Татьяна Устинова: Кулинарный детектив

Дизайн обложки Д. Сазонов

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025

Артур Гедеон

Пир двенадцати

1

Они сидели в голом весеннем саду Долгополова в широких плетеных креслах за круглым деревянным столом. Под пирожки с печенкой и моченые яблоки мужчины только что опрокинули по первой абрикосовой.

– Так что за новое дело? – закусив яблоком, спросил Крымов. – Как всегда: ужас, ужас, ужас?

– А то! – усмехнулся бодрый старик. – Когда у нас по-другому? Готовы слушать?

– Разумеется. Зачем я тогда прилетел сюда как бешеный?

– Тоже верно. Совсем недавно на пресловутой Рублевке в одном роскошном дворце обедали двенадцать человек. Двенадцать отпетых гурманов – и пожрать, и просто пожить всласть. Дюжина влиятельных хозяев мира сего. Ну, это они так думали, что влиятельны и хозяева этого мира – ныне, присно и во веки веков. Наивные. Кстати, все они приходились друг другу родственниками. Тесные кровные и династические связи!

– Ясно, – кивнул детектив.

– Меню было изысканное – мой человечек передал список и закупленных продуктов, и роскошных кулинарных рецептов, и приготовленных яств. Рассказал, кто и что ел: каждому из двенадцати повара приготовили нечто особенное. Даже сколько ел, рассказали. Кстати, обожрались они в тот вечер изрядно. От пуза. И вот, представьте, господин детектив, отобедали они, провели хорошо время, обсудили дела, как им выкачать еще деньжат из окружающего мира, отужинали и разъехались. А вскоре начался мор…

– Мор? – поморщился Крымов. – Умирать стали?

– Да, именно, – кивнул Антон Антонович, – причем один за другим. Пять инфарктов, пять инсультов, острый приступ панкреатита и один заворот кишок с разрывом и перитонитом. И последняя жертва, как я понимаю, могла бы позавидовать первым десяти. Те-то быстро откинулись.

– А хозяин дворца? Он что, выжил?

– Ход мысли верный. Но нет. Он был в первой пятерке. Удар – и наповал! С копыт мистер Твистер. – Долгополов прихватил с блюда и откусил добрую половинку пирожка с печенкой. – Хозяин дал дуба прямо наверху большой лестницы – так в сиянии люстры за полмиллиона долларов и докатился уже мертвецом до самого низа.

– И что было дальше?

– Полиция, разумеется. Лучшие столичные сыскари стали рыть и копать, сразу выдвинули версию о массовом убийстве, о возможном отравлении, и правильно сделали. Но! – Долгополов по привычке потряс крючковатым указательным пальцем. – Вся штука в том, что никакого яда не обнаружили. Ни у одного олигарха в крови! Все смерти абсолютно естественные. Как такое может быть? Это первое. А второе, я не просто так сказал, что у каждого было свое блюдо на заказ. Готовили им двенадцать поваров из разных стран, которые ничего не знали о том, кто остальные кулинары и гости этого дома. Все держалось в строжайшем секрете. Каждый искусник должен был создать шедевр только для своего клиента. А итог – двенадцать смертей. И работали они, понятно, под надзором охраны.

– Но кто нашел этих поваров?

– Вопрос правильный. Никто толком не знает. Пришел заказ, были обещаны большие деньги, выплачен аванс, куплены билеты в Россию. Работа на сутки. Закуплены ингредиенты. Правда, пара поваров вспомнили, что прозвучало некое имя – «Мистер Аппетит», но кто это был? Контора, человек? Когда все идет как по маслу, кто станет копаться?

– Тогда возникает резонный вопрос: кому это выгодно?

– Все верно, – кивнул Антон Антонович. – Но перед этим наполните наши стопки замечательной наливкой моего производства.

– С удовольствием, – кивнул Крымов и выполнил просьбу хозяина загородного домишка с улицы Дачной тишайшего поселка Яблоневый.

Они чокнулись и выпили. Закусили мочеными яблоками и пирожками.

– Сыскари не дураки, тоже задались этим вопросом. Вскоре дознались, что главным наследником всех этих покойных господ является только один человек, и живет он в Австрии, в роскошном шале в Альпах. Даже не он, а она – Маргарита Николаевна Маковская. Она должна была стать тринадцатой гостьей, но не сложилось. Приболела везучая дама. И осталась жива.

– Но как она одна может являться наследницей всех этих обжор?

– Сложные династические узлы. То есть там полсотни и других наследников будет, но она – главная. Кому-то дочь, кому-то падчерица или внучка, кому-то дорогая племянница. Причем, чтобы случилось так, они все должны были сдохнуть в один день. Представляете, какая паутина?

– Каким должен быть паук, вот вопрос.

– Вот-вот! И теперь она, эта таинственная Маковская, отхапает львиную долю состояний всех этих мертвяков и станет миллиардершей. Но!

– Да? – Крымов закурил свое «Мальборо».

– Встает самый главный вопрос. – Хитро прищурив глаза, Долгополов кивнул собеседнику. – Подскажете, какой?

Крымов сделал одну затяжку, вторую, третью. И тоже сощурился:

– Знала ли она, что ее ждет в случае смертей всей этой родни – одновременно? Другими словами, не она ли сплела эту паутину?

– Именно! – воскликнул Долгополов. – Именно, Андрей Петрович! Знала или не знала? Ведь такое просчитать невозможно, правда? Или возможно?

– Если у вас ум Эйнштейна.

– Да-с! С одной стороны, мне кажется, она даже не подозревала о том, какая роскошь свалится ей на голову в одночасье. С другой – избежала участи остальных. Впрочем, это мы сейчас и попробуем узнать. Расколем крепкий орешек? – Он выбрался из кресла. – Разрубим гордиев узелок? – Долгополов направился по мокрой дорожке к крыльцу. – Что скажете?

– Расколем, разрубим, – машинально согласился Крымов. – А как, простите?

– Сейчас, сейчас! – не оборачиваясь, потряс пальцем тот и стал подниматься по ступенькам парадного. – Ждите!

Долгополов вышел из дома минут через пять, но в каком виде! В черном плаще, черной шляпе и темных очках, отчего был отчаянно похож на шпиона, каких рисовали на плакатах советские пропагандисты. И с ноутбуком под мышкой.

– Вот и я, Андрей Петрович, вот и я! – громко пропел он с крыльца, спустился и затопал по дорожке.

– Заинтриговали, – отреагировал Крымов.

– А то!

Долгополов вернулся за стол, аккуратно отодвинул посуду, положил перед собой ноутбук и открыл крышку.

– Это точно вы? – спросил Андрей.

– Точно, точно. – Старичок сдвинул очки и поймал взгляд детектива. – Убедились?

– Вполне. Хотя…

– Мои знакомые из верховного суда Швейцарии сделали мадемуазель Маковской предложение, от которого она не смогла отказаться.

– И что это за знакомые?

– Люди, которые чтут законы Небесной канцелярии. Догадываются о ее существовании и чтут.

– Ясно.

– Итак, подключаемся. Ей уже сообщили, что я представляю международную ассоциацию «Продавцы секретов», способную как разрушить чью-то жизнь и карьеру, так и продвинуть человека на вершины Олимпа.

– Сурово.

– Еще как сурово. – Долгополов застегнул черный плащ до последней пуговицы под самым подбородком и еще глубже надвинул шляпу на глаза. – А теперь сеанс связи! – распорядился он и застучал по клавишам. – Адрес ее мне сообщили. Звонок пошел!

Теперь от его лица мало что осталось – шляпа, очки и поднятый воротник занимали три четверти довольно большой головы коротышки-старика.

– Не боитесь напугать даму? – спросил Крымов.

– Плевать, я жестокий.

– Мне ли не знать.

Выглядел он и впрямь довольно зловеще даже для храброго Крымова, что уж говорить про какую-то молодую женщину из Европы, потерявшую сразу двенадцать родственников.

– Я бы тоже хотел не только послушать, но и посмотреть, – требовательно прошипел Крымов.

– Я поставил на запись – увидите! – едва успел ответить точно таким же шипением Долгополов, как Андрей, сидевший напротив через круглый стол и смотревший на крышку ноутбука, услышал отдаленную классическую музыку, сейчас тревожившую австрийские Альпы. А потом бархатный женский голосок настороженно спросил:

– Вы наемный убийца, да? Очень похожи…

Крымов затаил дыхание. Не было сомнений, что дама обращалась к человеку, которого, к своему легкому ужасу, увидела на экране. Что и говорить, Антон Антонович умел произвести впечатление!

– Можно сказать и так, сударыня, – не желая понижать градуса напряжения, мрачно ответил Долгополов. – Все мы чьи-то убийцы.

…Через пятнадцать минут, когда беседа самым драматическим образом оборвалась, Крымов подхватил кресло, обошел стол и сел рядом с куратором.

– Итак, с самого начала, – сказал Долгополов.

На экране возникло миловидное лицо молодой женщины лет двадцати семи – взгляд сразу притягивали ее карие, чуть лукавые глаза, темная челка, немного вздернутый нос и мягкие губы. Ангелок, да и только! В курточке с меховым воротником, в наброшенном капюшоне, она сидела в кресле на веранде горного шале, того самого, доставшегося ей от жадных родственников; на фоне деревянных столбов и крыши, резных створок, а еще – перспективы горных вершин, укрытых снежными шапками и уходящих в пасмурное австрийское небо.

Женщина доверительно и печально улыбнулась.

«Вы наемный убийца, да? – в лоб спросила она незнакомца в плаще и шляпе. – Очень похожи».

«Можно сказать и так, сударыня, – со второй половины экрана загадочно ответил упакованный в черное незнакомец. – Все мы чьи-то убийцы. Кого-то поражает пуля или кинжал, кого-то яд, а другого легко сразить и одной неосторожной фразой, главное, брошенной вовремя. Это как удар в боевом искусстве Дим Мак – «прикосновение смерти».

«И вы хотите убить меня, господин Дим Мак? Одним прикосновением?»

«Ни в коем случае – от вас мне нужна только информация».

«Мне сказали, вы представляете тайную организацию продавцов секретов, это так?»

«Именно так, сударыня».

«Зачем вам информация от меня, если вы сами – продавец?»

Вопрос был резонный. Но Долгополов нашелся.

«Я выступаю в роли посредника. У одного взял – другому продал. Мне необходимо знать, сударыня, о ваших отношениях с этими двенадцатью вашими родственниками, приказавшими долго жить. Во-первых, знали вы о том, что в случае их смерти окажетесь баснословно богатой дамой? Наследницей миллиардов?»

«Не знала», – очень просто ответила она.

«А если я скажу, что не верю вам?»

«А если я пошлю вас к черту, господин Дим Мак?»

И вновь ее реплика остудила пыл великого выдумщика.

«Тогда мне придется рассказать вам об одном из секретов, которые смогут поколебать вашу уверенность в себе».

«Валяйте – послушаю».

«Ипполит Самуэлевич Смирнитский не родной отец Филиппу Ипполитовичу Смирнитскому, а это значит, что по одной из линий ваша легальная наследственность обрывается, и вы теряете добрых пятьдесят процентов из того, что вам обещано по завещанию. Если не больше».

«Как вас зовут, кстати? Имя у вас есть? Или вы так с кличкой и живете?»

Долгополов задумался.

«Аполлон Аполлонович».

«А вы похожи, – кивнула она. – Чувствуется, ваш папа тоже был неплох».

«Острите?»

«Конечно». – Она обворожительно улыбнулась.

«За папу ответите».

«Вы – гнусный тип, Аполлон Аполлонович».

«Какой есть, душенька».

«Старый мерзкий вымогатель».

«А вы – маленькая лживая дрянь. Знали, от кого и сколько получите».

Крымов посмеивался оживленному диалогу, который уже слышал только что, но не видел ангельского лица говорившей дамы. Оно подкупало и завораживало. А ее взгляд! Этакая смесь сахарной пудры и красного перца. Береги глаза!

«И что вам нужно? – требовательно кивнула она. – Деньги?»

«Мне нужно все, кроме денег».

«Говорите точнее, старый маленький негодяй»

«Почему это маленький?»

«Негодяй-то вы, как видно, большой. А маленький, потому что утонули в своем дешевом кресле на фоне приусадебного участка в шесть соток».

«Соток, между прочим, двенадцать», – расправляя плечи, заметил Антон Антонович.