Мой (не)любимый генерал (страница 7)
– Доброе утро, – здороваюсь я с тётушкой.
– Вы быстро прибыли, тётя! Спасибо! – говорит генерал, укладывая меня на кровать, встаёт рядом и руку мою не выпускает.
– Твоим просьбам никогда не могла отказать, дорогой. Из всех племянников ты у меня самый любимый.
– Помоги Тее освоится, хорошо? Да.. А я приду попозже. – Генерал целует мне кончики пальцев. Я хочу вернуть ему его плащ. – Нет, не надо, я потом заберу, – говорит он.
Его светлость поправляет мундир и крутит головой, осматривая комнату. Такой немного рассеянный, даже забавный.
– Если что-то нужно, говорите. Ладно, я пошёл.
– Не беспокойся. Я всё сделаю, как ты попросил, дорогой, – кивает леди Присцилла.
– Благодарю вас. – Генерал целует руку тётушке и уходит.
Леди Присцилла поворачивается ко мне с улыбкой:
– Не бойтесь меня. Можно обращаться к вам “леди Теона”?
– Да, конечно. – Я киваю и с подозрением обвожу взглядом женщину. – И о чём таком вас попросил генерал?
– О, я буду на время вашей покровительницей, совсем ненадолго. Надолго мне нельзя, я служительница в святилище. Сегодня-завтра вы выйдете замуж за Рихарда, если он не разоблачит вас и не казнит к тому времени. Но я верю, что вы не могли задумать ничего плохого, вы такая милая девушка. Вы просто до смерти были влюблены, да?
Я вздрагиваю и делаю глубокий вдох.
– Давайте не будем употреблять слова “до смерти”? Влюблена… Возможно. Я потеряла память, не помню, – отвечаю Присцилле.
Тётя его светлости обводит меня проницательным взглядом. Она не глупа. Мне следует говорить поменьше, чтобы не проболтаться.
– Будем надеяться, память скоро к вам вернётся, – мило улыбается леди. – Так бывает при передаче магии, если дракон очень сильный. А Рихард один из сильнейших. Поднимайтесь, леди Теона, провожу вас в купель!
Присцилла помогает освободиться от генеральского плаща и ведёт в соседнюю комнату, в которой уже ждут две служанки возле сооружения, похожего на джакузи. Вокруг всё выглядит очень дорого.
Мне помогают раздеться, оставляя на груди амулеты. Я спускаюсь в купель. Вода горячая, и тело млеет в блаженстве. Сажусь, откидываясь на бортик, вздыхаю. Кайф. После всего пережитого просто кайф.
Служанки несут пенки, масла и ополаскивают тёплой водой из кувшинчика. Я пробую все душистые натирки и выбираю ту, что больше по душе – аромат лаванды просто обожаю. Чувствую себя маленькой девочкой, окружённой игрушками. Девочкой-принцессой, вот!
Выбираюсь из купели, меня обмакивают полотенцами. Гляжу на себя в большое напольное зеркало – кожа после купания сияет, словно фарфоровая. Губы алые, я юна и прекрасна, как цветок. Мне подают атласный халат, я вставляю руки и завязываю пояс. Чувствую себя совершенно обновлённой после ванны. Возвращаюсь в спальню, где меня ожидает леди Присцилла.
– Проголодались? – спрашивает она.
– Очень, – говорю я и тянусь к корзине с фруктами на низеньком столике, беру клубнику и с удовольствием жую.
Очень ароматная, спелая клубника. Надеюсь, генерал будет хорошо меня кормить, а то в больнице я питалась, скажем, так себе из-за того, что тело не работало. Ну вы поняли.
Настроение после ванны отличное, хочется танцевать и петь. Даже несмотря на лечение памяти, которым меня запугивали и, возможно, казни в перспективе… Но, я уверена, Роксана меня обязательно скоро вызволит – я видела, как сильно её желание отомстить генералу. А пока я на вынужденном санаторно-курортном отдыхе и буду отрываться за генеральский счёт, главное, не поддаваться лечению памяти.
– Тогда сейчас я высушу вам волосы, мы подберём вам платье, и вы отправитесь завтракать.
– Мне нравится ваш план, леди Присцилла, – улыбаюсь я.
Женщина сушит мне волосы магией, я сперва кошусь на светящиеся ладони подозрительно, а потом привыкаю и воспринимаю, как обычный фен. После сушки расчёсываю густые золотые пряди перед зеркалом и радуюсь, что теперь Витя обзавидуется. Я шикарно выгляжу, лучше любой двадцатилетней фифы с четвёртым размером.
Леди Присцилла ведёт меня в другую комнату, где собираемся примерять платья. Комната просторная и светлая, а в центре с задумчивым видом на бархатном кресле сидит мой генерал.
18
– Вы же сказали, что поселите меня отдельно? – не удерживаюсь от вопроса.
Генерал глядит на меня чернотой глаз, не выдавая никаких эмоций, и медленно гладит обвешанной перстнями рукой своего пса.
– Ты живёшь отдельно, Тея. Но ничто не мешает мне приходить в гости, – нахально заявляет его светлость.
“Может, мы уже пойдём поедим, а, хозяин? – Слышу мысли Малыша, робко трогающего кончиком языка ладонь генерала. – Хозяин, в это время ты кормишь меня вкусным ломтём мяска. Ну, долго мы ещё будем тут сидеть? Ах опять эта самочка! Из-за неё я пропускаю свой завтрак!”
Малыш замечает меня и резко поворачивается. Взгляд его недружелюбно горит. Я больше не сомневаюсь, что именно его мысли слышу.
– Как твоё самочувствие после купания, Тея? – спрашивает генерал, обводя взглядом мой облегающий тонкий халатик.
– Спасибо, эдре, хорошо, – киваю я и отвожу глаза, потому что дракон смотрит совершенно невыносимо. Мне кажется, что в его мыслях, я давно уже без халата.
– Хорошо. Скоро я сам буду тебя купать – будет ещё лучше. А сейчас проходи за ширму, мерь платья, а я буду выбирать, – низким хриплым голосом говорит генерал, расставляет ноги шире и откидывается на спинку кресла.
“Хозяин, ты хочешь моей голодной смерти? Женщины ведь целую вечность собираются, самцов намеренно дразнят! Лучше бы мы все сперва поели, а потом я бы поспал, пока вы тут в брачные игры играете”, – Малыш скулит и сокрушённо трёт нос лапами.
Ну, и пёс! Чувствую, как моё лицо вспыхивает. Какие ещё брачные игры?!
В сопровождении леди Присциллы я прохожу в дальнюю часть комнаты за высокую ширму. Там висит с десяток вешалок с нарядами. Вот сейчас всё-всё тут перемерю с особой тщательностью, чтобы удовлетворить генерала. Может отстанет?
Надеваю первое платье – нежно-бирюзовое с жемчужной вышивкой. Леди Присцилла помогает мне расправить пышные юбки и завязать корсаж. Я спускаю волосы по плечам, поправляю амулеты на груди и выхожу к генералу.
Он оживляется, подпирает подбородок рукой и изучает меня с большим интересом.
– Подойди ближе, повернись, – говорит он, подзывая жестом.
Сердце дрожит. Ослушаться не могу. Я ступаю вперёд медленно, будто иду по канату, натянутому на высоте. Приближаться к генералу страшно: глаза его полны непроглядной тьмы, черты лица строгие, непробиваемые. О чём он сейчас думает, почему улыбается? Должно быть, чувствует мой страх. Нужно думать о стирке и глажке, нужно успокоиться…