– Он говорит так, будто все было степенно и организованно, – шепнула одна женщина-матрос другой. – А между тем на палубе такой бардак творился, я прямо не знала, куда деваться.

– Удивительно, что эти штуки вообще взлетели, – ответила ее подруга. – Надеюсь, впредь мы все будем делать по плану.

– Цыц, болтушки! – Командор Типо То бросила на парочку испепеляющий взгляд.

Таквал слегка покраснел, но продолжил речь как ни в чем не бывало:

– Экипаж гаринафина – грозная и хорошо обученная боевая единица, гораздо опаснее, чем каждый его член по отдельности. Пока мы считаем друг друга братьями и сестрами, в битвах нас ждет успех.

Тэра была довольна. Таквал – молодой и еще не слишком опытный вождь, но у него, безусловно, есть чутье. Она намеренно отметила его вклад в сегодняшнюю победу, и он сразу сообразил, что должен разделить почести с другими. Маленький шаг к тому, чтобы сплотить участников экспедиции из двух разных народов в одну большую семью, в единое племя.

– Однако опасность еще не миновала, – сказала Тэра, разбавляя бочку меда ложкой дегтя. – Когда город-корабль мчится на всех парусах, он быстрее нас. Если будем просто убегать, нас рано или поздно настигнут, и тогда мы уже не сможем отпугнуть гаринафинов тиграми из шелка и бамбука. Наши маленькие суда недостаточно вооружены, чтобы биться с городом-кораблем. Они по-прежнему остаются охотниками, а мы – добычей. Поэтому давайте вместе подумаем, как найти выход из этого положения.

Наку Китансли, тан племени Второго Пальца и капитан «Бескрайнего простора», единственного корабля льуку, пережившего трагическую попытку пройти сквозь Стену Бурь, никак не мог уснуть. Его команда была на грани мятежа.

Поначалу воины радовались, что уцелели, в то время как остальные погибли, считая это знаком богов Укьу и Дара – кто бы ни правил этими водами. Но после известия о том, что единственный способный летать гаринафин был напуган шелковыми саблезубыми тиграми и вынужден вернуться восвояси, боевой дух на корабле упал ниже некуда.

Нужно было как-то поднять его, но никакого надежного способа капитан придумать не мог.

О том, чтобы добавить корма норовистым гаринафинам и опять атаковать, когда животные накопят достаточно газа и вновь преисполнятся уверенности, не могло быть и речи. В степи любая затянувшаяся снежная буря может привести к голоду, и всякий льуку знал, что и человеку, и зверю нужно много времени, чтобы набраться сил после долгого голодания. Да к тому же после года плавания на «Бескрайнем просторе» не осталось достаточно провианта, чтобы прокормить команду на обратном пути в Укьу. Тут уж не до гаринафинов.

В этом-то и заключалась главная проблема Наку. Он ясно понимал, что провианта не хватит, даже если урезать пайки в шестнадцать раз. Экспедицию снарядили из расчета, что в Дара ее встретят обосновавшиеся там соотечественники, воины пэкьу Тенрьо. Бесцельное двухгодичное скитание по морям в их изначальные планы не входило. И теперь на горизонте явственно замаячил призрак каннибализма, а то и чего похуже.

Наку уже пришлось выпороть и выбросить за борт нескольких матросов, пойманных за попыткой украсть из трюма тольусу и сушеное мясо. «Давайте же умрем красиво! Устроим последний пир перед тем, как соединимся с облачными гаринафинами! – призывал главарь злоумышленников. – Потешим себя напоследок, погибнем с полным брюхом, созерцая чудесные видения!»

Последним лучом надежды для тана-тигра оставался флот Дара. Корабли, явившиеся из-за Стены Бурь, могли направляться только в одну сторону: на родину льуку. Если захватить содержимое их битком набитых трюмов, Наку сумеет довести свой корабль до дома. Образно выражаясь, флотилия Дара была отарой откормленных овец, а город-корабль льуку – голодным волком, которому крайне необходимо нагулять жир перед наступлением зимы.

Наку Китансли приказал достать и установить все имеющиеся у них паруса и латы^[2]. Лес мачт «Бескрайнего простора» оброс новыми ветвями и листвой, ловившей мельчайшие дуновения ветра. Бесчисленные трюмсели, мунсели, паруса-гребни и паруса-бабочки, даже «осенние коконы» – огромные шарообразные паруса без лат, которые крепились только на леерах и подходили исключительно для плавания в спокойном море при попутном береговом ветре, – выжимали все доступные капли скорости, чтобы помочь городу-кораблю преследовать флотилию противника. Даже старые морские волки, учившиеся управляться с этими рукотворными островами непосредственно у прежних экипажей императора Мапидэрэ, невольно вздрагивали, когда им приходилось устанавливать такую оснастку вблизи от Стены Бурь. Но с каждым днем «Бескрайний простор» приближался к своей добыче.

С каждым восходом солнца город-корабль становился все ближе. Тэра и Таквал оживленно обсуждали план дальнейших действий.

– Нужно драться, – настаивал Таквал.

– И как? – спросила Тэра. – Даже самые большие наши камнеметы не пробьют такую плотную обшивку.

Она была права. Город-корабль настолько превосходил размерами их суда, что сражение с ним напомнило бы штурм укрепленной городской стены с помощью нескольких телег.

Тэра вызвала на «Прогоняющую скорбь» самых опытных капитанов и морских офицеров. Начался военный совет.

– Может, мы найдем еще какое-нибудь применение воздушным змеям? – первым предложил Таквал. После истории с летучими саблезубыми тиграми воздушные змеи не давали ему покоя.

Принц пояснил, что он имеет в виду. На его взгляд, большое количество парусов превращало город-корабль в удобную движущуюся мишень для лучников, если привязать тех к воздушным змеям и вооружить огненными стрелами.

– Если мы сблизимся на дистанцию полета такой стрелы, льуку смогут послать лодки и коракли на абордаж, – заметил адмирал Миту Росо, главнокомандующий вооруженными силами экспедиции и второй по старшинству после принцессы Тэры (теоретически, с принцем Таквалом он тоже был обязан советоваться). – Кроме того, они получат возможность воспользоваться своими камнеметами. Не сомневаюсь, льуку освоили орудия захваченных судов. А благодаря преимуществу в высоте корабля они сумеют стрелять даже с большего расстояния. – Адмирал пренебрежительно посмотрел на Таквала. – Ваше предложение лишь доказывает, как мало вы понимаете…

– Как говорят мудрецы ано, – перебила Тэра, – дорога к нефритовым залежам иногда начинается с простого булыжника. Даже непрактичная на первый взгляд идея может стать основой более надежного плана.

Миту Росо фыркнул, но ничего не ответил.

Вдохновленные примером Таквала, капитаны и офицеры принялись сыпать предложениями. Тэра нарочно воздерживалась от выражения собственного мнения, позволяя присутствующим свободно дискутировать, ведь, как известно, в споре рождается истина. Но, увы, после подробного обсуждения ни один вариант не выглядел приемлемым.

– Позвольте мне процитировать старинную пословицу агонов, – вновь выступил Таквал. – «Попавшись в капкан, волк откусывает себе лапу…»

– Нет, – перебила его Тэра. – Я знаю, что ты хочешь предложить разделить флотилию и отправить половину кораблей, оснащенных воздушными змеями, чтобы остановить или хотя бы задержать город-корабль, пока другая половина уходит. Это не годится. Мне нужен план, при котором спасутся все до единого.

– Мы не можем уплыть от льуку, драться с ними тоже не можем. Какие у нас еще варианты? – возразил Таквал.

– Кто сказал, что мы не можем драться? – ответила Тэра. – Мы не можем драться с ними в открытую; даже если победим, потери будут большие.

– Я кое-что придумала, наблюдая за китами в поверхностном течении, – вмешался в их спор женский голос.

Все разом повернулись к говорившей – это была Сами Фитадапу.

Клан Фитадапу с острова Руи славился своими китобоями. Дядя Сами был капитаном китобойного судна, и в детстве она вдоль и поперек исходила с ним все прибрежные воды, охотясь на купологоловых и гребнистых китов. Наблюдения за этими величественными и разумными существами отвратили Сами от их убийства и подтолкнули к изучению их повадок. В частности, на Дворцовой экзаменации она, в отличие от большинства испытуемых, представила доклад на нестандартную тему, в котором доказывала, что у китообразных распространено акушерство.

Попав в число фироа (сотни лучших выпускников по итогам Великой экзаменации в Пане), она ходатайствовала перед высочайшим престолом о принятии новых правил охоты на китов. Согласно этим правилам, охотники теперь не убивали жертву, а изматывали ее долгой погоней до тех пор, пока беднягу не вытошнит живым янтарем – так называлась мягкая вязкая субстанция, выделяемая железами купологолового кита. Она ценилась очень высоко и использовалась как компонент при изготовлении духов, благовоний и лекарств, а также для иных нужд.

Стена Бурь, эта природная граница, игравшая столь важную роль в судьбе людей, китам была нипочем. Обросшие морскими ракушками киты, водившиеся в этих неизведанных водах, совершенно не отличались от тех, что плавали вокруг островов Дара. Никто не обращал на них внимания – кроме Сами.

Сами Фитадапу понадобилось немало времени, чтобы подробно описать свой план, вдохновленный наблюдениями за китами. Ей пришлось даже наглядно проиллюстрировать его с помощью массивной восковой таблички и тонких кистей, символизирующих корабли.

Капитаны и офицеры аж обомлели, пытаясь переварить столь оригинальную идею.

– Таких маневров доселе никто не проделывал, – заметил Нмэджи Гон, капитан «Прогоняющей скорбь». – Даже и не знаю, выдержит ли корабль.

– Наши корабли уникальны, а потому нельзя с уверенностью сказать, на какие маневры они способны, – парировала Сами. – По правде говоря, я обдумывала несколько планов, и этот самый простой из них. Но, если хотите, я могу озвучить действительно новаторскую идею…

– В другой раз, Сами, – перебила ее Тэра. – Давайте сперва обсудим этот план.

– Обсуждай не обсуждай, у нас в любом случае нет времени, чтобы обучить офицеров и матросов таким новшествам, – заявил адмирал Миту Росо.

– Маршал Гин Мадзоти любила повторять, что для подготовки солдат времени никогда не бывает достаточно. Воевать всегда приходится теми силами, какие у тебя есть, а не теми, что тебе хотелось бы иметь, – возразила Тэра. – Плюс нестандартного подхода в том, что льуку тоже не будут ожидать ничего подобного, несмотря на то что, благодаря пленникам из числа участников экспедиции Криты, они прекрасно изучили тактику дара. Вы ведь не утверждаете, адмирал, что план принципиально неосуществим?

– Честно говоря, он меня одновременно восхищает и пугает, – признался Миту Росо. – Я вижу потенциальные плюсы, но наряду с ними есть также и множество неизвестных.

– В этом-то и прелесть, – заключил Таквал. Они с Тэрой мимолетно улыбнулись друг другу. – Не скрою, чем больше я думаю, тем больше мне нравится эта затея!

– Легко вам говорить, – бросил капитан Нмэджи Гон. Когда-то он командовал одним из механических крубенов, сыгравших важную роль в восхождении Куни Гару, уроженца крошечного острова Дасу. – Не вам же придется заставлять этот корабль делать то, для чего он не предназначен.

– А я согласна с принцем. Во время нашего путешествия, капитан, всем придется делать то, о чем мы прежде и не помышляли, – сказала Типо То, командор морских пехотинцев. Прежде чем вызваться добровольцем в экспедицию принцессы Тэры, она долгое время командовала воздушным кораблем. Поскольку во флотилии таковых не было – обслуживать воздушные суда в длительном походе накладно, да и подъемный газ взять неоткуда, – то ей вместе с другими ветеранами воздушных сил пришлось перевестись в пехоту. – Или «Прогоняющая скорбь» не готова к такому вызову?