– У тебя кинжалы на заднице, да? – спрашиваю я, и мой голос срывается на визг от чистого восторга.

– Я не буду отвечать на этот вопрос, – стиснув зубы говорит он.

Все вокруг начинают хихикать, когда наконец-то обнаруживается источник моего веселья.

– Дай посмотрю, – умоляю я, и он одаривает меня оскорбленным взглядом.

– Нет, – возражает парень и опускает обе руки, чтобы прикрыться, как будто я вижу что-то сквозь его черные спортивные штаны. Это заставляет меня смеяться еще сильнее. Смотрю на его выпуклые ягодицы и пытаюсь представить, как выглядят руны на нижней их части.

– Перестань быть такой извращенкой, – требует он и поворачивается так, чтобы я не видела его спину. Он тоже изо всех сил старается не расхохотаться, а я вытираю слезы от смеха со своего лица.

– О боже, мне чертовски это было необходимо, – признаю наконец я и благодарно улыбаюсь Каллану. – А если без шуток, то это одна из самых полезных штучек, что у меня есть, – заверяю я его, и он раздувается от гордости и убирает руки с того места, где прячутся руны.

Бастьен достает телефон из кармана.

– Сильва написал, что обед готов.

Они с Ноксом бросаются бегом к среднему дому. Я снова смеюсь, прежде чем одна мыслишка отрезвляет меня.

– Кто хочет проверить мою порцию на наличие в ней яда? – спрашиваю я, осознавая, что это не совсем шутка.

– И нашу, – добавляет Нэш, смотря вслед Бастьену и Ноксу.

Я слегка улыбаюсь ему, и прежде чем кто-то из моих Избранных успевает что-то сказать, Нэш спрашивает:

– Мы можем поговорить?

Выражение его лица серьезное и обеспокоенное. Я сразу же чувствую себя дерьмово из-за того, что не поговорила с ним и его ковеном раньше и не убедилась, что с ребятами все в порядке. Просто вокруг слишком много парней, чье эго нужно потешить, и слишком много парней, которых нужно ублажить. На данный момент я ни хрена не могу уследить за всем этим.

– Конечно, – отвечаю я и многозначительно смотрю на Валена и остальных. Вален, похоже, не решается оставить меня с ребятами наедине, поэтому я жестом приглашаю Нэша, Эноха и Каллана следовать за мной. Пусть мои Избранные идут подзаправиться тем, что приготовил Сильва. Не оглядываясь, направляюсь к линии деревьев, зная, что «недружественный» ковен следует за мной. Надеюсь, Избранные пока что не разобрались с рунами на своих ушах и нас не подслушают.

– Как вы? Простите, что не спросила об этом раньше. Происходит слишком много всего, но это было дерьмово с моей стороны – не поинтересоваться.

Каллан прислоняется к толстому стволу сосны и снисходительно улыбается, Нэш понимающе кивает, а Энох внимательно наблюдает за мной, расставив ноги и скрестив руки на груди. Кажется, никто не горит желанием что-либо говорить, и я не могу не чувствовать себя неловко под пристальным взглядом Клири.

– Эй, моргни, а то становится жутко, – бормочу я, и парни начинают смеяться. – Есть вести от Бэкета?

Наверное, следовало бы проявить больше беспокойства, учитывая, что я сыграла не последнюю роль в его нынешней запутанной ситуации, но видеть ковен без него странно.

– Он не отвечает на наши звонки. Мой отец сказал, что Бэкет готов сотрудничать и что они не думают, что он был причастен к чему-либо. Скорее всего, Бэк вообще не знал, что задумал его отец, – говорит Энох, и на душе становится немного легче. – Отец, кстати, чуть ли не посекундно рассказал мне о том, что произошло в ту ночь… Ты сама-то в порядке?

Я пожимаю плечами, не зная, как ответить на вопрос Эноха.

– Убийство никогда не было для меня привычкой, хотя, возможно, должно было стать. Я имею в виду, что убивала в целях самообороны или защиты других, поэтому никогда не чувствовала себя виновной. Но это первый раз, когда я трачу время на размышления о семьях или близких тех, с кем я расквиталась. Я не чувствую себя виноватой в том, что сделала, но я сочувствую Бэкету, и это, конечно, отстой, что то, что я сделала, причинило ему боль.

– Его отец сделал свой выбор, и это его нужно винить в том, через что сейчас проходит Бэкет. Не тебя, Винна. Ты сделала то, что нужно было, и Бэкет поймет это со временем. – Энох делает шаг вперед и притягивает меня в объятие. Я слабо улыбаюсь ему; пусть не до конца, но его слова прогоняют чувство вины, которое гложет меня.

– Если не хочешь потерять руку, тебе лучше отойти от нее, – советует Нэш.

Энох разочарованно рычит, но слушает своего панибрата.

– Твои парни ведут себя нелепо, и, когда мы выясним, как получили свои руны и что именно все это означает, им придется смириться, – ворчит Энох.

Что-то в его тоне вызывает во мне тревогу, и я секунду смотрю на него, пытаясь понять, что именно.

– Энох, я правда считаю, что вы вряд ли мои Избранные.

Непонятное чувство сверкает в его глазах. Я перевожу взгляд на остальных и удивляюсь, когда замечаю нечто похожее в глазах Каллана.

– Почему ты так думаешь? – спрашивает Нэш без малейшего намека на эмоции, указывающие на то, что он думает по этому поводу.

Оглядываю каждого парня, пытаясь подобрать слова, которые объяснили бы все.

– Моя связь с вами ощущается иначе, чем с моими Избранными. Влечение другое.

– Тебя к нам не тянет? – спрашивает Нэш, и в его голосе слышится замешательство.

– Эм-м… не поймите меня неправильно, вы горячие, но с ними у меня было такое чувство, будто ток прошел по всему телу. Потом все встало на свои места, и я почувствовала себя легкой и правильной.

– Хочешь, чтобы и с нами так было? Тогда я в игре, – заявляет Каллан, и его лицо озаряется дерзкой улыбкой.

Я закатываю глаза и сдерживаю смешок.

– Нет, вашу ж мать, почему это так сложно объяснить? С вами тоже все так… но не так. С вами… как с Мэйв, – вспоминаю подругу.

Каллан делает вид, что ему воткнули нож в сердце, и при этом выдавливает:

– Френдзона. – На его лице играет нахальная улыбка, но в глазах читается боль.

– Это потому, что ты просто отказываешься посмотреть на нас в таком свете, Винна? Я имею в виду, что после того, что случилось с оборотнями, когда мы впервые встретились, а потом нас забрал ламия, всегда возникает какая-то драма. Тебе не кажется, что это может затуманить твое представление о нас? Что, если твоя магия тоже выбрала нас? Если бы месяц назад мы спросили тебя, хочешь ли ты завести еще партнера, ответ был бы отрицательным, но теперь у тебя есть Торрез, – говорит Нэш.

Я усмехаюсь и качаю головой.

– Верно подмечено. Я не ожидала, что Торрез подойдет, но я немного сомневалась, что он меня привлекает. – Я выдыхаю. – Сказать честно, я понятия не имею, что значат ваши метки, но знаю, что они ощущаются по-другому. – Смотрю на Эноха, зная, что ему это нужно больше, чем другим, но вижу, что он меня не слышит.

– То есть, как ты только что сказала, наверняка ты не знаешь, да?

Я борюсь с желанием испепелить Нэша взглядом за то, что он в очередной раз возвращается к тому факту, что я действительно не могу дать однозначного ответа. Честно сказать, я даже не понимаю, почему он так настаивает. Нэш вроде никогда не был заинтересован во мне.

– Вот именно что не знаю. Знаю только то, что ваши руны не такие, как на моих Избранных, и это подтверждают мои чувства.

Энох открывает рот, и я практически вижу, как с кончика его языка хочет сорваться возражение. Опережаю его:

– Что, если я отметила вас для кого-то другого? Вы можете быть Избранными, но не моими. Не думали над этим?

– Возможно, – небрежно соглашается Каллан, а затем берет меня за руку. – Но как ты объяснишь это? – Он указывает на одинаковые руны на наших с ним средних пальцах.

– Классные браслеты дружбы, – говорю я, но это звучит так, будто я задаю вопрос.

Каллан смеется.

– Послушай, Кинжал в заднице, – начинаю я, но он прикладывает палец к моему рту, чтобы остановить меня.

– Стой, не пытайся сделать из этого нечто особенное. Я тоже могу придумать тебе дерьмовое прозвище, – предупреждает он, и я улыбаюсь.

– Ладно, Каллан, отвечу на твой вопрос: я не знаю, и тебе это известно, потому что я говорила это уже миллион раз. Я не знаю. – Выдавливаю эти слова из своего горла, чтобы они не дали никому из них надежду. Я хочу покончить с этим раз и навсегда и облегчить жизнь себе, им и мальчикам. Я не могу ответить на вопрос Каллана по-другому. Мне чертовски неприятно, но реальность такова, что я просто ни хрена не знаю.

Они не ощущаются как мои Избранные, но могли бы быть ими.

Глава 7

Как я и ожидала, во время обеда царит неловкая атмосфера. В глазах у каждого из моих Избранных горят вопросы, и мне, несмотря на все попытки, так и не удалось потушить огонек надежды во взглядах Эноха и Каллана. Понятия не имею, что думает обо всем этом Нэш. Иногда он ведет себя так, словно не меньше своих друзей хочет быть Избранным, а иногда – словно его все это не касается; но прямо сейчас это наименьшая из моих проблем.

Сильва, Айдин и Эврин объявляют, что после обеда они уедут на пару-другую дней, в зависимости о того, куда их приведут найденные зацепки.

Доедаю вкусное картофельное блюдо, название которого не могу выговорить, и мысленно задаюсь вопросом, получится ли у меня съесть хоть что-нибудь, не приготовленное сестричками, не заскучав по ним. Делаю мысленную заметку, что обязательно позвоню им сегодня, а затем добавляю в список еще и Мэйв.

Прислушиваюсь к разговору, когда Сильва упоминает амбар, дополняя предложение словами «вход воспрещен». С трудом сдерживаюсь, чтобы не фыркнуть в ответ на предупреждение держаться подальше, потому что, если бы он хоть что-то знал обо мне, он бы понял, что только что зажег неоновую вывеску, призывающую меня разузнать о том, что там есть.

– Я готовлю несколько заклинаний с использованием слюны оборотня, которую вы привезли, и не хочу рисковать, чтобы что-нибудь не испортило зелье, пока оно не будет готово, – бросает Сильва близнецам, и те понимающе кивают.

Нокс интересуется, над какими заклинаниями работает Сильва, но, как только разговор переходит к техническим вопросам, я уже не могу понять, что они обсуждают. Соотношение ингредиентов к используемой магии, время, необходимое для приготовления определенного зелья, время, необходимое для затвердевания заклинания… Все это звучит так впечатляюще… Вспоминаю слова Сабина о том, что кастеры, владеющие Заклинательной магией, похожи на поваров. Я не видела Нокса в его магической стихии, но нетрудно представить парня в фартуке, готовящим нечто с широкой улыбкой на лице, как он зажигает под музыку и добавляет щепотку того и чуточку другого.

Словно почувствовав, что я думаю о нем, Нокс оборачивается и одаривает меня той самой широкой улыбкой, которую я только что нарисовала в своем воображении. За последние сорок часов я нечасто видела эту улыбку. Какая-то часть меня хочет поймать ее и засунуть в карман своей души, чтобы можно было вытащить, когда понадобится. Но, увы, Нокс не чувствует себя обязанным послать мне еще одну.

Сильва отодвигает свой стул, встает и быстро оглядывает каждого из нас. Не знаю, что такого есть в нем и во всей этой ситуации, что вызывает у меня подозрения, но никак не могу от них избавиться. От меня не ускользнуло, что Сильва так и не ответил на мой вопрос о том, как он, Лахлан и Киган оказались здесь. Посмотрим, смогу ли я сама найти ответы на некоторые вопросы, как только «дядьки» уйдут. Какое-то время я раздумываю, стоит ли привлекать остальных к поиску подсказок, но, учитывая напряжение и препирательства, которые все еще продолжаются, решаю, что будет проще, если я сначала все проверю сама.