Но как только Толян получил согласие, он выпихнул мужика и врубил Rammstein. И приказал всем танцевать на барной стойке. Именно «приказал»! Потому что были те, кто отказывался. Это были чопорные англичане и немцы. Наши-то первыми запрыгнули на барную стойку и начали отжигать.

Здраво рассудив, что весело должно быть всем, Толян затолкал наверх и диджея, и официантов, и даже уборщика шваброй загнал. Последний в итоге зажигал круче всех, показал парочку отличных движений и бомбический пресс под футболкой. Он даже начал раздеваться, а его неожиданные фанатки принялись пихать ему доллары в трусы. Ну, это я так, к слову вспомнила, – быстро добавила брюнетка.

А мне показалось, что доллары в трусы они с Васькой-Толяном засовывали вдвоём наперебой.

– Так вот, вроде всё было прекрасно, весело. Единственное, чего не учёл Толян, что столпотворение на стойке может привести к массовому падению особо нетрезвых личностей. Собственно, и падать он начал первым: пить коктейль и танцевать, стоя на баре всего одной ногой, второй опираясь в пальму, очень неудобно, особенно если ноги обуты в туфли на неустойчивых шпильках. В итоге коктейль полетел в лицо очередному ухажёру, а тело Толяна полетело вниз, нелепо бороздя (не подходит по смыслу) руками воздух. И закончился бы вечер сотрясением одной очень активной точки, но Толян успел схватиться за близко стоящих к нему людей. Сразу за двоих. Те зацепились за следующих, те за следующих и так далее… Ну ты понял! Падали громко, с матами, но дружно и весело.

Владельцы бара вызвали «скорую» и зачем-то полицию, и Толян решил сменить место дислокации. Взял с собой меня и двух мужиков побогаче, чтоб спонсировали отдых. Тут Толян оказался невероятно прагматичен.

Уже в такси я высказала сомнение: «Стоит ли ехать, не знаю куда, не знаю зачем, но прекрасно знаю, чем это закончится. И это совсем не в нашем стиле. МЫ же девушки приличные…»

Мы-то да. Но Толян – нет! Привезли нас в «налоговой-на-него-нет» какой роскошный отель с понятным намерением покормить… – Тут Наденька поиграла бровями, а я приготовился услышать слезливую историю о том, как их потом выковыривала из борделя вся наша дипломатическая система.

Но всё оказалось более неожиданно! Уж не знаю, кем эта Надежда работает, но в ней явно умер писатель-юморист.

Надя тем временем рассказывала дальше:

– «Отличное решение!» – возликовал тогда голодный Толян, в котором всего-то и болтались четыре безлимитных коктейля. И наел устриц на сорок тысяч рублей, да не в лимонной подливке, а в соусе из чёрной икры.

Мужики были в предвкушении. Толян был сыт и добр, пока про счёт не услышал и про требования, по итогам которых, так и быть, мужики, нас сопровождающие, этот самый счёт оплатят. К сожалению, мужики нас ещё и подпаивали, поэтому мирного разрешения конфликта не получилось.

Толян вскочил на стол и с воплями про русскую душу опрокинул тарелку с остатками устриц на голову одному из мужиков, ещё и носком туфли ему по подбородку заехал. Нечаянно, точно тебе говорю. Мужчина наклонился, просто чтобы тарелку с головы снять, а тут так неудачно дёрнулась нога в туфельке.

Один из наших спонсоров достал пистолет. Самый настоящий. Началась паника, крики, мы под шумок выбежали из ресторана. Решительный Толян не мог медлить, поймал такси и приказал ехать к Сфинксу, потому что он его звал. Не беда, что езды на два часа, что счётчик зашкаливает, что на хвосте два мужика с пистолетами и, судя по всему, нас уже ищет полиция.

Поехали мы к Сфинксу. За несколько часов Васька-то уже немного протрезвела, Толяна затолкала поглубже и смогла расплатиться с таксистом карточкой одного из наших ухажёров. Не спрашивай как!

Но это был лучший рассвет на моей памяти. Сфинкс, знаешь ли, за много веков так устал молчать, а тут мы! Он давай нам загадки загадывать, на жизнь жаловаться, на туристов и вспышки камер.

– Сфинкс? Жаловался?

– Ну да. Нам даже пришлось гуглить, а Интернет в роуминге дорогой! Но неважно! Мы сидели, прислонившись спинами к Сфинксу, и встречали рассвет. А над пирамидами, издалека миниатюрно-игрушечными, вставало солнце. Казалось, мы сидим так уже тысячу лет. А потом за нами приехала полиция. И утро сразу перестало быть томным.

– А зачем ты мне всё это рассказываешь? – Я немного откинулся в кресле, так как последние фразы Надька шептала мне прямо в ухо, перекрикивая музыку.

Девушка пожала плечами:

– Просто учти, что Василиса очень необычная. Ты таких ещё не встречал. И никогда не встретишь. – Надя перевела взгляд в зал, я тоже посмотрел в толпу скачущих тел и вздрогнул от вопля брюнетки на ухо: – Да кто её напоить-то успел?! Нет, только не к диджею! Останови её!

***

Не то чтобы я проникся рассказом Наденьки, скорее решил, что она перебрала немного и так тонко и изощрённо пытается устранить конкурентку. Женская дружба такая, с выдумкой. Но то, как Василиса эротично перегнулась через диджейский пульт, меня напрягло. А липкий взгляд диджея в её декольте и ответная довольная улыбочка послужили ускорителем. Я сорвался из-за стола и ввинтился в танцующую толпу. Через пару секунд увидел, как, задрав юбку и наплевав на приличия, Василиса забирается на возвышение, на котором установлен пульт. Прижавшись тесно к молодому парнишке, сплошь покрытому татуировками, она принялась что-то нашёптывать ему на ухо. Парень отрицательно качал головой, моя блондинка прижалась к диджею теснее. Рома с Саньком стояли поодаль, не решаясь вмешаться. Зато я решил, что пора бы даме проветриться.

Перемахнул через препятствие в виде колонок и каких-то проводов, поймал Василису за руку и притянул к себе. Диджей, освобожденный от тесных девичьих объятий, облегчённо вздохнул и кивнул мне приветственно.

– Эй, бро! Ты пойми, – наклоняясь прямо к уху, заорал парнишка. – Ну не формат это! Совсем!

– О чём речь?

Что именно хотела заказать Василиса, я не знал, но прикинул, что вкусы так быстро не меняются. Так что, скорее всего, «КиШ» или «Ленинград».

– «О боже, какой мужчина», – завопил диджей.

– Я хочу от тебя сына, – на второе ухо отчаянно и фальшиво запела Васька. – И дочку. И точка!

Если бы руки были свободны, я бы сделал жест «рука-лицо». Но я крепко прижимал пьяненькое тельце, опасаясь её побега, поэтому фейспалм за меня изобразил парниша.

Поняв друг друга без слов, мы кивнули на прощание друг другу, и я потащил Василису к столику. За мной, понурившись, побрёл Санек с недопитым коктейлем в руке.

– Я те ещё припомню, как спаивать чужих дам, – отвесил ему втихаря подзатыльник.

– Так ради тебя старался! – рассмеялся тот, дивясь необычным поведением девушки.

На полпути к выходу впихнутая в плащ Василиса вспомнила, что не отдала Роме зонт, вернулась к столику и, перекрикивая музыку, принялась убеждать, что вернёт, звала пройтись за зонтом прямо сейчас к ней и всячески тормозила наше продвижение на улицу.

Пришлось напарнику провожать нас на выход и по пути убеждать Василису, что зонт прямо сейчас ему не нужен, а вполне можно передать его через меня, ибо мне Роман всецело доверяет.

На пороге блондинка чуть не скатилась по ступенькам до самой Рубинштейна на своих каблучищах. Поймал её почти в полёте, прижал к себе.

– Клим! Ты просто Клим Иствуд! – прозвучало громко и восторженно.

Я аж скривился от такого обращения и недовольно спросил:

– Почему это?

– Потому что ковбой!

Василиса оттолкнула мои руки и, чуть покачиваясь, прошла вперёд по Рубинштейна, а я краем глаза уловил, как заржал Саня и сложился на крыльце от смеха Роман.

Мне конец: новое погонялово прилипнет, не отмоешься!

А к Василисе тем временем уже пристал какой-то парень с мерзкой кучерявой причёской и с недвусмысленными предложениями, судя по тому, что она ему между ног заехала.

Я мигом очутился возле моей блондинки и дал незнакомцу понять, что эта девушка не для него.

– Я и сама могу за себя постоять! – заявила Василиса, схватила меня под локоть и потащила за собой: – Вперёд! За зонтом!

То есть я тоже, получается, «за зонтом».

Так и не разобравшись, это секретный пароль какой-то или изощрённый флирт, предложил:

– Может, такси вызвать?

– Да я тут живу через квартал! Вон мой дом. – Она махнула куда-то вправо.

Первая мысль: хорошо, далеко ходить не надо!

Вторая: и часто она к себе мужиков из клубов водит?

Какой-то несчастный квартал мы шли очень долго, но ооочень весело. Встретили дождевого червя и уступили ему дорогу, ступали по плиткам так, чтобы не коснуться трещин. Это особенно было трудно для Василисы с её алкогольной координацией и высоченными шпильками. При этом болтала девушка без умолку. Про ветер, про дома, про ангела на шпиле. История и байки сплетались в её рассказах так, что я уже не понимал, где пьяный угар, а где реальные события.

Возле парадной, когда мы дошли до дома, Василиса долго искала ключи в сумочке. Чертыхалась, перекладывала в карман то пудреницу, то кошелёк. Не вытерпел и отобрал сумочку, что по размеру была чуть больше моего портмоне, но по вместимости равна туристическому рюкзаку литров этак на сорок пять. Еле вырыл из бездны разнообразной дряни связку ключей и помог открыть дверь. Василиса, до этого опиравшаяся на стену и молчавшая, качнулась на каблуках. Еле поймать успел. И то благодаря тому, что амбидекстр и отлично владею левой рукой.

«До чего же я хорош! Девушки так и норовят упасть к моим ногам!»

Хмыкнул от этой мыслишки и потащил Василису на четвёртый этаж. Жила девушка в доме за чугунной оградой с фонариками. И, судя по трём воротам, которые нам пришлось вскрыть, место это очень престижное. Машины припаркованы все сплошь «мерседесы» да «лексусы». Даже один «порш» затесался.

До двери добрались успешно, всего три раза заваливались в спираль лестничной клетки. У меня самого голова закружилась идти по пролёту с огромной дырой посередине. Рай для самоубийц, честное слово.

В квартире посадил уставшую даму на банкетку, помог снять плащ и обувь и благородно собрался свинтить. Ибо не настолько я оголодал, чтобы с пьянью зажигать. Да и законы чту, а секс с лицом, находящимся в алкогольном опьянении, всегда судом рассматривается как изнасилование.

Но я не учёл женского коварства.

Василиса, что без каблуков была почти одного со мной роста, резко подскочила, вцепилась руками в мою футболку и шепнула:

– Клим, ты не можешь уйти, я тебе ещё зонт не отдала.

Опять этот зонт, чтоб Ромашке провалиться на месте!

Взглянул в глаза, голубые-голубые и вроде даже трезвые, и пропал. В них плескалось так много обещаний, замешанных на решимости, и угроз, отдающих приказом. Убойный коктейль! Никто ещё не соблазнял меня зонтом настолько искусительно.

Поцелуй долгий, сладкий, томный, такой неторопливый (ибо куда теперь спешить?), распалял, разжигал, так и манил пройти в сторону спальни. Знать бы ещё, где она, эта спальня?! Васька помогать мне особо и не собиралась. Стянуть футболку – это пожалуйста, а сдвинуться с места – нет. Пришлось делать всё самому: подхватил блондинку под попу и усадил себе на пояс, за пару шагов пересёк коридор и попытался толкнуть дверь, но мне под ноги, истошно шипя, метнулся кот.

Василиса была вынуждена оторваться от моей шеи и зашипела не хуже кота:

– Феофан Валерианович, а ну брысь!

Имечко придурковатое, а выговорила без запинки. А вид у чудища ещё хуже: нечто растрёпанное, чёрное, непонятное.

Кот сверкнул злобно глазами, но с места не сдвинулся, преграждая мне путь. Видимо, он был назначен блюстителем хозяйской чести. А чего уж там блюсти, когда я на пороге спальни, а сама хозяйка очень даже не против честью поделиться.

Я, конечно, сделал последнюю попытку отстраниться, послушаться кота, но Василиса отрицательно покачала головой, чуть прогнулась, прижимаясь ко мне грудью, и последние приличные мысли вылетели из головы.