много. Я освобождаю тебя на год от десятины, – сказал Изяслав Мстиславович, сделал паузу, чтобы выслушать ответную благодарность от муромского князя и продолжил. – Слушаю тебя.

Глеб Ростиславович, молодой мужчина, но уже с густой бородой, встал со своего стула, который стоял по правое плечо от великого князя и начал степенно выкладывать свои измышления на предмет правильности действий против Булгар.

Все это, достаточно долгое свое повествование, изобилующее художественными подробностями, Глеб Муромский сводил к тому, что нужно сперва сильно ударить по мордве, которую следует выбить вовсе. Мол, если придет на помощь булгарам мордва, то обязательно станет сложнее. А еще он напирал, что мордовское племя мокшей готово и присягнуть Изяславу Киевскому, если Русь покажет свою решимость и даст гарантии безопасности.

И это было интересно, так как мокши располагались южнее остальных племен мордвы, они граничили с буртасами, напрямую подчиненными булгарскому эмиру. Получился бы такой удар под дых, подленький, неожиданный. И в будущем нужно обязательно мокшей подмять. Да им и проще жить будет, уверен в этом. Если они станут частью Руси-России, то мои устремления по развитию коснуться и их.

– Не выйдет, мой сын, – перебил своего старшего сына рязанский князь Ростислав Ярославович. – Это, коли набегом, то, да, побьем мордву. А большими силами, да с обозом… сумневаюсь. Мы же идти до буртасов будем болей двух недель, никто же не даст быстро идти. Мордва сожжет поля, и чем кормить коней? А после они оставят селения и бегать от нас начнут. Сколь мы намаялись с половцами ранее, когда по степи гонялись за ними?

Хотелось сказать Ростиславу Рязанскому, что, отвергая, предлагай, но я пока решил смолчать. Важно, порой, выслушать многих, чтобы удостовериться, что мое решение лучше, чем иные.

– Ты что скажешь, Димитр? – Изяслав Мстиславович дал слово своему головному воеводе.

– Булгар-град нужно брать приступом, опосля смотреть, какие силы эмир выставит, чтобы отбить город. Так и добычу возьмем, и сильно ослабим Булгарию, – озвучил один из очевидных вариантов киевский воевода.

На самом деле, мало обладать силищей, нужно еще принять это, осознать. Русь в нынешнем положении – это просто огроменная сила. Да, русских воинов меньше, чем, например, тех европейцев, что отправились во Второй Крестовый поход, Но Русь собрала больше воинов, чем у той же Булгарии. Да, буртасы, кипчаки, мордва, вассальные эмиру башкиры – все они суммарно дадут вдвое большее воинство, чем Русь. Но кто же даст всех воинов, когда у башкиров и кипчаков заволжских собственных проблем выше крыши. Русь еще не осознала, какой, на самом деле, она стала сильной.

Не стоит думать о том, что собрался всего лишь набег Руси на волжан, как это уже случалось и не раз. Нужно ставить стратегические планы оседлать Волгу, иначе все это даже не полумеры, это фикция какая-то. Демонстрировать врагу силу и уходить? Булгары экономически сильные, у них торговля, богатая степь с ордами кочевников в подчинении, хватает и лесов. Они соберут войско, обучат и уже скоро выступят с огромными силами на Русь.

Мало того, даже по тем скудным данным, что имеются, булгарский эмир обратился к братьям по вере, к сельджукам, хорезмийцам за помощью. Одни с другими воюют, но, я уверен, против общего врага готовы объединиться. Тем более, что у них стоит костью в горле Грузия, с которой могут помочь уже и булгары. Если допустить объявление джихата против Руси, то будет тяжело.

– Ну, говори уже, воевода Братства, заждались, – Изяслав усмехнулся, а остальные так и вовсе рассмеялись.

Я особо не сдерживался и, пусть и молчал, то своим видом показывал, что не согласен со всеми предыдущими ораторами.

– Нам нужно взять три города у эмира. Так будет сломлен хребет булгарской державы. Там все держится на согласии, хлипком. Приход каждого правителя – это сложное дело, часто и ссоры случаются. А не будет власти, все посыплется и войско врага станет разбегаться, – сказал я.

– Как все просто! Захватить Великую Булгарию? – усмехнулся Глеб Ростиславович. – У тебя, друг мой, мысли всегда… великие. Но, достижимы ли они сейчас?

– А не ты ли был рядом со мной под стенами Владимира? Так вот, Биляр защищен хуже русского города. Булгар, как бы и не лучше, но он не столица, – вступил я в полемику.

– У Биляра более десяти крепостиц, – будто ребенку, поведал Мстислав, посадник новгородский.

Я с брезгливостью посмотрел на этого подвластного новгородским интересам слабого человека.

– Мне не нужно их брать. Достаточно оставить отряд из двух сотен, пусть трех сотен, воинов и все… закидывать камнями защитников и огнем. Эмир стянул к булгару двадцать семь тысяч воинов. Это все, что он может собрать, если не выдергивать отряды с других направлений. В Биляре защитников осталось семь сотен. И это много, но не настолько, чтобы не верить в успех, – я достал бумагу из кармана специально пришитого по моему приказу к кафтану. – Вот тут вся численность войск булгар, где они стоят.

Изяслав Мстиславович с неодобрением посмотрел на Мстислава, после почти так же на остальных. Они олицетворяли скепсис. Все понимали, что я толкаю Русь на масштабную экзистенциальную войну, что воспринималось, как невозможное.

– Продолжай! – повелел великий князь.

И я продолжил…

Глава 2

Великий князь киевский смотрел с большого холма на противника. Сильный ветер врезался в спину самого главного человека на Русской Земле, будто норовя скинуть Изяслава Мстиславовича с горы. Мощные воздушные порывы, которые никак не оставляли без своего внимания князя, можно было расценить иначе. Сама природа толкала его вперед, на приступ, пока булгары еще считают, что могут победить в полевом сражении. Природа? Или Господь Бог ведет Русь к победе?

Изяслав Мстиславович в последнее время стал сильно набожным, потому без оговорок, без допущения инакомыслия, верил – Бог с ним, Бог с Русью. Чем же еще объяснить все успехи, которых Русская Земля добилась за последние годы?

Когда Изяслав занимал киевский престол, он был готов к долгой, изнуряющей усобице, чтобы только сохранить свой статус главного человека на Руси. Готовность эта была прежде всего моральной, не подкрепленной более ничем, так как экономического развития в условиях внутренней смуты не предполагалось. Экономика могла бы позволить нарастить войско, лучше его экипировать, но князь тогда об этом даже не думал, ибо власть его была зыбкой, а желающие кинуть Изяслава сильны. Нужно наращивать дружину, но в военном деле не имелось предпосылок кардинально увеличить количество воинов за сколь-нибудь быстрое время.

И началось… Главный враг, то есть тот, что неминуемо должен был стать таковым, погибает. Юрий Долгорукий из всех сыновей Владимира Мономаха был наиболее деятельным и властолюбивым. Но его не стало. Потом случилось установление митрополитом на Руси Климента. И эта, почти авантюра, прошла почти без сложностей. Конечно, установлению на Руси своего, русского роду-племени митрополита, помогла поддержка именно Изяслава, ну или связки Изяслава Киевского и Ростислава Смоленского, двух братьев, не забывших крепость родственных уз.

А после и экономика стала развиваться. Пока еще мало заметно, но кто зрячий и не глуп, тот увидит. Русь, без вражды князей, неспеша, но начала торговать и внутри своих земель, и что-то продавать заграницу. В Киеве уже осваивают производство новых доспехов, панцирей, что большой шаг в военном деле.

Мало? Дочь, Евдокия, становится византийской императрицей. Сейчас, пребывающие в Киев ромеи более охотно кланяются Изяславу, который получил статус тестя василевса. В глазах византийцев именно это делает князя статусным. Да и торговля с Византией только растет. И это, не взирая на то, что при выходе в Черное море все еще можно встретить, по факту пиратский корабль, мятежного Корсуня-Херсонеса. Херсонесцы, а, скорее, венецианцы, захватившие там власть, собирают немалые пошлины за безопасный проход к империи. Но даже это выгодно русским купцам, чтобы начать торговлю.

Потом были разбиты Ольговичи, казалось, что сильные и так же претендующие в союзе с Давидовичами, на лидерство на Руси. Разбиты половцы и часть из разгромленных степняков присягнула Изяславу. Так что это, если не вмешательство Бога?

Остается сейчас выбить булгар, наказать их, тогда можно и объявить себя… Великим князем всея Руси.

На холме Изяслав не был один. С ним была и охрана и некоторые советники. Находился тут и воевода Димитр.

– Что скажешь, Димитр? – спросил великий князь у своего главного воеводы.

– Господь нам благоволит, князь! – воскликнул мудрый воин, радостно отреагировав на то, как порыв ветра чуть покачнул его вперед.

– И я только что об этом думал, – произнес князь задумчиво.

Он хотел прямо сейчас, ну раз Бог на его стороне, то можно, пуститься в лихую атаку. Чтобы он, поцелованный Богом, первым влетел в строй врага, круша булгар на лево и направо. Но такие желания Изяслав умел в себе заглушать, чай не отрок, что только чувствами живет.

– Что предлагаешь? – спросил князь, как только рядом закончил завывать очередной порыв ветра.

– Камнеметы и огонь. Сперва закидаем их. Просто так не станут же они стоять и наблюдать, как умирают их войны, – сказал Димитр. – А, лучше ударить по ним, когда выдвинут своих бояр.

– Вот разговариваю с тобой, а представляю иного человека. Не догадываешься кого? – усмехнулся великий князь. – Тот тоже все камнеметы норовит использовать, да огнем жечь.

– От чего же? Ясно дело. Влада поминаешь, – так же улыбнулся воевода. – И я не стану скрывать, что изучил, как он воевал Владимир, да и там… на Холме держал все войско Ольговичей своим отрядом. Зело мудро применял камнеметы и все остальное.

– Ты еще пешцев набери, как в Братстве! – рассмеялся Изяслав.

А вот Димитру было несколько не до смеха, по крайней мере, по причине недооценки пехоты. Да он и сам был удивлен, наблюдая обучение в Братстве пешцев. Ведь это дешевый и массовый род войск может получиться. И нужно только уметь всей этой массой людей правильно распорядиться. Воевода Братства умеет, это стало понятноеще у Холма. Но великий князь все еще только смеется над пехотой, а воевода Димитр уже хочет заполучить такой ресурс себе в войско.