– Даниэль должен заниматься делом, чтобы продолжить дело моей строительной фирмы, а не генерировать какие-то бестолковые идеи, – рычит папа.

– Я знаю, что такое многозадачность, папа, – усмехается Даниэль.

– Да, твоя старшая сестра так же говорила, а потом ее выперли из самого престижного издательства, – бросает мама, и взгляды всех за столом тут же опускаются в пол.

Ну, началось. Мой звездный час.

– Меня не выгоняли, – в тысячный раз повторяю. – Я ушла сама.

– Ну конечно, твоя репутация стоит того, чтобы сидеть на шее у младшей сестры и ее мужа, – пристально глядя мне в глаза, произносит мама.

– Да, моя репутация стоит всего, – сквозь зубы шиплю. – Я не собиралась оставаться там, где меня смешали с грязью.

– Все потому, что ты всегда бросаешь все на половине пути.

Открываю от удивления рот:

– Не ты ли, папа, только что говорил Генри все бросить?

– Он неудачник!

– Не смей так говорить о моем муже! – вскакивает с места Хезер.

Обожаю семейные посиделки. (Нет.)

– Он не может содержать свою семью! – продолжает папа.

– Пап, а давайте перестанем ругаться хотя бы сегодня, – протягивает белый флаг Даниэль. – Мы собрались почтить память бабули Эстеллы. Ей явно не понравилось бы то, что мы тут устроили.

– Бабуля Эстелла мертва. Зачем нам учитывать то, что ей нравится, а что нет? – негодует отец.

– Следи за языком, Майкл, – гневно смотрит на него мама. – Это все же моя мать.

– И что, после ее смерти я вдруг должен зауважать эту несносную женщину?

– Папа, – толкает его локтем Хезер.

Кажется, я знаю, что именно буду говорить в воскресенье в католической церкви, когда пойду исповедоваться. Попрошу прощения у Господа за то, что периодически хочу убить свою семью. Самым жестоким образом.

Пока разборки продолжаются, я ковыряюсь вилкой в тушеной капусте. У меня совершенно пропал аппетит.

Быть ребенком в многодетной семье не так-то просто. Когда я жила с родителями, у меня была мечта поскорее вырасти и стать кем-то значимым, а не просто человеком, который сидит со своим братом и сестрой. Я ставила перед собой цели и мечтала достичь чего-то стоящего, любила книги и больше всего на свете хотела связать с ними свою жизнь, а еще встретить прекрасного принца и навсегда сбежать из этого дома.

Мне было очень страшно, ведь по жизни я неудачница.

Напороться на ржавый гвоздь и ехать делать прививку от столбняка? Это я.

Решить покормить бездомную собаку, которая вместе с колбаской захотела съесть и меня, а потом не вылезать из кабинета врача, который снова и снова делал мне уколы от бешенства? Тоже про меня.

Перепутать соль с сахаром во время приготовления пирога на юбилей отца? Угадайте, о ком это.

И я даже не буду рассказывать вам о своей личной жизни, ведь тогда я просто умру от жалости к самой себе.

Я бы никогда не уехала из дома, если бы не моя старшая сестра Урсула. Она сбежала из дома первой, едва ей стукнуло девятнадцать. Урсула любила искусство и уехала в Мюнхен, где сразу же устроилась работать стажером в одну из художественных галерей. Там она познакомилась с Полом, который занимался строительством одного из павильонов. Как говорила Урсула, между ними вспыхнула страсть с первого взгляда.

Но огонек очень быстро погас, а было уже поздно, ведь Урсула увидела положительный тест на беременность. Им с Полом пришлось пожениться, они стали растить вместе малышку Сьюзан и постепенно пытаться не убить друг друга, ведь ни о какой любви между ними не шло и речи. Их брак не просуществовал и трех лет, и как только Урсула застала Пола в постели с Барбарой (ну прям настоящая «Санта-Барбара», простите за каламбур), сразу же подала на развод. Тогда же и я уехала из дома к ней под предлогом того, что ей потребуется помощь с ребенком. Предлог так себе, но зато я смогла выбраться из этого ада, где все вечно недовольны каждым твоим шагом.

Но в итоге… В итоге отец был прав. Я ни на что не гожусь.

– Мили! – вдруг раздается рядом со мной визг моей кузины Хелены.

Слишком много имен, привыкайте. У нас большая семья.

– Привет, милая, – улыбаюсь я и вскакиваю со стула, чтобы притянуть ее в объятия. – Как твои дела?

– Представляешь, я хотела купить футболку с Рапунцель для дочери Урсулы, ну, как ту, что ты дарила мне, а их все раскупили!

– Не может быть! – театрально восклицаю я, пытаясь не выдать себя. Ведь мне прекрасно известно, что очень даже может. – Как же так?

Хелена надувает губы:

– Не судьба!

– Подумаешь, какая-то футболка, – брюзжит папа.

– Я что-нибудь придумаю, ладно?

– Обещаешь?

– Обещаю, – клянусь я, а затем вдруг вспоминаю, что вчера оставила пакет в машине Джейка. Тут же впадаю в панику, ведь понимаю, что там и папка с моими записями для открытого урока в пятницу. Делаю глубокий вдох, чтобы не сойти с ума, и все же беру себя в руки. – Садись на мое место. Мне пора.

– Что случилось? – хмурится Даниэль.

– Ты на машине?

– Да. – Он подрывается с места. – Ты меня пугаешь, Мили.

– Что там происходит? – грозно интересуется папа. – Амелия, сядь.

– Мне срочно нужно уехать. Оставила кое-что важное в школе.

– Кто бы сомневался. Растяпа. – Отец мотает головой, и я стискиваю зубы. – Никакого уважения к бабуле Эстелле!

Смех все же вырывается изо рта, и взгляды всех присутствующих опять устремляются на меня.

– И что же смешного сказал отец, Амелия? – вскидывает бровь мама.

Еще немного, и свою исповедь я начну со слов «Господи, прости, ибо я согрешила».

– Ничего. Всем хорошего вечера! – Я натянуто улыбаюсь и вылетаю из гостиной, пока вслед доносятся недовольства родителей.

Даниэль несется за мной:

– Сестренка, ты лучшая.

В недоумении на него смотрю.

– Свалить с семейного ужина под предлогом того, что что-то забыла… – поясняет он и присвистывает: – Непризнанный гений.

Скептически смотрю на него:

– К сожалению, я не настолько гениальна. Я просто забыла у Джейка пакет в машине. Но проблема в том, что уже поздний вечер, а я понятия не имею, где его искать.

– У какого Джейка? – хмурится Даниэль.

– Эванса.

– А что ты делала в машине у Джейка Эванса? – почти кричит на всю улицу братец.

– Тише ты, – шиплю я. – Он просто подвозил меня до дома.

– Когда?

– Вчера.

Воцаряется тишина, что слышно даже, как шумит лампа накаливания в уличном фонаре возле потрепанного «Мерседеса» брата. Я останавливаюсь у пассажирской двери и резко поворачиваюсь к Даниэлю.

– Мне страшно, когда ты молчишь.

– Мне страшно, что ты забываешь вещи в машинах малознакомых парней. Особенно – в машине Джейка Эванса.

– И что не так с Джейком Эвансом?

– Насколько мне известно, он тот еще… – Даниэль облизывает губы. – Даже не знаю, как выразиться.

– Как есть. – Я выжидающе смотрю на него.

– Он ведет довольно… эм… разгульный образ жизни.

– Я не собираюсь продолжать с ним общение. Мы просто встретились в школе, был сильный дождь, и он предложил меня подвезти.

– В школе? – хмурится братец.

– В школе, – повторяю я как попугай. – Джейк теперь тренирует «Акул».

– Я что, в какой-то параллельной реальности? – хмурится Даниэль, вызывая у меня усмешку. – Просто будь с ним аккуратнее. Не хочу снова набивать кому-то морду.

– Никто не просил тебя избивать Адама.

При упоминании моего бывшего Даниэль стискивает зубы, а затем шумно выдыхает и открывает передо мной дверь машины.

– Я тебя услышала, Дани. Не волнуйся. У меня сейчас совершенно нет времени на парней. И даже если бы оно вдруг было, вряд ли я бы заинтересовала Джейка Эванса. Мы с ним разного поля ягоды.

– Не принижай себя, Мили. Ты красива.

– Не настолько.

Даниэль наклоняет голову вбок и смотрит на меня своими янтарными глазами.

– Я видел, как он смотрел на тебя в баре.

– Ты придумываешь то, чего нет. И я же сказала, он просто меня подвез.

– Ладно.

– Ладно, – повторяю его реплику я и сажусь на сиденье.

Брат обходит машину и занимает водительское место.

– Куда едем?

– Понятия не имею.

Брови Даниэля так высоко взлетают, словно вот-вот улетят в космос.

– Что? – смеюсь я. – Я не знаю, где искать Джейка Эванса.

– Секунду. – Брат тянется к телефону.

– Что ты делаешь?

– Хочу найти в интернете выпуск про экстрасенсорные навыки, чтобы понять, как их пробудить.

Мой громкий смех проносится по салону автомобиля.

– Мы можем заехать в бар. Джозеф наверняка знает, где его искать, – предлагаю я, перестав смеяться.

– Видишь, работает, – подмигивает мне Даниэль, и я снова начинаю хохотать.

Глава 11

MILEY CYRUS – FLOWERS

Джейк

Какого черта у меня дома поет Майли Сайрус?

А еще кто-то стучит мне по голове. Громко. Звонко. Приходится зажмуриться.

Распахиваю глаза и жду, пока нормализуется зрение. Мушки перед глазами исчезают, и я снова прикрываю веки, ослепленный ярким светом потолочной лампы.

Нахожу в себе силы сесть и тру переносицу, пытаясь понять, что происходит, как вдруг меня обливают ледяной водой.

– Какого хрена? – воплю я, подрываясь с дивана и тут же морщась от пульсирующих висков.

– У меня к тебе такой же вопрос, Джейк. Мать твою, ты продержался без алкоголя меньше недели.

Широко распахиваю веки, тут же позабыв о головной боли, и пялюсь на человека перед собой словно на призрака.

– Сколько я выпил? У меня глюки?

Остин стискивает зубы и с шумным вздохом устраивается на кресле напротив меня.

– Что ты здесь делаешь? – недоумеваю я. – И почему из колонки звучит песня Майли Сайрус?

– Чтобы ты не попросил меня спеть ее. Снова. Придурок.

Я фыркаю, вспоминая, как три года назад попросил его спеть одну из ее песен после расставания с Элизабет.

Ну а что? Я не хотел страдать в одиночестве.

Точно. Элизабет. Вот из-за чего все это.

– Ты серьезно здесь? Или я настолько пьян?

Друг недовольно стонет:

– Я серьезно здесь. Ты хоть что-нибудь помнишь о вчерашней ночи?

– О вчерашней ночи? А какой сегодня день?

Остин упирается локтями в колени и подносит сложенные в замок руки к губам.

– Где твой телефон?

Провожу руками по карманам в поисках айфона, но не нахожу. Оборачиваюсь и замечаю его на полу у дивана, а затем наклоняюсь, чтобы поднять, и тут же морщусь от напоминающей о себе боли в висках.

– Вот, – протягиваю Остину.

– Открой свой профиль.

Хмурюсь, но послушно открываю и вижу несколько новых историй.

Твою же мать.

Палец дрожит, пока я тянусь им к кружочку, чтобы воспроизвести. Когда первое видео начинает воспроизводиться, я делаю глубокий вдох, ведь на нем я пьяный. В клубе. С обнаженной девушкой. И я слизываю с ее груди соль, после того как вливаю в себя текилу. Прям из горла.

Кстати, зачетная грудь.

Блокирую телефон и поворачиваюсь к Остину, не желая листать следующие видео.

– Элизабет, – выдыхаю я, упав на диван и потянув от негодования волосы на голове.

– Нет, не Элизабет, Джейк. Она здесь ни при чем, черт тебя дери! – Друг подрывается с кресла и принимается ходить туда-сюда. – Это ты вчера напился. Снова. И она тебя об этом не просила! Она просто выходит за другого. Неужели ты готов пожертвовать карьерой ради нее?

Точно. Она выходит за другого. Пост, где огромный бриллиант на ее безымянном пальце. Вот из-за чего я сорвался.

– Не кричи, – молю я.

– Я не могу не кричать. Просто не могу. Если ты хочешь загубить свою карьеру или упиться до смерти, то я тебя поздравляю, ты вот-вот добьешься этого.

– Представь, что ты потеряешь Оливию.

– Представь, что завтра меня съест акула.

– Поддержка уровень тысяча.