– Всё так, – спокойно кивнул я. – Мы твари, захватчики, насильники, убийцы… у нас нет принципов… – голос начинал вибрировал.

– Вместо нападок, тебе бы её выслушать, – вклинился Карим с замечанием. Это в нём юрист говорил. Иногда мне его убить хотелось. Именно юриста в сыне, готового слышать и слушать. И порой показывать иную сторону дела, которая мне ну совсем не нравилась.

– Зачем?

– Чтобы разобраться в случившемся, – рассудил сын.

– Я думал, ты в дела не лезешь, пока суд не маякнет.

– Нет, но прояснить в нашем случае кое-какие моменты хотелось бы. И в отличие от тебя я не слеп и не глух. Мне больно, но я готов…

– Твоя боль быстро забылась милой мордашкой и юной дыркой?

– Это не так! – посуровел сын. – К Регине это совсем не относится.

– О, – скрипнул я вновь зубами. – Ты её уже по имени называешь?

– Да, потому что она – человек, как бы ты не пытался из неё тряпку сделать. И как бы ты не желал меня заставить её ненавидеть, я не могу, потому что девушка не виновата в том, что случилось. А возможно, и её отец…

– И ты ей поверил? – стол аж подпрыгнул вместе с посудой и блюдами, когда я ладони с грохотом опустил на него.

– Да, – с бараньим упрямством кивнул Карим. – Она была вполне искренняя и… нелепа в оправдании.

Я ничерта не понял из его слов, потому ждал.

– Я встречаю разных лжецов и правдоискателей, – сын локти уместил на стол и сцепил кисти замком. – И с точностью заверяю, что её версия звучит натурально, – немного помолчал. – Такое не придумать. Это сложно, потому что, – пауза, – версия НИКАКАЯ. Нет в ней ничего приукрашенного, обеливающего отца. Нет попытки оправдаться. Нет клятв и заверений. Самое интересное, что она искренне считает тебя хладнокровным убийцей и чудовищем, хотя в данной ситуации… – вот теперь сын многозначительно умолк. Я только сейчас заметил, что ребята тоже не ели – в упор глядели на Юсупову.

– Почему не сбежали? – озвучил то, что меня столько времени беспокоило.

– Не было времени, – заикаясь, отозвалась Юсупова и то, с дозволения Карима.

Эту фразу уже слышал от младшей Юсуповой в отличие от сына. И если тогда она меня заставила охладить пыл, то теперь червь сомнения закрутился рьяней. Обычно одинаковые показания давали те, кто их успел обсудить.

– Взрыв был в девять… – решил расставить по полочкам, как вижу ситуацию и зайти с другой стороны.

– Какой взрыв? – девчонка метнула на Карима полный непонимания взгляд. И я на него посмотрел.

– Я же говорил, – для меня цыкнул сын. – Я ей не сказал. Она не в курсе…

– Машину с моей семьёй взорвали в девять! – пояснил суть дела. Юсупова покрылась красными пятнами. Голубые глаза наполнились безумным сожалением, но мне было на это плевать. – Ваш дом мы взяли в двенадцать, – продолжил, пиля девку тяжёлым взглядом. – Неужто не было времени? Вас не предупредили?

– О-отцу позвонили за н-несколько минут до… – опять дежавю, с прищурился уже готовый уличать в сговоре. – Он только нас успел поднять и сказать, что вы идёте нас убивать. А ещё сказал, что не будет сопротивляться…

Что-то новенькое. Хотя я это и предполагал, когда чуть было не убил Юсупова, вколачивая в его морду свою ярость… Потому и не добил, меня многое смущало в деле и ситуации, а я не привык идти на поводу слепых чувств!

– И потому он вас так просто отдал мне?

Старшая Юсупова опять побледнела, губу изжевала, пряча глаза.

– Он трус?.. – рыкнул я, кулаком по столу, желая пробудить девку от спячки.

– Нет! – выдохнула, еле сдерживая слёзы. – Мы с сестрой ему это позволили.

Даже смешно стало.

– Вы с сестрой? – я отвалился на спинку стула, рассматривая блондинку и спешно в голове перебирая момент, когда бы они могли стать такими храбрыми, чтобы мне в руки отдаться?

– Мы знали, что нас ждёт! – подняла на меня глаза девчонка, на миг вышибив почву из-под ног.

– И ты, и сестра? – ещё раз уточнил. Даже уважение заколыхалось.

Девчонка кивнула.

– Хорошо, отсрочку он себе ВАМИ отвоевал, – выделил значимое слово, чтобы Юсупова поняла, что я вижу ситуацию чуть по-другому, – но почему он сейчас не пытается вас спасти?

– Он обещал вам сделать всё, чтобы найти тех, кто его предал. А отец всегда держит слово! – подивила гордость дочери за свою семью.

– Но ради своих отпрысков разве не грех его нарушить? – мне что-то не давало покоя, но я пока не знал, что. – Любящий папа, такой авторитетный…

– Он не сделает ничего, что может нам навредить, а попытка воевать – самый безрассудный из способов! – огорошила рассудительностью.

Я было рот открыл, желая кое-что уточнить, но ожил мой телефон. Лёгок чёрт на помине! «Юсупов».

– Да? – в трубку, не сводя глаза с его дочери.

– Для тебя есть часть дани, – бросил Юсуп, и назвал адрес, где меня ждал. Недалеко, в окраине города, в районе заброшенного завода.

Моё сердце громыхнуло волнительным ударом. Для меня… часть дани. Я покосился на Карима:

– Завтра к ужину будь в загородном доме, – вставал из-за стола. – С невестой знакомиться будешь! – специально для ушей старшей Юсуповой и для мозгов сына, чтобы не думал, что я дам слабину.

– Если ты такой размазня, пусть тебя обе развлекают и верёвки вьют.

Карим не посмел бы мне сейчас перечить. Особенно в этом вопросе. Он у меня остался один. Единственный наследник, и у нас многоженство разрешено!

– Со мной прокатиться не желаешь? – нарочито въедливо изучал сына. Карим мотнул головой:

– Я не буду марать руки, – он явно догадался, что у меня намечался жаркий и кровавый вечер.

– Разговор не окончен, – уже несколькими шагами за пределами стола, я ткнул пальцем в притихшую девчонку. – У меня есть вопросы, и ты дашь ответы!

Глава 11

POV Хан

На точку приехал ко времени, естественно не один. По дороге к нам присоединились ещё несколько тяжёлых машин, забитых по завязку парнями.

Если началась война, тут не до дешёвых пантов и дело не только в Шакалах Юсупова. Если бы хотели устранить только его, меня бы и мою семью не тронули, но раз пошли на такой шаг, значит рыли могилу нам с Юсуповым обоим. И я не смерти боялся, а оказаться вне игры перед тем, как найду тех тварей, кто осмелился на подобную наглость. А, стало быть, теперь за выживание особенно думал.

Не доставлю такой радости – сдохнуть первее их!

Мы прошли за двумя парнями, встретившими нас перед первыми строениями заброшенного завода. Они нас молча проводили к основному блоку – огромному полуразрушенному зданию с цехами. Стены в дырах, окна побитые, скол усеивал пол, бетонные полы раскурочены, оставшееся оборудование разбито в хлам.

– Это Назар, – вместо приветствия кивнул на висящего мужика Юсуп. На руках наручники, они в свою очередь на крюке. Полуобнажён, в кровище как лицо так и тело, но в глазах нет страха. Они наполнены ненавистью и презрением.

Он мне показался знакомым. Не уверен, что это точно, лицо… Может где пересекались, но если бы он был значимой фигурой, я бы запомнил, а он если и попадался мне на глаза то, как мелкая сошка.

– Кто? – мой вопрос хоть и был размыт, но предельно ясен.

Шакал хмыкнул, перекошённой оттёком харей и чуть оскалился окровавленными зубами.

Я покосился на Юсупа, он чуть глаза опустил и покачал головой. Значит, пока пытали, ничего не смогли выбить.

Молчун. Шакал…

– Ты знал, что в машине не я? – это был последний вопрос, который меня волновал.

Оскал стал шире и теперь во взгляде триумф полыхал.

Это стало ударом. Я готовился к оправданиям, заверениям, что вышло нечаянно и прочая хрень, но вот такого откровенного признания – почти насмешливого плевка…

Меня от злости начинало колотить. Жилы трещали оттого, как я кулаки сжал.

– Яр, – чуть повысил голос, вибрирующий от гнева. Бросил через плечо одному из своих и руку в ожидании поднял. Через пару секунд, и несколькими хрустящими сколом шагами за спиной, в мою кисть вложили рукоять ножа. Ярослав был, как всегда, понятлив. Да он единственный, кто в моей группировке любил работать ножами.

Я не собирался кого-то ругать, плеваться угрозами, вырезать правду. Если бы Шакал был готов заговорить, он бы уже всё рассказал – а он не показывал страха, и потому, точно горец принимал участь, когда я неспешно оставлял глубокие надрезы по его телу. Лишь дёргался и стонал сквозь зубы. Я методично располосовывал вены и наносил опасные раны на животе, следя за тем, как бодро вытекает кровь. Я не получал удовольствия, но в его крови видел смерть своих.

– Связать и закопать! Живьём! Максат и Шамиль останьтесь у могилы и прождите ночь, чтобы убедиться в его смерти.

Напоследок перерезал жилы на ногах:

– Его семью мне! – бросил Юсупу, ещё рассматривая дело своих рук.

– У него никого… – Кирилл было заговорил, но тут меня осенило. Я опять Шакалу в глаза посмотрел:

– Я тебя помню. На свадьбе сестры ты был в числе гостей… со стороны жениха, – памятливо добавил я.

Если Шакал что-то и хотел сказать, то из горла лишь сип сорвался.

Зато у меня мысль пошла ворочаться быстрее. Вопросы посыпались один за другим, жаль ответов не находилось. Дело становилось всё более запутанным. И связь с группировкой Монгола не радовала совсем, потому что подводила к новой войне.

– Он не из моих, – заверил Юсуп, когда покинули здание и вышли на улицу. – Наёмник, чистильщик. В свободном полёте, но платили ему мои… – спокойно отчеканил, и даже на последнем не запнулся. Шевельнулось уважение к стальным нервам врага.

– Кто? – повторил я вопрос.

– Пока не знаю, – качнул головой Кирилл. – Крыса глубоко сидит и сейчас затаилась.

– У тебя осталось четыре дня, – я не собирался уступать ни дня.

– Я помню, – кивнул Юсупов. – Только думаю тут дело серьёзней банальных разборок и недопонимания.

– Об этом я тебе ещё говорил в первую нашу встречу пару недель назад, когда ты на меня наехал с обвинением.

– Всё так! – Юсуп с достоинством принял мой горький упрёк. – Я знаю, что ты до сих пор зол и жаждешь мести. И что мои дочери теперь твои, но… я бы просил для них…

– У тебя нет права просить, что-либо, – отрезал я.

– Да, просто, если со мной что-то случится, ты разберёшься в ситуации, не дай им умереть.

Я нехотя кивнул:

– Обещаю, и ровно с тем клянусь, – я не мог смолчать, – если это ты, а девки мне станут обузой – грохну с особым извращением!

– Согласен! А теперь я бы хотел поговорить с Региной…

– Старшая? – задумчиво уточнил я.

– Да, – Кирилл смотрел на меня с надеждой. – Убедиться, что жива.

– Ты мне не доверяешь?

– Ты казал, что позволишь поговорить, – ушёл от прямого ответа Юсуп.

– Я держу своё слово, – но пока набирал сына, поинтересовался:

– А с младшей не желаешь общаться?

– Так уже, – непонимающе сморгнул Юсуп. – Сказала, что в порядке. Стоп! – заткнулся, дыхание затаив. – Она… без твоего разрешения?

– Значит уже, – глубокомысленно кивнул я, уже прикидывая кому из парней настучу.

– Чёрт, Хан, – сглотнул Кирилл, – она бывает очень несносная, но…

– Проехали, сам разберусь, что к чему. Свою девку дай к трубке, – бросил, когда на проводе голос сына раздался и я всучил телефон Юсупу.

Кирилл на мою реплику нахмурился, но сглотнул. С дочерью обмолвился парой слов, а на прощанье мягко обронил:

– Ты же знаешь, что я тебя люблю и желаю лучшего? Терпи…

Я бы никогда не сказал такого дочери в плену, отданную в подстилки врагу. Но это я, а это другой!

– Гавр, – уже сидя в машине, набрал одного из своих, кто за младшей Юсуповой присматривал, – приготовь мне комнату. Скоро приеду. Еды привезу. Завтра Карим в гости заглянет.

Перед приездом домой, пришлось ещё с Монголом увидеться на нейтральной территории.