Блять, я наверно расписной…

Кудряха завтра не обрадуется.

Охрана клуба наседает и пытается нас выставить, но Макс как обычно берет на себя роль переговорщика и справляется с ней с блеском.

В итоге мы с ним отправляемся в випку, Богдан с Эмилем остаются на балконе. Расходимся, наградив друг друга тяжелыми взглядами.

После драки я опустошен. Адреналин откатывает, делая тело ватным. И только слова Богдана о том, что он меня спалил, не дают покоя, противно звеня фоном у меня в ушах.

Ладно, если с Энж получится на этих выходных, то это уже не будет иметь значения.

– Что там Фома нес про тебя и Коршунову? – интересуется Макс, разливая нам текилу.

Я уже не отказываюсь от алкоголя. С разбитой рожей как-то не получается на одной минералке сидеть.

– Да дебил он с паранойей, забей, – съезжаю с темы и опрокидываю в себя содержимое стопки, тут же скривившись.

Треснувшую губу ацки жжет, и, кажется, она еще сильнее надувается. Прикладываю к ранке кусок льда, выловив его из ведерка. Но чую, завтра все равно видок у меня будет пипец.

Может соврем, что я боксер, раз уж все равно сказки рассказывать.

Глава 8. Анжелика

– Заканчивается регистрация на рейс Москва – Калининград …

Это наш.

Вздрагиваю от голоса диктора и нервно перекидываю непослушную копну волос с левого плеча на правое. Затем и вовсе собираю кудри в небрежный пучок, блуждая взглядом по людям у стоек регистрации.

Тихого среди них так и нет, а на регистрацию просят пройти уже в третий раз.

Я его убью.

Это было ожидаемо.

Как вообще я могла поверить, что он согласится сделать что-то хорошее для меня и не подведет.

В моей влажной ладони греется тонкий корпус телефона. Тянет позвонить Яру и поинтересоваться, где шляется его безалаберное величество. Вернее сначала наорать, а уж потом уточнять детали, но одновременно я понимаю, что ни за что это не сделаю.

Не хочу, чтобы Яр знал, что я переживаю и жду его.

Не пришел и не пришел… Мне плевать.

Поправляю съехавший ремень спортивной сумки на плече. Вещей у меня с собой по минимуму. Летящее шифоновое платье, римские сандалии, купальник, джинсы, ветровка и пижама. Сама я стою в кедах, шортах и футболке, потому как на улице середина июня и обещают двадцать шесть градусов тепла.

Мы будем там всего двое суток…

Но, похоже, пора признавать, что будем не "мы", а только я.

Ой, все! Пошел он к черту!

Разворачиваюсь уж было к стойкам регистрации, но именно в этот момент боковым зрением вычленяю до боли знакомую мужскую фигуру в толпе.

Медленно поворачиваюсь обратно.

Сердце тут же начинает взволнованно трепыхаться в груди. От облегчения и впрыснувшейся дозы адреналина мои губы так и тянутся в улыбку, и я с трудом гашу этот порыв, перехватив нечитаемый взгляд Яра, направленный строго на меня.

Мне ровно. Я не рада. Пришел и пришел…

Тем более, что…

Щурюсь, разглядывая приближающегося ко мне Тихого. И чувствую, как безотчетное желание ему улыбаться трансформируется в манию убивать.

Это что? Какой-то прикол?!

Что у него блин с лицом?!

– Привет, – бросает Ярослав небрежно, подходя вплотную и доставая документы из рюкзака.

И меня ко всему прочему обдает таким перегаром, что я чудом остаюсь на ногах!

– Просто привет? Яр, это что?! – вбесившись за секунду, тыкаю пальцем в сторону его стесанной левой скулы, а затем кровоподтека на опухшей нижней губе, – Тебя били, не пропуская в аэропорт, но ты все-таки прорвался? И… И поили насильно? Почему от тебя так несет?! Ты издеваешься?! Там же все мои родственники! А ты… Ты выглядишь, как будто только что у гаражей дрался за бутылку!

– Кудряха, во-первых, у меня с собой костюм от Бриони, так что с бомжом вряд ли спутают, хоть с каким я буду лицом,– выдает на это железобетонный аргумент, – А, во- вторых, у меня жутко болит голова. Прошу, не нуди, пожалуйста, – и он страдальчески морщится, а затем кладет руку мне на плечо и подталкивает к стойке регистрации.

Сам же идет сзади как конвой. Будто это он меня наконец дождался, а не я его.

– Так твоя голова и выглядит не очень, Ярослав, – шипя, ставлю его в известность, оборачиваясь и тормозя.

– М-м-м, спасибо за комплимент, – поджимает Яр губы, и на моих плечах оказывается и вторая его рука.

Мужские пальцы уверенно врезаются в кожу сквозь футболку и настойчиво ведут в нужном направлении.

Господи, какой же он…

Кошусь на его сбитые костяшки. От мужских горячих ладоней по моему телу бежит нервный ток, заставляя дышать мельче и чаще.

Ну вот почему ему обязательно касаться…

– С кем ты успел подраться и нажраться? Мы же виделись вчера в обед, ты собирался просто сумку собрать. Как у тебя всегда так получается? – бурчу гораздо меланхоличнее, когда, получив посадочные талоны, спешим на досмотр, – И почему так опоздал? Не мог отказать себе в эффектном появлении в последнюю секунду?Возмущение под воздействием близости трансформируется во что-то вязкое, жаркое и смущенное. Щеки начинает пощипывать внутренним теплом. И я теряюсь… Теряюсь как всегда с ним. Это невыносимо. Это так напрягает!

Занимаем очередь.

– Считаешь, вышло эффектно, Энж? – наконец отпустив мои плечи и стоя рядом, Яр игнорирует все мои вопросы, кроме последнего предложения.

Будто все, что вылетает из моего рта – не более, чем назойливый писк насекомого.

Вместо хоть каких-то объяснений, он режет по мне быстрым взглядом, который на миг задерживается не на моем недовольным лице, а на голых коленках, отчего они странно смягчаются.

Сжимаю губы в плотную линию, отворачиваясь.

Чувство неловкости от того, что замечаю его мимолетные двусмысленные взгляды, лишь возрастает. С Тихим мне всегда неуютно. С ним я вечно что-то не то говорю и не так себя веду.

Вот сейчас непонятно с чего начала канючить, как его мамочка! Обычно я так не делаю. Это глупо. В конце концов, кто я такая, чтобы он передо мной отчитывался. Он и не стал.

А мне уже стыдно. И неловко. Опять.

И в его пристальном, тяжелом взгляде, которым он вечно меня сверлит как дрель бревно, мне чудится надменная насмешка. Будто он знает, как меня колбасит, и его это забавляет.

Боже, я не представляю, как у нас получится сыграть хотя бы приятельские отношения, не то что любовь!

Хорошо, что время поджимает, и мы не тратим его на дальнейший разговор, который явно не клеится.

Молча проходим досмотр, торопливо шагаем сквозь зону вылета, игнорируя кафе и магазины, и последними бежим по рукаву.

Когда наконец оказываемся в самолете, то симпатичная стюардесса нас разделяет. Тихий отправляется в её сопровождении в бизнес, даже не удостоив меня взглядом на прощание, а я плетусь в хвост самолета занять свое кресло на проходе.

Найдя нужное место, обнаруживаю там чужую сумку.

– Извините, можете убрать? – вежливо спрашиваю у тучной женщины, игнорирующей мое появление.

Мне достается раздраженный взгляд, а затем она, громко вздохнув, убирает сумку с таким видом, будто я в чем-то виновата перед ней.

Сажусь в свое кресло, косясь на ее полную руку на общем подлокотнике. Пожалуй, в этом случае просить о чем-то без вариантов.

Нос щекочет резкий сладковатый запах ее духов с кислой примесью застарелого пота. Похоже меня ждут незабываемые два с половиной часа.

А кто-то расслабляется в бизнесе…

Пристегиваю ремень и смыкаю веки, намереваясь продремать весь полет, ведь пришлось встать в шесть утра, а впереди бесконечный день.

– Извините, у меня к вам предложение, – низкий голос Яра над самой моей макушкой заставляет испуганно вздрогнуть и резко распахнуть глаза.

Взгляд напарывается на крепкую мужскую шею, в легкие набирается знакомый древесный запах туалетной воды Ярослава с нотками можжевельника.

– Яр, что ты тут…– бормочу, но он обращается не ко мне, а к моей соседке.

– Вы не против пересесть в бизнес?

Тетка рядом со мной издает изумленный булькающий звук.

– Бизнес?

– Да, поменяемся местами, согласны?

– Э, конечно! – долго она не раздумывает.

Мигом тяжело поднимается со своего кресла и прет напролом, сминая мои ноги. Едва успеваю их подтянуть. Женщина протискивается с трудом и уходит, сопровождаемая стюардессой.

– Энж, пропустишь меня или сядешь у окна? – интересуется Яр, перехватывая мой растерянный взгляд.

– У окна, – глухо отзываюсь.

Мои щеки алеют, а язык становится ватным и неповоротливым.

Надо бы как-то прокомментировать выходку Тихого. Может быть пошутить, что его оттуда из-за запаха перегара выгнали. Или же спросить прямо, зачем ему понадобилось сесть рядом со мной и променять бизнес на эконом.

Но я не могу. Делаю вид, что ничего особенного не произошло. Молча перелезаю к окну, давая возможность Яру сесть на мое место.

Глава 9. Анжелика

– Может все-таки расскажешь? – обращаясь к Яру, выразительно киваю на его стесанную чьим-то кулаком скулу.

Мы в полете уже минут десять, и это моя первая попытка заговорить.

До этого я ждала попыток от него. Чувствую себя до ужаса неуютно от того, что мы сидим молча.

Но, кажется, Тихий в отличие от меня никаких неудобств по этому поводу не испытывает.

Его ноги по знакомой мне привычке широко расставлены, ближайшая ко мне рука вольготно расположилась на общем подлокотнике и расслабленная ладонь при этом свисает в опасной близости от моей голой коленки. А полуприкрытые тяжелыми веками глаза, кажется, задумчиво уставились на мои бёдра в шортах.

Да, я понимаю, что скорее всего это плод моего воображения, и Яр не пялится, а просто тупит, думая о чем-то совершенно своем.

Но избавиться от навязчивого ощущения, что меня сейчас мысленно лапают, никак не выходит.

И потому мне отчаянно хочется поговорить – чтобы Яр хотя бы в глаза мне смотрел, а не на ноги, на которых уже дыбом встали все мелкие волоски, а кожа превратилась в гусиную.

Надо было джинсы надеть… Или ватные штаны!

– М? – услышав, что обращаюсь к нему, Тихий поднимает на меня мутный взгляд.

Его глаза красные и уставшие. Он будто не спал этой ночью вовсе.

– Так кто тебя уделал, – уточняю свой вопрос, – расскажи.

– М -м- м, нет, мамочка, – криво улыбается, потому что один уголок его губ опух и отказывается подчиняться.

– Слушай, мне плевать на самом деле, но…

– Но ты никогда не упустишь возможность напомнить мне, что тебе на меня плевать, да, Энджи? – перебивает со злым ехидством.

– Но я хочу обговорить, как мы объясним это моим родным, – заканчиваю свою мысль, игнорируя его выпад.

– За это не переживай, я уже все придумал, – отмахивается Яр беспечно, откидываясь затылком на подголовник.

Уже придумал? Даже так? Интересно…

– Так может просветишь? – я оживляюсь и сажусь к нему полубоком, подогнув одну ногу под попу.

Голое колено при этом случайно проезжается по бедру Яра, и он резко распахивает глаза, в упор уставившись на меня.

– И вообще, нам надо продумать легенду, чтобы показания не расходились, – развиваю свою мысль, захватив его внимание, – Давай как раз сейчас обсудим, а потом тебе надо поспать.

– Звучит как приказ, – он снова улыбается, кружа по моему лицу каким-то очень горячим, смущающим взглядом.

– Это он и есть. Ты выглядишь как человек, который все последние сутки не спал, а бухал, – ворчу.

– Ну почти так и было, так что наверно да, ты права, стоит поспать, – сдается Яр, наконец тоже втягиваясь в активный разговор. Поворачивается ко мне корпусом и ловит в плен взгляд, – Так, насчет легенды, Кудряха. Ты же должна была с Фоменко прилететь, да?

– Мхм, – киваю.

– А ты говорила, что в итоге будешь не с ним?