Я приобрела жизненный опыт, давшийся мне, увы, ценой невыносимой душевной боли. Теперь я была поглощена лишь мыслями о том, как в одиночку поднять ребенка. Надо полагать, от такого папочки-мудака помощи ждать нет смысла. Все, что может сделать Артем – это откупиться. И то, если признает свое отцовство. Кто знает, что там в его беспутной голове? Он ведь считает, что я принимала таблетки.

Как бы там ни было, мне не хотелось находиться в полной зависимости от этого мужчины. Но как выжить одной с младенцем на руках? Хороший вопрос, на который я пока не нашла ответ.

– Что скажешь? – дернула меня за запястье Оля, хитро прищурившись.

– М? – переспросила я. Разумеется, нить нашей беседы давно была мною утеряна.

– Ты бы предпочла сражаться с одной уткой, размером с лошадь, или со ста лошадьми, которые размером с утку?

Я повернула голову, искренне недоумевая. Ольга захихикала.

– Прием-прием! Саш, вернись уже на нашу бренную землю! – подначивала меня подруга.

– Прости… Я задумалась. Так причем тут утки и лошади?

– Ох, Сахарова, я тут тебе уже несколько минут распинаюсь, а ты даже не попыталась сделать вид, что слушаешь! – Леля обиженно поджала губу.

– Прости, Оль. Так что за глупый вопрос?

Препираясь, мы вышли к парковке перед корпусом и направились в сторону метро.

– Этот вопрос мне задали во время собеседования на должность администратора спортивного клуба, и я не смогла ответить. А ведь все так хорошо начиналось. – Она вздохнула. – Ты бы выбрала одну утку или сто лошадей?

Я закатила глаза.

– Оль, отстань, а?

– Так как? – подруга определенно не собиралась сдаваться.

– Я бы спросила: что они там употребляют, раз задают такие вопросы? Бред какой-то!

– Вот именно, бред! Но из-за этого вопроса меня не взяли. А моя конкурентка на полном серьезе начала рассуждать, как бы она разделалась с этими утками, и, представляешь, ее приняли! Начальник отдела кадров заявил, что «ей удалось посмотреть на проблему глобально», – обиженно закончила Леля.

Я не смогла сдержать нервный смешок.

– Оль, мне бы твои проблемы…

Внезапно взгляд подруги уплыл куда-то за мое плечо, и я на автомате обернулась, увидев машину, припаркованную возле тротуара.

– «Aston Martin», – шепнула она, исподтишка разглядывая красный спортивный автомобиль, пока я сосредоточилась на его водителе, к несчастью, сообразив, что он приехал по мою душу.

Павел Левицкий стоял, привалившись к дверце спиной. Черная кожаная куртка, черные джинсы. А завершала дерзкий образ мажора красная кепка под цвет его вызывающего авто.

– Саш, он, кажется, на нас смотрит… – Леля замедлила шаг.

Я фыркнула, увидев, что направил мобильник в нашу сторону.

– Он нас снимает… Прикинь? – с придыханием произнесла подруга, будто я и еще половина университетской парковки этого не замечали.

– Пойдем быстрее! – пробормотала я, ускоряясь.

– А может, наоборот, выясним, что он хотел? – косясь на Левицкого, расправила плечи Леля.

– Я тебя уверяю, ничего хорошего.

– Так ты его знаешь? Да? – с ноткой разочарования протянула Оля.

– Так уж вышло.

Мы обменялись многозначительными взглядами.

– Тогда я хочу знать подробности!

– Оль, не сейчас…

Мы одновременно повернулись на резкий звук сигнала автомобиля. Оказывается, Левицкий, не теряя времени даром, ехал за нами по пятам.

Боже милостивый, ну этому-то что от меня надо?

Я вздохнула, когда машина остановилась напротив, и стекло с пассажирской стороны опустилось.

– Золушка? – Павел сверкнул белозубой улыбкой, надевая кепку козырьком назад. – Думала, я тебя не отыщу?

Честно говоря, я вообще о нем не думала. События, развернувшиеся в подсобке, напрочь вытеснили наше танго из головы, поэтому я была искренне ошеломлена, увидев Левицкого сейчас.

– Ты зачем приехал? – я поджала губы, ощущая на себе десятки любопытных взглядов.

– Разговор есть, – ухмыльнулся Левицкий, ударив по клаксону, тем самым привлекая к нам еще больше внимания. – Садись, – потребовал он. – Или мне устроить небольшую пробочку?

Только этого не хватало.

– Оль, я тебе потом все объясню, – прошептала я, понимая, что от этого твердолобого так просто не отделаться.

– Со всеми подробностями, Золушка! – хихикнула она мне на ухо.

Я забралась в машину, и она тут же сорвалась с места.

– Эй, мы так не договаривались! – запротестовала я, поспешно пристегиваясь. – И зачем ты снимал на телефон?

– Ты правда хочешь знать? – хитро улыбаясь, Павел приподнял бровь.

Я раздраженно посмотрела на него.

– Я отправлю твое фото Деду Морозу, покажу, какой подарок хочу получить на Новый год, – он лихо вывернул руль, перестраиваясь в другой ряд.

– Очень оригинально! – саркастически усмехнулась я.

– Справедливости ради, это действительно оригинально. Еще скажи, что к тебе подобным образом кто-то подкатывал? – с долей обиды в голосе произнес этот манипулятор.

Наверняка со стороны внезапное появление Левицкого на спортивной тачке выглядело очень даже эффектно. Не поспоришь! Осложняло ситуацию только то, что я была беременна от его лучшего друга, но, разумеется, не собиралась пока распространяться на эту тему.

– Паш, давай не будем отнимать друг у друга время? – устало попросила я, прикидывая, сколько времени осталось до танцевальной репетиции.

Открытие клуба-кабаре запланировано на эту субботу, а сегодня у нас генеральный прогон, после которого я собиралась рассказать хореографу о своем положении.

– Хорошо, но то, о чем я хотел поговорить, действительно важно, – негромко изрек Павел, маневрируя в плотном потоке автомобилей.

– И о чем же? – сухо поинтересовалась я.

Левицкий повернул голову, в серых глазах появилось совершенно не свойственное ему серьезное выражение.

– Как я могу планировать нашу свадьбу, если у меня даже нет твоего телефона?

А-а-а!

– Ты издеваешься, да? Паш, я катастрофически опаздываю! Правда. И не собираюсь выслушивать твои бредни.

– Хорошо-хорошо, – Левицкий примирительно рассмеялся. – Но можно уже определиться с планами на Новый год. У тебя, кстати, загранник есть?

– Останови машину! – Я хмуро уставилась на него. – Я не шучу!

– Так и я не шучу. Остановлю, только если ты выполнишь одно мое безобидное желание, Сахарок.

– И что за желание? – поморщилась я, наблюдая, как Левицкий, посмеиваясь, удаляется все дальше от необходимого мне направления.

– Для начала можно небольшую подводку? – деловито поинтересовался он.

– А у меня есть выбор? – обреченно вздохнула я.

– Нет. Но заметь, я пытаюсь быть учтивым.

– Да говори уже!

– Ты должна знать – я трахаюсь как зверь! – с гордостью заявил Павел.

– И зачем мне эта информация? – мой голос прозвучал отстраненно.

– Подумал, вдруг ты захочешь принять участие в гонке сперматозоидов? – протянув руку, Левицкий игриво щелкнул меня по носу.

Я с трудом сдержала нервный смешок, потому что не так давно мое тело уже стало полигоном для подобных «гонок», и последствия в виде двух полосок на тесте не заставили себя долго ждать.

– Паш, не трать время на свои шутки-прибаутки, – я старалась говорить как можно мягче.

– Я должен был хотя бы попытаться, Сахарок, – Левицкий развязно хохотнул.

Сахарок!

– Одно свидание, – он выразительно посмотрел мне в глаза. – И тебя потом за уши не оттащишь! Обещаю.

Вздохнув, я покосилась на часы.

– Я на репетицию опаздываю. Останови машину.

– Пойдешь со мной на свидание, и я тебя подвезу на репетицию! – в серых глазах Павла сквозило лукавство.

Раз выбора мне не оставили, я сухо кивнула, называя ему адрес комплекса, в котором проходили тренировки.

На лице Левицкого появилась торжествующая улыбка, и мое настроение окончательно испортилось. До конца поездки я демонстративно смотрела в окно, раздосадованная всем этим цирком. К счастью, Павел сдержал свое обещание: я приехала на репетицию вовремя.

Разумеется, тренер оказалась не в восторге от моей «новости», но нам удалось найти компромисс. Решили, что я поработаю до Нового года – буду участвовать в связках самых простых танцев, чтобы не перенапрягаться, а потом мы разорвем контракт.

* * *

– Он подвез тебя и…? – расспрашивала Оля, многозначительно посмеиваясь.

– И я пошла на репетицию, – повторила я, кажется, в третий раз за пять минут.

Во время «окна» мы с подругой сидели в университетской столовой, пили чай и поглощали кексы. Впервые за последние дни у меня появился аппетит, а с утра почти не тошнило.

– Вы хотя бы договорились о новой встрече? – поинтересовалась она, размешивая ложкой чаинки.

К несчастью. И вряд ли его остановит неверный номер моего телефона.

– Оль, это Левицкий! «Я иду по лужам – мне никто не нужен!». Он девушек за людей не считает. Потребитель по жизни. Знаешь, какая была его первая фраза, адресованная мне?

Подруга вопросительно вскинула бровь, с заинтересованным видом отставляя чашку.

– Сообщил, что он знатный самец! Вот так с ходу. Как тебе такое?

– Ну… я бы это проверила… – призналась Леля интригующим шепотом. – Саш, а почему, собственно, нет? Один раз ведь живем. Да, я бы предалась разврату с красавчиком на красной спортивной тачке. Зато на старости лет будет что вспомнить!

Я вздрогнула, когда на стол рядом с моей тарелкой приземлилось несколько крупных купюр.

– Сахарова, я тут поскреб по сусекам… – язвительно хрюкнул наш местный царек Алексей Романов. – Хоть на минетик-то хватает? Может, скидочку нам организуешь? – он изобразил пошлый жест. – Мы с парнями деньги копим! Хотим себя порадовать.

А вот и еще одно последствие показушного появления Левицкого на парковке перед нашим корпусом. Спасибо тебе, Паша.

Я швырнула деньги Романову в лицо и показала этому уроду средний палец, стараясь делать вид, что меня это совершенно не трогает. Стиснула челюсти, не обращая внимания на неприятное жжение в глазах.

Убедившись, что в столовой из преподавательского состава никого нет, этот подонок заорал во всю глотку:

– Ой, народ, вы посмотрите, наша элитная разобиделась! Сейчас заплачет! – Он развязно заржал. – Ну извини, я на «Aston Martin» пока не заработал. Может, хоть минетик в моей «Тойоте» сделаешь?

– Справку не забудь у нее попросить. Мало ли, – раздался саркастический голос кого-то из парней, сидящих за соседним столом.

– Саш, не реагируй, – шепнула Оля, сжимая мою ладонь.

– Ну а что? Клиенты уже в открытую снимают… Вот мы и интересуемся. Или надо через агентство оформляться? Сахарова, ты нас просвети! – И он снова затряс помятыми купюрами перед моим лицом.

А дальше все произошло очень быстро.

Я глазом не успела моргнуть, как подлетевший к Романову Кандинский треснул придурка-мажора подносом по голове. Да только первый, увы, был гораздо крепче. Он повалил Стаса на пол, схватил за рубашку и нанес жестокий удар в лицо. Затем еще один.

Я услышала звон битого стекла. Несколько стаканов угодили на пол. А потом раздался характерный хруст… Это разбились очки Стаса.

Я подбежала к парням, озираясь по сторонам в надежде, что кто-нибудь вступится за моего друга, однако другие студенты с невозмутимыми лицами предпочитали стоять в сторонке. И тогда меня осенило.

– Шухер! Декан идет! – крикнула я, и трус Романов наконец оставил Кандинского в покое.

– Этому идиоту хватит, – заржал мажор, вытирая окровавленную губу. – А с тобой, Сахарова, мы скоро «пообщаемся» в горизонтальной плоскости! Имей в виду! – смачно харкнув, он вместе со своими прихвостнями покинул столовую.

Мы с Олей засуетились возле покалеченного Стаса, помогая ему подняться.

– Кандинский, зачем ты полез? – протянула я дрогнувшим голосом, с ужасом наблюдая, как из носа друга капает кровь.

– Никому тебя в обиду не дам! – процедил Стас упрямо, падая на стул.

– Будешь обижать сам? – ответила я с горьким смешком.