Керион сделал еще один глоток и скрестил руки на груди:

– А вот теперь вы сказали правду, мадам Гимлор. Кротость вам совершенно не идет. Вы – Гадюка. Вас ведь так раньше называли?

«Нет, нет и нет! Только не это!»

Она стиснула зубы и сложила руки на коленях, уставившись мимо него, пытаясь справиться с горящим в душе стыдом. «Как же мне все это не нравится!» Как он вообще смеет упоминать ее прошлое? Разве в этом мире есть хоть кто-то, кто прожил жизнь, сохранив чистые руки?!

Керион, не отводя от нее взгляда, вдруг тихонько замурлыкал песенку:

Гадюка свободна от этого мира,
Она беспощадна и ночью, и днем.
Ложью и кровью,
Огнем и мечом.

Не шли пауков ты против гадюки,
Она победит их, захватит дома,
И головы их развесит на крюки,
И издали будет смеяться сама.

И эти старые слова ранили ее намного сильнее, чем она сама могла это признать. Каждая фраза отдавалась отстрой болью в животе – словно кто-то раз за разом вонзал ей в плоть острый нож. Эта песня была о той, другой, Гимлор. Не о той, которой она была сейчас.

– Вам понравилось, как я пою? – спросил этот ублюдок. А затем наклонился к ней: – Я знаю правду. Знаю, что вы сделали с герольдом и его людьми. И даже если я не буду об этом сплетничать, люди задумаются. А у меня нет ни малейшей причины молчать.

Гимлор сглотнула комок, в душе проклиная себя за то, что ей пришлось убить сирестирских посланников. Убивать было легко, но очень часто получалось, что она только это и могла сделать. И вот сейчас ей приходилось разгребать последствия.

– И чего же ты от меня хочешь?

– А, то есть сначала вы их уничтожаете. А потом пытаетесь меня подкупить.

– Могу не подкупать, но тогда тебе придется очень скоро выяснить, сможешь ли ты сохранить свой магазинчик, когда арендная плата на землю вырастет, а новой земли, где его поставить, ты не найдешь, – прошипела Гимлор.

Керион усмехнулся:

– Я так понимаю, вы привыкли, чтобы все было по-вашему. Я встречал таких людей. И знаете, что между всеми ними было общего?

– Просвети меня.

– Им всем отрубили голову. – Он на миг замолчал, глядя на нее снизу вверх, а потом продолжил: – Я отрубил. Раньше я был законником. Я думал, что еду в Гелеронду, чтобы найти здесь мир и благополучие. А оказалось, что люди, которых я нашел здесь, не так уж отличаются от тех, кого я оставил позади.

– Разница лишь в том, что здесь ты не законник.

– Я – один из тех людей, что здесь живет.

– Один из людей? О нет. Здесь ты никто, – прошипела она, придвигаясь к нему настолько близко, насколько позволял стол. – Здесь никто не вправе решать, что такое справедливость. И здесь никто не посылает за этими самыми людьми курильщиков. А значит, нет и закона, которому ты служишь.

Керион вздохнул, сделал еще один глоток и встал.

– Возможно. Но ситуация постоянно меняется, мадам. Кто знает, как долго вы сможете продолжать так жить? Когда этот город находился в зачаточном состоянии, вы помогали ему развиться, но разве вы – тот человек, что может поднять его сейчас на новые высоты? – И он направился прочь. А Гимлор так и осталась стоять на месте, кипя от злости.

– Просто полное неуважение, босс, – прошептал Эдмир. – Хочешь, я о нем позабочусь?

Она покачала головой.

– Я была бы не против, но сейчас нам надо залечь на дно.

Этот ублюдок только что прибыл в город и уже пытается занять ее место и подорвать ее авторитет. Гимлор очень сомневалась, что горожане поддадутся влиянию курильщика – в конце концов, раньше именно такие, как он, пытали и наказывали всех тех, кто сейчас жил в городе.

Но если учесть, что он красив, молод и полон сил… Что, если они поддадутся?

Керион был настоящей проблемой, но она должна была перетянуть его на свою сторону, а не убить. Слишком уж силен был риск, что, если она начнет бороться с ним за власть, она не сможет ничего контролировать.

Гимлор отхлебнула еще вина. Она и так выпила уже слишком много для столь раннего времени, но проблемы росли с дикой скоростью. И больше всего она сейчас жалела, что не могла найти их решения на дне бутылки.

Глава 8
Нежелательные соседи

Старик снова пробуждается. Бездна пробуждается и колышется.

Из «Воспоминаний Матери»

Гимлор простояла за стойкой вместе с Эдмиром весь день, и потом оставила Нозему и Норка подсчитывать прибыль. Посетители шумели, как обычно, и во влажном воздухе царил запах пролитого пива.

Эти дни были столь же напряженными, как и те, когда она только прибыла на континент. Тогда пришлось доказывать остальным претендентам, что с ней стоит считаться. А сейчас стоило побеспокоиться о сирестирской армии, которая как раз собиралась основать здесь колонии, и, если верить герольду, полностью разорить Гимлор. А еще стоило задуматься о словах Кериона. Но стоило только подумать об этом курильщике, и Гимлор начинало трясти от бешенства

– Эдмир, – чувствуя сильную неловкость, подозвала она приятеля. Возможно, стоило выпить еще немного вина серро, и тогда многое стало бы проще. – Как ты думаешь? Я размякла?

Эдмир, нахмурившись, поставил стакан, который протирал, обратно на стойку. Морщины на его лбу стали глубже:

– Что ты имеешь в виду, босс?

– Ты слышал меня.

Эдмир заколебался. Он слишком хорошо ее знал:

– Да вроде нет.

– Этот ублюдок просто вывел меня из себя!

– Пожалуйста, позволь мне разобраться с ним, босс. Я с ним разделаюсь.

Гимлор покачала головой. Этого нельзя было допустить. Только не снова. Теперь, когда вино притупило ей разум, к ней вновь вернулись болезненные воспоминания. Она вспомнила один случай, произошедший во время Багровых войн. Синемундирщики попали в засаду, а она вместе со своими людьми наблюдала за ними издалека. А потом на горизонте появился едва заметный столб дыма, который вскоре оказался рядом с ее притаившимися парнями… И вскоре они все лежали неподвижно. Потому что были мертвы.

Она покачала головой, отгоняя незваные воспоминания и изо всех сил стараясь не разрыдаться. Она спасет хотя бы Эдмира.

– Нет. Я не могу тебе этого позволить. Он курильщик.

– И что? Извини, босс, но я их столько прикончил!

– Тогда они пришли в нашу степь, и мы знали ее как свои пять пальцев. А этот парень – гребаный ветеран, и, если мы начнем ему угрожать, это будет слишком очевидно. Нет, должен быть другой способ нейтрализовать его. Взять его под свой контроль. С кем он общается?

– С парнем по имени Кекс, – сказал Эдмир. – Это его деловой партнер в магазине трав.

Она нахмурилась:

– Кекс? Что это за имя такое?

Эдмир пожал плечами.

– Отправь своих лучших людей следить за ним. Пусть они неотступно следуют за ним, следят, что он делает, с кем встречается. Нельзя допустить, чтоб он что-то замышлял прямо у меня под носом. Нам нужно убедиться, что он не распространяет слухи. Понятно?

– Да, босс. – И Эдмир отправился выполнять ее указания.

Гимлор осталась стоять, облокотившись на стойку и топя свои мысли в вине. Мысли путались все сильнее. Порой ей все больше хотелось кого-нибудь уничтожить. А вместо этого приходилось стоять на месте и цедить вино, чувствуя, как серро уничтожает ее мысли.

– Кажется, тебе нужно, чтобы я тебя подбодрил, – прошептал Фолой прямо у нее за спиной.

Она аж подпрыгнула от неожиданности, а затем резко развернулась к нему:

– В следующий раз, когда ты ко мне вот так подкрадешься, я расшибу тебе череп бутылкой!

Фолой, ухмыльнувшись, вскинул руки – словно пообещал больше так не поступать. Успокоившись, она протянула ему стакан:

– Вот, выпей со мной.

Фолой облокотился на стойку рядом с Гимлор и коснулся рукой ее ладони. Крепкие, гладкие мускулы мужчины, казалось, были выточены из камня.

Гимлор, конечно, была занята своими мыслями, но и ей нужно было… чтоб кто-то был рядом.

– Что тебе надо? – заломила она бровь.

– У меня уже зажили руки. – Он протянул к ней ладони. Но, вместо того чтобы смотреть на нее, оглянулся на посетителей.

– Правда? – спросила она, вновь отхлебывая этот отвратительный напиток.

– Ага. Думаю, я пойду устроюсь в своей комнате.

– Ну, раз ты просишь у меня на это разрешения – благословляю тебя на это, – хмыкнула она, прекрасно зная, что это его разозлит.

Он выругался на родном языке и ушел.

Она собиралась последовать за ним, когда снаружи вдруг раздались шаги. Похоже, прежде чем насытить свою похоть, ей придется подождать.

С улицы ворвались Норк и Назема и замерли, тяжело дыша и уперевшись руками в колени:

– Босс, ты должна пойти с нами! Там просто ужасно!

– Что за ад у вас там разверзся?! – Она увидела, какая боль стоит в их глазах, и схватив два ножа, выскочила наружу.

– Мохоспины… они мертвы.

Они мчались так быстро, что давящая влажность почти не чувствовалась, но солнце палило с небес и под одеждой скапливался пот. Всадники добрались до западных границ своих владений, и Гимлор натянула поводья:

– Куда дальше? – спросила она.

– Вперед, босс.

Густые красные заросли кишели живностью, и вдобавок постоянно приходилось огибать лужи, которые обманчиво казались более мелкими, чем были на самом деле. Часть из этих луж расположилась неподалеку от небольших ручьев, пересекавших болота с севера на юг. Возможно, для переправы через них стоило использовать плот, но у нее все еще не хватало смелости посмотреть, что за существа прячутся в этой грязной речной воде.

По болоту разбрелось несколько сотен перепачканных грязью и потом фермеров – кожа людей давно сморщилась от жары.

А потом ей в ноздри ударила гнилая вонь – гораздо раньше, чем она увидела усеянную трупами поляну. На красной поляне лежали десятки мертвых мохоспинов – их алая кровь сливалась с красной травой. Было видно, что кто-то вспорол им всем брюхо, и кишки вывалились наружу.

Дерьмо!

Гимлор остановилась, не в силах идти дальше. Замершие в ожидании фермеры смотрели на нее, с нетерпением ожидая ее реакции. И она не могла себе позволить стоять и рыдать, чувствуя, как у нее на глазах рушатся все планы. Эта партия мохоспинов была не так уж велика, но что, если неизвестные уничтожат и остальных?

Она опустилась на колени возле трупа.

– Кто-нибудь что-то видел?

– Нет, – дрожащим голосом сказал Норк, почесывая голову крюком.

– Как это вообще возможно? Они погибли не так уж давно. – Она запустила руку прямо в вывалившиеся внутренности зверя и нащупала печень – ее не забрали. – Похоже, что тот, кто это сделал, знал, что эликсир получают из мохоспинов, но не знал, что из их печени. То есть никто из наших фермеров не проболтался. Интересно, замешан ли в этом курильщик?..

Стоило ей представить, что кто-то сейчас будет пытаться выведать у фермеров тайны эликсира, и ее начала бить ледяная дрожь.

– Позволь мне не согласиться, босс, – сказал Нозема, коротко, но вежливо ей поклонившись: – Думаю, курильщик в этом не замешан.

– Почему ты так говоришь?

Норк сглотнул:

– Тебе нужно увидеть еще кое-что.

Дальше они снова поехали верхом, и Гимлор покорно позволила указывать ей дорогу к самому краю принадлежащих ей земель. Норк и Нозема остановили сердцешипов у самого края болот: ухаживать за этими клочками земли было гораздо сложнее, учитывая, что здесь земля шла под уклон.

Нозема указал на горизонт, и Гимлор прищурилась, пытаясь разглядеть, что там вдалеке. Вскоре она разглядела крошечных, как муравьи, беспокойно снующих существ, переносящих с места на место разные предметы. Эти люди были ей не знакомы. Это были поселенцы из другой страны.

Гимлор замерла. У нее перехватило дыхание.

«Герольд не блефовал».