Разумом понимаю, а взгляд непроизвольно останавливаются на строке сообщений. Лианг опять написал «Ответь».

Настойчивость раздражает, мозолит глаза, тормошит рану на сердце. Знаю, что Джи Линь упрям, пусть и не пишет длинных писем, нет слезливых строк, но даже одно слово, приходящее каждый день, доводит до трясучки. Вот и сейчас палец тянется ответить, но заставляю себя отдёрнуть руку.

Я не должна! Дам слабину, и Лианг этим воспользуется.

Но при этом не могу себя заставить внести его имя в чёрный список.

В животе растекается холод. В душе смятение. Я поступаю некрасиво, низко. Бегу от проблем, скрываюсь, отмалчиваюсь. Это истинная слабость. Сжигать мосты – может, и правильно, но когда людей связывает то, что объединяло нас с Джи Линем – сверхподло. Он, в конце концов, достоин общения. Простого общения… «Привет, как дела…» Это же легко.

К тому же я не стала к нему хуже относиться – мои чувства прежние. Тёплые и трепетные. Мне симпатичен Лианг. Да, не истлеваю от страсти, но он мне искренне нравится. Нравится настолько, что боюсь себя потерять окончательно. Поэтому постоянно вспоминаю о нём, о нас. Борюсь сама с собой, и эта битва – самая сложная.

Отговорок «против» нашего общения находится всё меньше, а аргументов «за» полно.

Раздрай чувств из-за Игната добавляет остроты и заставляет сомневаться в себе и эмоциях. Убеждённость в собственных ощущениях притупляет адекватность восприятия, приходится постоянно задумываться, а не лгу ли себе. Не выдуманы ли воспоминания.

Мне было хорошо с Лиангом. Когда целовал, я словно нежилась в облаках… Объятия были бережными, ласковыми, обходительными… Он меня оберегал, с ним я знала, что любима, и всегда была под защитой.

Но если так, если он мой мужчина, тогда почему даже самое яркое воспоминание о проведённом с ним времени с лёгкостью перечёркивается взрывом эмоций, что случаются, когда сталкиваюсь с соседом?

Почему Игнат заставляет меня сомневаться?

Почему лезет назойливо в голову?

Блин, даже не хочу об этом думать!

Мне симпатичен Лианг! Отдаю ему предпочтение…

Готова это повторять, как мантру…

Люблю, и пусть, что мы расстались – я его лю…

Сама не понимаю, как и зачем, но набираю: «Привет!»

Дыхание затаиваю, а сердце начинает грохотать в неистовом ритме.

Несколько секунд Джи Линь молчит. Прикусываю губу в томительном ожидании, и уже в следующий миг появляется «Ответь!»

«Привет!» – я тоже упряма.

«Я приеду за тобой!» – от испуга даже дыхание сбивается.

«Нет!» – мотаю головой, хотя это глупо – Лианг меня не видит.

«Скучаю», – вышибает почву из-под ног. В глазах предательски щиплет.

«Я тоже», – зря, но отправляю прежде, чем удаляю неуместную реплику.

«Люблю тебя».

Слеза жжёт, срывается и катится по щеке. Смахиваю.

«Не стóит», – убеждена на все сто, но вряд ли пустое беззвучное слово сможет донести глубину моей уверенности.

«Люблю!» – Лианг явно начинает терять терпение.

«Не стоит!», – упираюсь, в этом мы похожи.

«Я не шучу, Ир, не играй!»

«Пока».

Выхожу из сети и откладываю телефон на стол. Влага давно застилает глаза, мне фигóво. Вот на кой, спрашивается, ответила? Зачем? Чего добилась этой перепиской? Какая-то глупость. Бередить раны как себе, так и Лиангу. Ещё несколько месяцев, и он бы успокоился. Девушек рядом с ним всегда море, с Селивёрстовым Джи Линь этим очень похож. Переболел бы… и успокоился.

Дура!

Меня лихорадит, сердце сжимается от боли, на душе помойка. Думать здраво не могу. Зло захлопываю и ноут, за которым сижу несколько часов кряду.

Только встаю, телефон начинает вопить. «Неизвестный абонент». Не отвечаю – догадываюсь, кто звонит.

Нам не стоит разговаривать. Услышу голос – могу сдаться. И так еле заставила себя прекратить переписку.

Я действительно скучаю по Лиангу. Мучительно и томительно, до тянущей боли в груди. По теплу, нежности, по ощущению, что меня любят…

Несколько секунд гляжу на экран, но вместо ответа ставлю номер в чёрный список.

Игнат

Несколько следующих дней проходят, как в тумане. Всё чаще задумываюсь над тем, что мы со Славкой сгоряча замутили. Дурость, конечно, но за язык меня никто не тянул. Не люблю проигрывать, и в то же время так не хочется самому нарваться на какие-то чувства, которые могут не на шутку испугать.

Если уж я так реагирую, возможно, и Ирка…

Эта мысль греет душу, да так, что не могу на других девок глядеть. Вечеринки кажутся скучными, веселья не ощущаю, да и гонки удовлетворения не приносят. Как и секс с Леркой. Он вообще теперь кажется пресным и безликим. Унылый перепих. Но я подруге не говорю об этом – скорее всего, это мои тараканы. Она ни при чём!

Мой гений Джимбо звонком чуть поднимает настроение. В красках расписывает, какую концепцию придумал, и что это будет – взрыв; единственное – просит в помощники своего прыщавого друга Юру, который и помог его найти. Делать нечего, соглашаюсь. Творцу виднее, что нужно и кто нужен. Мы договариваемся, что как только они будут готовы, сразу начнём съёмки.

Мать несколько раз пытается вывести на разговор, да вот только я не готов. Я люблю её. Она уверена, что это не так, но я желаю ей счастья. Но пока зол, а в таком состоянии могу много нагородить, да с горяча сделать. Поэтому отмалчиваюсь, запираюсь в комнате или гуляю… беспробудно.

Учёба… Башка болит и пухнет, но на то я и ботан, чтобы любить науку и обучение. Пару экзаменов и курсовых даже досрочно сдаю. Руководитель преддипломной практики предлагает у нас в универе стажировку пройти. Я не отказываюсь, но и не соглашаюсь… пока. У меня ведь тема больше медикаментозная, а не научная. Но если ничего другого, более подходящего не подвернётся, придётся в универе пару месяцев зад мозолить.

А тут, как назло, Вирзин требует результата, а я в… простое!

Тренироваться не забываю, теперь всё чаще выхожу на трассы, которые Артёмыч с приятелями находит для практики. Заброшенные дороги, здания. За несколько дней руками участников, кто желает тоже на этих трассах погонять, их усложняем. Колёсами, блоками, разными плитами, баками и прочим хламом. Нам нужна и скорость, и преграды… Трассы для мотиков, сложные для великов. Нормальные портить не охота, но место для тренировок необходимо, ведь соревнования будут проходить в городской черте, в экстремальных условиях.

Народ, и правда, подтягивается. К этому сроку и Джимбо назначает первую встречу. Ночью… Мы врубаем освещение – спасибо Артёмычу, у него всегда есть, чем меня порадовать. Пока тишина и пустота – меня гоняют по трассе; сначала на скейте, потом на велике, а потом и на мотике. Какие-то трюки приходится делать по многу раз. То же повторяем рано на рассвете. В жару днём… Трюки с машиной подвисают… Нет у меня пока тачки. Тёмыч обещает найти.

Джимбо и Юрка досадуют, но корпят над уже имеющимся материалом. Меня пока не посвящают даже в предварительный ролик, но я не паникую.

Всё бы ничего… Жизнь вроде как идёт, но вот навязчивые звонки от Славки начинают раздражать. Не то чтобы он меня торопит, но постоянно что-то уточняет: то по поводу машины, то по поводу заездов, то интересуется, как соседка…

Потом пропадает на несколько дней, и если вначале я выдыхаю – ура! – то вскоре меня это обстоятельство не на шутку волнует, особенно после звонка Ромки:

– Привет, братан, – звучит сухо.

– Здоров.

– Это, как его, – бормочет Штык, – Славку давно слышал?

– М-м-м, – задумываюсь на миг, – пару дней назад последний раз. А что? – на душе гаденько становится.

– На работу не выходит… как раз два дня.

– Бл***! – ругаюсь в сердцах. Нехорошо с моей стороны бросить друга в сложной ситуации. – Дай мне минуту, тоже его наберу.

Скидываю звонок Штыка и начинаю набирать Моржа. Тот не отвечает. Вызываю Артёма. Братан признаётся, что и его Морж заколебал последнее время. Стал напрашиваться то в гости, то денег перезанять.

Твою ж мать! Неужели опять в грязь нырнул?!

– Если свободен, – бросаю уже в трубку, набрав Ромку, – давай к его дому.

– Ага, – не медлит с ответом Штык.

Через полчаса сворачиваю во двор Моржа. У подъезда уже стоит Рома, руки в карманах кожаной куртки. Лицо хмурое, каменное. Меня завидя, чуть расслабляется.

– Никто не открывает, – только приближаюсь, огорошивает Штык.

– Значит, будем ждать! – киваю на машину. – Пошли, в ногах правды нет.

Сидим в авто до позднего вечера. Морж появляется в проулке. Голову в плечи вжимает, по сторонам поглядывает опасливо. Только к подъезду подходит, мы тотчас из машины со Штыком и вылезаем:

– Слав, – окрикиваю друга. Он уже ключ магнитный к панели прикладывает.

– А-а-а, – шарахается Морж, и мы тоже с Ромкой немного торопеем: избитая морда Славки повергает в откровенный шок.

– Это что за?.. – неопределённо машу рукой.

– Ерунда, – опускает глаза в пол Славка и шмыгает носом.

– Ты чё, мля, опять сорвался?! – первее меня не сдерживает эмоций Штык. Для него тема наркотиков вообще больная. У него брат старший ещё лет пять назад от передоза умер.

– Нет, – рьяно мотает головой Славка, но ни я, ни Штык ему не верим.

– Су***! – шмякаю ладонью об дверь, не зная, что ещё сказать.

– Клянусь! – настаивает Морж. – Вот чем хотите клянусь.

– Тогда что с харей? – рычит Штык.

– Да это… я сам виноват.

– Бл***, Морж, – негодует Ромка. – Ты же нам как брат. Ты же знаешь, только звонок, и мы всех порвём за тебя…

– Да там… не порвать, – бормочет виновато.

– А ну, пошли, – толкаю, чтобы друг дверь открыл. – Нечего на улице разборки устраивать. Ещё не хватает, чтобы все соседи в курсах были.

Только оказываемся в квартире, мы со Штыком несколькими шагами обследуем помещение на наличие посторонних. Пусто. Странно пусто, нет мебели…

– Что всё это значит? – неопределённо машу рукой, не в силах подобрать более верные слова. – Хочешь сказать, что украли? Морж! – рычу гневно. – Да признайся, что не хватало на дозу, вот и продал…

– Продал, – зажато кивнул Славка. – Но это другое…

– Чёрт, – новая догадка осеняет. – Играть опять стал?

– Не специально, – протягивает слёзно Морж. – Так вышло…

– Как вышло? Тебя под дулом пистолета ставку заставили сделать?

– Почти, – мотает нервно головой. Опять глаза в пол. На лице гримаса раскаянья и боли. – Я… я… так хотел тебе помочь…

– Кому? Мне? – вытаращиваюсь, словно динозавра вживую вижу. – Чем?

– Ну, машину… вернуть, ну или другую достать.

Даже страшно представить, что в голове у этого идиота!!!

Порывисто утираю ладонью лицо.

– На кухню пошли, там я ещё пару табуреток видел, – киваю на выход из комнаты.

– Я, – запинается Славка, как только насильно усаживаю его посреди кухни. – Я… ну, я… Квартиру свою заложил одному челу. Взял сумму и…

У меня вроде даже глаз начинает дёргаться.

– На каких условиях? Как ты деньги собирался вернуть?

– Ну, так это… ты бы после большой четвёрки вернул. Я в тебя верю на все сто!

Он идиот! Величайший! Но, су***, друг ведь? Причём такой, что даже квартиру не пожалел. Вот как с ним говорить? Как ругать?!

– Короч, – виновато продолжает Славка. – Я пробил, кому ты дорогу перешёл, ну и к нему пришёл с деньгами.

– Ты совсем ума лишился? – уже менее эмоционально уточняю.

– Нет, – бурчит Морж, перебирая пальцы. – Я это, ему деньги на стол… А у них там… карточный вечер был… Ну и… слово за слово…

– Да лучше б ху*** по столу, – добавляю в рифму. – Морж, су***, ты же… Не удержался?

– Прости, – мотает обречённо головой братан. – Я не хотел. Так вышло… раз, два… даже сам не понял, как вся сумма испарилась.

– Ты ещё глупее меня, – беззлобно шикаю, опускаясь на второй табурет. – Вот что теперь делать?