– Терпеть не могу, когда смертные сопляки вроде тебя, узнавшие пару сложных слов, решают, будто знают все о моем мире. Ад не огненный котел, куда демоны набились как сардины в банку. И никто из нас не обязан подчиняться законам, которые вы себе придумали. Своим ритуалом ты подергала меня за ошейник и заставила явиться в твою скромную обитель, вот только держит поводок твоя подружка.

Сильвия, мать ее, Хейли. Какие смелые мысли, Джейн. Забытый на несколько долгих мгновений гнев просыпается и разгорается внутри нее с новой силой, течет кипящей лавой по венам. Столько щедро сдобренных завистью и жадностью вопросов, и ни единого ответа.

Какого черта Сильвия всегда на шаг впереди? Сильвия пользуется успехом у ребят, хотя в голове у нее опилки. Сильвия может позволить себе жить в центре Нью-Йорка и не переживать о деньгах, потому что за все заплатит ее папаша. Сильвия с легкостью могла бы охомутать Дерека, если бы вытащила язык из задницы. Сильвия, в конце концов, при живых родителях. Какого черта, Сильвия?

Сильвия, Сильвия, Сильвия. Джейн зациклилась, и до чего же это приятно.

Напрочь забыв о порезе, она сжимает правую руку в кулак и с силой лупит по стене, да так, что на ней остается небольшая вмятина. Рисунок на простеньких обоях в месте удара плывет и теряет симметричность.

– Ну-ну, не злись так уж сильно, – я все-таки позволяю себе снисходительно рассмеяться. – Когда мы с Сильвией разберемся с ее контрактом, ты можешь попытать счастья снова. Я никогда не против провести среди вас лишнюю пару лет.

– Это мой контракт! Ты должен был явиться ко мне, а не к ней!

– Контракт принадлежит тому, кто первым пролил свою кровь и завещал мне душу. Кто успел, тот и съел – так ведь у вас говорят? – я издеваюсь над ней, вновь обнажая зубы. – И это не ты, детка.

Еще один едва слышный хлопок, и меня и след простыл. От Джейн остались лишь запах серы и парфюма пополам с волнами накатывающим отчаянием. Но я все еще ее слышу. Отголоски злости и яркие вспышки ненависти. Маленькая подружка Сильвии чувствует себя обманутой, преданной и готова буквально вывернуться наизнанку, чтобы все исправить.

Вперед, детка, у тебя получится.

Распалившийся внутри нее гнев готов в любой момент вырваться наружу, и на этот раз удержать его не выйдет. Разочарование, отчаяние, злость и зависть – все смешалось в жуткий взрывоопасный коктейль и кипит внутри Джейн, как ведьмино варево. Она готова схватиться за тетрадь и наслать на Сильвию Хейли худший из заговоров, какой там найдет.

Правильно, и чем быстрее, тем лучше. Заставь Сильвию загадать первое желание. Дай мне на нее посмотреть.

Джейн пробует провести ритуал вновь – безрезультатно. Ни один демон не откликается на ее зов. Она отряхивается и собирается в душ. Сама того не осознавая, девчонка прислушивается к моим приказам. Подумать только, и это она хотела заключить со мной контракт.

Давай, не разочаруй меня хотя бы на этот раз и навести Сильвию поскорее. Я хочу показать ей, на что способны галлюцинации.

Глава 4
Сильвия

Моя квартира в центре Нью-Йорка почти что неприступная крепость: огороженная территория высотного здания и мрачный консьерж в холле, который поглядывает на всякого гостя с вежливым до зубовного скрежета подозрением. Явись ко мне в квартиру группа уличных музыкантов вроде тех, которых иногда прогоняют из центрального парка, я и не заметила бы. Они могли бы запевать до следующего утра, а меня волновал бы всего один вопрос: можно ли послать кого-то из них в ближайший магазин за баночкой пива.

Но дома пусто, лишь прохладный вечерний ветер блуждает по комнатам, ворвавшись в квартиру сквозь распахнутое окно в гостиной. От холода должно бы стать легче, но голова все еще кружится и раскалывается, в горле сухо, как в пустыне, и после нескольких маленьких бутылок воды хочется только одного – чтобы ученые наконец изобрели универсальное лекарство от похмелья. Таблетку, способную избавить от страданий и необходимости думать, что и в каких количествах пить на вечеринках.

Если и существует Ад, то в нем похмелье не прекращается никогда. Я вздрагиваю при одной мысли об этом, а потом в сознание вихрем врываются воспоминания о сегодняшнем утре. Удушливый запах парфюма и табака, так похожий на Дерека демон выше семи футов ростом… Господи, и придет же такое в голову. Я опрокидываю стакан воды из-под крана и шагаю в сторону гостиной, чтобы свалиться в удобное и мягкое кресло-мешок и выбросить этот бред из головы. Перепила, с кем не бывает, кому-то достаются галлюцинации и похуже, подумаешь.

Едва мне удается расслабиться и убедить себя, что ничего страшного не произошло, как тишину в квартире разрывает противная надрывная трель дверного звонка. Звук просто оглушительный, от него только-только стихшая головная боль расходится с новой силой. Кривлюсь, не представляя, кого принесло в десятом часу вечера в воскресенье. Папа никогда не навещает меня без звонка, мать много лет как живет в Италии, а никому из ребят не пришло бы в голову заявиться ко мне на следующий день после вечеринки. Кто знает, что я там на самом деле вытворяла, если меня и на утро-то не отпустило. Внутри ворочается, но опадает под напором уверенности в себе смущение – что бы я ни сделала вчера, хуже уже не будет.

В колледже и так уверены, что у меня ни стыда ни совести.

«Ах, Сильвия так много себе позволяет. Ну неужели нельзя вести себя скромнее? Что она о себе возомнила?»

Я закатываю глаза, на мгновение застываю, подобравшись к дверям. Звонок гудит снова и снова, да с такой силой, словно кого-то по ту сторону растерзают на части, если он сию секунду не попадет в квартиру.

«Не скучай, я вернусь к тебе вечером», – глубокий, низкий голос Мера звучит у меня в голове, как если бы демон стоял рядом.

«Забудь ты об этой ерунде, Сильвия!» – Испугавшись, я оборачиваюсь, оглядываюсь вокруг и с облегчением выдыхаю. Никого. Галлюцинация, это была всего лишь галлюцинация, от которой и следа не осталось после пары таблеток аспирина и здорового сна.

Здорового, как же. Я ухмыляюсь про себя, открывая дверь. Поспала-то всего три часа.

– Привет, Сильвия.

Джейн Морган влетает ко мне как к себе домой, бросает тяжелый взгляд на подставку для зонтиков, будто та в чем-то провинилась. В ее бледно-серых глазах плещется злость, а выражение лица такое, будто буквально пару мгновений назад подругу заставили проглотить лимон.

– Наслаждаешься жизнью?

– Как видишь, – говорю я медленно.

Не понимаю, чем она так возмущена и почему просто не позвонила. Сейчас, стоя рядом с Джейн, одетой в джинсы и растянутый свитер крупной вязки, поверх которого наброшен видавший виды тренч, я в тонком халате и с пакетом льда в руке выгляжу просто смешно.

– Что-то случилось?

Но Джейн не торопится отвечать. Сбитая с толку, я наблюдаю за ней из-под спадающих на лицо растрепанных волос: подруга проходится по просторному коридору до гостиной и обратно, посматривает на открытую дверь спальни и даже заглядывает на кухню.

Какого черта?

– Слушай, если я что-то у тебя случайно прихватила, то просто скажи, – в моем голосе проступает сталь, я умышленно повышаю тон и наконец откладываю в сторону лед.

Поправляю прическу, насколько это возможно, и скрещиваю руки на груди. Терпеть не могу, когда кто-то начинает хозяйничать на моей территории, особенно без разрешения.

– Не надо бродить по моей квартире с таким видом, будто я стащила твой бумажник.

Но мое недовольство – ничто в сравнении со злостью, нет, яростью, что мгновенно проступает на лице Джейн. Тонкие, невзрачные черты лица искажаются, делая ее похожей на уродливую ведьму из детских сказок. Не хватает лишь длинного крючковатого носа с противной бородавкой на кончике. Подруга бросается ко мне, вытянув вперед руки, но останавливается буквально в паре дюймов. Дышит тяжело и часто, да и лицо у нее раскраснелось и покрылось испариной, как если бы она решила пробежаться до моего дома трусцой, а не взять такси.

– Нечего строить из себя дурочку, Сильвия. Я знаю, у тебя прекрасно получается проворачивать такой фокус с идиотами с нашего курса, но я теперь вижу тебя насквозь. Скажи, чего тебе не хватало?

Джейн срывается на крик, заламывает руки, и ее глаза едва не выходят из орбит, прежде чем она прикрывает их на несколько долгих секунд. То ли успокоиться пытается, то ли, наоборот, распаляется все сильнее.

Я делаю шаг назад и тянусь обратно за отложенным на полку для ключей пакетом. Ничего тяжелее под рукой нет.

– Что ты несешь, Джейн?

– Чего тебе, мать твою, не хватало, Сильвия? Ты могла бы добиться чего угодно, если бы только перестала воротить морду от всего подряд! Смазливое личико, деньги, богатый папаша, да даже парни – серьезно, у тебя и так все было!

Несколько секунд в холле слышны лишь отзвуки тяжелого дыхания и далекий уличный шум – из-за приоткрытого окна в гостиной доносится гул машин и гудение кондиционера. Отступать уже некуда, а шаг вперед я сделать боюсь: Джейн будто слетела с катушек и легко может переступить черту. Алкоголем от нее не пахнет, зрачки не расширены – и то ли похмелье так на нее влияет, то ли кто-нибудь из ребят снова навешал бедняжке лапшу на уши. Только что такого нужно было выдумать, чтобы ополчилась она не на кого-нибудь, а на меня? На свою лучшую подругу. На единственного человека в колледже, кто готов был с ней общаться. Жалел ее. Помогал ей.

– Зачем, Сильвия? – хрипло шепчет Джейн и опирается ладонью о стену. Мгновение, и она уже лупит по ней кулаком и шипит от боли. – Я столько к этому шла, готовилась и набиралась сил месяцами, и вовсе не для того, чтобы самовлюбленная дурочка вроде тебя взяла и все испортила.

– Джейн, – хочется достучаться до подруги и понять, что происходит. Мы ведь всегда находили общий язык. – Послушай, я ничего плохого тебе не сделала. Если Джемма снова наговорила тебе ерунды, то моей вины в этом нет. В первый раз, что ли?

– А ты упертая, да? Не хочешь играть по правилам?

– По каким правилам, Джейн?! Я понятия не имею, о чем ты говоришь!

И она снова меняется – злую ведьму вытесняет бугимен, когда глаза Джейн загораются огнем, а губы смыкаются в тонкую, бледную, едва заметную на лице линию. Ноздри вздымаются и подрагивают, брови сведены к переносице, темные волосы спадают на лицо. Я готова поспорить, что еще одно слово, и Джейн бросится на меня с кулаками, настолько у нее злобный и безумный вид.

Невольно я отступаю влево, поближе к проходу в гостиную. Там, на трехместном диване, остался лежать телефон. Но есть ли смысл звонить в полицию? Куда проще выставить подругу за дверь, вот только сил мне наверняка не хватит. Джейн выше, шире в плечах и знает пару приемов самообороны. Когда-то она предлагала ходить на курсы вместе, но меня никогда не интересовала необходимость распускать руки. Мне всегда хватало небольшого перцового баллончика в сумочке.

– В последний раз, Сильвия, спрашиваю: зачем? Ты никогда не интересовалась эзотерикой, что потянуло тебя прочесть заклинание и пролить кровь? На кой черт, Сильвия Хейли, тебе понадобился могущественный покровитель?!

Перед глазами вновь проносятся яркие картины вчерашней ночи: погруженная во мрак комната, освещенная лишь пламенем свечей, бумажки с каким-то бредом про круги Ада и небольшой порез на указательном пальце, который саднит до сих пор. И следом за ними – густой запах дыма, цитруса, табака и серы. Кажется, будто все встает на свои места, но я ни на мгновение не верю в происходящее. Никаких демонов не существует, даже если Джейн искренне в них верит.

Мне просто показалось, а у подруги похмельная горячка еще похлеще моей. Нам обеим нужен визит к хорошему психотерапевту, а то и к психиатру, ведь так и с ума сойти недолго. Я ослабляю хватку на пакете со льдом.