«Зоя, до меня дошли новости о твоем браке. Сочувствую, я тебе еще тогда говорила, что Дима – гулящий. Хотела твое внимание на это обратить, а ты меня не так поняла. Встретимся, поболтаем? Чувствую, тебе нужна поддержка!»

Что мне нужно, так это избавиться от лживых лицемерок.

Предупредить она меня хотела и доказать, что Дима – блядун, ага… Благородная какая.

Иди нафиг…

Мне не до тебя.

Паш, Пашенька, что же ты накуролесил, а?

Найдя контакт Димы, звоню ему, стараясь не заострять внимание на нашей игривой переписке. Самое откровенное не храню, удаляю, но некоторые фразочки рука не поднимается удалить!

Теперь жить с этой занозой в сердце придется.

Дима не отвечает.

Звоню ему как обычно, минуя приложения.

Стандартный звонок…

Он тоже остается без ответа. Я бомблю мужу каждую минуту, он не отвечает.

Наконец, перезванивает, когда навигатор подмигивает: до участка меньше километра.

– Дим!

– Знаю, Зой. Я разрулю все.

– До тебя фиг дозвонишься, я еду.

– Не стоит волнений. Будь дома, скоро приедем.

– Митя…

– Я. Все. Решу. Зой, это наш сын, я за него все отдам и вытащу из передряги! Все, сиди дома, тебе за руль не стоит садиться во взвинченном состоянии. Хватит нервов. Все, не переживай, будь дома. Люблю.

– Ага, – бурчу, немного сбрасывая скорость.

Но развернуться и поехать домой? Нет ни одной мысли.

Я зря ехала, что ли? Нет уж, поприсутствую.

* * *

Парковка рядом с участком полиции маленькая, неудобная и полностью забита машинами. Мне приходится парковать машину у дома через дорогу, последние метры преодолеваю пешком. Наверное, от волнения я захожу не с той стороны, ругая себя, и вдруг…

Слышу знакомый голос.

Голос мужа.

Дима здесь.

Волна облегчения окатывает теплыми импульсами с головы до ног и обратно. Может быть, мое доверие к мужу в вопросе супружеской верности пошатнулось. Но кое в чем я уверена: мы оба любим сына безмерно и сделаем все для его счастья.

Поэтому присутствию Димы я очень рада, делаю шаг вперед и… замираю, услышав поверх его низкого голоса всхлипывания женские.

– Дмитрий… Дмитрий Михайлович, вы же мою ситуацию знаете! Как я теперь без машины бу-у-уду? Еще и это все… Мне так обидно! Я же ничего дурного ему не сделала, так испугалась… Так испугалась. Он… псих… какой-то.

– Осторожнее, ты о моем сыне говоришь. Так что слезы вытирай и шуруй заявление забирать, Лера.

– А машина? М-м-ма-ма-ши-и-ина?!

Дмитрий ругнулся сквозь зубы.

– Решу.

Ах ты!

Решала!

Забыв о том, что хотела послушать, вылетаю из-за угла, полная злости и ярости.

– Зоя?

Муж вздрагивает. Девушка попискивает и испуганным воробушком жмется к груди Димы. Он увеличивает дистанцию, но я уже видела, как она искала у него защиты.

Рассматриваю ее личико – свежее, заплаканное, смазливое.

Нет, она реально красивая, очень, но в реальности, вблизи старше, чем казалась на видео… И я, блин, понимаю, почему Дима мог на нее запасть – она эталонная красотка! Подтянутая, фигуристая…

– Ну здравствуй, Розочка, – шиплю.

– Здравствуйте… Только я Лера, – пищит она, размазывая слезы, и вдруг шагает ко мне, протягивая ладонь. – А вы… Жена Мити, да? Приятно познакомиться!

Глава 12

Зоя

Я смотрю на изящную, тонкую руку с идеальным маникюром точнехонько в тренд и просто ахуеваю от наглости этой особы.

Клешню в мою сторону протянула и думает, что я ей руку пожму?

Она реально тупенькая или просто в дурочку хорошо умеет.

Как бы то ни было, я с ней даже на одном поле бы не села даже нужду справлять, а Дима… Что ж, он для меня сейчас сам стал кем-то в роли общественного нужника, если его всякая такая Лерочка на свою Розочку подцепить может, фу.

Я еще раз яростно себе напоминаю: надо бы в больницу поскорее, да провериться, а впрочем…

Сложив руки под грудью, смотрю на эту нахалку.

– Сэкономь мне время, май дарлинг, у тебя ЗППП имеются?

Лерочка-Розочка потрясенно отступает на шаг, прижимает к груди руки и моргает обиженно несколько раз, даже носом натурально шмыгает.

– Я… не понимаю…

– Все ты понимаешь, зайка. Ну так что… больна чем-нибудь? Или нет. Сэкономь мне немного денег, прошу тебя. За срочность записи к гинекологу придется изрядно заплатить, а я не люблю тратиться зря. Если ты поклянешься, что мандюшка содержится в здравии и чистоте, я слишком сильно переживать не стану и подожду неделю-полторы, так уж и быть.

– Дмитрий… Михайлович… Я не понимаю.

– Зоя… – хрипит Дмитрий. – Ты что здесь устроить решила?

– Я?! Это ты со своей путаной обжимаешься у ментовки вместо того, чтобы сына вытаскивать. Боялся, что я у знаю, чью машину разбил Пашка? Так что случилось, а?

– Зоя… – вздыхает Дмитрий. – Я попросил тебя посидеть дома не потому что планировал от тебя скрыть. Я предположил, что ты воспримешь это именно так, и решил оградить от лишних волнений.

– Меньше знаешь – крепче спишь, да?! А я… Я проснулась, Митя. Я, блять… ПРОСНУЛАСЬ! Мои глаза открыты и я все вижу… Насквозь вижу тебя и эту…

– Я жертва! – выкрикивает она и начинает плакать, отвернувшись.

– Красота. Еще скажи, что Митя тебя изнасиловал.

– ЗОЯ! – рычит Дмитрий, стиснув кулаки.

Он шагает ко мне, ух, какой грозный. Просто великан в ярости, того и гляди, положит меня на одну ладонь и второй прихлопнет.

– Я. Никого. Не. Насиловал.

– Значит, добровольно дала. Теперь ломается. Мить, ты взрослый дядя, должен знать, как ушлые девки мужиков обрабатывают и на деньги разводят.

– Зачем вы такие гадости мне говорите?! Я не виноватая… Он сам… пришел! – плачет и с обидой на меня смотрит. – Я… Я не говорила ему о своих чувствах! Я все в себе держала! В тайне… И отказать просто не могла. Вы… Вы, как женщина, должны меня понять. Если любили, конечно…

Ах ты ж, шлюшка.

Если любили, конечно?!

Вот падла.

Я тебе сейчас все твои наращенные волосинки-то повыдергаю. По одной драть буду!

Еще и про любовь говорит… при мне… к моему же мужчине.

К моему бывшему, сорри, поправляю саму себя.

Гадина!

И любовь в груди обугливается, становится уродливым куском золы.

– Пошла вон… – говорю, с трудом сдерживаясь, потом топаю ногой и кричу. – Вон пошла! Прогони ее, Дима. Немедленно! Или тебе придется башлять ментам не только за то, чтобы они Пашку отпустили, но и меня… А впрочем… Не переживай… Так даже лучше будет, да? Женушку сплавить куда подальше!

Дима обхватывает меня за плечи, удерживая на месте, пока я беснуюсь на месте и кричу, совершенно выйдя из себя.

Лера-Розочка отступает, трясясь.

– Я не хотела! Простите! Я вашу семью рушить не хотела! Простите… Я просто его люблю… Мне от этого тоже больно. Простите-е-е…

– Лера, мать твою, живо ушла! Чтобы ноги твоей не было.

Она начинает отступать быстрее и все же напоследок напоминает.

– Машина, Дмитрий… Михайлович. Вы обещали. Это…

– ВО-О-ОН!

У меня не хватает в легких воздуха. Я устало прижимаюсь пылающим лбом к груди предателя, лжеца и все еще моего мужа.

У него грудная клетка ходит ходуном, а сердце бьется быстро, часто с какими-то ужасными надрывными толчками. Дыхание хриплое.

– Ты посмотри, какая… драма квин, – произношу я. – Отлепись! – веду плечом.

– Зоя, я виноват. Знаю, виноват. Но я клянусь, что я был с ней только один раз и тот… не помню. Если бы не видео…

– Ай, тьфу. Меня сейчас стошнит. Уйди!

Я выворачиваюсь из его объятий.

– Дай объясниться.

– Будешь объясняться через адвоката по разводам, все. Слышать тебя не желаю.

– Как же с тобой сложно! Не даешь рассказать, отнекиваешься, слышать меня не хочешь. Не замечаешь, как рушишь последние мосты между нами.

– Ты их все сам разрушил. Изменой. Так, хватит… Не зря я розы не любила, никогда не любила. Это же само мироздание мне как бы намекало, – мрачно шучу. – Так. Забыли! У нас сын… В тюряге! Что стряслось?!

– Не в тюряге, Зой. Никто его не посадит. Все произошло случайно… Черт! – вздыхает. – Я узнал о произошедшем постфактум. Паша какого-то черта пришел в офис, увидел на парковке Леру и… Разбил тачку. Она закричала, Пашка начал удирать и нарвался на патруль…

Лицо мужа мрачнеет.

– Отвесил пару синяков. Вот за это, Зоя… Мне очень сильно пришлось извиняться.

– Дорого обошлось? – спрашиваю почти мирно.

– Да уж недешево.

– Но дешевле, чем машина Лере, да?

– Я бы не сказал, что… – отвечает машинально и осекается. – Ты на что намекаешь!

– Подловила я тебя… Скажи хоть, на какую тачку сейчас молодое поколение насасывает?

– Твою мать, Зой. Ты просто не так все поняла. Я к тому, что ремонт машины влетит в копеечку, и я… Клянусь, что не имею к этой машине никакого отношения.

– А что бороду трешь? – замечаю я, будто детектив.

Да блин, за шестнадцать лет я своего мужа знаю, как облупленного, и он… точно от меня что-то скрывает!

Глава 13

Зоя

– Ты темнишь, Мить! – устало выдыхаю я и машу рукой.

Впрочем, к черту.

То, что муж со мной не откровенен, это ясно и так. Он же ко мне не один месяц после розария этой Лерочки таскался, а я ничего не замечала.

НИ-ЧЕ-ГО!

Совсем!

Я была в эйфории, что наконец-то нашла вечно не хватающее время, поработала над фигурой, обновила гардероб, и результат не заставил себя ждать: Митя от меня буквально не отлипал. Боже, наш секс стал, как раньше, когда мы не могли оторваться и жадно дышали, глотали, сосали и брали друг друга без остатка!

Теперь думаю: ой, дура…

Впрочем, я где-то теорию читала, мол, конкуренция – двигатель всего, и конкуренция между женщинами за одного мужчину делает их сильнее, привлекательнее в его глазах, а он… может и не выбирать. Мол, капелька для разнообразия для мужчины – лошадиная доза виагры в сексе. Думаю обо всей этой чепухе, случайно подвернувшейся в какой-то статейке, и плююсь: черт побери, неужели правда? Дима вон как скакал, жеребцом возле меня. Значит, Розочка его на постельные подвиги вдохновила. Спонсор моих оргазмов, что ли, благодетельница? И беременность… Все то же от неуемного сексуального темперамента!

– Впрочем, плевать, что и кому ты купил. Я вообще…

– Что вообще, Зоя? – тоже устало дышит Дмитрий.

– А ты чего так дышишь тяжело, а? Сношал Леру-Розу на парковке и устал? По всем фронтам успевать не легко, а возраст тук-тук, да? – ехидничаю.

– Из тебя буквально сочится яд, Зоя. Я тебя не узнаю. Ты же никогда не была такой.

– Вот теперь узнаешь, что бывает, когда ты плюешь в колодец, из которого пил, – он становится отравленным.

– Не трахал я ее. Ни на парковке, ни где-либо еще. Прекрати, пожалуйста. Давай как взрослые люди решим, а? Ты же видишь… Все одно к одному, вместе. Нас усердно пытаются рассорить, в грязь втоптать всю нашу семью. Неужели ты не понимаешь!

– Я понимаю одно. Ты, Митя… Фу, я теперь тебя даже Митей называть не хочу. Гадко. Ты, Дмитрий, лгал мне. И теперь я просто не могу понять, как долго ты мне врал и сколько баб у тебя было за эти годы. А еще Диана мне написала…

Дима взвыл. Буквально взвыл, сомкнув кулаки.

– Кто такая Диана?!

– Моя бывшая подруга. Помнишь ее?

– Не помню!

– Та, что к тебе клеилась. Впрочем, к тебе столько баб клеится, что же, всех их помнить, да? Выделяют только особенных, например, Леру. Нет, я тебя даже понимаю… Она сочная, манящая, даже пахнет чем-то приятным и сладким. На нее смотришь – и вот они, врата в рай. В общем, в правильном направлении шагаете, товарищ Барков. Туда и шагайте. В райские кущи между ног… Хотя… У нее и кущ нет, небось с восемнадцати лет эпилированная лазером всюду. Они же сейчас как с конвейера, с прошитым чипом, как мужиков развести на содержание.