Колючка (страница 8)
–Это точно. – рассмеялся Федька, а потом вновь стал серьезным. – В шестнадцать мы с Ником собрали первую тачку. Решили покататься. Скорость в морду, все дела. Поймали на трассе какого—то мажора. Сам к нам прилип, хотел погонять. Мы его обставили на два корпуса. А он обиделся. Братков своих подтянул. А мы с Ником вдвоем. Отбились, конечно. Я уже тогда ростом вымахал. И как-то получилось, что мажора того арматурой зацепил.
Федор повертел в руках пустой стакан, вспоминая события тех лет.
Виктория внимательно слушала, не перебивала. Вопросов не задавала. И, признаться честно, наслаждалась тихим голосом парня. Шикарным, глубоким, чуточку хрипловатым.
–Меня закрыли по малолетке. – продолжил говорить Федя. – Я честно месяц отсидел. А потом появился Черт и все разрулили. Побитый мажор даже с извинениями явился, мол, ребенка не хотел обидеть.
Федор посмотрел в глаза Вике, нахмурился, увидев что-то странное в них.
–Вик, я не для того все это рассказываю, чтобы ты пожалела мелкого сопляка—заику. – вдруг сказал он.
–А я и не жалею. – улыбнулась Виктория, опустив подбородок на сложенные в замок руки. – Ты давай, не отвлекайся, вещай дальше. Уж больно голос у тебя красивый.
–Дальше мы с Ником наскребли денег, и расширили гараж деда. – продолжил рассказ Федор. – Мойка. Шиномонтажка. Малярка. Как-то все раскрутилось. Потом решили, что возиться с подержанными тачками весело, но народ хочет и новьё. Мы все наладили, но появилась проблема. У нас с Ником не было возможности безопасно и в целости доставить машины сюда. Конкуренция была приличной. И тогда…
–Папка. – догадалась Вика.
–Да, я пошел к Якову Алексеевичу, он помог. – кивнул Федя. – Семь лет уже прошло, а я до сих пор помню, как коленки тряслись. Как же, к самому Ящеру иду. Ник отговаривал. А я решил, что выхода нет. Тебя я, кстати, так и не увидел тогда. Жаль, ты, скорее всего, была удивительным ребенком.
Федя улыбнулся, вспоминая себя в тот день.
–Я была ужасным ребенком. – возразила Вика и вернула парня к рассказу. – Бухнул?
–А то. – кивнул парень. – Выпил. Пришел. Представился. Захар тогда был там. «Мелкий сын Лешего» – так сказал он тогда. Отсюда и пошло прозвище. В общем, Ящер, Черт и Макс нам помогли. Вот с тех пор так и живем.
–Ясно. – задумчиво сказала Вика. – но пока не объясняет некоторых вещей.
–Так и не закончил еще. – хмыкнул Федя. – Твоя семья меня стабильно снабжала и снабжает заказами. Так мы с Гором и сдружились. Теперь все.
–Ну да. – хмыкнула Вика. – не все. Почему я тебя не видела ни разу?
–Твои за тачками ко мне сами приезжали, для тебя машины выбирались по фотке. – говорил Федя. – вот и не выходило встретиться.
–Понятно. – поговорила Вика.
–П—п—понятно, да не хрена не понятно. – как-то обреченно проговорил Федор, выдохнул, руку в кулак сжал, и налил еще водки в стакан.
–Ага. – задумчиво протянула Виктория, наблюдая за манипуляциями парня. – до самого интересного дошли?
Федор скривился, но стакан вновь выпил до дна, шумно выдохнул, на Вику уже немного мутным взглядом посмотрел и челюсти сжал.
–А хочешь правду? – вдруг немного агрессивно спросил парень. – Но сразу предупреждаю: намек на жалость и я свалю на Северный полюс. Буду по сходной цене снегоходы толкать папуасам.
Виктория просто смотрела на парня, любовалась его кудряшками, синими глазами, наслаждалась его голосом, от которого сердце сладко замирало. Какая там жалость? О чем он?
–Два года назад. – вновь начал Федор, глядя прямо в глаза Вике, понимая, что в эту самую минуту рискует, что у него шансов пятьдесят на пятьдесят, но он был слишком пьян, чтобы попытаться скрыть хоть что-то от этих шоколадных пытливых глаз, и не был уверен, что в следующий раз решиться рассказать все. Да и будет ли он, этот следующий раз…
– Зима. Сугроб. Девчонка на синей Хонде застряла в паре сотен метров от автосервиса «Маяк». Тачку узнал, за месяц до этого Горыч ее у меня купил для младшей сестренки. Мимо проезжал, вышел, осторожно подтолкнул. А ты даже не вышла. Синяя Хонда стала постоянно обслуживаться на «Маяке». Первое время было честно сказать фиолетово, кто там на синей тачке. Ну, стоит и стоит.
Федя прервался, поискал глазами пепельницу. До смерти захотелось курить. Но сигарет не было. А идти до бара не хотелось. Федька боялся, стоит ему прерваться и хрен он что дальше расскажет.