На мой взгляд, ничего вопиющего в этом не было. Многие современные девушки курят, только, разумеется, что-то вроде ванильных или ментоловых сигарилл.

– В котором часу это было? – уточнил Этан, задумчиво потирая подбородок.

– Было почти десять, – что-то прикинув, ответила тетушка. – По-моему, она думала, тут уже никого нет. А этот, Фергюс Мак-Альпин, только посмеялся. И обещал отсылать ей каждый месяц коробку своих любимых сигарет!

Мы с Этаном вновь переглянулись. Едва ли после такого разговора Регине взбрело бы в голову заколоть щедрого дядюшку.

– После этого она ушла? – спросил Этан для порядка.

– Понятия не имею, – отозвалась призрачная леди с досадой. – Я, знаете ли, была вынуждена удалиться. По пятницам с десяти до двенадцати экскурсии, все призраки обязаны быть в той части замка.

– Благодарю, – Этан задумчиво кивнул и сжал цепочку в кулаке, должно быть, отключая ловушку. – Вы очень помогли следствию.

Тетушка лишь фыркнула и рыбкой нырнула в стену.

***

Этан проводил ускользнувшего призрака печальным взглядом. Расставаться с едва надкушенным… кхм, то есть не до конца расспрошенным свидетелем ему определенно не хотелось.

– Надо позвонить в полицию, – наконец сказал он со вздохом и взъерошил волосы на затылке. – Хотя что-то мне подсказывает, что в итоге это дело свалят на меня.

Меня не отпускало какое-то иррациональное чувство вины. Это ведь я среди ночи приволокла мужу труп, будто кошка – хозяину на подушку – пойманную мышь! Разумеется, тело все равно бы нашли не позднее завтрашнего утра, но тогда Этан бы хоть выспался.

Я кашлянула и напомнила:

– Дорогой, тебе стоит переодеться.

Вряд ли старший инспектор в пижаме кого-то смутит, но как-то несолидно.

– Ты позвонишь, а я пока оденусь? – предложил он и тут же покачал головой. – Хотя нет, негоже бросать труп без присмотра.

– Боишься, убежит? – брякнула я и покосилась на тело с некоторым опасливым интересом.

Труп, впрочем, оживать не спешил. А жаль! Нет бы встать и лично рассказать, кто всадил в него кинжал. Впрочем, это уже забота ведьмы. Суток с момента смерти не прошло, так что душу еще не поздно призвать для дачи показаний… М-да. Кажется, я набралась от мужа полицейских замашек.

– Боюсь, кто-нибудь приделает ноги уликам, – сознался Этан.

Времени для этого и так у убийцы было предостаточно, однако спорить я не стала. Инструкции въедались в кровь и плоть любого полицейского почище кислоты, а по инструкции явно не полагалось бросать место преступления без присмотра.

К тому же оставался шанс, что убийца попросту растерялся и сбежал без оглядки. Он ведь явно заранее не готовился! Может даже отпечатки пальцев не сообразил стереть.

– Давай по очереди, – предложила я, немного подумав. – Ты позвонишь в полицию, переоденешься и вернешься. Все равно дорога до замка у местного инспектора займет никак не меньше часа.

Сообщить в полицию лучше Этану, поскольку мой звонок могли счесть дурацкой шуткой. Не каждый день в таких местах, как замок Норвуд, случаются убийства!

– Скорее двух-трех часов, – согласился он со вздохом и направился к двери. Уже взявшись за дверную ручку, Этан обернулся. Глаза у него были темные, встревоженные. – Мэри, если сюда войдут – кто угодно! – немедленно кричи. Слышишь?

***

Минуты шли, делать было нечего. Я устроилась в кресле, чтобы лишний раз не расхаживать туда-сюда по ковру. Вдруг затопчу какие-нибудь следы?

На труп я старалась не смотреть, однако взгляд волей-неволей цеплялся за очертания распластанного на полу тела.

Кто же все-таки убил дядюшку Фергюса?..

Всегда считала, что у меня крепкие нервы, но когда в ночной тишине раздался щелчок и дверная ручка стала медленно поворачиваться, во рту у меня появился неприятный кислый привкус, а ладони мгновенно взмокли.

Что там велел Этан? Кричать?

Не в моем характере покорно ждать спасения! Так что я содрала со стенки ближайшее охотничье ружье, наставила на открывающуюся дверь – и грозно завизжала.

Ружье, разумеется, было не заряжено… но ведь убийца об этом не знал!

Он отшатнулся, вскинул руки и заорал:

– А-а-а-а!

– Рамси? – поразилась я, разглядев наконец его лицо.

Дворецкий был в пижаме и тапочках. На высоком лбу проступила испарина.

– Что? – заикаясь, пролепетал он и с ужасом уставился в дуло ружья. От его холодноватого спокойствия не осталось ни крошки. Он даже "мэм" добавить забыл!

– Это вы его убили? – спросила я сурово, хотя навскидку не придумала более-менее веский мотив. Не зря ведь говорят, что чужая душа – темный лес.

– Убили? – повторил дворецкий заторможено и моргнул. – То есть как – убили? Кого?

Рамси наконец сумел отвести взгляд от ружья, разглядел тело на ковре и смертельно побледнел.

Открыл рот. Закрыл. Снова открыл, распрямил плечи и заявил возмущенно:

– Это непорядок! Это надо убрать.

– Кхм, – кашлянула я, гадая, все ли у него нормально с головой.

– Джентльмены пьют здесь кофе по утрам, – объяснил дворецкий, обретя вдруг прежнее хладнокровие. – Нехорошо, если им придется завтракать в компании…

– Трупа, – подсказала я любезно и опустила ружье. Рассуждать подобным образом мог или сумасшедший, или по-настоящему преданный слуга. – Боюсь, до приезда полиции тут лучше ничего не трогать.

Дворецкий поджал губы и заявил чопорно:

– Тогда мне придется остаться. Чтобы принять меры, как только это будет возможно.

– Разумеется, – я и не собиралась его отпускать! – Погодите, а как вы здесь оказались?

Он покосился на меня и не стал переадресовывать мне вопрос. У кого ружье – тот и спрашивает.

– Дважды за ночь я обхожу весь дом, – Рамси расправил плечи и объяснил с затаенной гордостью: – Слежу, чтобы все двери были заперты, нигде не начался пожар и прочее в этом духе. Я увидел свет под дверью в курительной и решил, что джентльмены забыли погасить люстру.

– Ясно, – кивнула я. – Что же, проходите и устраивайтесь поудобнее. Только следы не затопчите.

Дворецкий покосился на труп и поспешно отказался:

– Лучше я тут постою.

– Как пожелаете, – не стала спорить я и пристроила ружье на коленях. Стереотип "убийца – дворецкий" ведь тоже не с потолка взялся!

Рамси помялся, переступил с ноги на ногу и все-таки спросил:

– Кто убил бедного джентльмена?

– Откуда мне знать? – удивилась я. – Я похожа на оракула?

Тут я слегка покривила душой. Могла ведь заглянуть в курительную раньше и увидеть все собственными глазами! Только я едва ли смогла бы об этом рассказать. Убийцы очень не любят свидетелей, а один труп или два будет на их совести – какая уже, в сущности, разница?

Лицо дворецкого просветлело. Кхм, неужели так обрадовался, что не нашлось очевидцев? Это наводило на нехорошие мысли.

Рамси выдохнул с облегчением:

– Точно, оракул!

Я потерла лоб, соображая, о чем это он толкует, и уточнила недоверчиво:

– Хотите сказать, что у Норвудов есть фамильный оракул?!

Поговаривали, что у древних родов хранились некие артефакты (или сущности, тут источники расходились), которые позволяли им… не заглядывать в будущее, разумеется. Зато определить, жив или мертв ушедший на битву лорд, они были вполне способны.

Сейчас это уже не столь актуально. Люди давно придумали телефон, телеграф и прочие технические блага. Однако в старые времена подобные вещицы были весьма полезны.

– А вы не знали? – удивился в свою очередь дворецкий. Кто бы стал делиться со мной фамильными тайнами? – Хотя покойный ведь не Норвуд, так что оракул тут не поможет.

Мы помолчали. Я хотела задать еще пару-тройку вопросов, однако не успела. Ручка двери вновь зашевелилась, и мы с дворецким дружно уставились на нее.

"Призраки?" – мелькнула дурацкая мысль, и я досадливо мотнула тяжелой от недосыпа головой.

Стали бы призраки ломиться в дверь, когда к их услугам все стены!

И точно не Этан, ему не было резона пробираться в курительную тайком.

Я приподняла ружье, однако визжать на этот раз не стала. Вряд ли убийца настолько потеряет голову, чтобы пытаться избавиться от нас обоих.

Дверь тихо скрипнула и на пороге появилась… леди Норвуд собственной персоной. Ее-то каким ветром сюда занесло?

– Что здесь?.. – начала бабка гневно и осеклась.

Она расширенными глазами уставилась на мертвеца, поднесла руку к горлу и просипела:

– Фергюс?!

Отношения с Фергюсом Мак-Альпином у нее были непростые – чтобы не сказать "как у кошки с собакой" – но мало кто обрадуется, обнаружив у себя на ковре труп. Пусть даже труп злейшего врага.

– А что вы тут делаете среди ночи? – осведомилась я, не дав ей опомниться.

Леди Норвуд бросила на меня гневный взгляд.

– Ты что же, допрашиваешь меня?!

И как ей удается быть величественной даже в халате, тапочках и с сеточкой для волос? Магия, не иначе.

Я лишь плечами пожала.

– Можем подождать Этана.

Тонкий намек на будущее расследование – неизбежное, как завтрашний рассвет – заставил леди поджать губы. Несмотря на поздний час, леди Норвуд была подкрашена – самую малость, чтобы мужчины этого не замечали, а полагали, что у нее от природы темные ресницы и губы несколько более пухлые, чем обычно бывает в таком возрасте. Надо думать, даже муж никогда не видел ее неприбранной и растрепанной. Такое зрелище леди старой закалки приберегают только для личных горничных.

– Ну хорошо! – процедила она таким тоном, что сразу стало ясно: нового приглашения в Норвуд мне не видать, как собственных ушей. Впрочем, не очень-то и хотелось. – Мне не спалось, и я спустилась на кухню, чтобы выпить стакан воды. Увидела Рамси и решила выяснить, что стряслось. Довольна?

Я с трудом сдержала улыбку. Воды, вот как? Чем же ей, интересно, не угодила вода в графине на ночном столике? Или из-под крана в ванной?

Впрочем, допытываться я не стала. Это дело полиции.

– Присаживайтесь, – только и успела сказать я, когда дверь вновь распахнулась.

Сегодня здесь удивительно многолюдно!

На пороге возник Бартоломью Эванс с блокнотом наперевес и перепачканными чернилами пальцами. Обнаружив в курительной целую толпу, он недоуменно моргнул, обвел затуманенным взглядом комнату…

– И-и-и-и! – тоненько завизжал секретарь и попятился, не сводя глаз с тела на ковре.

– Стоять! – рявкнула леди Норвуд, и мистер Эванс покорно замер. Прямо суслик перед анакондой. – Что вы здесь делаете?

– Я? – пролепетал секретарь и зачем-то спрятал блокнот за спину. – Я же не знал! Заработался допоздна и… Горничная сказала, что мистер Мак-Альпин еще тут.

Он сбился, на бледных щеках загорелись алые пятна.

Леди Норвуд скептически хмыкнула. Объяснение и впрямь не выдерживало критики. Его блокнот вовсе не похож на гроссбух, и трудно представить, чтобы секретарь вздумал просить совета по ведению счетов у дядюшки Фергюса. Уж слишком ненавидящие взгляды Эванс бросал на него за обедом.

От дальнейшего допроса секретаря спас новый гость. Интересно, в этом доме хоть кто-нибудь спит по ночам?..

– О, доброй ночи всем. Я пришел за сигаретами! – сказал Роберт Крэйг таким тоном, каким обычно сообщают какому-нибудь счастливчику о выигрыше в лотерею. Все-таки коммивояжер из него вышел бы первоклассный.

Должно быть, за спинами дворецкого и секретаря труп он пока не разглядел.

– Ну-ну, – не поверила леди Норвуд и прищурилась. – А не призраков ли вы выслеживали, милый мой?

Я лишь глаза закатила. Как говорится, у кого что болит.

– О, боже! – схватился за грудь мистер Крэйг, увидев наконец, почемукк все мы здесь собрались. – Боже правый…

И покачнулся, отчего дворецкому пришлось подхватить его под локоть.

– Дорогая, – мягко попенял мне Этан из коридора и шагнул вперед, заставляя дворецкого с секретарем расступиться, – я ведь просил тебя кричать.