Сжимаю кулаки. Бл***! Не думал, что до Лерки доберутся. Не успеваю что-либо озвучить – пиликает мой телефон. "Тёмыч".

– Сек, – кидаю и отворачиваюсь: – Да, – в трубку.

– Тебя ищут, – без предисловий чеканит братан.

– По поводу?

– Хера…

– И?

– Тебя хотят…

– Понял. Разберусь, но не сегодня, – это уже роняю с кислым лицом.\, – У нас с Лерой вроде как годовщина.

– Да ты чё?! – хмыкает Зур. – Ты вроде неплохо отметил и без неё.

– Да пошёл ты, – без злобы посылаю.

– Ага, как раз собираюсь. Бывай. Если что – я на связи.

– Ок, – киваю и снова поворачиваюсь к Лере: – Он тебе угрожал? – уточняю ровно, вновь вырубая телефон. Не хочу, чтобы звонки мешали, а судя по количеству пропущенных, меня буду домогаться и дальше.

– А должен был? – щурится подруга. Молчу. – Ты же зубрил, кому мог помешать? – голос пропитан ядом.

– Лер, не кипятись. Больше дверь не открывай тем, кого не знаешь. Это опасно.

Взгляд Ионовой заметно смягчается, голубые глаза смотрят теперь с укором вкупе с испугом:

– Ты во что-то вляпался?

– Возможно, – веду подбородком. – Ладно, я пойду тогда, а ты…

– Что? – тотчас злится Лерка. – Вот так сдашься? Даже не попытаешься вину искупить?

Уже понятно, что есть шанс умаслить подругу.

– Я накосячил, – перебираю мягко, – прости, виноват… Телефон…

– Это не оправдание, – бурчит под нос Ионова.

– Знаю, – опять поднимаюсь и останавливаюсь в полушаге от двери: – Хочешь, сегодня отпразднуем?

Лерка чуть мнётся, но уже через пару минут совсем оттаивает, даже улыбается:

– Ну не знаю… Смотря как.

– Вот как решишь, так и будет! – позволяю ощутить себя важной для меня.

– А подарок? – вздёргивает хищно брови.

– Что пожелаешь, – принимаю игру.

– Расскажешь, что случилось?

– Посмотрим, как пойдёт, – криво усмехаюсь.

Лерка мнётся ещё недолго. Коротко шагает в сторону, пропуская в квартиру.

Захлопывает за нами дверь, обходит меня:

– Раз так, – скользит пальчиком по кожаной куртке к воротнику, – пойдём гулять по магазинам! – Благоразумно молчу, хотя понимаю, что подруга издевается. Имеет право. – Выберу себе подарок, а тебя помучаю! Я просто обязана тебя проучить! – уже не скрывает своих карательных намерений.

– Не уверен, что выдержу такую экзекуцию, – невнятно соглашаюсь, понимая, если попытаюсь увильнуть – Лерка точно обидеться, да так, что одним походом по магазинам уже не отделаюсь. – Но постараюсь загладить вину.

Запечатлев на моих губах мстительный и предостерегающий поцелуй, Ионова спешит в комнату. Собирается на удивление быстро.

 В самый огромный ТЦ города прибываем уже ближе к вечеру. Мне нравится Лерка. Искренне хочу загладить вину, поэтому терпеливо хожу, куда ведёт, смотрю, куда и на что тыкает, с тупой ухмылкой слушаю поверхностную болтовню. Благо много не требуется – кивай, плати, улыбайся.

От нескольких часов прогулки устаю так, как ни разу не выматывался на тренировке. Бл***, лучше бы на велике погонял, машине, мотике или скейте! Но делать нечего, подруга желает покупок и мести – терплю!

В кафешке забиваюсь в дальний угол, мол, так удобнее, обстановка интимнее. Лера многообещающе улыбается, глазки строит. Вроде перекусить успеваем нормально и даже отдохнуть, но настроение изрядно портит Королёк. Своим неуместным появлением. Чуть зубами не скриплю. Тоже мне – мимолётное виденье… Она с Ксенией под ручку по нашему этажу прогулочным шагом двигается. У каждой по фирменному пакету из бутика дорого нижнего белья, о чём свидетельствует лейбл. Совершенно не разбираюсь в моде и брендах, но Лерка как-то баловала меня собой в… не помню, как именно выглядело бельё, потому что меня на тот момент куда больше занимала девушка без него. Но Королька был бы не против рассмотреть в какой-нибудь ажурной херне.

Внутри "червяк" ворочаться предательски начинает. Нешуточный интерес – глянуть, что за кусок разврата купила… Еле прогоняю мерзкие картинки откровенных "симпатяжек", что могут неплохо смотреться на Ирке, ну и мне бы пришлись по душе… на ней.

И само собой, по "счастливой" случайности, Королёк заходит в кафе, уже было и столик занимает, но наткнувшись на мой пристальный взгляд, заметно бледнеет и поспешно ретируется, да и подругу с собой утаскивает.

Правильно, беги!.. Целее будешь!

Лерка тоже их замечает.

– Блин, она что специально? – зло шипит змеёй.

– Ты о чём? – деланно зеваю, словно ничего не вижу и не слышу, да и, вообще, только просыпаюсь.

– Да выскочка! Твоя соседка, – выплёвывает негодование Лера. Кивает на выход, куда уже стремглав торопится Ирка с Ксенией.

– Аха, – не сдерживаю смешка, – город такой маленький, что мы постоянно сталкиваемся.

– Она тебя преследует, – резюмирует холодно Ионова, в глазах опять плескается обида, недоверие и гнев.

– Малыш, что за бред? – бросаю снисходительно. – Не накручивай. Она ребятами не увлекается, – зачем такое говорю, не знаю, но хочется гадость сказануть. – Она по книгам, учебникам и пробиркам сохнет…

– О-о-о, – морщится Лера, – третья лабораторная крыса!

– Осторожно, малыш, – криво хмыкаю, – я ведь тоже тот ещё крыс!

– Ах-ах, – теперь хихикает Ионова. – Только вход в лабораторию забыл. Подсказать? – хитро блестят глаза подруги.

– Ты мне лучше подскажи путь в постель… А то ведь спать охота, – надоедает играть. – Того и глядишь в чужую упаду.

Лерка перестаёт смеяться, серьезнеет:

– Тебе от меня только секс нужен…

– Я этого не скрываю, а ещё ты мне нравишься.

– Угу, – кивает Ионова.

Ближе к ночи, точно осёл, нагруженный вьюками, тащу покупки в квартиру подруги. Лерка всю дорогу тарахтит, как счастлива, как отлично прогулялась, как сладко отомстила…

А что добивает, уже на подходе к дому останавливается возле прямоугольной коробки, что на крыльце ютится близь двери в подвал. Склоняется:

– Боже… какой хорошенький, – протягивает нежно и выуживает мелкого тощего котёнка. Поднимает на уровень лица, чуть крутит: – Вёрст, ну скажи, что он миленький… На тебя похож.

– Лер, – запинаюсь, – бл***, мне нечего сказать. Я… тощий, облезлый…

– Дурак, ты, Селивёрстов. У него глаза серые, как у тебя. Давай возьмём, а?

Не люблю живность. У нас и дома никого нет. Как-то в детстве были и кошки, и собаки, но… после их смерти больше никого не хотел. Слишком переживал, ведь терять тех, к кому прикипаешь – жутко больно.

– Хре*** мысль, – резюмирую сухо.

– Игнат, – умоляя, хлопает ресницами Лера и делает щенячий взгляд. – Прошу…

Обещал сегодня праздник… Назвался груздем – полезай в кузов!

Недовольно киваю:

– Только не надейся, что я с ним буду играть или что-то убирать за ним. А ещё, не дай бог, какую-то мою вещь испортит!

– Он будет паинькой, – мурчит Лера и одаривает меня жгучим поцелуем. – Это твой новый дом, – тянет ласково, только оказываемся в квартире. Присаживается и котёнка опускает на пол: – Ну же, смелее, – лёгким шлепком побуждает шагнуть.

– Бл***, ты ему ещё зад вылижи, типа мамка, – давлюсь сарказмом, не выдержав душещипательной картины. – И вообще, я кушать хочу! – заявляю мрачно, не в силах наблюдать сюсюканье. Я бы пендаль для ускорения прописал.

– Игнат, мы же только из кафе! – недоумевает Лерка.

– И? – не понимаю к чему клонит.

– Хорошо, – шумно вздыхает подруга и тотчас умилительно: – Ой, Вёрст пописал!

Бросаю удивлённый взгляд на свой пах и ноги:

– Да нет вроде, – резюмирую сухо. – Ещё года в три научился справлять нужду, куда положено.

– Да я не о тебе, – отступает Ионова, открывая обзор на тощего уродца, который с брезгливым видом отходит от лужи, чуть ножкой встряхивая.

– Ты, – запинаюсь, – назвала ЭТОГО, – коротко головой указываю на ссыкуна, – Вёрстом?

– Угу, – довольный кивок.

– Мне это совершенно не льстит, если не поняла, – добавляю строго. – И с какого перепугу решила, что это кот?

– Он такой милый… не может быть девочкой, – хмурится Лерка.

– Убийственная логика, – соглашаюсь колко.

– Ладно, иди вещи в комнату отнеси, – благоразумно уходит от назревающего скандала Ионова, – а я придумаю поддончик вместо туалета для котёнка. Ну и тебе покушать.

– Лучше в другом порядке, – бурчу, перешагивая лужу и ступая в комнату. – Я главный нарцисс, и не желаю, чтобы внимание, которое привык получать, доставалось другому. Бл***, Вёрст… – чертыхаюсь, сгружая пакеты возле шкафа.

Когда возвращаюсь в коридор, следов тощего уже не видно – Лерка прибрала. Снимаю куртку, мою руки, иду на кухню, где Ионова готовит ужин. Сажусь – подруга так передо мной пишется, что хмыкаю:

– Ты решила меня на трахательную диету посадить?

– Почему? – невинно хлопает ресничками, явно понимая, о чём говорю.

– Да я еду просил, а ты… эротическую прелюдию устраиваешь. Горишь?.. – А вот это уже льстит. Даже руки чешутся проверить догадку.

Лерка поворачивается, подпирая задницей разделочный столик возле плиты, всем видом показывая, что не против досрочного "десерта", как между нами с тихим скрипучим "мяу", шаркая когтями по ламинату, нет-нет, да и поскальзываясь, вклинивается рыжее недоразумение.

– Ой, – вновь становится идиотским голос Ионовой, а лицо чокнутой мамаши, умиляющейся своему чаду. – Он тоже кушать хочет.

– Бл***, я жрать хочу! И трахаться хочу, – не скрываю злых эмоций. – Обо мне думать нужно… Тощий блохастик переживёт, он рождён в жутких уличных условиях, а я нет! Привык к вниманию, уюту, ласке…

– Игнат, ты жутко избалованный, – с улыбкой примирительно бросает Лерка, распахивает створку подвесного шкафчика над раковиной. Выуживает блюдце. Ставит на стол, открывает холодильник. Тянется к молоку…

– Знаю и не притворяюсь кем-то другим, – отрезаю недовольно. Ещё собираюсь выговорить обиду, но затыкает подозрительная тяжесть на ноге и загадочный скрипо-треск. Сказать, что торопею – ничего не сказать, по брючине карабкается наглая котяра. Причём с таким упорством вонзает когти в ткань, что они ощутимо достают кожи. Первый порыв, скинуть гадёныша, усмиряю – всё же подкупает его сила воли и стремление вскарабкаться так высоко. И даже молчу, что оставляет отметины на ноге. Когда живность чуть не срывается, повиснув на лапе, неожиданно для себя подхватываю. Удерживаю на расстоянии вытянутой руки: – Прививки ему надо сделать и ошейник противоблошиный купить, – брезгливо подмечаю.

– Ага, – радуется Лера, уже налив молока и двигая блюдце по полу к стене, где, по сути, самое подходящее место для "стола" животного.

– Но это без меня, – отметаю любую мысль, что собираюсь заниматься такими проблемами. – Ауч, – шикаю, ведь блохастику надоедает висеть в ладони и он решает когти в меня всадить, да ещё и назубок опробовать ближайший палец. – Бл***, он бешеный, – злость против воли сметает новое чувство. Даже губы сами собой растягиваются в улыбку. Кладу живность на коленку, но отпустить не получается – мелкий завязывает весьма болезненную игру с моей рукой, обхватив ладонь точно кальмар, и вонзая в кожу всё имеющееся острое "оружие".

Нешуточную битву, – после которой, между прочим, несу потерю значительней рыжего тошнотика, ведь теперь руки в царапинах и кровавых точках, – прерывает Лерка:

– Ребят, заканчивайте, кушать пора!

Не церемонясь, опускаю кота на пол и даже чуть прокатываю прочь:

– Кыш, задира, подрасти сначала, потом мериться хозяйством будем, – ржу с неожиданной для себя нежностью. – И то, если отрастёт, – это добавляю, не без ехидства глядя на Лерку, что успевает на столе расставить тарелки с картофелем и мясом.

Ионова демонстративно закатывает глаза: