– В дом Пашкова, знаю, – вновь улыбнулся Ян, но его улыбка на Скворонскую Е. А. не подействовала. Быть может виной всему погода, или же сырость, которую Ян принес с собой, однако девушка его улыбку проигнорировала. Зато положила перед ним привычный набор. Пропуск и два пластиковых шарика с бахилами и перчатками. – Благодарю. А «Е. А» – это Екатерина…

– Евгения Александровна, – перебила Яна Скворонская. Она сняла трубку с телефона, нажала пару кнопок и, чуть подождав, добавила. – Посетитель. В дом Пашкова.

Так в плане Яна случилась ожидаемая, в целом, заминка. Библиотекарь решила не провожать его лично, а вызвала из глубин Ленинки другого сотрудника. Ян выдохнул, увидев сутулящегося мужичка с обширной лысиной, который мелко семенил к стойке и подслеповато щурился. Он носил большие роговые очки с толстыми линзами и был одет в серые брюки и такой же серый, почти мышиного цвета свитер с отвисшими рукавами. К счастью, с этим сотрудником Ян еще не пересекался, поэтому кивнул и пожал протянутую ему мокрую ладошку.

– Брюквин, – представился мужичок. – Евгений Александрович.

– Очень приятно, – улыбнулся Ян, надевая бахилы. Брюквин тоже кивнул, дождался, пока Ян закончит возиться с бахилами и, махнув рукой, призвал следовать за ним.

В зале рукописей, несмотря на холодное и дождливое утро, уже были посетители. Впрочем, Ян не волновался на их счет. Он занял дальний стол, стоящий рядом с окном, и, зевнув, вытащил из рюкзака блокнот и ручку. Сгорбившийся Брюквин очень скоро вернулся с требуемыми книгами и, положив их на стол, удалился к входной двери, где находилась точно такая же отполированная деревянная стойка, как и в главном холле. Мелко семенящий мужичок напоминал ежа, а когда Брюквин взобрался на высокий стул, то стал походить на нахохлившегося серого воробушка, насквозь промокшего от меланхоличного осеннего ливня. Ян дождался, пока Брюквин переключит свое внимание на остальных посетителей зала рукописей, после чего достал из кармана телефон и довольно хмыкнул, смотря на часы. Камеры сейчас транслировали на пульт охраны совсем не то, что происходило в зале. И будут транслировать это до десяти утра следующего дня.

Уже через пару часов он остался в зале совсем один, если не считать дремлющего за стойкой Брюквина. Дождь по-прежнему барабанил по стеклам и подоконнику, поэтому Ян не удивился, услышав тихий храп библиотекаря. Брюквин беззастенчиво спал на рабочем месте, подперев сметанную щеку маленьким кулачком.

– Пора, – еле слышно буркнул Ян, отодвигая книги в сторону и доставая из рюкзака тонкую отмычку.

Он тенью скользнул за ближайший стеллаж, после чего крадучись перебрался за следующий. Похрапывание Брюквина стало громче, но все внимание Ян сосредоточил на обычной белой двери, расположенной по правую сторону от входа в зал. Добравшись до двери, он засунул в замок отмычку, нащупал нужное положение и аккуратно провернул металлическую пластинку против часовой стрелки. Замок тихо щелкнул и дверь отворилась, когда Ян потянул её на себя. Конечно, можно было бы дождаться момента, когда Брюквин пойдет на обед, вот только никто не давал гарантий, что другой библиотекарь будет таким же сонным и невнимательным.

Зайдя внутрь небольшой комнатушки, Ян осторожно прикрыл дверь и довольно улыбнулся, вновь услышав тихий щелчок замка. Брюквин проснется, поймет, что посетитель ушел, отнесет книги на место и вернется к своей работе. Осталось только найти укрытие и дождаться ночи.

Впрочем, Ян не спешил. Для начала он обследовал комнату и проверил, куда ведут еще три двери. За одной из них нашелся спуск в канализационный коллектор. Пока удача благоволила Яну. Спуск был закрыт на простой подвесной замок, с которым справился бы и школьник. Потянув на себя тяжелый люк, Ян поморщился от вони, однако спустился вниз, в древние катакомбы, где лениво журчала подземная река из нечистот. К счастью, план сработал. Под домом Пашкова и впрямь находился один из спусков, по которому Ян планировал бежать из библиотеки после того, как найдет книгу. Вернее, если найдет её. Теперь оставалось только ждать.

Потянулись томительные часы ожидания. От вони канализации и размеренно капающих с гладких, мокрых кирпичей капель заболела голова. Но Ян попытался закрыться от раздражителей и, закрыв глаза, снова начал обдумывать свое незавидное положение. До закрытия библиотеки еще пять часов, поэтому лучше поразмышлять о том, что делать после того, как книга будет найдена и передана Рихтер. Впрочем, тут у Яна уже были кое-какие мыслишки. Он не поверил в заверения главы корпорации, что его досье будет уничтожено. Об этом говорила и интуиция, и просмотренные Яном фильмы про воров всех мастей. Главный злодей, а Рихтер именно таковой и являлась, обязательно попытается избавиться от свидетелей. А вот каким способом – это дело десятое.

Хмыкнув, Ян пристроился поудобнее на относительно сухом участке пола и прислонился спиной к холодным кирпичам. Он специально выбрал место в самом углу обширного коллектора, рядом со слюдяно поблескивающими трубами, чтобы моментально нырнуть в эту паутину, если дверь в коллектор откроется.

– Но что делать потом? – тихо шепнул он сам себе под нос, как привык делать всегда, если необходимо было обдумать что-то серьезное. Перед уходом из дома Ян влез в сеть «Рихтер Инкорпорейтед» и запустил программу поиска своего досье. Если повезет, то после возвращения домой все доказательства причастности к ограблениям будут найдены и уничтожены. Осталось придумать, как заполучить физическую копию.

– Что такого ценного в этой книге? – снова спросил сам себя Ян и сам себе ответил. – Черт его знает. Хотя… Реликварий и четыре странных символа на нем, госпитальеры, белый крест на черном фоне.

Он достал из внутреннего кармана толстовки блокнот, с которым не расставался и, раскрыв на нужной странице, погрузился в изучение рисунков, старательно перенесенных в блокнот с фотографии реликвария. Привычка все записывать и даже иллюстрировать, появилась у Яна в детстве, когда дедушкин фотоаппарат был для него мечтой и приходилось как-то выкручиваться, если необходимо было что-то запечатлеть для операций. И подробные рисунки частенько выручали Яна, когда камеры или фотоаппарата не было под рукой.

– Госпитальеры что-то вывезли из Святой земли в этом реликварии, – пробормотал он. Тусклый желтый свет от одинокой лампочки под потолком не сильно помогал, поэтому Ян переместился к другой стене, чтобы подробно изучить свои же записи. – Тут сомнений нет. Что-то ценное и, судя по всему, это книга, изображение которой есть на реликварии. А лучи на кресте? Видимо, это свет. Вероятно божественный. Подобным образом подчеркивали ценность предмета. А может в ящике хранилась не только книга? Хм. Обезьянка… Череп и зеленый круг. Странный набор предметов, конечно. Хотя обезьянка выглядит не как обычная обезьяна. Конечности определенно, как у человека. Какое-то подобие одежды… Череп, как череп. Только с двумя камнями в глазницах. Зеленый круг. Изумруд? Драгоценный камень? И в чем символизм? Собрать все предметы вместе? Да, ну! Попахивает каким-то дешевым сериальчиком на пару вечеров. Скорее всего это обычные ценности. Обезьянка может быть тоже драгоценной. К примеру, из золота. И принадлежала она какому-нибудь мифологическому царьку, из-за чего ценность этой фигурки улетает в стратосферу. С изумрудом та же история. Был вставлен в голову какой-нибудь статуи, которую почитали где-то на Востоке. Череп? Ну, череп запросто может быть хрустальным. Многие народы изготавливали такие черепа, приписывая им всякие волшебные свойства, вплоть до божественного происхождения. Тогда получается, что в реликварии были обычные сокровища, которые что-то объединяло. Некая красивая легенда или же страшное проклятие, как в случае с Оком Брахмы. Рихтер запросто может быть коллекционером редкостей. У богатых свои причуды и собственные извращенные вкусы. А госпитальеры тут каким боком? Логотип «Рихтер Инкорпорейтед» тоже стилизован под госпитальерский крест. Но госпитальеры скучны и в разных темных делишках, как тамплиеры не замешаны. Понятно, что они тоже вывезли со Святой земли кучу всего драгоценного, иначе бы не стали влиятельным орденом, прошедшим сквозь века. Орденом… Стоп. Головной офис «Рихтер Инкорпорейтед» находится на Мальте. Как и штаб-квартира современных госпитальеров. Совпадение? Очень может быть. Как может быть и то, что Рихтер пытается вернуть то, что когда-то принадлежало ордену. Тогда она запросто может снова начать меня шантажировать. Неизвестно, что уже найдено, а что потеряно, как книга. В следующий раз мне прикажут залезть в Британский музей? Или пробраться в Ватикан? Ну, нет. Только книга и все. Да, книга. Которая непонятно, где находится и об этом знает только призрак. В хорошенькую историю ты умудрился попасть, Янчик. Бабуленька, узнай она об этом, точно бы тебя пропесочила. А дедушка ремня бы дал…

Ян запнулся, услышав скрежет ключа в замке, после чего негромко чертыхнулся и юркнул в спасительную тень, откуда перебрался за трубы. Как раз вовремя, потому что дверь в коллектор открылась и показалась процессия из трех человек в оранжевых касках. Один из них нес сумку, а двое других держали в руках черные кожаные папки.

– Ох, ну и несет тут, – поморщился один из них, рыхлый, похожий на комок взошедшего теста. Он зажал двумя пальцами нос и спустился по ступеням.

– Ну а чего вы хотели, Роман Евгеньевич, – усмехнулся тот, что нес сумку. – Сюда веками всякое стекало.

– Ладно, – буркнул Роман Евгеньевич, раскрывая папку и доставая из нагрудного кармана ручку. – Берите пробы и пошли отсюда.

– И что тут эти… как их там… а, диггеры, находят, – обронил третий, вытаскивая из сумки пустую пластиковую бутылочку. Он натянул на руки резиновые перчатки и, наклонившись, опустил бутылочку в зловонную жижу.

– История, – вновь улыбнулся рабочий с сумкой. – Историей тут каждый кирпичик пропитан, Владимир Алексеевич.

– Ну, главное, чтобы книги этой историей не пропитались, – хмыкнул Владимир Алексеевич, плотно закручивая пробку.

– Не пропитаются. Дверь завтра менять будем, – заверил его рабочий. – А проба-то вам для чего?

– Для чего, для чего, – проворчал Роман Евгеньевич. – Решили, что ямы эти вонючие – историческое наследие. Вот и хотят тут все вычистить и подлатать. Да и диггеры эти тут шатаются, когда за дверью книг старых на миллионы. Непорядок.

Когда дверь за оранжевыми касками закрылась, Ян выдохнул, выбрался из своего убежища и нехотя мысленно поблагодарил Рихтер, давшую ему всего три дня на операцию. Завтра тут будет не протолкнуться от лишних глаз и ушей. Зал рукописей точно закроют, да и про подмену записей с камер наблюдения пришлось бы забыть. Охрана наверняка бы догадалась, что дело тут нечисто.

– Повезло, – буркнул Ян, присаживаясь у стены. Он взглянул на часы и снова вздохнул. До закрытия библиотеки оставалось три часа.

Оставшееся время Ян привычно посвятил анализу ситуации, в которую умудрился вляпаться. Этот анализ так его увлек, что резко завибрировавший телефон в кармане, заставил неплохо испугаться. Ругнувшись, Ян отключил будильник и вновь посмотрел на часы. Семь вечера. Работа библиотеки на сегодня окончена, а значит, пора готовиться к вылазке.

Впрочем, Ян покинул коллектор только через полчаса, старательно отсчитав все положенное время, чтобы избежать неожиданностей в виде уборщиц или охранников. Затем подумал и отложил вылазку еще на полчаса, потому что интуиция буквально кричала, что покидать укрытие слишком рано. Но, когда Ян все-таки выбрался из коллектора, то за окном уже стемнело, а в самом зале рукописей было тихо и даже как-то зловеще.