– Если это имеет значение – я обучался в монастыре Белой Лошади.

Горностай был уверен, что для капитана это название – пустой звук. Или что-то далекое и сказочное, вроде небесных садов. Вопросы государственного устройства были ему явно ближе, а монастыри оставались не больше чем частью государства.

Но капитан явно услышал что-то неподобающее. Он нахмурился и сурово произнес:

– Твой монастырь Белой Лошади – место сомнительное. В тех краях многие склоняются на сторону одного из мятежных генералов, разбойнику по имени Красная Панда. Ты что – связался с мятежниками?

– Такое вполне возможно, – Горностай никогда не спорил с военными: он еще в детстве усвоил, что победы в подобном споре не достичь, а вот проблемы неизбежны. – Я не расспрашивал других послушников о том, что они думают о мятежниках. Мои дни проходили в учении и тренировках.

– Плохо не то, что среди послушников попадаются сторонники мятежа, – сказал капитан. – Плохо то, что такие есть и среди администрации монастыря. Я не уверен насчет настоятеля, но сообщения об изменниках не оставляют ни малейших сомнений. Этот монастырь – гнездо измены!

– Нет причин удивляться тому, что мятежники Красных Повязок стремятся изучать пути военной стратегии, – осторожно ответил светловолосый. – За годы борьбы они должны были усвоить: если они не смогут превзойти своих противников – им не достигнуть победы. Вот и подбирают знания где придется.

– Понимаешь ли ты сам, насколько преуспели мятежники? – насмешливо осведомился командир. – Ты не мог не увидеть, когда путешествовал по нашим дорогам, – государство распалось. Путь утерян, благодать рассеялась. Мы живем в эпоху позора!

– Я не могу одобрить мятежников, но я могу их понять, – как можно спокойнее отвечал Горностай. – Полководец Красная Панда, я полагаю, планирует на исключительную глубину, до мятежа он был одним из самых прославленных полководцев. Его стратегия весьма разумна. Ему мало нанести войскам императора одно или два тяжелых поражения – он собирается одержать окончательную победу. Его подручные разделяют эту идею. Красные Повязки могут казаться почти варварами, но ими руководят люди искусные и проницательные, многие из них сами были офицерами императорской армии. Они знают, что полководец, который положился на грубую ошибку противника, – допускает грубую ошибку уже сам.

– Ты, я вижу, не зря обучался в монастыре. Усвоил кое-что из стратегии.

– Усвоил достаточно, чтобы защитить себя, и недостаточно, чтобы навредить вашему городу.

– Ты варвар. У тебя нет подданства, чина и прошлого.

– Если бы они у меня были, я не был бы варваром.

– Но есть ли способ нам проверить твои слова?

– Попробуйте испытать их делом.

Капитан не стал спорить. А просто подал едва заметный знак, который мог показаться просто случайным жестом. Но солдаты заметили и отреагировали заученным маневром.

Те двое, что стояли ближе, бросились по диагонали, отрезая путь вправо и влево. А те двое, что были поодаль, бросились прямо на него.

Убегать можно было только назад. На это и был расчет. И потому Горностай бросился вперед, прямо на капитана.

Капитан, конечно, предполагал, что такое возможно. Но явно оказался не готов к контратаке. Горностай уже приблизился наполовину, когда капитан все-таки попытался заслониться копьем. Его движения были натренированными и достаточно ловкими. Он держал копье по диагонали, словно перечеркивая свое тело, и выставив острый край вперед, словно жало, чтобы и преградить путь, и остановить нападение.

Но Горностай отреагировал быстрее. С необыкновенной ловкостью, какой не ждешь от человека такого роста, он бросился на землю и проскользнул под древком копья и перекатился дальше, оказавшись за спиной у противника. И прежде чем капитан и тем более его подчиненные успели понять, что случилось, Горностай уже вскочил на ноги у него за спиной, подхватил бамбуковый посох, невесть каким образом пролетевший преграду, и легонько коснулся спины командира кончиком посоха.

Солдаты бросились было на выручку.

Но чужеземец не тронулся с места. Он стоял неподвижно, как статуя, замерев на пороге смертоносного удара, – но удара так и не случилось.

И солдаты тоже невольно остановились.

2. Чайный дом у Шепчущих Сосен

Все те же люди, что и раньше, стояли под городскими воротами: капитан, четверо солдат и варвар со светлыми, завязанными в хвост волосами.

Но теперь их положение сильно изменилось.

Аккуратный квадрат солдат распался, теперь они стояли редкой толпой и с удивлением взирали на открывшееся зрелище. Варвар был между капитаном и воротами, его посох замер возле позвонков капитана.

И теперь Горностай находился ближе всех к городу. Пусть даже ворота и оставались пока для него закрыты.

Капитан оставался единственным, кто так и не сдвинулся с места. Только теперь он не излучал власть и уверенность, а просто стоял, как столб, прямо на пути удара.

– Достаточно ли того, что случилось, чтобы убедить вас в моем мастерстве? – спросил варвар. Он говорил во все той же манере просителя, вежливого, но непреклонного.

– В реальном бою я не стал бы торчать неподвижно, – заметил капитан, не поворачивая головы.

– В реальном бою, – отозвался Горностай, – вы все были бы уже мертвы.

– Как ты сумел это сделать, если ты не демон? – даже потенциально убитый, капитан сохранял суровый голос и непреклонный вид.

– В вашей стратегии не было ошибки, в моей контратаке не было особой хитрости. Просто я оказался быстрее.

– Человек не способен двигаться так быстро. Особенно такой здоровенный, как ты.

Сам капитан был, конечно, тоже немаленький. Но Горностай решил не трогать этот вопрос.

– Все дело в том, что у меня просто очень быстрая реакция, – пояснил он. – Я очень быстро реагирую и использую самые удобные движения. От этого тоже можно защититься – но не предсказать.

– Я тоже долго тренировался. А теперь и сам тренирую. Мои глаза все видели, и твоим словам, варвар, их не обмануть. Это необычайно быстрая реакция. Людей с настолько быстрой реакцией не бывает. Как ты смог ее добиться? Можешь ли передать свое мастерство?

– Как вы уже сказали, все дело в тренировках. Мой учитель уже обладал подобной реакцией. Так что мне оставалось только услышать про этого учителя и поступить к нему в ученики. А дальше – только усердно тренироваться.

– Это ложь! Любой, кто практикует боевые искусства, знает: скорость реакции – это одно из немногих боевых качеств, тренировать которые невозможно!

– Невероятные учителя тем и невероятны, что способны совершать невозможное.

– И кто же был твой невероятный учитель?

– Я могу сказать, его имя Джек Ричер. Однако в вашей провинции могли и не слышать об этом мастере.

– Расскажи-ка об этом мастере Джеке Ричере. У него варварское имя. Насколько я понял, он жил где-то неподалеку от твоей страны, и мы туда добраться не можем. И все-таки поведай, как ты сделался его учеником?

– Книги с описаниями его странствий и побед свободно продаются по всей стране, из которой я родом. Вот я и заинтересовался.

– В твоей варварской стране есть книги?

– Я скажу даже больше: в моей варварской стране бывают даже и города!

– Это делает честь вашей державе. Хотя, по моим наблюдениям, в городах многие люди отлынивают от военной службы. Думаю, что стража вечно будет их защищать.

– Есть в городах и те, кто убегает при виде стражи, – осторожно заметил Горностай.

Он уже хорошо изучил нравы здешних людей. Да, в городе жило не меньше сотни тысяч жителей. Но в стране тлела распря. И в минуту опасности едва ли все жители будут сражаться за его стены. Слишком многие понадеются наловить рыбки в мутной воде… или просто будут уверены, что их и в этот раз пронесет.

– Мелких воришек мне не жалко, – с презрением произнес капитан. – Они все равно что сорная трава: как бы их ни драли, со временем новые вырастут.

– Согласен с вами. Однако мой путь начался в городе. Я жил в городе много лет, и это был очень большой город, один из величайших. А сейчас странствую там, где можно отточить мастерство, – между рек и озер, среди гор и потоков.

– Так, может, и пойдешь странствовать себе дальше?

– Мой путь привел меня к вам.

– Думаешь, в нашем городе живут великие мастера?

– Думаю, в вашем городе живут люди, которым пригодится мое мастерство.

– Пока ты показываешь только мастерство в увиливании от ответов.

– Ну, не говорите, – Горностай едва заметно улыбнулся, – видели вы и другое мое мастерство.

– И все-таки: как ты ему учился?

– Я уверен, что вы слышали про этот способ обучения, но не могу быть уверен, что вы его видели.

– Скажи – и я тоже скажу.

– Овладеть подлинным мастерством непросто. Старый Мудрец говорил так:

«Если бы Путь можно было подносить в дар, каждый поднес бы его своему государю.

Если бы Путь можно было передать, каждый передал бы его своим родителям.

Если бы о Пути можно было поведать другим, каждый поведал бы о нем своим старшим и младшим братьям.

Если бы Путь можно было вручать другим, каждый вручил бы его своим сыновьям и внукам.

Но если мы заглянем в летописи, то убедимся: подобного не происходит».

– Я вижу, что ты умеешь читать и даже читал кого-то из совершенномудрых древности. Приятно слышать, что и у варваров бывают достойные книги. Но что ты скажешь своими словами?

– Чтобы постичь путь учителя, ученик старается постичь не только его слова, но и его жизнь. Поэтому ученик селится у учителя, носит ему хворост, помогает в хозяйстве, ест с ним одну еду и пытается следовать не только словам учителя, но и самому образу его жизни, тем деталям его мастерства, которые ускользают от самого учителя. И так, со временем, он пропитывается мастерством и начинает, сам не понимая до конца как, повторять достижения учителя. И напротив – оказавшись вдали от учителя, полезно представлять его на своем месте и пытаться поступить так, как свойственно для него.

– Достойный метод! Жаль, мало кому доступен и еще меньше тех, кто ему следует. По книгам делать такое, думаю, особенно непросто. Почему же ты отправился сюда, а не к человеку, которого называешь учителем?

– Открылись Небесные Врата. И я этим воспользовался.

– Но ты мог отправиться и к учителю. Кто знает, может быть, от его уроков ты достиг бы такого могущества, что смог бы открыть эти Небесные Врата самостоятельно.

– Боюсь, в обучении я достиг предела. С тех пор как величайший Сяо Ли сражен тяжким недугом, он стал поручать часть своих мистерий своему брату, которого зовут Ен. Но их потоки энергии оказались не очень совместимы. Когда они объединили усилия, их совместная сила оказалась слабее, чем та, что показывали они по отдельности. Так что учиться там, прямо скажем, теперь нечему.

– Ты на что-то намекаешь?

– Рассказываю как есть. Какой намек вы расслышали в моих скромных словах?

– Зачем тебе знать, что я слышу и чего не слышу?

– Если у вас возникло какое-то подозрение, я спешу его опровергнуть.

– Ты узнаешь это в положенное время. А пока – проходи!

Капитан отступил в сторону и сделал знак копьем. Внутри башни заработал какой-то механизм, и городские ворота распахнулись. В проходе царила сырая темнота, но ловушек не было заметно.

Но Горностай не тронулся с места.

– Вы остерегались меня, – напомнил он, – нападали на меня, а теперь открываете мне ворота. Но почему?

– Думаю, мы все равно не смогли бы помешать тебе проникнуть в город. Твое искусство велико, варвар. Не заставляй нас применять против тебя армию! Напротив, следуй верному пути – и ты всегда получишь наше содействие.

– Но что означает в вашем городе «следовать верному пути»?

Капитан усмехнулся: