– Ох, мизи, у вас ведь три выходных дня! Как чудесно! – заволновалась Дилора. – Мы потратим их на то, чтобы вы хорошенько отдохнули, а еще косметических процедур придумаем предостаточно. И будет моя мизи просто как куколка.

– Лица все равно не видно, – рассмеялась я.

– И что? Зато блеск глаз и шелк волос будут заметны. Легкость походки и нежность кожи. Вот что, мизи, вам надо гулять в саду, раз это можно. Воздухом дышать, чтобы щечки розовые были. И прямо сейчас это делать начинайте, пока я займусь приготовлением травяных отваров.

– Как скажешь, Дилора, – согласилась я. Мне и самой хотелось пройтись.

Собравшись на прогулку, я надела и полумаску из тонкой кружевной ткани. Теперь нас просили соблюдать осторожность даже на нашей территории, куда никто посторонний проникнуть не мог. Таковы условия. Снять маски вовсе мы сможем только в конце пятого этапа. Но в “домашних” локациях можно лицо укрывать легкой непроницаемой для взглядов ткань, слишком усердствовать не обязательно.

В тон маске прилагались еще и кружевные перчатки до локтя. Облачившись с помощью Дилоры, я взяла зонтик от солнца и вышла прогуляться.

На улице, проходя мимо беседки, я заметила внутри движение. Ни с кем из девушек общаться не хотелось, поэтому я проследовала дальше, вглубь сада. И тут же столкнулась с .Розой. Барышня недовольно фыркнула при виде меня. Да, не такой уж и большой сад в нашем распоряжении.

Вежливо поздоровавшись, я прошла мимо, отыскивая взглядом как можно более неприметную тропу.

К моей радости, удалось найти укромное местечко. Я прогуливалась между деревьями, углубляясь туда, где и солнечные лучи не могли пробиться сквозь пышные кроны зеленых исполинов.

Внезапно подул ветер, на солнце набежала тень. Я лишь успела пожалеть, что погода портится, как все прекратилось.

Я неторопливо шла дальше, глубоко вдыхая аромат зелени и терпкой смолы, как вдруг позади послышались быстрые шаги, слишком тяжелые для любой из моих конкуренток.

– Незабудка! – услышала я хриплый голос над самым ухом, и чьи-то сильные пальцы обхватили мою руку выше локтя.

3.4

Я не сомневалась, что меня остановил тот самый таинственный мужчина. Уж не знаю, как ему удалось пробраться на закрытый участок, куда и Алефу Ханли не было хода.

– Кто вы? – спросила я испуганно, останавливаясь

– Тот, кто совершенно сбит с толку, – был ответ.

Я обернулась. Разумеется, он и сейчас был в маске. И она выглядела так, словно ее только что выковали из железа, еще не успевшего остыть. Или надели на что-то очень горячее.

Неужто он и правда дракон?

– Не хочу вас напугать, мизи, – низкий голос мужчины словно задевал мои душевные струны, играя странную мелодию, – но мне очень важно, чтобы вы кое-что показали.

– Я не могу открывать лицо. Это означает, что мне придется тут же покинуть отбор.

– А вам важно его выиграть? – в голосе послышались одновременно любопытство и горечь.

– Разумеется. Иначе, зачем бы я тут была?

Я пристально смотрела на маску. Она уже полностью остыла и выпрямилась.

– Естественно. Понимаю. Но все же попрошу вас, мизи Незабудка, снять перчатку с левой руки и показать ваше запястье.

– Да что вы себе позволяете! – возмутилась я, отступая от пугающего меня незнакомца. – Что бы ни было на моей руке, это дело только мое и моего будущего мужа!

– Согласен с вами, мизи, – он кивнул, – вероятно, я кажусь вам безумцем… я и себе таковым кажусь.

– Возможно, вы им даже являетесь, – сердито сказала я, переставая его бояться, – вы дракон?

– Это так заметно? – удивился он. Голос звучал глухо, да еще и маска, скрывавшая губы, его искажала. Иногда я с трудом разбирала слова.

– Кто еще будет накидываться на девушек и требовать показать руку, – пожала я плечами, – вы потеряли свою истинную? Уверяю вас, мезир, что не могу быть ею.

– И я так думал, – сказал неизвестный, – потому что у меня она уже была.

– И умерла? – содрогнулась я. Если так, бедняга наверняка не сумел до конца справиться с горем и поэтому ведет себя дико.

– Сначала мне хотелось, чтобы она действительно умерла, – хрипло проронил он, – по крайней мере, для меня так и было. Эта женщина оказалась мне неверна.

– Разве такое возможно у истинных? – поразилась я.

– Она не была драконицей, поэтому да.

– Но наверняка ее тянуло к вам, если была метка! – уж кое-что об истинности я знала.

– Это не помешало ей принять ухаживания другого.

Сколько же боли он вложил в эти слова!

– У меня были неопровержимые доказательства ее вероломства. Простите, что рассказываю это совершенно незнакомой девушке…

– Я понимаю, почему. Наши лица закрыты и проще признаваться в личных вещах. Даже таких, которые не расскажешь близким.

– Именно, – он, кажется, обрадовался, – совершенно так и есть.

– Если вы не станете задерживаться после пятого испытания отбора, то я навсегда останусь для вас просто Незабудкой, неизвестной девицей, которую легко выбросить из головы.

– Вам досталось слишком говорящее имя, чтобы забыть вас было просто, – он усмехнулся, – я открыл вам свою боль. Прошу, выполните и вы мою просьбу.

Со вздохом я стянула перчатку с левой руки, показала ему то место, где раньше уже была метка истинности. Сейчас там просто красная полоса, словно незначительное раздражение.

Он провел пальцем, погладив мою кожу. Я вздрогнула, потому что от этого прикосновения словно волна прошла по телу изнутри.

– Красная, – прошептал он так тихо, что я еле расслышала, – и правда, на этом месте может проявиться знак. Так оно и начинается.

Воспоминания тут же нахлынули на меня.

“Позвольте вашу руку, мизи”… “Вам не кажется, что мы кружимся в танце судьбы?”

“Я не знаю, а вот мое сердце, кажется, уже все понимает…”

После этой встречи на руке так же возникла краснота.

А после ритуального первого поцелуя там появилась метка истинности.

Но второй быть просто не может.

Та, что уже определялась как истинная дракона, не станет предреченной парой для другого.

Хотя, конечно, разрыв истинной связи очень редкое явление и до конца оно вряд ли изучено.

ГЛАВА 4

Отдых и правда пошел мне на пользу. Причем первый день я провалялась в постели чуть ли не до полудня, чего никогда себе не позволяла дома.

Девочку из благородной семьи постоянно образовывают и воспитывают, поэтому у нее почти нет времени для себя.

Гувернеры, преподаватели, тренеры… на все это отцы не жалеют денег, даже когда их мало. Потому что дочь – это инвестиция. И чем качественнее ее образование и воспитание, тем больше шансов поправить семейное состояние. У нас в Прейсто есть пословица: “Если у дворянина есть незамужняя дочь, ему не и разориться не страшно”.

Когда королевство восстанавливалось после короткой, но разрушительной войны, эта народная мудрость как никогда обрела смысл.

Близость к короне не делает нас богаче, если монарх занят восстановлением государственного строя.

Брайт Ханли, выступивший переговорщиком, между тем, здорово поправил свое финансовое положение и увеличил владения. Часть из них были ему дарованы королем, вместе с новыми титулами. Говорят, список регалий мезира Ханли занимает целый книжный лист бумаги.

Есть конечно и недовольные его ролью в истории. Дескать, перемирие – хорошо, но вечный мир лучше. И драконы могли бы на него согласиться, но самому Ханли это не выгодно. В этом случае он вроде как все уже сделал и выслужился по полной. А сейчас есть, к чему стремиться.

Но я уверена, это говорят завистники. Заслуги герцога Ханли бесценны. Уж он точно сделал для Прейсто больше, нежели мой покойный дядюшка генерал Мелени. Его считают героем и чуть ли не мучеником. А все, что он сделал – дал себя убить при невыясненных обстоятельств.

И пусть официально признано, что убийца – один из членов делегации от Дракмистез, который к тому же очень своевременно почти сразу же и погиб, нашей семье известна правда. Люди, которые принесли ужасную весть, врать не станут. Я собственными глазами видела окровавленный кинжал Гриона Карца. Тот самый, что был постоянным спутником моего жениха, висел на его поясе. К тому же, наш источник сообщил о ссоре между дядей и Грионом, тогда еще молодым драконьим капитаном. Я слышала, потом он стал генералом. Уж понятно, за какие заслуги.

Перед тем, как убить дядю, мерзавец заявил ему, что помолвка была отличным способом для того, чтобы проникнуть в Прейсто и беспрепятственно перемещаться по столице. Странно, что он на короля не замахнулся.

Как же тяжко вспоминать ужасные мгновения, когда всю эту информацию просто вылили на меня сплошным потоком…

Я собиралась бросить убийце в лицо обвинения и потребовать расторжения помолвки. Гриона Карца не арестовали, поскольку его вину замяли, даже когда король Рупер Третий объявил драконам войну.

Однако прежде чем я успела уличить жениха в его жутком поступке, от него принесли письмо, в котором меня уведомляли о разрыве нашей связи и необходимости объявить временное перемирие, чтобы мы могли расторгнуть истинность, как положено. И тогда сможем строить свои судьбы по отдельности друг от друга…

Обряд был жутким и болезненным. Что, если истинность обратима? Метка стерта, словно ее не было и у меня есть шанс встретить свою настоящую половинку?

Но я не хочу, чтобы это вновь был дракон!

Хватит с меня драконов на всю жизнь.

Никогда, ни за что!

Если уж на то пошло, лучше мне выйти замуж за милого, приятного и благовоспитанного Алефа Ханли!

Мужчину, которому уготована блестящая судьба в Прейсто, который наверняка продолжит достойнейшее дело своего отца. Удивительного, мудрейшего человека, способного прекратить кровопролитие и примирить королей двух сильнейших держав.

Что ж, я буду участвовать в этом отборе в полную силу!

– Дилора! – позвала я нянюшку, спуская наконец ноги с кровати. – Я готова к процедурам, каким угодно. Мне нужно быть самой обворожительной из претенденток на руку и сердце Алефа Ханли. Замечательного, чудесного Алефа Ханли.

– Наконец-то, образумилась! – нянюшка всплеснула руками, вбегая в мою опочивальню. – Все в лучшем виде сделаем, у нас еще три дня впереди!

4.2

Три дня это не так много, когда решается твоя судьба. Я делала всё, что велела мне нянюшка, включая дыхательную гимнастику для того, чтобы голос мой был звучным и мелодичным. Много гуляла среди деревьев и цветов, невольно приглядываясь к небесам и прислушиваясь к каждому шороху. Не появится ли тот незнакомец. Дракон с гордой посадкой головы, широкими плечами, мощным торсом и длинными мускулистыми ногами. Великолепный образчик своей расы.

Может, он решил покинуть отбор, чтобы не создавать неловкости?

Ведь, раз его пригласили остаться, он или важный дипломат, или кто-то из друзей Алефа.

Я сорвала тонкий стебелёк незабудки и застыла от внезапной догадки.

Это мог быть один из принцев Дракмистез! Кто-то из братьев… его братьев. У Алефа с ними отличные отношения. Правда, я не слышала, чтобы еще кто-то из Карцев расторг помолвку или потерял невесту, которая ему изменила. Но кто будет о таком рассказывать?

Хотя сплетни просочились бы, наверное.

Вдруг то, что почувствовал незнакомец в маске, что-то вроде семейного зова? Метка Гриона стерта навечно, но мужчина из его семьи смог меня почувствовать?

Нет, это бред полный.

– О ком задумалась, о нашем прекрасном трофее?

Голос Таланты застал меня врасплох.

Кузина, как оказалось, тоже решила прогуляться по саду.

– Разумеется, – сдержанно ответила я, – Алеф прекрасный мужчина. Он очень возмужал, изменился в лучшую сторону.

– Неужто ты им увлеклась? – глаза Талли под темно-синей бархатной маской сощурились.

– А почему бы и нет? – я дёрнула плечом. – Такой муж, как мезир Алеф Ханли просто мечта любой женщины.